Луиза-Франсуаза - Серпомъ по недостаткамъ

• Название: Серпомъ по недостаткамъ
• Автор: Луиза-Франсуаза
• Жанр: Альтернативная история

Простой студент, как обычно, попадет в прошлое, чтобы спасти Россию (как показывает практика, спасть Россию нужно практически постоянно). Но получится ли у него совершить этот знаменательный подвиг, если он забыл ноутбук?

---

– В почему двадцать верст за час, что так медленно-то? Я думал, что поезда ходят по сорок верст.

– По сорок – только пассажирские. А товарные – только двадцать две версты могут, потому как нет у нас сквозных тормозов на поездах, быстрее нельзя.

– И каков вывод?

– Две недели нового угля а городе не будет.

– Понятно, надо закупаться в Калаче и возить телегами…

– Не выйдет. Как раз в Калаче казна весь уголь на складах казна и скупила…

– Плохо, у меня через три дня стеклянные печи встанут… Хотя погоди, как не будет? У меня же и кирпич, и цемент!

– Сочувствую, но ничем помочь не могу. Мне сегодня утром Вербин специально сказал, что с запаса дороги никому угля не продавать. Тебя имея в виду – знает, что мы дружны. Впрочем, и у нас самих запаса на месяц всего, меньше нормы.

– Понятно, с начальником не поспоришь. Так это чего, все заводы в городе встанут?

– Почему? Беляны все, почитай, в Царицын пришли, дров много. А уголь, по большому счету, только тебе и металлическому заводу потребен. Французов нам особо велено обеспечивать, так что, получается, ты один и пострадаешь. Ну еще купцы, чьи грузы задержат, но они как раз сейчас подводами все и перевезут.

Погрузив свое тело на мотоцикл, я отправился обратно в "усадьбу", по дороге размышляя о превратностях судьбы. Семен Никифоров у меня работал уже больше года – сманил я младшего (сорока шести лет) приказчика с угольного склада купца Ивана Николаевича Москалева, и с тех пор ни разу никаких проблем с топливом не испытывал. Мужик в "деле" крутился уже больше двадцати лет, всех знал – да и его все знали. Москалев же даже радовался такому переходу: Никифоров "по старой памяти" все больше у бывшего хозяина уголь брал, так купец продажи угля утроил.

Но ведь он не только стеклодельню углем обеспечивал – интересно, прочие производства тоже теперь без топлива останутся?

Но встреча с самим Никифоровым меня немного успокоила:

– На электрической станции запас есть, тысяч восемь пудов. Сегодня уже возить оттуда стали к стекольной фабрике, я же понимаю, что важнее. Только у меня на это дело нынче одна только телега осталась, остальные-то в городе, ждали угля. Завтра вернутся – тогда и перевезем сколько потребно. Однако и станции оставить нужно, ведь пудов по пятьсот жжет, а вы велели запас на две недели держать самое малое. Ну, на неделю, на две справился, а потом, если поставки не начнут снова, хоть на дороге разбой учиняй. Ведь ежели с мазутными котлами беда какая – чем электричество крутить будем?

Я и забыл почти, что старые паровозные котлы велел починить по возможности и использовать их во время ремонта мазутных (которые, к моему великому неудовольствия, требовали "профилактического" ремонта практически ежемесячно: форсунки оказались действительно слабым их местом. Но наличие такого запаса меня образовало. Семен, листая свою "учетную" тетрадку, тем временем продолжал:

– Господину Мюллеру с мая отгружалось угля по два сухогруза, у него запасу должно быть поболее двухсот двадцати тысяч пудов. Но у него новая печь давеча запущена, так что запасу у него на два месяца, а они затребовали втрое больше – иного пути-то, кроме как рекой, к нему и нет. Я как раз собрался для него уголь закупить у Горюнова в Саратове, у него склады там на два миллиона пудов. Думаю, он нынче и по двенадцати копеек отдаст – нет иных покупателей-то, вывозить-то нечем нынче…

Быстренько прикинув, что в сутки производства сжирают почти сотню тонн, я прервал Семена:

– Бери сразу миллион пудов. По чугунке еще неизвестно сколько и когда подвезут, а ведь нам и на всю зиму запас нужен будет.

– Это я сделаю. Но, Александр Владимирыч, я вот что думаю. Ежели нам, к примеру, свой склад поставить, да хоть в Калаче, и по Донцу "Сухогрузы" пустить – скажем, тем летом – то уголь с Лисичанска у нас будет на складе том в четыре копейки встанет, по крайности пять. Ну а с перевозом по чугунке – восемь, ну девять.

– А если опять, как сейчас, дорога возить не будет?

– Да и тогда не пропадем: лошадей у нас много, сотней лошадок заводы обеспечим.

– Спасибо, хорошо придумал. Я помозгую на эту тему, а ты пока давай, с Горюновым все реши.

