Олег Помозов - День освобождения Сибири

• Название: День освобождения Сибири
• Автор: Олег Помозов
• Жанр: История
• Год: 2014

Книга «День освобождения Сибири» О.А. Помозова посвящена непростой истории Сибири с марта 1917 г. по май 1918 г., периоду Октябрьской и Февральской революций. В ней рассказывается о борьбе сибиряков за права местного населения, за предоставление региону большей политической, экономической и социокультурной самостоятельности. Автор книги, по его собственным словам, не претендует на абсолютную историческую достоверность, а порой даже мифологизирует описанные исторические события прошлого.

При работе над книгой автором было переработано большое количество первоисточников, в том числе периодических изданий того периода. Все использованные источники приведены в конце монографии. Кроме того, книга содержит краткий биографический справочник об основных участниках описываемых событий, своеобразные досье.

Книга предназначена главным образом для массового читателя. Вместе с тем она может заинтересовать студентов гуманитарных вузов, профессиональных исследователей.

---

Однако всё-таки, слава богу, находились люди, которые сознавали нависшую над их Родиной опасность и горели желанием — с оружием в руках выправить сложившуюся в стране ситуацию. И таких людей стало заметно больше после того, как большевики во главе с Лениным подписали всем хорошо известный Брестский мир, позорный, кабальный, однозначно несправедливый[173] и от того абсолютно не приемлемый для большинства сознательных граждан и особенно для фронтовиков. Многие после марта 1918 г. напрямую стали обвинять большевиков в предательстве государственных интересов России, и количество желающих вступить в антисоветские организации в этот период значительно возросло. По подсчётам историков общая цифра количественного состава сибирских подпольных организаций варьировалась в тот период от 6 до 13 тысяч человек.

Цифру в 7 тысяч приводит в своих исследованиях современник тех событий журналист и историк В.Д. Вегман, 13 тысяч подпольщиков насчитал спустя пол века советский историк-сибиряк В.С. Познанский, томский профессор Н.С. Ларьков, занимающийся этой проблематикой в последнее время, заметно поправляет своего новосибирского коллегу и определяет количество сибирских подпольщиков всего в 6 тысяч человек и даже указывает (на основании документальных источников), что в организациях Западной Сибири насчитывалось около 3800, а в восточносибирских — чуть меньше — 2800 членов. Ну вот, примерно, так.

3. Миссия генерала Флуга в Сибирь

Как нельзя своевременно на дело становления сибирского антибольшевистского сопротивления в апреле-мае 1918 г. повлияла специальная миссия Добровольческой армии юга России под руководством генерала В.Е. Флуга. Значимость её трудно переоценить, хотя и преувеличивать её заслуги перед сибирским подпольем также вроде бы не стоит. То, что командование Добровольческой армии в лице генералов Корнилова и Алексеева заинтересовалось Сибирью конечно же вряд ли можно считать случайным явлением. Ну, во-первых, сама наша территория с её людскими и продовольственными ресурсами уже сама по себе привлекала внимание многих организаторов белого движения. Во-вторых, поскольку Лавр Георгиевич Корнилов по происхождению являлся сибирским казаком, его имя в наших краях было весьма и весьма популярным, а в определённых кругах сибирского сообщества — почти даже культовым в то время.

Генерал Корнилов в революционном 1917 г. трижды заявил о себе как о стороннике жестких мер в отношении «разбушевавшейся» в России демократии. Сначала, являясь командующим Петроградским военным округом, он предлагал Временному правительству (точно так же, кстати, как в своё время капитан Наполеон Бонапарт) использовать артиллерию против вооруженных революционных демонстрантов. Потом в должности командующего Юго-Западным фронтом для укрепления дисциплины в войсках генерал Корнилов стал прибегать к расстрелам за невыполнение приказа и, в первую очередь, за оставление позиций во время боя. Ну и, наконец, находясь с июля на посту Верховного Главнокомандующего вооруженными силами России, Корнилов, как всем известно из школьной программы, предпринял попытку государственного переворота, направленную на отстранение от власти правоэсеровского правительства А.Ф. Керенского. Переворот в итоге, что называется, с треском провалился, но имя Л.Г. Корнилова с той поры стало символом борьбы за восстановление твёрдого государственного порядка в России. А в Сибири, на родине генерала, в лагере охранительно-патриотически настроенных политиков и их союзников из торгово-промышленных кругов авторитет Корнилова фактически сравнялся по популярности с именем Григория Николаевича Потанина.

Как только у сибирской общественности начали обостряться отношения с большевиками, в Новочеркасск, в штаб-квартиру южной Добровольческой армии, из Омска отправилась делегация Сибирского казачьего войска во главе с войсковым старшиной Ефимом Прокопьевичем Березовским (после Февральской революции вступившим, кстати, в члены кадетской партии). Эта поездка в Добровольческую армию, в которой участвовал также ещё и Евгений Яковлевич Глебов[174], состоялась в декабре 1917 года. Ефим Березовский тогда же в качестве делегата от своего казачьего войска должен был присутствовать на очередном Сибирском областном съезде в Томске, однако войсковому правлению переговоры с генералом Корниловым показались, видимо, важнее, поэтому оно срочно отправило Ефима Прокопьевича в Новочеркасск. Выбор пал тогда именно на Березовского не только потому, что он являлся одним из политических лидеров Сибирского казачьего войска, но и в силу той простой причины, что он когда-то учился вместе с Корниловым в Омском кадетском корпусе[175] и имел с ним некоторое знакомство.

