Александр Дюма - Сальтеадор

• Название: Сальтеадор
• Автор: Александр Дюма
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1997
• ISBN: 5-7287-0046-2

Сюжет повести «Сальтеадор» целиком вымышлен Дюма, но ее фабула разворачивается на фоне реальных исторических событий — открытия Америки, освобождения Испании от арабов, воцарения на испанском престоле Карла Габсбурга. Для придания аромата достоверности автор вплетает в повествование реальных исторических деятелей, дает своим никогда не существовавшим героям имена и титулы известных аристократических фамилий Испании, тщательно воспроизводит топографию места событий: Гранады и ее окрестностей.

Время действия: июнь 1519 г.

_{Иллюстрации Е. Ганешиной}

---

Это дерево, в тени которого Фернандо часто размышлял или отдыхал, называя своим летним домом, он поставил под защиту небесной покровительницы своей матери, а вернее — самой матери, которую он любил и почитал больше, чем ее покровительницу.

Беглецы дошли до заветной цели, и было ясно, что здесь, если только их не предадут, им ничто не угрожает.

Мы сказали «если только их не предадут», ибо бандитам был известен любимый уголок атамана, хотя сами они никогда не приходили сюда без его приказа. Тут был приют для Фернандо, тут он в часы печали, завернувшись в плащ, вспоминал исчезнувший мир прошлого и, лежа на земле, смотрел ввысь, видел сквозь листву дуба кусочки синего неба, синего, как крылья его надежды, и переносился в свое беззаботное детство, и эти воспоминания являли собою разительный контраст с теми кровавыми и страшными видениями, что молодой человек уготовил себе к старости.

Когда он хотел дать приказание или получить какие-нибудь сведения, он вынимал из дупла серебряный рожок с чудесным мавританским орнаментом, прикладывал к губам, и раздавался резкий, продолжительный звук, если ему нужен был один из его сотоварищей; созывая десять человек, он трубил два раза, собирая всю свою шайку — три раза.

Сейчас, добравшись до поляны, он подошел к дубу и припал к ногам статуи святой Мерседес, потом встал на колени и шепотом произнес короткую молитву, а Хинеста, полуязычница, словно застыв, смотрела на него; поднявшись с колен, он обошел дерево и вынул из дупла, о котором мы только что рассказали, серебряный рожок. Прижав его к губам, он издал три звука — они были такие же резкие, такие же пронзительные, такие же долгие, как те, что раздавались из долины Ронсеваля, когда, услышав их за пять льё, Карл Великий, который вел свои войска, вздрогнул, остановился и произнес: «Господа, да это мой племянник Роланд призывает меня на помощь».

Сигнал раздался и постепенно затих; но он был безрезультатным: никто не явился.

Вряд ли разбойники не слышали — звуки рожка Фернандо эхом отзывались в горах не на одно льё.

Может быть, бандитов захватили в плен, а может быть, они предали атамана или, сочтя, что нападающих много и сопротивление бесполезно, посчитали благоразумным исчезнуть и разбежались в разные стороны.

Около четверти часа Фернандо стоял и ждал, опершись о ствол дуба, но вокруг по-прежнему царила тишина, все было спокойно, и он, бросив плащ на землю, лег на него.

Подошла Хинеста и присела рядом.

Фернандо смотрел на нее с бесконечной нежностью: ведь только она, цыганка, осталась верна ему.

Хинеста кротко улыбалась, и в ее улыбке таилось обещание вечной преданности.

Фернандо протянул руку, обхватил голову девушки и поцеловал ее в лоб.

И когда губы Сальтеадора прикоснулись ко лбу Хинесты, девушка негромко вскрикнула — в этом крике звучали и радость и печаль, ведь Фернандо впервые приласкал ее.

На миг она замерла, смежив веки, прижавшись откинутой головой к бугристому стволу дуба, полуоткрыв губы. Похоже было, что она в обмороке и даже не дышит.

Молодой человек посмотрел на нее сначала с удивлением, потом с беспокойством, потом ласково.

Он тихонько окликнул ее:

— Хинеста!

Цыганка вскинула голову — так просыпается ребенок, услышав голос матери. Медленно открыв свои прекрасные глаза, она взглянула на Сальтеадора и прошептала:

— Боже мой!

— Что с тобой, дитя мое? — спросил он.

— Право, сама не знаю, — отвечала девушка, — только мне показалось, будто я умираю…

Она поднялась, с трудом, неверной походкой отошла от дуба доньи Мерседес и спряталась в кустарнике, закрыв лицо руками; казалось, она вот-вот разрыдается, хотя еще никогда не испытывала такой радости, такого счастья.

Сальтеадор следил за ней глазами, пока она не исчезла из вида; но козочка спокойно лежала близ него, не побежала за своей хозяйкой, и он рассудил, что девушка не уйдет далеко.

Он вздохнул, завернулся в плащ и прилег с закрытыми глазами, намереваясь заснуть.

Он спал, вернее, дремал около часа и вдруг услышал, что его зовут; голос звучал ласково, но тревожно.

Уже спустились сумерки, около него стояла цыганка, указывая рукой на заходящее солнце.

— Что случилось? — спросил Фернандо.

— Взгляни, — ответила она.