Мысль Никифоров подал действительно интересную. В Лисичанске уголь, насколько я знал, продавался в среднем по три копейки за пуд, и перевозка его в Калач на "Сухогрузе" добавляла к стоимости меньше копейки. То есть для обеспечения моих потребностей нужно на Дон перекинуть всего десяток корыт – и даже не перекинуть, а там же и собрать из готовых секций. Секции большие, но не очень тяжелые – перевезти их несложно. Только не в Калач, а к устью Сакарки – там, на своей земле, я могу делать все, что хочу. Заодно и угольный склад там же поставить…

Впрочем, сейчас не об этом думать надо – нужно придумать как из Саратова на пятидесятитонных корытах перевезти шестнадцать тысяч тонн груза, и сделать это без ущерба для коммерческих перевозок. Потому как уголь очень нужен, но и деньги очень нужны. Причем – много.

Глава 15

Денег действительно было нужно много. На "непредвиденные обстоятельства" – то есть на обводнение полей – в сумме ушло чуть больше трехсот тысяч рублей, то есть весь доход с речных перевозок. Из семисот тысяч "дворцовых" денег было потрачено уже пятьсот – как на строительство этих самых "дворцов", так и на дальние заводы: Антоневич истратил около двухсот (даже чуть меньше сметы), а Варюхин на аспириновый завод потратил сто двадцать (вместо семидесяти по смете). Правда третьего июля завод выдал первый аспирин, и вернувшаяся Камилла уверила меня, что на выпуск ста килограммов завод выйдет уже в августе, а в конце сентября – удвоит производство.

Больше всего меня порадовал (и немножко расстроил – чисто финансово) Сережа Лебедев. В пяти верстах выше Саратова (рядом с сернокислым заводом) он построил и уже запустил первую очередь завода уже гидролизного, и эта первая очередь уже выдавала почти три тонны спирта в сутки. Но главное – на той же площадке он поставил и установку по производству каучука, которая эти три тонны полностью перерабатывала – видимо, сама судьба назначила его пионером производства синтетического каучука. В качестве "отхода производства" гидролизный завод еще вырабатывал тонн по пять гипса – тоже вещь нелишняя, Мюллер "бесплатному сырью" порадовался. Я – тоже, но вот на завершение кислотно-спирто-каучукового производства потребовалось, как выяснилось, ещё около миллиона рублей. Ну, как только будет лишний миллион – завершим, даже полторы тонны каучука в сутки пока мои потребности закрывают.

Пока закрывают – Поль Барро прислал вагон стальных шариков и заказ на две тысячи мотоциклов. И на пятьсот "Бычков", что меня действительно сильно обрадовало. Результатом "борьбы за урожай" стало, сколь ни удивительно, увеличение выпуска моторов. Впрочем, не очень и удивительно: чтобы успевать собирать моторы и для "Сухогрузов", и для поливалок, и для мотоциклов, пришлось внедрить конвейерную их сборку. Вроде как конвейерную: моторы собирались на перемещающихся по рельсам тележках-платформах. Поскольку, по большому счету, моторы выпускались двух типов, она на этом "конвейере" очень удобно "расположились", не мешая друг другу: первая смена собирала четырех- и шестицилиндровые "стальные" моторы для поливалок и сухогрузов, а вторая – "чугунные" моторы для мотоциклов и "бычков". Причем смены на сборке были восьмичасовые.

Пришлось, правда, слегка "вдохновить" рабочих мотоциклетного производства на новый "трудовой подвиг" – от которого они давно отвыкли. Но удалось, с учетом складских запасов, отправить Полю восьмого июля сразу пятьсот мотоциклов "полной комплектации" (причем Поль обещал – вопрос был согласован по телеграфу – полностью оплатить партию в течение месяца). А Слава Серов, творчески восприняв идею конвейера, был готов довести выпуск до двух тысяч мотоциклов в месяц (правда, предоставив смету "на развитие производства" в двести с чем-то тысяч рублей). Перебьется пока…

С перевозкой из Саратова в Царицын угля проблема решилась почти что сама собой: все же грузопоток вверх по реке был вдвое больше, чем вниз, и уже с середины июля каждую неделю от тридцати до сорока "Сухогрузов" попросту брали "попутный груз". А чтобы сократить простои на погрузку-разгрузку, уголь перевозился в больших ящиках-контейнерах по две тонны, которые перемещались на борт и на берег козловыми кранами-лебедками. С ручным приводом, то все же баржа на погрузке стояла теперь всего пару часов. Правда, пришлось проложить и в Саратове, и у Камышина, и в Царицыне рельсовые пути, чтобы эти контейнеры перемещать, но пути были небольшие, метров по триста пятьдесят – а рельсы стоили меньше двух рублей за метр, так что получилось очень даже выгодно. Ну а то, что рельсы были восьмифунтовые – так это же не Транссиб какой-нибудь.

Выпуском "Бычков" занялся приехавший из Брянска инженер Евгений Сергеевич Ключников – бывший вагоностроитель. Ключников перешел ко мне на работу исключительно из-за повышенной зарплаты, но подразумевая, что за такую зарплату и объем работы повышается. С собой он из Брянска сманил шестерых рабочих. Казалось бы – ну что там шестеро, когда только рамный участок насчитывал рабочих больше полусотни? Но в каждом техпроцессе есть свои "узкие места" – и Евгений Сергеевич поставил брянских рабочих именно на эти сложные операции, после чего в сутки цех стал выдавать по десять рам.