Михаил Гаспаров - Рассказы Геродота о греко-персидских войнах и еще о многом другом

• Название: Рассказы Геродота о греко-персидских войнах и еще о многом другом
• Автор: Михаил Гаспаров
• Издательство: Согласие
• Жанр: История
• Год: 2001
• ISBN: 5-86884-125-5

До сих пор труд Геродота считался только источником исторических сведений, однако академик М. Л. Гаспаров утверждает, что Геродот интересен, в первую очередь, как писатель. Стремясь устранить недостатки ранее существовавших русских переводов, Гаспаров предлагает читателям не перевод, а пересказ, рассчитанный на восприятие читателя-неспециалиста.

Этот пересказ истории Геродота академик М. Л. Гаспаров сделал, представляя себе, что пишет для школьников «так, как хотел бы рассказывать об этом собственным детям». В предисловии к книге он напоминает о том, что Геродота всегда переводили не как писателя, а как источник сведений о Древней Греции — на деловой канцелярский стиль. «Это было не совсем справедливо. Мне захотелось поправить эту несправедливость. Это значило: предложить русским читателям не перевод, а пересказ Геродота».

Девять книг, из которых в древности состояло сочинение Геродота, стали десятью рассказами (первая книга была разделена на две). М. Л. Гаспаров пишет, что можно было бы сохранить геродотовский нанизывающий синтаксис и старинный язык, но тогда его пересказ был бы похож на русскую прозу XVIII века, что было бы непривычно и утомительно для читателя. «И тогда я предпочел противоположную крайность: переложить Геродота не только с языка на язык, но и со стиля на стиль». Фразы Геродота стали короткими, легкими, немного ироничными. М. Л. Гаспаров призывает «не притворяться, будто мы с читателем вживаемся в образ Геродота-повествователя, а представить себе, что мы любуемся им со стороны, сохраняя собственный взгляд и на него, и на предметы его повествования».

Геродот из Галикарнаса жил в V веке до н. э. Отец истории, географии и этнографии предупреждал: «Я обязан передавать все то, что мне рассказывают, но верить всему не обязан, и это пусть относится ко всему моему труду». И от него мы узнаем, что говорили об исторических событиях на улицах и на полях сражений в его время. Мир, каким видел его Геродот, был миром обычных людей, его современников, эллинов и варваров. Аристократы и простолюдины, жрецы Дельфов и жрицы Додоны, ремесленники и торговцы — самые разнообразные категории людей встречались ему на родине и на чужбине во время его продолжительных путешествий, делились с ним воспоминаниями и впечатлениями. И сам Геродот был похож на них — любознательный и общительный, истинный сын своей эпохи и своего народа.

В пересказе М. Л. Гаспарова сохранены черты народной сказки, характерные для многих рассказов Геродота, веселые сцены чередуются с мрачными происшествиями, рассказывается об удивительных, поражающих воображение событиях, о героизме и трусости, о коварстве и простодушии…

«Геродот был слишком умным человеком, чтобы верить, будто боги обращаются в быков, а царские дочери — в коров. Но он был слишком осторожным человеком, чтобы открыто сказать, что это только сказка, — пишет М. Л. Гаспаров и рассказывает, как качался маятник войны между греками и азиатами. Причины долгих и изнурительных войн греков с варварами — это взаимные обиды, чуть ли не поочередные похищения царских дочерей (Ио и Европы, Медеи и Елены). Геродот представил человеческую историю как развивающийся во времени и пространстве процесс, в ходе которого меняются судьбы людей и государств: „Ведь те, что были великие в древности, в большинстве стали незначительными ныне и, напротив, те, которые при мне стали большими, прежде были малыми“».

Прочитав книгу М. Л. Гаспарова о рассказах Геродота, невольно задумаешься об этом «маятнике войны», качающемся со времен сказочного далека — от царевны Ио и царевны Европы, времен греко-персидских войн и походов Александра Македонского, крестовых походов и турецких нашествий до мировых войн XX века.

«А теперь задумаемся не о самих событиях, а об их смысле, — заканчивает пересказ истории Геродота М. Л. Гаспаров. — В самом начале повествования Геродота мудрец Солон говорит царю Крезу: „Не превозносись: чем выше возносится человек, тем сокрушительней бывает его падение. Мера — превыше всего: не отступай от меры“. Потом по ходу действия Геродот пользуется каждым случаем, чтобы еще и еще напоминать об этом. Но главное подтверждение мудрости Солона — сама история греко-персидских войн. Царь Ксеркс вознесся выше меры (как устрашающе описывались его полчища!) — и вот вся его мощь рушится от разгрома при Саламине. Однако достаточно ли этого примера? Нет, победители-греки на нем ничему не научились. Афиняне сами возгордились своей победой свыше меры, пошли всею силою на персов в Египет и всею силою потерпели крушение. Лишь когда обе стороны были наказаны судьбой за нарушение меры, положенной человеку, стал возможен мир и конец войны».

