Данила Врангель - Мышеловка на Эвересте (СИ)

• Название: Мышеловка на Эвересте (СИ)
• Автор: Данила Врангель
• Издательство: Microsoft
• Жанр: Эротика

---

Нет, нет, нет, нет! Не стоит сожаления опавшая ромашка поцелуя лесного колокольчика. Он движется неистово и ледяняще - исходя из ниоткуда. Он вороном стремительным врывается в действительность, круша прошедшее, замахивая взгляд на будущее. С такой же страстью и самообманом, как все, что до него ломало созданное ранее, былинками летящее осенней паутиною, березовыми рощами, срывающими юность быстротечную...

Он движется, ему преграды нет, и быть не может - как сладострастие не может не желать движения вперед - туда, где ещё круче волна, которой гребень как лезвие ножа, острее бритвы, продольно режет всё на части - для него...

Он движется... И с огненной, махровой, разноцветной статью он презирает то, что режет сталью своей силы и мгновенья перемен...

Никто и никогда не сможет осознать вневременную поступь, гремящую в сознаниях, и криком замирающую в бесчисленных томах библиотечных залов, в собраниях томов, где Вечность стынет, выкладывая путь ему и зная - Он придет...

И мегаполисы, нанизанные бусами на призрачную длань, тянувшую свою причастную зависимость от них, заплачут горькими слезами, желая снова убежать тропинкой юркой и стремительной пчелой забиться в улей, где покой гудит, желая обоготворить свое существованье...

Которое само в себе, не зная меры, производит то, что ему нужно - тому, кто прорывается сюда со страстной силой молодого любовника - желающего соблазнить любовницу свою, которая как тень весны, затмила солнце галогеновых огней и урбанизма, съедающего тело лесных тропинок...

Он движется! Вот-вот придет и яркой вспышкой объявить себя сумеет, готовый к этому давным-давно...

Он - Новый Мир!!!

И что же? Что?

Новее не было, подумать можно.

Лесной поляной упразднив былое, новейший мир решает, как сломать последние устои созидания, которое упрямо созидает из века в век, в инструкции глядя, нисколько не отличные от тех, что были миллионы лет назад у динозавров, но только языком иным написаны, не более того, не менее однако тоже, что очень ясно прорисовано в желании особых, так считается, людей, которые себя считают ими - иными, и не столь понятными как те же динозавры, которые с годами в тараканов превратились, но не исчезли, а маскировались, все эти годы мимикрию изучая, и плотно изучив, такими стали, как теперь и есть.

Не зная, не жалея, не зовя не плача, она летела ввысь, упрямо набирая высоту, срываясь в штопор, выходя оттуда и снова устремляясь, оставив ожерелье городов внизу, нанизанное на желание, которое влекло туда...

Куда?

Неведомо, конечно...

Она летела как букет ветров, встречая на пути ничто, но это не пугало её - готовую на всё, готовую ко всем, готовую всегда надеяться и верить, в тропинку превращающая свой маршрут подземной колеи индустриальной веры в железо, на котором растут цветы, урановые листья распуская, любя дрожащей иррациональной страстью нейтронного ядра, атакой электронов возбуждая тот новый мир, который начинался лесной тропинкой и куда уйдет.

Она? Но кто?

Мечта, конечно.

А что же ещё может беззастенчиво любить, лететь и верить - во всё, за всё и всем, нисколько не боясь пустынных перемен, которые влекут огонь вселенский, сжигающий всё старое, но новое рождая и обретая самым тем его на ту же участь предшествия прошедшего, затихшего в истории окаменевшим грузом, мертвее нет кого, того - кто в прошлое ушел, минуя грань несущую блаженство настоящего, которое и есть живая нить реальности, ползущей из конца в начало и, перематывая воображенья нить, живее всех живых, какое только есть.

Да, да, да, да, да, да, да, да!!!

