Иван Золотарь - Записки десантника

• Название: Записки десантника
• Автор: Иван Золотарь
• Издательство: Военное издательство Министерства обороны Союза ССР
• Жанр: О войне
• Год: 1960

Золотарь Иван Федорович — автор книги «Записки десантника» — в годы войны с гитлеровской Германией в течение трех лет командовал партизанскими отрядами, соединением. На страницах повести он рассказывает о том, как мирные советские люди — недавние школьники, рабочие, интеллигенты — стали народными мстителями, бесстрашными, находчивыми, неуловимыми. В центре повествования — подвиги молодых разведчиков. В их поступках много увлекательного, романтического. Все действующие лица — не вымышленные люди, и все названы своими именами. Фамилии изменены только для ряда эпизодических фигур из вражеского лагеря.

---

— Эх, опоганила весеннее небо, проклятая рама! — воскликнул Большаков.

— Все нашего брата, партизана, ищет, — спокойно сказал Рудак.

— Поищет-поищет, да и улетит, — с деланным равнодушием проговорил Лопатин.

Но самолет появился снова. На этот раз он сделал над нами несколько кругов и на последнем заходе прошил лес длинной пулеметной очередью.

— Заметил, видно, холера, — сказал Жукович. — Не выносит фашистский стервятник мирного отдыха добрых людей. — И, повернувшись ко мне, спросил: — Ну как, вошли вы в курс боевой жизни бригады?

— Так точно, Павел Антонович.

— С чего же думаете начать?

Я в общих чертах доложил наши с Рудаком наметки в отношении разведшколы Нивеллингера, рассказал о планах захвата штабных офицеров под Минском, о намерении проникнуть в войсковые центры противника в самом Минске.

— А не многовато ли для начала? — пряча улыбку, спросил Жукович и метнул на меня лукавый взгляд.

Мы и сами говорили об этом, — вставил Лопатин.

— Оно, конечно, хорошо бы побольше, да силенок-то хватит ли? — Павел Антонович пристально посмотрел на всех нас по очереди и продолжил: — Ну, не будем сейчас вдаваться в детали. Мысль о переключении главного внимания бригадной разведки на Минск, во всяком случае, правильна. Надо смелее устанавливать там контакт с советскими людьми. Особенно с теми, кто вынужден работать в штабах и канцеляриях гитлеровцев.

Жукович сделал паузу, которой воспользовался Лопатин.

— По-моему, нельзя ослаблять внимания и к Борисову, — сказал он.

— Это верно, — поддержал его Павел Антонович. — Борисов забывать нельзя. И, кстати, вот что. Ваши данные, — обратился он к Рудаку, — относительно усиленной переброски в сторону фронта эшелонов с танками, самоходной артиллерией и войсками подтверждаются данными разведок других отрядов. Мною получено указание Центрального штаба партизанского движения усилить наблюдение за этими перевозками. Так что сейчас необходимо сосредоточить максимум внимания на выполнении этой задачи. Я бы просил вас, — снова повернулся Жукович ко мне, — в первую очередь заняться этим вопросом.

— Видно, назревают большие дела на белорусском направлении, — задумчиво промолвил Большаков.

— И не только на белорусском, — загадочно поправил его Павел Антонович.

Между командирами и Жуковичем завязалась оживленная беседа об общей обстановке на фронтах, а у меня из головы не выходили железнодорожные перевозки. «Как я выпустил их из виду? А ведь мне Рудак говорил об этом», — корил я себя. И знакомое чувство недовольства собой закипало на сердце.

— А свой план вы по мере сил старайтесь реализовать, — сказал, прощаясь со мной, Жукович. — Скажу больше: решительнее проникайте в Минск, ищите подходы к самому гаулейтеру, имперскому комиссару фон Кубе. Уничтожение этого главного палача белорусского народа, личного друга Гитлера, — большое политическое дело. Им занимаются уже многие партизанские отряды. Смело включайтесь в это дело и вы с Рудаком. Но, — Жукович улыбнулся, — не забывайте и малых, будничных дел.

Павел Антонович отлично, видимо, понимал мое душевное состояние в те минуты.

Боевые соратники

Дня через два мы с Володей провожали молодых разведчиков в Борисов. Они должны были собрать, сколько возможно, более полные данные о железнодорожных перевозках противника, а заодно поручить своим связным прощупать подходы к разведывательной школе, к штабу борисовского гарнизона и к некоторым другим объектам.

Николая Капшая мы хотели на этот раз задержать в лагере и дать ему, единственному в бригаде владеющему в какой-то мере графикой, другое важное и срочное поручение: изготовление печатей и штампов. Когда я сказал об этом Николаю, он растерялся.

— Вы… отстраняете меня от разведки? Не доверяете?

Я посоветовал ему не говорить глупостей и стал разъяснять особенную важность и срочность того задания, которое ему предлагалось. Но было видно, что это его нисколько не интересует. Выслушав меня, он спросил:

— Вы пошлете Бориса и Артура без меня?

Я обозлился:

— А что, боишься, что они без тебя дороги не найдут?