---

Все это я знаю достоверно; а о дальнейшем я этого сказать не могу, ибо гласно об этом не говорится. Именно, слышал я, будто труп умершего перса предается погребению не ранее, чем растерзает его птица или собака. О магах я это знаю доподлинно, ибо они это делают открыто. Маги персидские весьма отличны от жрецов других народов. Так, жрецы египетские свято блюдут правило не умерщвлять ничего живого, кроме жертвенных животных; маги, напротив, собственноручно умерщвляют всякое животное, кроме собаки и человека, особенно же муравьев, змей и прочих пресмыкающихся и летающих животных. Но об этом предмете больше незачем говорить, и посему воротимся к прерванному повествованию».

Как были завоеваны ионийские города

Еще когда Кир собирался идти войной на Креза, он послал гонцов в греческие города, платившие Крезу дань. Он предложил им заключить союз и вместе с двух сторон ударить на Креза. Но греки были осторожны и не ответили ни да ни нет.

Когда Кир победил, а Крез был побежден, греки быстро прислали к Киру послов, поздравили его с победой, заверяя, что они готовы принять его союз. Но Кир ответил им так:

«Есть такая басня. Увидел один человек с берега рыб в море и стал играть на дудке, приглашая их выйти к нему на берег. Но рыбы не шли. Тогда взял он невод, закинул в море и сам их вытащил к себе на берег. Лежали рыбы и бились по песку. А он им сказал: „Когда я вам играл, тогда бы вы и плясали, а теперь уж поздно!“»

Греческие послы поняли намек и разошлись по своим городам с вестью, что Кир уже не согласен на союз, а требует полного подчинения. А Кир разделил свое войско и часть его оставил в Сардах под начальством Гарпага, чтобы завоевывать греческие города, другую же часть увел с собой, чтобы завоевать Вавилон и другие области Азии.

Главных греческих городов на берегу Малой Азии было двенадцать. Жители их называли себя ионянами, а свою область Ионией. С самым большим из этих городов, Милетом, Гарпаг заключил мир и союз, а на остальные пошел войной. Персы воевали не так, как лидийцы. Они брали города не измором, а приступом: насыпали вокруг города валы выше городских стен, а оттуда ударяли на город. Так были завоеваны один за другим все ионийские города.

Только в городе Фокее жители даже после поражения не пожелали подчиниться персам. Они снарядили пятидесяти весельные корабли, поместили на них детей, жен и весь свой скарб, поставили статуи богов и отплыли прочь, оставив персам пустые дома, храмы и улицы. Выплывая из гавани, они бросили в море большой кусок железа и поклялись священной клятвой не возвращаться в неволю до тех пор, пока это железо не всплывет над водой. Долго странствовали фокейцы и много терпели бед, пока не удалось им приютиться на берегу Италии и основать там новый город.

А Гарпаг, покорив ионян, стал покорять другие народы и народцы Малой Азии.

Он покорил карийцев. Народ этот очень древний, древнее греков, и знаменит тем, что сделал три изобретения, которые позаимствовали у него даже греки: во-первых, султаны на шлемах; во-вторых, знаки отличия на щитах; в-третьих, рукоятки, чтобы держать щит рукою, а не вешать через плечо на ремне, как делалось раньше.

Он покорил кавниев. Это народ, который чтит богов, непохожих ни на чьих других. Некогда кавнии приняли было поклонение чужим божествам, но потом решили вернуться к своим отечественным, и тогда все мужчины, способные носить оружие, вооружились и прошли, ударяя копьями по воздуху, через всю свою землю от границы до границы: «мы выгоняем чужеземных богов», — говорили они.

Он покорил ликийцев. Это народ, который ведет счет родства по женской линии: если спросить ликийца, кто его предки, он перечислит в ответ не отца, деда и прадеда, как эллин, а мать, бабку и прабабку. Теперь мы знаем, что такой счет родства был у многих первобытных народов, но Геродот столкнулся с ним только здесь и был чрезвычайно удивлен.

После этого не только царство Креза, но и вся Малая Азия стала принадлежать персам.

Как был завоеван Вавилон и какой это большой город

Между тем как Гарпаг завоевывал для Кира Малую Азию, сам Кир завоевывал Великую Азию. А в Великой Азии главным городом был Вавилон.