Прибыв в Новочеркасск, Ефим Березовский при личной встрече поведал Лавру Корнилову о том, что имя генерала сейчас очень популярно в Сибири, что многие сибиряки давно мечтают о том, чтобы он поскорей вернулся в родные края и возглавил антибольшевистское вооруженное сопротивление на востоке страны. Березовский заверил командующего Добровольческой армией, что в Сибири есть для этого все условия, что под флагом областнического движения, руководимого кружком Григория Потанина, собираются весьма значительные силы, вполне способные серьёзно противостоять уже в самое ближайшее время большевистской диктатуре. Такого рода заявления являлись в определённой степени чисто голословными, не имели ни документальных, ни каких-либо других подтверждений и от того нуждались конечно же в самой тщательной проверке. С целью определения ситуации на месте генерал Корнилов вместе с возвращавшейся обратно в Сибирь делегацией направил в Омск одного из своих ординарцев, некоего прапорщика П.М. Мартынова. Последний, пробыв несколько недель в Омске и сняв здесь на всякий случай квартиру на длительный срок для своего патрона, благополучно вернулся в столицу Войска Донского и доставил Корнилову некоторую предварительную информацию о состоянии дел как в Сибири в целом, так и в Омске в частности.

Однако и тогда Лавр Георгиевич всё-таки не решился оставить Добровольческую армию и перебраться для продолжения белого дела в Сибирь. От этого его очень серьёзно, кстати, отговаривал сокомандующий вооруженными силами юга России многоопытный генерал М.В. Алексеев, считая восточные районы страны малоперспективными с точки зрения организации военного дела: огромные расстояния, незначительная численность населения, отсутствие достаточной материально-технической базы и пр. И Лавр Георгиевич уступил. Однако вместе с тем он, видимо, не отказался от идеи военного сотрудничества с сибирскими подпольщиками. С целью налаживания более тесных контактов с ними на восток страны была снаряжена специальная делегация во главе с В.Е. Флугом.

Пятидесятисемилетний георгиевский кавалер Василий Егорович Флуг, так же как генералы Алексеев и Корнилов, имел высшее воинское звание генерала от инфантерии. Однако в отличие от своих более знаменитых коллег он не добился в период Первой мировой войны слишком уж значительных продвижений по ступеням карьерной лестницы, начав войну в должности командующего армией, он закончил её лишь командиром отдельного корпуса. Прибыв в Добровольческую армию, Флуг в феврале 1918 г. получил очень ответственное задание: возглавить группу офицеров, направляемых с тайной посреднической миссией в Сибирь.

Всего офицеров в команде Флуга оказалось трое: он сам и два его помощника. Ответственным за политическую часть миссии определили сорокадвухлетнего подполковника Владимира Алексеевича Глухарёва, имевшего юридическое образование и проработавшего в течение нескольких лет, после окончания Московского университета в Сибири. Помощником Флуга по военным вопросам генерал Корнилов назначил недавно побывавшего в Омске прапорщика Павла Марковича Мартынова. Всем троим выдали подложные документы, путешествовать им пришлось под видом коммивояжеров, то есть торговых агентов. Так, Василий Егорович Флуг стал Василием Юрьевичем Фадеевым, а Мартынова переименовали в Мартыненко. В состав делегации также были включены и две женщины: приёмная дочь Флуга, профессиональная актриса О.К. Пестич, и ещё некая N, ехавшая в Сибирь по документам бывшей фронтовой сестры милосердия. Женщин взяли, в том числе и для того, чтобы в их верхнюю, а также нательную одежду вшить ряд важных документов: «верительные грамоты» экспедиции, личное послание генерала Корнилова лидеру сибирских областников Г.Н. Потанину, а также некоторые другие секретные материалы.

Около 7 тысяч рублей члены экспедиции получили в качестве командировочных, и ещё 25 тысяч им выдали для разного рода представительских расходов. Для того чтобы не пересекать линии фронта, члены делегации дождались того момента, когда Новочеркасск займут красные, и 25 февраля отбыли по железной дороге на восток. Прапорщик Мартынов «путешествовал» отдельно от остальных, однако этот его второй вояж в Омск оказался менее удачным, чем первый: где-то в районе Волги он был арестован большевиками и отправлен для дальнейшего разбирательства в Москву[176]. Остальные участники экспедиции пробирались в Сибирь единой группой, следуя в одних и тех же железнодорожных составах, но только на разных местах, а порой и в разных вагонах, намеренно не общаясь друг с другом, дабы избежать в случае чрезвычайной ситуации коллективного провала[177].