Святослав Тараховский - Отважный муж в минуты страха

• Название: Отважный муж в минуты страха
• Автор: Святослав Тараховский
• Жанр: Современная проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-084177-6

История о том, как в последние советские годы молодой журналист Агентства Печати Новости становится негласным сотрудником КГБ.

О его служебной командировке в Иран, шпионских интригах, ловушке, в которую он угодит, потерях и приобретениях. О его большой любви, которую он, спасибо ГБ, потерял. О том, что, пройдя школу ГБ, он становится в новое время олигархом и мысленно благодарит своих учителей из Большого дома на Дзержинке…

---

Он хорошо знал этот ее непререкаемый тон — начало отчуждения, непроницаемой и долгой обиды, а то и взрывного скандала — знал, смолчал и тут же озаботился решением возникшей задачи: как, незамеченным Светкой, успеть к семи в «Москву» и хотя бы к восьми вернуться обратно? «Черт бы побрал эту Джейн Фонду с ее лошадьми, — подумал он и тотчас поправился: — Что черт бы побрал контору с горы, которая прихватила его на самую малость, а уже мешает жить! И черт бы побрал его самого, который с этой конторой спутался».

Небольшой дворовый скверик, в котором она предполагала его дожидаться, располагался в пятидесяти метрах от входа в Агентство. Если она будет что-нибудь читать и отвлечется, то не заметит, как он, выйдя из здания и сгоняв в «Москву», как ни в чем не бывало, подгребет к ней снова где-нибудь к восьми, и все обойдется. Подойдет и скажет: «Привет, я освободился, куда двинем?» А если она читать не будет, если вообще ничем заниматься не станет, а будет сидеть на лавочке и с тупым терпением во взгляде смотреть на жерло входа-выхода АПН? Тогда ему не проскочить, тогда погар, облом и полная катастрофа, допускать которую он права не имеет. «Что делать? — спросил он себя и сам себе ответил, что следует срочно что-то предпринять. — Что?»

Самое простое: перезвонить Альберту, перенести встречу на завтра. Можно, да, но что-то подсказывало Саше, что делать так не следует — не солидно, не по-мужски, да еще из-за каких-то, хоть и на Джейн Фонду, билетов? Не из-за билетов, идиот, укоротил он себя, из-за любимой Светки, которую, в противном случае, ты обманешь. Ты готов ее обмануть? Ну, какой это обман, успокоил он себя, так, маленькая хитрость маленького Штирлица, казаки-разбойники, салочки, прятки, она ничего не узнает.

Подумал так, и ему показалось, что бумажка с отчетом, словно живая, пошевелилась в кармане. Что за хрень? Саша сунул руку в карман — бумажка как бумажка, волглая на ощупь, неодушевленная. Он понял, что так ему только показалось, хотя мог бы поклясться, что мгновением раньше непонятный толчок в кармане все-таки ощутил. «Возможно, бумага вполне себе оживает, как только превращается в донос, — предположил он и сразу представил себе над страной миллионы черных каркающих бумаг, закрывающих небо. — Слава богу, у меня только отчет», — сказал он себе, но тотчас сообразил, что ГБ, вероятно, устроено так, что любая адресованная ей бумага превращается в этот самый донос. Значит, он все-таки доносчик? Угрызения совести снова кинулись ему на плечи. Ему стало неприятно, и успокоил он себя только тем, что у него поручение разовое, потому его отчет уж никак не… то самое, что противно повторять.

«Без пятнадцати шесть», — отметил он, взглянув на свою «Сейку», и сразу хорошая идея пришла ему в голову. «Светка, — подумал он, — ты сейчас в Доме кино, ты сдаешь билеты, надо тебя опередить, надо выскользнуть из агентства прямо сейчас, пока ты не обосновалась в скверике и не заняла свой наблюдательный пункт!» Идея благоразумно требовала проверки — по коридору он быстро достиг торцевого окна, выходившего на тот самый сквер, и выглянул наружу: поздно! Светлана уже была там, располагалась на лавочке, ближайшей к входу; ни книги, ни журнала у нее в руках не было; был лишь взгляд, караулящий его, Сашу.

«Детский сад! Значит, никаких билетов в Дом кино она еще не выкупала, значит, только собиралась купить и не купила. Лапочка моя, Светка, ты еще предусмотрительней, чем я! Это замечательно и это хреново потому, что совершенно непонятно, что теперь делать мне!»

Без десяти шесть, подсказала ему «Сейка». Ситуация перерождалась в злокачественную. Кураж последней минуты охватил Александра, риск мгновенно раскручивал мозги в нужную сторону. В шесть Агентство пустеет, все валят по домам; его единственный шанс, сообразил он, заключался в том, чтобы в общей толпе выходящих прошмыгнуть мимо Светки незамеченным. Но как это сделать? В одиночку не получится, кто-то должен его прикрыть, кто-то должен отвлечь Светку. Кто? «Орел! — осенило его, — Толя — друг, только он может спасти!» Прибрав на столе бумаги, Саша нарочито громко испросил у Волкова разрешения уйти на десять минут раньше и, получив его, рванул по коридору в индонезийскую редакцию, где Анатолий трудился над статьей о преимуществах плановой советской экономики.