Город Вавилон лежит на равнине и имеет очертания квадрата. Его окружает стена длиною с каждой стороны по сто двадцать стадий, а всего, стало быть, четыреста восемьдесят. «Такова величина города, а устроен он так прекрасно, как ни один известный нам город», — восхищенно пишет Геродот. Вокруг стены идет ров с водой; когда копали ров, то из вынутой глины тут же делали кирпичи, обжигали их и складывали из них стену, а скрепляли кирпичи горной смолой. Высота стены — двести царских локтей, а царский локоть больше обыкновенного на три пальца. Ширина стены — такая, что по ней может проехать колесница четверней. Ворот в стене ровно сто, и все из меди, с медными косяками и перекладинами. «Стена эта, как панцирь, обнимает город», — говорит Геродот.

Через город Вавилон течет река Евфрат. Река такая быстрая, что плыть по ней против течения невозможно. Поэтому с верховьев в Вавилон плавают на лодках недеревянных, а кожаных; здесь их складывают, и обратно везут по берегу, навьючив на ослов. Дома в Вавилоне все в три и в четыре этажа, а улицы пересекаются под прямыми углами: одни вдоль реки, другие поперек реки. Через реку перекинут деревянный мост на каменных столбах: утром он настилается, а вечером убирается («чтобы вавилоняне ночью не переходили через реку и не обворовывали друг друга», — деловито поясняет Геродот). Чтобы поставить в реке эти каменные столбы, пришлось отвести воду из Евфрата, а для этого выкопать за городскою стеною громадный пруд. Сделала это вавилонская царица Нитокрида, мать последнего вавилонского царя.

Царица эта оставила по себе замечательную гробницу у городских ворот. На гробнице надпись: «Кто из будущих вавилонских царей будет нуждаться в деньгах, пусть откроет сию гробницу и возьмет денег, сколько захочет, но без самой крайней нужды пусть никто этого не делает». Ни один царь не трогал эту гробницу до времени Дария, сына Гистаспа, о котором речь впереди. Дарию казалось нелепо, что деньги в гробнице лежат без дела, и он приказал гробницу вскрыть. Но вместо денег нашли там только такую надпись: «Жаден ты и ненасытен, потомок, если ради денег вскрываешь гробницы мертвецов». Вот какова была царица Нитокрида.

Овладеть Вавилоном было трудно, потому что стены его были неприступны, а запасов в городе было сделано на многие годы. И все же Кир нашел способ им овладеть. Вот как он это сделал.

За городской стеной был громадный пруд, куда царица Нитокрида отводила когда-то воду Евфрата. Пруд давно высох. Кир велел повторить то, что сделала Нитокрида, и прорыть канал от реки до пруда. Вода хлынула в пруд, а Евфрат обмелел. Воды в его русле осталось по бедро человеку. Тогда воины Кира опустились в это русло и по бедра в воде, медленно ступая по илистому дну, неслышно вошли в город. Там они выбрались на набережные и ударили по ничего не подозревавшим горожанам. И пока они расправлялись с жителями окраин, жители серединной части города ничего даже не знали об этом, — так велик был город Вавилон. Они пели и плясали, справляя праздник, пока вдруг не увидели себя окруженными со всех сторон.

Так были завоеваны Вавилон и Вавилония. А страна эта такая богатая, что когда персидский царь собирает со всего своего царства налог на содержание войска, то треть этого налога собирают с одной Вавилонии. Наместнику же этой области достается от нее такой доход, что каждый день он получает полное ведро серебра. Лошадей у вавилонского наместника, не считая боевых, восемьсот жеребцов и шестнадцать тысяч кобылиц. А охотничьих собак столько, что прокорм для них поставляют четыре деревни.

Каких два хороших обычая есть у вавилонян

Первый обычай такой.

У других народов когда люди женятся, то или невеста приносит жениху приданое, или жених платит за невесту выкуп. А у вавилонян — и то и другое сразу.

Делается это так. В каждой деревне раз в год всех девушек на выданье выводят на площадь, а вокруг собираются женихи. Глашатай выводит вперед самую красивую из девушек и спрашивает, кто предложит за нее наибольший выкуп? Кто предложит, тот и получает ее в жены. Потом берут выкуп за вторую красавицу, за третью и так далее. Наконец, все красивые девушки выданы, остались только некрасивые, за которых никто не хочет давать выкуп. Тогда глашатай выводит вперед самую некрасивую и спрашивает, кто возьмет ее замуж с наименьшим приданым? Непременно найдутся такие, которые ради приданого готовы жениться и на уродливой; кто из них удовольствуется наименьшим, тот и получает ее в жены. Потом выдают таким же образом следующую из некрасивых девушек, потом следующую и так далее. Так выкуп за красивых невест идет в приданое некрасивым невестам: «прекраснейший обычай!» — восклицает Геродот.