Наум Сладкий - Последняя загадка тунгусского метеорита

• Название: Последняя загадка тунгусского метеорита
• Автор: Наум Сладкий
• Жанр: Научная Фантастика

---

98

Потом выяснилось, что мы остались живы только благодаря тем парням и их подвалу. Они наотрез отказались отдавать нас кому бы то ни было, кроме каких-то своих бывших начальников. Конечно, они понесли наказание, в том числе двое вертолетчиков. По крайней мере, народу они собрали много, и для нашей отправки понадобился целый транспортный самолет - тот самый, что стоял тогда на аэродроме. Среди сопровождающих был и мой бывший начальник. Всю дорогу он уговаривал меня бросить философию и вернуться на флот, а русский сидел в другом конце самолета и беседовал по-русски с человеком в штатском. Я смотрел через иллюминатор вниз, на последние уплывающие назад вершины, и думал о том, что большой разницы нет. С другой стороны, возвращаться мне почему-то казалось опасным, а защита индийских и даже тибетских богов - ненадежной. Было ли это тоже частью игры в бисер, или это только майя, иллюзия? Или, может, ну его на ...? Я чувствовал, что больше никогда не смогу заниматься старинными книгами так, как раньше и как другие до меня, просто превращая их в другие книги, с глянцевыми обложками, в шлягеры и манеры сопляков. Теперь я задавал себе не индийские, а русские вопросы, какими бы они ни казались бессмысленными. Я участвовал в этой истории до конца, но так и не понял, чем она закончилась.

99

За этот месяц они нашли следы возвращения. Конечно, главную роль сыграли радары флота. Воздух хранит много тайн, и большинство из них имеет отношение к математике, а не к реальным предметам. Я вспоминаю нашего корабельного локаторщика, его железную будку и экраны, как будто налитые дрожащей светящейся водой. Он показывал мне НЛО - неопознанные летающие объекты, которые локатор видит в гораздо большем количестве, чем человек глазами. Потом он, смеясь, объяснял мне, как сигнал искажается неоднородностями в атмосфере и неисправностями аппаратуры. Он говорил, что так ни разу и не видел настоящего НЛО, ни сам, ни с помощью радаров такого, которого он бы не мог опознать. И однажды никто из этих людей не смог опознать сигнал. С палубы были подняты самолеты - хорошо вооруженные самолеты с угловатыми короткими крыльями, с антеннами, с приборами инфракрасного видения. Они сбрасывались катапультой и уносились над морем к горизонту, а потом возвращались по одному, и пилоты рассказывали странные вещи: светящиеся шары уходили под воду, а радары не показывали ничего, и системы вооружения не срабатывали. Потом туда были отправлены корабли и большие самолеты, и несколько дней локаторщики сходили с ума, потому что чудеса не прекращались, даже несмотря на надводную, подводную и воздушную толкотню. Для нас выделили легкий катер - спецы, с которыми общался русский, сказали, что большее не имеет смысла. Они просили обеспечить только радиосвязь с авианосцем, на котором мы прибыли в подозрительный район.

100

Катер с шумом упал на воду, и мы с русским первыми спустились в него. Матрос наверху стоял в ожидании, а потом потребовал отдать концы. Остальные стояли у борта. "Только мы?" - спросил я. Ответа не последовало. Я и сам понимал, что техника сделает все, что она может - авианосец видел чуть ли не каждую рыбку в радиусе десятков километров, его оружие с гарантией уничтожало любую цель. И люди могли сделать только то, что они могли - непонятно, что. Начиналось волнение, в воздух летели брызги, и к тому же море затягивал редкий для этих мест туман. В тумане звук мотора казался совсем глухим, и скоро от авианосца осталась только огромная неясная тень, которая маячила сквозь туман еще долго - таким большим был корабль. Когда авианосец совсем скрылся, я опробовал радиосвязь. Несмотря на туман, она была отличной. Мы шли в точку, где радары заметили первую неопознанную цель. Радары и сейчас работали, заполняя туманное пространство невидимыми волнами, и ничего, кроме отметки на экранах от нашего катера, они не показывали. Мотор тихо ворчал, а мы сначала всматривались в туман, потом прекратили и уселись на мокрые сиденья. Становилось похоже, что мы пройдем насквозь этот туман, потом поездим тут еще в разных направлениях, а потом вернемся на борт, хорошо прогулявшись. Русский предложил снизить скорость. Я снизил ее до предела, с трудом удерживая катер, чтобы он не стал бортом к волне. "Помалу вперед", попросил русский. Ничего по-прежнему не было видно. Потом в тумане появилась длинная тень, лежащая поперек нашего курса, как будто черная кромка берега. Мы продолжали двигаться вперед, и вот перед нами очутилась старая, ржавая посудина - какая-то баржа со срезанными или развалившимися надстройками, корпус которой едва торчал над водой. Тумана вокруг стало меньше, и старое судно стало лучше видно. Я запросил авианосец. "Пусто", ответили мне. "А нас видите?" - "Вас видим". "Тут полно железа", возразил я, и там началась ругань. "Это и есть ваша галлюцинация?" спросил я русского, с отвращением глядя на склизкий ржавый корпус. "Вряд ли", - ответил тот. Мы приблизились к судну, и тут я заметил, что ошибся в оценке расстояния. Судно было очень большим, и теперь было видно, что это старинный военный корабль, правда, без орудий и только с остатками носовой надстройки. Труб тоже не было. "Что, и теперь не видите?" - спросил я. В ответ шли одни издевательства. Может быть, их локаторы не работали в таком густом тумане. Над нами возвышался изъеденный ржавчиной борт, весь в заклепках, и кое-где попадались черные разбитые иллюминаторы. "Ну что, посмотрим?" - спросил я русского. Тот молчал. Наконец попался какой-то свисающий сверху канат, больше похожий на мочалку, и я остановил катер под ней, а русский ухватился за конец руками и полез наверх.