Аэродром не принимает столько, желающих взлететь из глубины метро в ночную высь заоблачной звезды, горящей и влекущей одинокий, летящий дух - зовущий равноценного соединенья плоти, которая взрастила мегаполис, не понимая, что творит, зачем и как...

9

— Да, - ответил блондин. - Она настолько своеобразна, что уже начала мне сниться.

Помолчал, рассматривая бокал фиолетового наполнения. Сказал:

— Надеюсь, вы поймёте правильно. Поэтому я и вышел на вас. Мы с ней, на мой взгляд, каким-то образом нашли в виртуальности ту самую реальность, о которой она иногда пишет.

Представитель слегка улыбнулся. Втянул веретено аромата и релаксирующе вплыл в ответ:

— Не вы первый. - Сосредоточенно сжал точку сборки впечатления и, ухватившись за свою крошечную рюмку водки, добавил:

- Поймите правильно.

«Записки падающей колибри»

— Любая сущность при максимальном продлении своих определяющих качеств переходит в свою противоположность.

— Да?

— Это определение фиксирует невозможность существования объектов в своем статичном положении, и означает отсутствие существования вообще как определения.

— А как это?

— Это означает, что тебя нет.

— Возьми мою руку, ты же знаешь, что я для тебя есть всегда. Убедись в этом ещё раз.

— Я не уверен.

— Ты не уверен в моем существовании?

— Я не уверен в своем существовании.

— Поцелуй меня. Ты просто переутомился от своих статей. Мне всегда было ясно, философии точно не существует. Есть только её действие на разум.

— Скажи мне, сколько тебе лет?

— Ты же знаешь... Девятнадцать. Уже.

— Вот! Уже! О чем это говорит?

— О том, что мне девятнадцать лет.

— Когда тебе будет восемьдесят девять...

— Господи, что за глупости ты говоришь...

— ... то ты не только не будешь помнить...

— ... мне не будет столько лет никогда, потому...

— ... каково это быть девятнадцатилетней...

— ... что этого просто не может...

— ... но вообще не будешь знать, что такое ощущать себя

— ... быть.

— ... молодой и юной.

Она взяла бокал тонкого богемского стекла и принялась медленно пить вино, глядя на него изумрудным взглядом безмятежной молодости. Сказала:

— Ты имеешь в виду то, что тебе двадцать девять? Б о о л ь ш а а я разница...

— Да нет никакой разницы. Молодость уходит с той же скоростью, с какой приходит старость, а поэтому разницы не существует. Когда ты молодая ты ещё не старая. Когда ты старая, ты уже не молодая. Эти объекты не пересекаются.

— Это ты так решил?

— Это не я решил. Таково устройство мира.

— Я знала, что тебе нужно себя истязать очень извращенно и тонко. У тебя получается. Тебе необходимо ощутить безысходность, чтобы найти выход.

— Какой ещё выход?

— Выход от своей множественности. Твои альтернативные эго уже достают даже меня. Каково тебе лично, вполне можно представить.

Шелестящее переменила положение ног, окинув их любящим взглядом экстраверта. Колыхнула магнитом взгляда. Спросила:

— Как тебе мои чулки? Потрогай, какие шелковистые. И убедись, что они есть.

— Послушай, но я же не могу постоянно смотреть на твои ноги, на твои волосы, на твои изумрудныеглаза. Зачем ты это всё пишешь? Тебе нравится так себя возбуждать?

— А что тут плохого? Можно думать, что тебе не нравятся мои ноги. Вот я и пишу про это.

— Ты напиши про то, что ничего нет в природе.

— Я уже написала, что Времени нет. Теперь меня принимают за сумасшедшую. Лучше я напишу, как мы с тобой...

— Не стоит.

— Ладно, не буду. Хотя мне очень хочется, чтобы на это посмотрело много людей. Это так возбуждает...

— Слушай, переключись на философию. У тебя же есть интересные собеседники. Твой последний оппонент в Интернете. Он, правда, студент, судя по рассуждениям.