Ахмед Рушди - Шаг за черту

• Название: Шаг за черту
• Автор: Ахмед Рушди
• Издательство: Амфора
• Жанр: Публицистика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-367-01304-7

В этой книге известный индийский романист, пишущий на английском языке, открывается нам с новой стороны — как мастер малых форм, блестящий публицист, которого занимают самые разные предметы: рок-музыка, футбол, литература, политика. Но главная тема сборника — борьба за свободу слова, свободу мысли, против средневекового мракобесия, предавшего писателя анафеме за роман «Сатанинские стихи».

---

Ново-лейбористское правительство Тони Блэра пришло к власти, победив на выборах 1 мая 1997 года. В четверг 24 сентября 1998 года на Генеральной Ассамблее ООН в Нью-Йорке министры иностранных дел Великобритании и Ирана выступили с совместным заявлением, подававшим надежду на решение истории с фетвой: не сразу[191], но постепенно. Как в кинофильмах: (Медленно гаснет свет.)

Перев. Т. Казакова.

III. Заметки обозревателя

Три лидера

Декабрь 1998 года.

Человек по природе своей политическое животное, говорил Аристотель, и потому публичная жизнь «хорошего» общества всегда отражает природу его граждан. Многие из основных постулатов великого македонца — например, что раб «по своей природе» стоит ниже господина, что женщина ниже мужчины, варвары ниже греков — давно устарели. Но основное положение его философии звучит современно и по сей день. Драматические коллизии вокруг трех ведущих политических фигур: Билла Клинтона, Саддама Хусейна и Аугусто Пиночета — снова показали нам, до какой степени мы верим в природную справедливость.

Если Клинтон и победит своих противников, то исключительно благодаря их поразительной глупости. Ему повезло с врагами — я имею в виду лицемерного, повернувшегося на сексе Старра[192] и его сподвижников по правохристианскому движению, которые напомнили нам, что понятие «фундаментализм» родилось в США; Ньюта Гингрича[193], который не сумел использовать даже выигрышную позицию и остался ни с чем; а также Линду Трипп, эту Злую Колдунью Телефонной Трубки[194], которая, как в свое время Никсон, не поняла, что, прослушивая телефонные разговоры, лишь доказывает собственную низость, даже если потом и вырежет из записи чересчур откровенные вещи. Когда пуританский фанатизм берет на вооружение свою древнюю силу в сочетании с догмой современных таблоидов, гласящей, что публичные люди не имеют права на личную жизнь, когда вашингтонские политики и элитарные масс-медиа ударяются в помпезные рассуждения, тогда кресло может закачаться даже под президентом. Однако Клинтон остается на месте — потому что на его стороне человеческая природа. Она, человеческая природа, способна увидеть разницу между флиртом и должностным преступлением. Может быть, это несправедливо, но американцам нет дела до Моники и Полы[195]. Теперь они знают Билла Клинтона с той стороны, с какой обычно не знали своих лидеров, а он, разумеется, знает их лучше, чем их знал любой другой политик. Клинтон выигрывает бой, потому что он — как его народ, потому что он, если можно так сказать, действует в «рамках природы».

Однако в отношении Ирака администрация США проявила, мягко говоря, недостаточное понимание человеческой природы. Идея, что бомбовые удары могут вызвать восстание против Саддама, изначально ущербна. Как правило, люди не видят союзников в тех, кто сбрасывает им на головы тонны бомб. Они, как и Йоссариан, герой «Уловки-22»[196], принимают бомбы на свой счет.

Возможно, кто-то в Ираке всерьез думает, будто Пола Джонс и Моника Левински были пешками в международном сионистском заговоре, составленном с целью вынудить Клинтона бомбить Багдад. Провалившаяся американо-британская военная кампания наглядно доказывает, что международное влияние обеих дам слабеет, играя на руку Саддаму. Угрожать бомбардировками, а затем не бомбить — это, с одной стороны, хорошо, потому что погибнет меньше народу, а с другой — не хорошо, ибо ставит грозившего в дурацкое положение.

Те, кто высказывается за немедленное снятие санкций и открытие иракского рынка как для западных товаров, так и для западных идей, не находят и не найдут понимания среди военных аналитиков в США, тем не менее очевидно, что без эмбарго и воздушных атак Ирак охотнее начнет думать о Западе как о друге. Возможно, лучший способ свергнуть Саддама Хусейна — создать такой Ирак, где его тирания не только вызывала бы ненависть, но и мешала бы внутреннему развитию страны.

История другого тирана месяца вроде бы выглядит попроще. В конце концов, Пиночет по праву считается самым большим злодеем из всех ныне живущих на Земле. (Уж прости, Саддам!) Британские судебные лорды[197] сняли запрет на экстрадицию. Наконец восторжествовал ключевой принцип международной ответственности. Нельзя оправдывать кровавые зверства служебной ответственностью, какую налагает на тебя высокий пост.