— О да, сегодня закат багрово-красный, — заметил разбойник, стремительно вскочив. — Он предвещает нам завтра кровавую схватку.

— Ты ошибаешься, — возразила Хинеста, — это не отблески заката.

— А что же это? — спросил Фернандо, вдыхая запах гари и прислушиваясь к отдаленному потрескиванию.

— Это зарево огня, — отвечала цыганка. — В горах пожар.

И тут мимо них молнией пронесся испуганный олень, а за ним самка с детенышем: они мчались с запада на восток.

— Пойдем скорее, Фернандо, — поторопила его девушка. — Чутье животных вернее подсказывает выход, чем разум человека. И оно указывает нам, куда надо бежать, и призывает нас не терять ни мгновения.

Фернандо согласился с ней, повесил рожок через плечо, завернулся в плащ, взял аркебузу, и они отправились в путь в том же направлении, куда умчались олень с самкой и детенышем.

Хинеста и козочка шли впереди.

X ОГОНЬ В ГОРАХ

Сальтеадор, Хинеста и козочка прошли шагов пятьсот, как вдруг козочка остановилась, встала на дыбы и, понюхав воздух, застыла в нерешительности.

— Маса, что с тобой? — спросила девушка.

Козочка замотала головой, словно поняв вопрос, а потом заблеяла, будто отвечая.

Сальтеадор молчал, вдыхая ночной воздух, насыщенный запахом смолы.

Царил непроглядный мрак: такая темнота опускается на Испанию в прекрасные летние ночи.

— Мне кажется, — произнес Сальтеадор, — что до нас доносится все то же потрескивание огня и запах дыма. Мы ошиблись, мы не бежим от пожара, а идем прямо на него.

— Пожар вспыхнул там, — возразила Хинеста, указывая на запад, — и мы бежали от него по прямой, насколько это было возможно.

— Ты уверена?

— Вот смотри, звезда Альдебаран была справа, как сейчас. Может быть, огонь занялся в двух местах.

— Да, занялся… если только лес не подожгли, — пробормотал молодой человек, начиная подозревать истину.

— Постой-ка, — проговорила Хинеста, — сейчас я все узнаю и скажу тебе.

Скалы и ущелья, пики и чащи, ложбины и пещеры были так же знакомы этой дочери гор, как ребенку знаком парк возле родного замка, и она побежала вперед, мигом добралась до подножия высокой горы и, взбираясь по гранитной круче, остановилась на верхушке скалы, словно статуя на пьедестале.

Она поднялась за пять секунд, а спустилась за секунду.

— Ну, что же там? — спросил Фернандо.

— Ты прав, — ответила она.

— Пожар?

— Пожар, — подтвердила она и указала на юг. — Нам нужно пробраться туда, и надо успеть, пока очаги пламени не соединились.

Чем дальше двигались они на юг, тем гуще становилась растительность, стеной вставал колючий кустарник, где обычно водятся кабаны, волки, дикие кошки; звери послабее — лани, косули — не осмеливаются заходить на землю, занятую их грозными врагами, однако сейчас то и дело молниеносно мелькали испуганные стайки этих животных: пожар застал их врасплох и они бежали в поисках выхода в ту сторону, где была надежда на спасение.

— Сюда, сюда, не бойся, Фернандо! Вот он, наш вожатый, — твердила Хинеста, указывая на яркую звезду и сверяя по ней путь. — Видишь, теперь звезда слева от нас. Если она будет оставаться слева — а сначала она была от нас справа, — значит, мы идем правильно.

Минут через десять звезда скрылась в тумане.

— Не гроза ли собирается? — воскликнул Фернандо. — Было бы прекрасно увидеть в горах это зрелище — борьбу огня с водой!

Но Хинеста остановилась и, схватив Фернандо за руку, проговорила:

— Нет, заволокло звезду не облако, а…

— Что?

— Дым.

— Быть не может, ведь ветер дует с юга.

И тут, рыча и сверкая глазами в темноте, мимо них промчался волк; не заметив ни людей, ни козочки, он стремглав бежал на север.

Козочка тоже не обратила внимания на волка — ее страшила другая опасность.

— Всюду огонь, всюду огонь! — воскликнула Хинеста. — Мы опоздали: перед нами стена пламени.

— Подожди-ка, — сказал Фернандо, — сейчас мы все увидим.

И он стал взбираться на сосну, цепляясь за ее ветки.

Но тут над его головой раздалось грозное рычание.

Хинеста с ужасом потянула его к себе и показала рукой вверх — футах в пятнадцати, выделяясь на фоне неба, темнела какая-то огромная туша.

— Да ты напрасно рычишь, старый медведь с Муласена, — заметил Фернандо, — пожар перед тобой не отступит, а я тем более; будь у меня время…

— На север! На север! — твердила Хинеста. — Иного пути нет!

И в самом деле, все обитатели гор: олени, косули, лани, вепри, дикие кошки — вихрем мчались туда, где еще не было огня. Стаи цесарок и куропаток, поднятые пожаром, летели наугад, натыкались на ветки и, оглушенные, падали к ногам беглецов, а ночные птицы — властелины тьмы — хриплыми и испуганными криками встречали необычайное наступление рассвета, поднимавшегося словно из земли, а не из-за горизонта.