Алексей Слаповский - Самая настоящая любовь. Пьесы для больших и малых

• Название: Самая настоящая любовь. Пьесы для больших и малых
• Автор: Алексей Слаповский
• Жанр: Драматургия
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9691-1038-0

Это вторая книга пьес Алексея Слаповского, выпускаемая нашим издательством. Первая, «ЗЖЛ» («Замечательная жизнь людей») оказалась весьма востребованной и в театрах, и у читателей. В данный сборник вошли произведения поставленные, уже имеющие сценическую историю, и совсем новые, недавно написанные. Пересказывать их содержание сложно, но какое-то представление дают наименования жанров, которые предлагает автор. Уже они говорят о многом: реалити-шоу для театра, современная притча, психологический боевик, печальная комедия, драмокомическая пьеса (местами в стихах), страшная, но интересная быль, эксцентрическая комедия, наивный трагифарс, эпопема, лиродрама… При этом самая, быть может, сложная вещь, называющаяся «Осколки», обозначена просто – пьеса, что выглядит неожиданно экстравагантно на общем фоне. Слаповский, многогранный и переливчатый в своих романах и сценариях, остается таким и в драматургии. На самом же деле ищется и пишется в разных вариантах одна та же «самая настоящая пьеса» про «самую настоящую любовь».

---

БЕЛОВ. Почему же вранье? Я действительно раздаю деньги.

ЖУРНАЛЮГА. Извините, не верю. Не припомню за последнее столетие ни одного подобного случая.

БЕЛОВ. Ну, я буду первым.

ЖУРНАЛЮГА. Еще хуже. Это только эстеты любят осетрину первой свежести, наша публика обожает с тухлятиной, а еще лучше уже съеденную. Она любит прецеденты и сравнения. У Иванова пять миллионов, а у Сидорова десять. Иванов три раза женат, а Сидоров пять. Понимаете? А вас сравнить не с кем. (С надеждой.) Может, вы все-таки смертельно больны?

БЕЛОВ. Может.

ЖУРНАЛЮГА. Вот. Уже лучше! Чем?

БЕЛОВ. Мировой скорбью.

ЖУРНАЛЮГА. Ага, депрессия. На почве?

БЕЛОВ. Что деньги раздаю. Про это тоже напишешь, понял?

ЖУРНАЛЮГА. Договорились. Но, извините, тогда мне серьезная сумма понадобится.

БЕЛОВ. Зачем?

ЖУРНАЛЮГА. Нанять охрану. Потому что многие меня после такой новости захотят… (Грустно умолкает.)

БЕЛОВ. Почему, за что?

ЖУРНАЛЮГА. Неужели сами не понимаете?

БЕЛОВ. Нет.

ЖУРНАЛЮГА. Тогда вы действительно больны. Вы, похоже, даже не представляете последствий этого вашего заявления. Кстати, я записываю наш разговор на диктофон, поэтому вы не сможете отказаться от своих слов.

БЕЛОВ. И не собираюсь.

ЖУРНАЛЮГА. Послушайте… Между нами. Наверное, кто-то вам посоветовал – пиар-ход, имиджевый поступок, ведь так? Не хотите же вы на самом деле раздать все свои деньги!

БЕЛОВ. Хочу. Миллиард оставлю на прожитье – и все.

ЖУРНАЛЮГА. Тогда… Тогда даже не знаю… Боюсь, редактор этого не пропустит. У нас тоже кодекс чести, у нас правила. У нас есть негласный лозунг: «Ври, да знай меру!»

БЕЛОВ (достает из сейфа пачки денег, дает Журналюге). Это тебе, а это редактору. А это на охрану вам обоим. Чтобы материал завтра был.

ЖУРНАЛЮГА. Он уже сегодня будет! (Улетает.)

ВЕДУЩИЙ. Материал, действительно, появился этим же вечером. И началось…

Стремительно появляется Лира.