Умница Орел понял задачу с полуслова, даже не спросил, что, куда и зачем. Степенный в разговорах, он оказался молниеносным в действиях. «Держи», — сказал он Сташевскому, протянув ему свою легкую куртку цвета хаки и такого же цвета парусиновую кепку. «Стоит ли, Толь?» — усомнился Саша. «Надевай, — распорядился Орел, — так надо», и Саша подумал — счастье иметь такого друга.

Его действительно трудно было различить в говорливой волне сотрудников, разом выплеснувшейся в начале седьмого из дверей-вертушек на Садовую. Согласно плану Орла, Саша взял круто влево и, оказавшись к Светлане спиной, сплавил себя на этой волне к Провиантским складам, в то время как сам Анатолий, повернув направо, ступил в сквер, под деревья и всей своей плотной громадой вырос перед Светланой. Они помнили друг друга еще с институтских, «психодромных» времен, потому Анатолий обратился к ней по-свойски, без церемоний: «Привет, журналюга! Сашка своего поджидаешь? Запрягли его глухо. Просил передать, что будет через час». Светка с благодарностью кивнула, Орел неторопливо поспешил к троллейбусу, а Светка достала из сумочки книжку Рыбакова.

Ничего этого Саша Сташевский не видеть, не слышать не мог. По подземному, мрачно-душистому переходу он, свободный и легкий, спешно пересек Садовую, занырнул в метро на «Парке» и с одной потной пересадкой доехал до «Охотного ряда». Подходил к «Москве» вовремя, твердо рассчитывая через час вернуться к скверу у Агентства. «Отдам отчет и сразу назад», — думал он; но все получилось не так, как он предполагал своей неглупой головой.

11

Вошел в вестибюль и направился к лифтам; охрана в одинаковых пиджаках не обратила на него внимания, что сперва его приятно удивило, а потом несколько напрягло. «Предупредили, — сказал он себе. — Четко работают, соколики».

И дежурная по этажу, скользнув по нему равнодушным взглядом, снова уткнулась в «Советский экран», и молоденькая горничная с гудевшим над полосатой ковровой дорожкой пылесосом отвернулась от него вполне обыденно, будто сталкивалась с ним в этом коридоре трижды в день. «Они думают, я свой, — сообразил он. — Ошибаются, больше меня они здесь не увидят».

Едва он пристукнул костяшкой в дверь, как она распахнулась, будто за ней его давно с нетерпением поджидали. Альберт, без слов и звуков, жестом предложил ему войти. «Привет», — прозвучало от него уже в номере, следом, без промедления, на его лице нарисовалась неяркая улыбка и одновременно протянулась в сторону Саши рука с алчно открытой ладонью. Саша смекнул — сложенный вчетверо листок из-за пазухи был аккуратно спроважен комитетчику, который, удовлетворенно кивнув, предложил гостю присесть.

Пока он читал, Саша украдкой стрельнул глазом по «Сейке» — было четверть восьмого. «К восьми должен успеть», — подумал Саша.

— Спешите? — спросил вдруг Альберт.

— Да нет… — замешкал с ответом Сташевский, немало удивленный тем, как занятый чтением Альберт ухитрился его застукать. — Так…

— Не волнуйтесь, — сказал Альберт. — Она подождет.

Что-то невразумительное гугукнул в ответ Саша, еще раз шарахнутый тем, как, оказывается, прозрачна его личная жизнь.

Установилась тишина, в которой остро стучало его сердце. Саша тупо смотрел в пол. «Скорей бы уйти и забыть. Забыть все, с самого начала. Всю собственную глупость, идиотское мое согласие и вообще», — думал он.

— Чаю?.. — спросил Альберт, вскинув свой острый нос.

— Нет. Спасибо, — сказал Саша.

— А написали вы, Александр Григорьевич, здорово, — сказал Альберт. — И выводы ваши, в общем, совпадают с нашими. Макки — та еще птица; ничего, пусть делает свое дело, мы будем делать свое. Так что, не ошиблись мы в вас. Не ошиблись.

— Спасибо… Я могу идти?

— То есть как? Уже? Нет уж, вы посидите, посидите, Александр Григорьевич.

— Так задание разовое было. Я вроде все сделал.

— Выходит, мы друг друга, Александр Григорьевич, не совсем правильно поняли. Я объясню: задание разовое и называется «Аббас Макки». Добивайте его до конца — раз уж начали так удачно. Это и есть ваше разовое задание. Вы поняли?

«Коготок увяз…» — вспомнил Сташевский, и боль резанула его по пупку.

— Я не смогу… Понимаете, у меня со временем плохо. У меня работа, родители… Я вот-вот женюсь!..

— Прекрасно. Нормальная семья, работа и настоящая женитьба — куда лучше? Очень солидная легенда для разведчика. Кстати, можете пригласить на свадьбу Аббаса, чтобы убедился, что все у вас настоящее…

— Да, но… нет, …я не готов… Кстати, вот ваши деньги, не успел потратить… — Саша выложил на стол две купюры с Ильичом.