101

Когда Сальвадор вскарабкался на борт старого корабля, туман почти рассеялся, и стала видна огромная пустая палуба. Она была неровной - то тут, то там торчали остатки оторванных или отрезанных чьей-то хозяйской рукой конструкций. Туман исчезал как-то странно, кусками. Над палубой его уже не было, а в стороне над водой он, наоборот, сгустился и стоял стеной. Сальвадор подошел к борту в том месте, где свисал конец, и катера внизу не увидел. Наверное, помощник отвел его подальше, чтобы не ударило волной. Сальвадор двинулся к носовой надстройке. Посудина походила на баржу, потому что посреди корпуса в палубе был большой проем, уходивший до самого дна, и внизу валялись обломки переборок и стальных швеллеров. Туман возле надстройки на глазах рассеивался. Он был здесь плотным и молочно-белым, и один его кусок улизнул из-под ног Сальвадора, изогнувшись и завернув за угол. Сальвадор проводил его взглядом и стал подниматься по мокрой лестнице, прижатой к стене надстройки. Наверху было что-то вроде мостика с уходящими вправо и влево балконами, в конце которых виднелись изуродованные пулеметные турели. Посреди стоял большой штурвал вроде тех, что рисуют в детских книжках, а рядом с ним две толстые вентиляционные (или переговорные?) трубы.

- На мостике, - утверждающим тоном послышалось из трубы.

- Капитан, - ответил Сальвадор.

Больше никто не вступал в переговоры. Сальвадор повернулся к палубе. Вниз вела широкая железная лестница, доходившая до самого дна огромной дырки в корпусе. Судно казалось выпотрошенным, от него осталась только скорлупа внешней обшивки. Сальвадор стал спускаться по лестнице, и увидел, что переговорные трубы срезаны прямо под железными листами мостика. Какая гадость. И где-то здесь бомба. Туман рассеялся, но воздух все равно был влажным, и откуда-то летели брызги. Сальвадор спустился вниз, на дно выпотрошенного корпуса, где среди луж валялись остатки железных конструкций. По бокам в стенах тянулись ряды выпуклых заслонок с поперечными закрутками, наподобие крышек сварочного газогенератора, кажется, они назывались "кингстоны". Сальвадор стал отворачивать винт ближайшей заслонки, потом она со звоном упала, но против ожидания оттуда не хлынул поток воды - в круглом отверстии болталась зеленоватая муть. Сальвадор методично отвернул все заслонки и стал снова подниматься по лестнице. На середине пути он оглянулся: дно посудины уже скрывалось в тумане, который вытекал из отверстий так же, как вытекает из трубы сжиженный газ. Сальвадор поднялся на мостик: что-то еще здесь надо было сделать. Он подошел к отполированному медному штурвалу и с облегчением увидел, что вместо румбов на него нанесены даты: 1897, 1905... Он поставил колесо против числа "1908" и пошел по балкону или пандусу в сторону ближайшей пулеметной турели. Балкон выступал за пределы корпуса, внизу плескалась уже приблизившаяся вода. Сальвадор залез на остатки турели и прыгнул в воду.

102

Холода воды он не боялся, и не только потому, что с детства любил реки, снег и леса. Вода была вещественной, мокрой, и могла разве что утопить. В ней по крайней мере не было лжи. Как они все достали со своей брехней, творчеством и свободой! Сальвадор, не оглядываясь, плыл к стене тумана, который вдруг размягчился и стал ближе, стал обыкновенным туманом. Вода не была чистой, на поверхности попадались щепки, огрызки и всякая дрянь. Сальвадор с отвращением смотрел на мусор и думал, что корабль на самом деле тоже мог быть куском яичной скорлупы. Но это не ложь, а только иллюзия. И Сальвадор решил досмотреть до конца. Он оглянулся назад. Сквозь туман еще был виден тонущий корабль, там шла последняя сцена спектакля. Посудина тонула, погрузившись в воду носом и задрав корму, развернувшись к Сальвадору боком. Где-то он уже видел эту жидкую носовую надстройку, эту огромную задницу. И вдруг он вспомнил: да это же крейсер "Аврора".