ЛИРА. Костя, не беспокойся! Их обязательно накажут! Как они посмели, скоты! Им же Пряников четко объяснял: вся информация строго по согласованию с нами!

БЕЛОВ. Пряников? Это кто?

ЛИРА. Костя, что с тобой? Руководитель подразделения по связям с общественностью.

БЕЛОВ. Сколько их там, в этом подразделении?

ЛИРА. Откуда мне знать? Человек триста, вроде бы.

БЕЛОВ. Всех уволить.

Стремительно входит Жуков.

ВЕДУЩИЙ. Жуков Жан Жакович! Главный адвокат Белова.

ЖУКОВ. Не беспокойтесь, Константин Леонидович! Иск я им уже направил, меньше миллиона не возьмем! Или прикроем их газету! Нет, но какая наглость! Я вот что думаю: это чья-то санкция, сами они не посмели бы. Но чья? Кто может на вас покуситься? Стоит обдумать!

БЕЛОВ. Ты кто?

ЖУКОВ. Извините… Ваш адвокат. Главный.

БЕЛОВ. И другие есть?

ЖУКОВ. Личных – еще двенадцать, а если считать по всем корпорациям, то в наших юридических службах около полутора тысяч человек.

БЕЛОВ. Дармоеды. Всех уволить.

Жуков растерянно смотрит на Лиру.

ЛИРА. Идите, идите, Жан Жакович! Вы видите – Константин Леонидович не в себе.

БЕЛОВ. Нет, в себе! Именно в себе! Я пришел в себя, я в себя вернулся! Вот и вы возвращайтесь!

ЖУКОВ (растерянно бредет, останавливается.) Извините… У меня возникла невероятная мысль… А может, журналист это не придумал? Может, вы действительно ему это сказали?

БЕЛОВ. Не только сказал. Я собираюсь это сделать.

ЛИРА. Костя! Не шути так!

БЕЛОВ. Я не шучу.

Жуков, всплеснув руками и, не найдя больше слов, уходит, потрясенный.

Стремительно входит Костя.

ВЕДУЩИЙ. Константин, сын Белова! Сам Белов имел только среднее образование, его выручала смекалка, сообразительность и деловая наглость, которую еще называли хваткой. Тоже хорошее слово. Хищное. Сын же закончил Оксфорд, было такое учебное заведение на уровне современной начальной школы, но тогда считалось высшим. Однако остался абсолютно пустым местом.

Костя хочет возразить.

Помолчи. Известен он был своей бурной ночной жизнью и тем, что сбил старика на перекрестке. Старик к тому же шел на зеленый свет. Неподкупный и принципиальный суд признал пострадавшего невиновным посмертно. Тем не менее, родственники старика начали публично высказывать недовольство, адвокаты Кости привлекли их к ответственности за клевету.

Костя хочет возразить.

Помолчи. Поэтому сцену его с отцом мы показывать не будем. Он сказал что-то пустое, вроде: «Папа, как же так?» И удалился.

Костя хочет возразить.

«Удалился», я сказал! Будет он выступать еще тут.

КОСТЯ. Я не как Костя выступаю, я как актер выступаю! Что за свинство вообще? Дали роль – а роли нету! Ни одного слова! А характер показать? А эмоции? Я же это все умею! У меня энергетики дополна, я талантливый!

ВЕДУЩИЙ. Как это ни одного слова? Сейчас вот – целую речь произнес. Произнес?

КОСТЯ. Произнес, но…

ВЕДУЩИЙ. Характер, эмоции показал?

КОСТЯ. Показал, но…

ВЕДУЩИЙ. Энергетику и талант предъявил?

КОСТЯ. Предъявил, но…

ВЕДУЩИЙ. Будь доволен, до свидания!

Костя кланяется публике и, уходя, встречается со стремительно вылетающей на сцену Ланой и пытается обнять ее.

ЛАНА (бьет его по рукам). Отвали!

Белов тем временем достает дротики и начинает метать их в мишень, Лира с большим удовольствием присоединяется к нему.

