Татьяна 100 Рожева - Можно (сборник)

• Название: Можно (сборник)
• Автор: Татьяна 100 Рожева
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2013

Каждый мужчина знает – женщину можно добиться, рассмешив ее. Поэтому у мужчин развито чувство юмора. У женщин это чувство в виде бонуса, и только у тех, кто зачем-то хочет понять, что мужчина имеет в виду, когда говорит серьезно. Я хочу. Не все понимаю, но слушаю. У меня есть уши. И телевизор. Там говорят, что бывают женщины – носить корону, а бывают – носить шпалы. Я ношу шпалы. Шпалы, пропитанные смолой мужских историй. От некоторых историй корона падает на уши. Я приклеиваю ее клеем памяти и фиксирую резинкой под подбородком. У меня отличная память. Не говоря уже о резинке. Я помню всё, что мне сообщали мужчины до, после и вместо оргазмов, своих и моих, а также по телефону и по интернету.

Для чего я это помню – не знаю. Возможно для того, чтобы, ослабив резинку, пересказать на русском языке, который наше богатство, потому что превращает «хочу» в «можно». Он мешает слова и сезоны, придавая календарям человеческие лица.

Град признаний и сугробы отчуждений, туманы непониманий и сумерки обид, отопительный сезон всепрощения и рассветы надежд сменяются как нельзя быстро. Как быстро нельзя…

А я хочу, чтобы МОЖНО!

Можно не значит – да. Можно значит – да, но…

Вот почему можно!

---

– Догнал он тебя? Или победила молодость?

– Нет, он держался. Ладно. Будешь хорошо себя вести, паяльник покупать не буду.

– Хорошо это как?

– Как примерная ученица, ты же на курсы записалась. Можно тебе еще школьную форму одеть, вообще улет будет, тем более сложение позволяет.

– В форму наверно уже не влезу.

– Значит, будешь голой. Посмотрю, может, что и нацеплю на ноги или на шею.

– Веревку что ли?

– Да ладно тебе, не средневековье же.

Коля встал подогреть чайник. У него были узкие бедра и немного сутулая спина.

Я закусила орех в шоколаде голым орехом и спросила:

– Все же хотелось бы листануть методичку перед обучением. Что там в учебном плане?

– Узнаешь. Занятия начинаем или как? – Не оборачиваясь, ответил он.

– Ты спешишь? Или тебе просто трахаться охота?

Он вернулся к столу, и проговорил, глядя мне в глаза:

– Самая лучшая охота, когда тебе и мне охота. Вот это охота! Оставайся сегодня у меня. Отмазывайся, как хочешь, скучно не будет. Я серьёзно, наври что-нибудь, что угодно, от срочной командировки до подруги, у которой муж носится в приступе ревности с пистолетом. Менты, суды, авария. Ты клёвая, а рассказывать не интересно, ты должна доказывать только делами.

– Я должна доказывать?!?

– Конечно, ты, – ухмыльнулся Коля. – Баб много, а я один. Научу быстро. Начинаешь говорить, сразу в рот, молчишь, сразу в зад. Смена направлений мой метод.

– Из зада в рот – это неправильно.

– Откуда у тебя такие ханжеские понятия? Во рту больше микробов, чем в попке!

– У тебя большой член?

– Есть фаллоимитаторы и побольше. 18 сантиметров, наверное. Не думаю, что не влезет. Будет больно, разработаем.

– Я тебя боюсь, – Честно призналась я.

– Почему боишься? Разве это страшно для тебя? Опытная же баба. Хотя, ученица должна учителя бояться и уважать.

– Ты не вписываешься в общепринятые рамки. Этим пугаешь, но и притягиваешь этим же…

– Пугаю и притягиваю? – Коля поднял одну бровь, – это уже из серии садо-мазо.

– Твоя тема?

– Вряд ли, у меня другие темы. Но в сексе я буду доминировать, а ты слушаться. Сможешь быть послушной?

– Насколько?

– На грани возможного.

– Не знаю…

– Я знаю. Ты меня уже боишься, хотя всего лишь разделась. Значит, сможешь.

– Не уверена.

– Короче так! Ты на курсы записалась? А что за сомнения? Тебя исключить что ли? Занятия нельзя пропускать! Первое занятие – сосание члена в гланды, фистинг от четырех пальцев до руки по локоть! И заметь, не только вагинальный! Принудительный оргазм, римминг, плюс факультативные занятия для нерадивых! – Строго перечислил Коля и заржал.

– Что такое римминг? Опять в жопу?

– Риминг это тебя в жопу, а ты лижешь мою жопу.

– На это я пойтить не могу! – Запротестовала я.

– Думаешь, не изогнешься так? Будешь тренироваться.

– Я еще и не так изогнусь, просто не люблю. Я не делаю того, что не люблю.

Коля остановил на мне взгляд, обращенный «в себя».

– А мне в жизни часто приходилось делать то, что я не любил…, – произнес он.

– Мне тоже. Но надо стараться не делать, а то противно потом, правда?

– Правда, – серьезно согласился Коля, – но обстоятельства бывают сильнее нас.

– Ну, я же про идеал…

– Это бред. Идеала не существует. – Слушай, а что для тебя «святое»? – Спросила я.

