Александр Кашкаров - Бом Булинат. Индийские дневники

• Название: Бом Булинат. Индийские дневники
• Автор: Александр Кашкаров
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-98797-017-1

«К середине «нулевых» у нас, наконец, созрело собственное «поколение Х», герои которого, подобно персонажам культового коуплендовского романа, престижным радостям мегаполиса предпочитают свободу, дорогу и хорошую историю. Конечно, Индия – тема модная и почти беспроигрышная. Но «Бом Булинат» написан не для кучки пижонов, зараженных синдромом Гоа, для которых Индия стала более «продвинутой» альтернативой лыжному курорту. В книге много ироничных и точных описаний местной специфики, но эта история не только об отдельном путешествии, которое всегда предполагает точку возврата. Ее герои как раз озабочены темой «невозвращения» – к самим себе, привычным и прежним. За каждым персонажем здесь стоит и ухмыляется конкретный живой человек, с характерной манерой речи, вредными привычками и трогательными слабостями. Авторам удалось не растерять эту непосредственную интонацию и протащить ее через всю книгу, а это дорогого стоит».

Наталия Бабинцева («Время новостей»)

---

Кашкет, должно быть, и вправду уплыл в ночь с рыбаками, – вернется без креветок – уши надеру!

Ого, крысы! Штуки три пробежали по балке под потолком и скрылись в стропилах крыши.

Зеваю – хороший знак, может, пора!? Посижу еще чуток. Стрекотание сверчка слилось с отдаленным звуком мопеда, истошно залаяли собаки, – должно быть, Кашкет!

Глупые твари – брешут понапрасну!

«Tu tu tu… could you be lo-o-ved… na na na..».

Ну все, last belomor и спать.

* * *

В четыре утра я добрался до бунгало и рухнул спать. Напротив, попахивая жженым керосином, похрапывал Арсений.

Вечером следующего дня он не стал связываться с новой горелкой и мучиться бессонницей, а, глотнув feni, вместе со мной отправился на «Crab Hunting», вооружившись фонарем и фризби – дабы метким броском накрывать самых шустрых из крабов. Арсений соорудил некое подобие остроги, привязав нож к палке. Ловля началась успешно, правда, оружие Арсений использовал не совсем по назначению, он просто бегал по пляжу с фонарем и долбил каждого замеченного краба тупым концом палки, превратив острогу в дубинку. От удара крабы смирнели и затихали, но чаще разлетались на составляющие – лапки, клешни, панцирь. Когда Арсений увлекался, бешено колотя по песку своей дубинкой, мне приходилось убегать или отпрыгивать от него.

* * *

Не знаю, во сколько встал мой друг, я проснулся позже него, но когда я добрался до пляжа, Арсений уже принял на себя изрядную дозу ультрафиолета и стал розово-красным.

Устроившись в тени от лодки, достали шахматы и принялись лениво переставлять фигуры. Рядом никого не было, только изредка подходили тощие мальчуганы с охапкой всяких тряпок на голове, но мы тут же их отшивали.

– Посмотри, Кашкет! – шепнул Арсений. – Ишь, искусительница!

Мимо, вдоль кромки прибоя, пробегала миловидная девушка в одних лишь стрингах.

– М-да, сволочь! – сказал я. – Видит же, люди, изнуренные половым воздержанием! Ведь специально бегает тут, каналья!

– Думаешь? – спросил Арсений. – А откуда ей знать про наше половое воздержание?

– А ты оглядись! Вокруг нас что, гарем? И кто б, отдыхая с девками, стал бы играть в шахматы, лежа в драных шортах, с таким унылым видом, как у тебя. Мы даже на педиков не похожи…

– Да, наверное, так – согласился Арсений. – Никогда не понимал женщин! а ты?

– Я во всем все понимаю, – убедительно ответил я, – более или менее…

Арсений задумался, провожая жадным взглядом бегунью, я невольно присоединился к этому зрелищу.

– Кашкет, как думаешь, а чего они хотят?

– В смысле?

– В смысле, вообще, чего женщины хотят? Вот она, например? – спросил Арсений, кивнув в сторону удаляющихся стрингов.

– Не могу сказать, ибо женщины сами того не ведают…

– Ну, нет! Знают. Есть же меркантильные сучки всякие. Полным полно. Они уж знают, чего хотят! – возмутился Арсений.

– Если так, дружище, то меркантильная сучка, фифа московская – это не женщина, а образ жизни и глубокое заблуждение. Род заболевания, типа клептомании! – сказал я… – В общем-то, нормальная женщина хочет только семью, детей, спокойствия, еще красивую свадьбу, зависть родственников и подруг, любовь до гроба и смерть с суженым в один день. Ну, иногда, мечтает о паре любовников-поклонников. И крепких тылов – в смысле денег, конечно.

– Да ладно, так банально? Не верю! – запротестовал Арсений.

– Так! Только так никогда не получается.

– Почему?

– Потому что правда жизни!

– Слушай, а наши подруги нас дождутся? – вдруг спросил Арсений.

– Меня точно никто не ждет, – не задумываясь, ответил я. – Вокруг женщин пустого места не бывает. Думаю, тебя тоже никто не ждет.

– Черт, настроение испортил! – сказал Арсений, – Кашкет, ну вот почему эти нежные создания, о которых мы все время думаем, оказываются такими вероломными?

Я перевернулся на спину, закрыл глаза и начал разглагольствовать:

– Насчет «нежных», братец, у меня сильные сомнения, а по поводу вероломства – это, наверное, что-то вроде врожденной привычки.