— Не в этом дело…

— А в чем же?

— Лучше, когда мы ходим втроем.

— Почему?

Николай замялся. Лицо его выражало напряжение, он поджал губы и молча переминался с ноги на ногу, не решаясь, видимо, начать откровенный разговор. Я понял, что он опасается, как бы не скомпрометировать Бориса и Артура. Рудак, видно, не зря меня предупреждал об особенной щепетильности Николая.

— Говори прямо: боишься, что без тебя твои товарищи не справятся с заданием? — старался я вызвать его на откровенность.

— Нет, что вы! Задание они выполнят, но дело в том… Борис, понимаете, имеет один недостаток… Он любит выходить из города с огоньком.

— С каким огоньком?

— Ну… когда мы выходим из Борисова, ему обязательно хочется уничтожить одного-двух фрицев, а на худой конец хотя бы парочку полицаев.

— И как же вы это делаете?

— Обычно мы покидаем город ночью, когда по улицам ходят только патрули да подгулявшие гитлеровцы и полицаи. Их легко подкараулить и ухлопать. Но без шума это, как правило, не обходится. На выстрелы сбегаются патрули, а иногда появляется и целое подразделение… Начинается преследование, и бывает так, что мы еле ноги уносим. Когда мы успеваем убить пару-тройку фашистов, Борис обычно торжествует: «Не зря сходили в город!». Он страсть как не любит ходить по глухим улочкам, и мне всегда приходится его сдерживать.

— Ну, а огоньком ты тоже увлекаешься?

— Был грех, — Николай опустил голову, покраснел. — Только после одного неприятного разговора с Дядей Колей в присутствии Павла Антоновича я и сам отказался от огонька и Бориса отговариваю.

— А как Артур?

— Да тоже любит с огоньком. И вообще-лучше, когда мы ходим на задание вместе.

Этот наш разговор я передал Лопатину.

— Знаю, — отрывисто бросил он. — Любит Борис показать лихачество. Вот что: когда будете отправлять группу на задание, скажите мне. А Николая не держите. Пусть втроем идут. Мне недавно говорили, что у нас тут есть один паренек, Александров по фамилии, он, кажется, бывший гравер. Вот его и приспособьте для того дела.

Через час перед штабной землянкой выстроились Борис, Артур и Николай. Из землянки вышел Лопатин.

— Ну, хлопцы, задание получили? — спросил он.

— Так точно, товарищ комбриг! — четко отрапортовал Борис, как видно чувствовавший себя именинником.

— Ну, а как насчет огонька? Опять будете шалить?

— Что вы, товарищ комбриг! Мы давно уже отказались от этого, — заверил Николай, бросив смущенный взгляд в мою сторону.

— А почему в последний, раз вернулись с пустыми дисками?

— А это… Это мы по батяну… по аисту, значит, — выпалил Артур и надвинул свою кепчонку почти на самые глаза.

— Так вот: приказываю по возвращении с задания отчитаться передо мной лично за каждый израсходованный патрон. Запомните: мы требуем от вас не молодечества, а умения пройти скрытно, проявить максимум выдержки и находчивости, собрать нужные сведения и неслышно уйти. Понятно?

— Так точно, — ответил Борис, стараясь не смотреть на комбрига.

— Понятно, товарищ комбриг! — отчеканил Артур, сдвинув кепку на затылок.

— От и гарно. Ну, в добрый час, хлопчики. Желаю удачи, — уже другим, мягким голосом закончил Лопатин.

Глава шестая. Разведчица Финская

Вечерело. Оставив в лесу своих боевых друзей — группу боевого прикрытия во главе с Иваном Автушенко, — Галина Финская взвалила на плечи вязанку дров и под видом местной жительницы смело вышла на дорогу, ведущую в поселок Колодищи. Надо было успеть проникнуть в поселок до наступления комендантского часа.

От усталости у Гали подкашивались ноги, но об отдыхе и думать было нельзя.

Сколько партизанских троп-дорожек исходила эта славная патриотка за двадцать два месяца своей партизанской жизни! Сколько совершила дальних переходов, сколько раз рисковала собой — счета нет!

Осенью 1941 года Финская связалась с минскими подпольщицами Марией Осиповой, Надеждой Кутес, Мариной Молокович и другими и с их помощью вывозила из Минска для партизан оружие, медикаменты, боеприпасы. Ночью всякое движение мирных жителей по городу запрещалось под страхом смерти; значит, вывозить оружие можно было только днем. Но как? По Минску весь день слонялись гитлеровцы и полицаи. Иногда они устраивали на улицах облавы, хватали советских людей без разбора. А при выезде из города каждую подводу тщательно проверяли постовые.

И вот подпольщица Осипова и партизанская разведчица Финская разрабатывают и осуществляют дерзкий план. Они укладывают оружие на дно повозки, сверху навьючивают толстый слой сена, по сену расстилают постель, а на нее ложится Мария, укрытая до глаз теплым одеялом. В передке повозки — Финская. В таком виде подвода с оружием двигается прямо по главной улице города в сторону Уручье — Колодищи.