ВЕДУЩИЙ. Лана, она же Таня, любовница Белова! Из разряда гламурных лохушек. Лохушка – от слова лох. Лох…

ЛАНА (ему). Чего такое? Козел лысый, ты чего бормочешь там? Урод!

ВЕДУЩИЙ. Слышите? Что удивительно: эти барышни почти все имели высшее гуманитарное образование, знали несколько языков, Шекспира в подлиннике читали, учились музыке, танцам, были спортсменки…

Лана горделиво кивает.

…но при этом – лохушки полные, в манерах своих неотличимые от базарных торговок.

ЛАНА. Ты, баран пучеглазый, ты сам-то понял, че сказал, недо… (зуммер-заглушка, как на телевидении), уё… (зуммер) косоголовое, му… (зуммер) недоношенный!

ВЕДУЩИЙ (хладнокровно). Исследователи этого психологического феномена сделали вывод: гламурные лохушки с малолетства уясняли для себя, что продавать надо не свои знания, умения и таланты, которых часто и нет, а самих себя как таковых. Они без устали трансформировали свою внешность, лепили себе губы, разукрашивали глаза и избавлялись от волосяного покрова. (Публике.) И этого не помните? Ну да, откуда волосы при такой радиации… Это было прекрасно: такие мягкие шелковистые нити на голове, на руках, на ногах. Не у всех. У женщин считалось плохо, когда на теле волосы. Глупо, согласитесь. Наверное, это было приятно – пушистые женские ножки…

ЛАНА (слушая, все больше расширяет глаза и приоткрывает рот). Ну, такого идиотизма я никогда…

ВЕДУЩИЙ (перебивает). Короче, они сознательно делали из себя продукт массового потребления, а чтобы нравиться массам, надо быть хоть гламурным, но похожим на массы, поэтому эти особи говорили гнусаво, косноязычно и с интонациями дешевого скандала.

ЛАНА (гнусаво). Че ты гонишь, ну че ты гонишь, му… (зуммер) ты стоеросовый, скажи честно – завидуешь, да? Слюной обтекся, да? И отвали вообще, не до тебя, козел! Костя! Это что за дела, я не въезжаю вообще? Ты пуркуа позволил слить эту инфу насчет себя? Лирчик, извини, но это же запредел, согласись! (Переключается.) Прекрасно выглядишь!

ЛИРА. Ты тоже!

Лана и Лира подходят друг к другу и троекратно прикасаются щеками, изображая поцелуи.

ЛАНА. Он правда, что ли, все деньги раздать хочет?

ЛИРА. Сама не пойму.

БЕЛОВ. Правда.

ЛАНА. Лира, по дружбе говорю – лечить его надо! Он ведь не понимает, что делает! Костя, ты только представь – у тебя, кроме жены, никого. И денег на любовницу нет. Прикинь реально, что за жизнь у тебя будет! Вот я – у меня личный гинеколог, личный венеролог, личный массажист, визажист, водитель, не считая прислуги и прочей шелупони…

БЕЛОВ. Сколько?

ЛАНА. Восемнадцать человек.

БЕЛОВ. Уволить.

ЛАНА. Ага. И без работы оставить? Они тебе большое спасибо скажут!

БЕЛОВ. Пусть лечат, возят и обслуживают людей.

ЛАНА. А я уже не человек, да? Урод, ты имеешь гарантированно красивую и здоровую любовницу – и всем хорошо! И тебе, и Лире, и мне, в общем-то, хотя спрос на меня – сам понимаешь. Не пропаду. А у тебя что будет? Триппер за сто долларов в час?

БЕЛОВ. У меня не будет посторонних женщин.

ЛАНА. Как это? Лир, он чё, совсем?

ЛИРА. Костя, в самом деле, объясни! Лана – это престиж, это лесть твоему мужскому тщеславию, это удовлетворение сексуальных аппетитов – в результате ты спокоен, стабилен, нежен ко мне, у нас прекрасные отношения. А без любовницы что будет? Сплошные неврозы!