– Это что, опять правда жизни? Предательская действительность или капризы природы?!

– И то, и другое. Ну вот, если например женщина ошибается, и мужчина также ошибается, и говорит, что дважды два пять, то женщина ошибется по-другому, и скажет, что дважды два не пять, ни шесть, а блин на постном масле… Одним словом, выходит либо гадость, либо радость, но всегда нечаянно и всегда некстати. В любом случае, понять, а тем более объяснить их поступки мы никак не сможем.

Арсений громко вздохнул.

– Да, с этим точно не поспоришь! Ну, вот чего я понять не могу, так это, к примеру: живет с тобой подруга; говорит тебе каждый день, что любит, а в один прекрасный момент – раз, и нет ее! Они что, совсем ничего близко к сердцу не принимают, или врут так ловко? У них, что, совсем ничего святого не осталось, кроме своих меркантильных интересов? Просто диву даешься, насколько эти девки бывают меркантильны: они ж с одинаковой увлеченностью говорят про любовь и трещат про шмотки!!!

Я повернулся к Арсению и заулыбался:

– М-да, животрепещущий вопрос задел, судя по всему. Чего далеко ходить – и с тобой подруга жила, да ушла…

Арсений не стал дальше слушать и перебил:

– Слушай, мне кажется есть женщины, относящиеся к людям, как к вещам каким-то, не хотел бы на такую нарваться.

– Ну, не только женщины такие бывают. К тому же у тебя восемь из десяти шансов на такую глаз положить, а там пошло-поехало, не успел оглянуться – опять один; с депрессией, апатией и желанием смыться подальше. Однако и это проходит.

– Что, желание смыться подальше?

– Нет, депрессия проходит!

– Да все проходит! Жизнь, блин, проходит, нам уж скоро тридцатник, а мы все в иллюзиях и мечтах! Вот у них все совсем иначе, сидит сейчас какая-нибудь фифа в Москве да рот не закрывает. А послушать только, о чем она толкует; про шмотки, про деньги, про свои крашенные ногти, про свой телефон, про всякую чепуху, про себя. Живет, ничего кроме себя не видит, да еще с претензией на любовь! А какой-нибудь прекрасный юноша в нее влюблен и ночей не спит, чтоб потом с ним сыграли злую шутку! А мужики всё верят в сказки – я верю.

– Эге, Арсений! Молодец – верь. Я б тоже верить хотел, вот только не получается. Проблема в том, что мне и с женщиной хорошо, и без нее, то есть, другими словами и так плохо, и сяк плохо. Как всякая дилемма в жизни – ничего путного не придумаешь. А если так дальше рассуждать, то выйдет, что и все мужики, по определению – «козлы», а бабы – «суки». Значит, надо искать исключения, потому что я, например, себя за «козла» точно не держу.

– А какой козел держит?!!!

– Идиот! Чтоб тебе самая меркантильная фифа в душу запала. Чтоб ты с ней каждый четверг в Миксе «кислую» щелкал![32]

– Ща подеремся!!!

– Во! Вишь, че бабы с мужиками творят!

– Смотри, она опять бежит! Загорелые…части…..тела….Нельзя так издеваться!

– Мне папа говорил: «Никогда не бегай за троллейбусами и за женщинами – все равно не догонишь», а мама, что «жизнь одна, а женщин много». Пусть бежит!

Вечером, сидя на веранде нашего бунгало и допивая остатки фени, Арсений признался:

– У меня сейчас такой период, много о них думаю.

– А когда у тебя такого периода не было?

– Когда я не лежу, блин, в драных портках под пальмой с тремя месяцами одиночества в запасе.

– Действительно, еще три месяца, я даже не сообразил сразу. Черт, еще три месяца? Неправдоподобно звучит… что делать будем?

– Есть два варианта, – с готовностью ответил Арсений, – запереться в ванной наедине с собой или найти свободную женщину, способную понять комбинацию слов «взаимовыгодные условия»!

– Рукоблудство – позор! Есть третий вариант – воздержание! Звучит уныло, конечно, но как найти «понимающую» и готовую на «взаимовыгодные условия», я тоже не представляю. У тебя же нет словаря иврита в кармане или Энфилда с хромированным рулем у фазенды?

– Что-то ты не оставил им большого выбора, может, и на Pulsar[33] клюнут? Разговорник мне не нужен: Sex – international language. И вообще, гораздо приятней не знать, о чем они говорят!

– Ага, только надо не слушать, а самому лапшу на уши вешать! Или ты на языке жестов будешь свои потребности изъяснять. Таким методом на тебя только упитанная нимфоманка клюнет, и то после очередного фалафеля![34]

– Че ты пристал к израильтянам!? Ну фалафели, ну с картошкой – люди-то хорошие, веселые. Потом, зачем объяснять такие жесты – все и так ясно: мужчину тянет к женщине, и наоборот, – Арсений пригубил вонючий feni и продолжил, – чувствуешь, здесь все пропитано запахом любви, он разноситься на многие километры вокруг, им пропитаны листья этих пальм и шторы этих окон!!!

– Ты хоть себя слышал? Запах!? Шторы!? Фалафели!? Знаешь, как Миша Ухов в деревне говорит: «….А что баба? Захотел бабу – иду дрова колоть!», вот иди и помоги Мануэлю кучу говна возле бунгало разгрести! Хоть польза будет!