Почему же тогда британский министр внутренних дел запросил дополнительное время для разбирательств, которые решат дальнейшую судьбу Пиночета? Бывший тиран был достаточно здоров, чтобы на днях встретиться с госпожой Тэтчер, однако нам сказано, будто у него нервное расстройство, спровоцированное давлением, под каким он сейчас постоянно находится. Вряд ли семьи погибших сочтут правомерным подобное объяснение. Пиночет не должен уйти от ответственности на основании таких шатких, «бьющих на жалость» причин. Джек Стро был просто обязан сразу заверить мировую общественность в том, что человек, по чьему приказу совершались массовые убийства, не заслуживает снисхождения британского правосудия.

«Человеческая природа пронизывает наше общество сверху донизу», — утверждает Эдвард О. Уилсон, биолог и автор научно-популярных книг, которого американский писатель Том Вулф называет «новым Дарвином». А если это не так — давайте четко признаем, — тогда неправомерна сама идея существования таких универсалий, как права человека, принципы морали, международные законы.

Именно тот факт, что все мы люди, позволяет большинству из нас простить Биллу Клинтону его ошибки. Именно он заставляет многих усомниться в том, что бомбежки ни в чем не повинных иракцев — правильный способ наказать Саддама Хусейна. Но именно он вызывает в нас и желание, чтобы Пиночет получил по заслугам. Мир, который стал бы преследовать Клинтона, закрыв глаза на Пиночета, воистину был бы перевернут с ног на голову.

Перев. Е. Королева.

Миллениум

Январь 1999 года.

Поскольку начался январь, то должен бы начаться и первый год нового тысячелетия. Но это не так, потому что в конце 1999 года исполнится ровно 999 лет от начала прошлого тысячелетия. Нынешняя лихорадка вокруг миллениума напоминает аплодисменты крикетисту за сто очков или Марку Макгвайру за рекордный хоумран до, а не после решающей пробежки[198].

Кроме того, мы отмечаем двухтысячную годовщину со дня рождения Иисуса Христа, о чем нам непрерывно напоминают католические кардиналы, иерархи англиканской церкви, а также просто верующие всех конфессий. Ничего, что это ставит Христа в неловкое положение человека, который родился два раза за одну неделю (в Рождество и в Новый год), и что все серьезные ученые и даже церковные лидеры теперь признают: на самом деле обе эти даты не имеют отношения к рождению Спасителя. Начинается миллениум или нет, мы все равно будем его отмечать.

Не станет ли этот лжемиллениум торжеством, так сказать, лжехристианства? Едва начавшийся год уже может похвастать весьма ошеломляющими примерами лжехристианского поведения, например присутствием на всенощной Пиночета, отчего возникает любопытный вопрос о роли его исповедника. Многим из нас было бы очень интересно послушать исповедь генерала. Будем считать, что один человек ее слышал. Наложенная епитимья также заслуживает небольшого размышления. Хотелось бы знать, сколько раз генералу было велено повторить Mea Culpa[199] и прочесть Hall Mary[200] во искупление своих преступлений?

Твердые, но в большой степени лицемерные христианские «ценности» стали той движущей силой, которая стояла за сумасшедшими нападками республиканцев США на своего, к сожалению, сексуального президента. Для наблюдателя, чье восхищение американской демократией родилось во времена слушаний Уотергейтского дела — внимательных, скрупулезных разбирательств представителями обеих партий действительно серьезного преступления тогдашнего президента, — бесконечные дебаты по поводу импичмента Клинтону выглядели не просто спектаклем, а крушением иллюзий. Мы во имя любезного нашему сердцу Христа окунаемся все глубже в грязь. Один из воинства, спикер Ливингстон[201], уже пал жертвой собственного ханжества. А новые откровения порнографа Ларри Флинта могут пролить неожиданный свет на некоторых из тех, кто претендует на право называться нравственным авторитетом не меньше, чем осрамившийся телепроповедник Джим Бэккер[202], который выступал на Си-эн-эн с нападками на собственных собратьев по вере за их нехристианское равнодушие к прощению и исцелению. Опустимся ли мы еще ниже?

Есть еще одно название для змеиного христианства американских правых — лицемерие. И Вашингтон, эта уродливая «школа злословия», с ее Снируэллами, Бэкбайтами и Снейками[203], оказалась отдана на несколько месяцев во власть фундаменталистам от лицемерия. И если теперь Сенат покончит с этой позорной эпопеей, то по той причине, что здравые рассуждения государственных мужей наконец-то восторжествуют над оголтелым пуританством и нормальные политики загонят постыдное лжехристианство обратно в его конуру.