– Ничего святого у меня нет! – Не задумываясь, ответил Коля.

– Врешь! Есть! Но ты хочешь казаться хуже, чем ты есть на самом деле. А ты другой, ты…

– Я хочу кончить тебе в рот! – Грубо перебил меня Коля. – Хочу посмотреть, как ты член по самый корень в рот засовываешь вместе с яйцами. И еще я хочу…

Его остановил звук поворачиваемого ключа и открывающейся входной двери. Молодая женщина, похожая на монашку, вернувшуюся из похода – джинсы, куртка, платок, – торопливо вошла в квартиру. Коля повернул в ее сторону голову.

– Почему без звонка? – Спросил он.

Она застыла на месте с выражением ужаса в бесцветных, некрашеных глазах. Ее покорная фигура словно уменьшилась.

– Сабина думала, нет никого, ты сказал, у тебя встреча…, – одними губами проговорила женщина.

– Звонок обязателен. Ты знаешь об этом. Ты провинилась.

Женщина упала на колени и на коленях, как инвалид на культяшках, поковыляла к Коле.

– Сабина провинилась, – повторила она, стоя перед ним на коленях и преданно глядя в глаза.

– Ты знаешь, что делать! – Бросил ей Коля.

Не вставая с колен, женщина повернулась к Коле спиной, спустила с бедер джинсы вместе с трусами, и ткнулась головой в пол. Я невольно посмотрела на ее худой, синеватый зад. Ее анус был размером с розетку для варенья. Варенья из мякоти прямой кишки…

Коля слегка пнул ее носком ботинка в тощую ягодицу.

– Не сейчас. – Сказал он равнодушно.

Она отползла от его ноги, послушно натянула одежду, проковыляла к выходу и исчезла совсем без звука.

Я в оцепенении переваривала увиденное.

– Хочешь спросить меня об этом? Спроси, – позволил Коля.

Я судорожно глотнула портвейна.

– А почему она о себе в третьем лице-то?

– Я запретил ей говорить «я». Я – здесь один.

– А почему Сабина? Русская вроде тетка.

– От «сабы» – нижняя. Она сама выбрала это имя.

– Ты ее заставляешь быть такой?

– Нет. Не заставляю. Она в любой момент может уйти. Но она бросила мужа и двоих детей и служит мне, потому что сама этого хочет.

– А почему она так странно одета? Как монашка – походница.

– Она принадлежит мне, ей нет необходимости привлекать других мужчин.

– И много ты ей платишь за такое?

– Я ей вообще не плачу. Она не человек. Она моя собственность. Разве ты платишь своей кровати? Или своей собаке? Я обязан о ней заботиться. Кормить, одевать, лечить, если нужно. Это другое. Поняла?

– Да…. Мне даже уже интересно, сможешь ли ты меня сломать как эту Сабину.

– Конечно, куда ты денешься, – с уверенной скукой в голосе ответил Коля.

– Почему ты так уверен?

– Потому что рабство – природа женщины, суть женщины. Женщина ищет хозяина. Находится хозяин – она счастлива. Не находится – несчастна. Все очень просто.

– Любая женщина такая?

– Абсолютно! Без исключения! Вот ты. Вроде не дура, с образованием, журналистка. А стояла передо мной голая и получала кайф. А знаешь от чего? От рабства внутри себя! И потекла также быстро, как любая баба на твоем месте. С образованием или нет, без разницы. Все вы по сути – рабыни мужчины. Вот и весь ответ.

– А тебе это интересно? Ведь от сломленного партнера энергии никакой! – Упорно продолжала я интервью.

– Зря ты так думаешь, кончают как заведенные.

– Тебе нравится трахать куклу?

– Конечно. Типа надувной, только живая, и не вые**вается.

– Я, наверное, чего-то не понимаю, но когда на тебя смотрят с собачьей преданностью, хочется пнуть. Разве не интересней личность?

– Нет. Мне не интересна личность, их полно, мне интересна преданность, именно собачья.

– Но ведь сложнее вызвать в личности чувства! Вызвать преданность намного проще. Не права?

– Не права, конечно. Ты в войну играешь до сих пор, чувства ей подавай, любовь, ревность! Чушь это все! Я тебя просто буду драть во все дырки. А ты будешь кончать как заводная кукла. И будет у нас с тобой любовь и взаимопонимание!

– Кто кого еще драть будет, – смело пробубнила я себе под нос, но Коля услышал.

– Ню ню, – снисходительно хмыкнул он, – посмотрим, кто кого! Когда будем в твою жопу не меньше кулака засовывать, а рука у меня не маленькая! Это тебе к подарку в виде бонуса!

– А подарок что? Банка варенья? Трехлитровая…

– Зачем? Мы люди не бедные, придумаю что-нибудь интересное.

– А зачем тебе растягивать мою жопу?

– Не люблю когда тесно, я глобалист.

– Надеюсь, не до размеров глобуса будешь тянуть? – Не умничай, ученица!

– Учитель, а у меня вопрос! Если растянуть жопу до кулака, она такая и останется навсегда с дырищей?

– Нет, это если пробку тебе поставить для ежедневного ношения, тогда очко будет открыто, а так сжимается сразу, но ткани будут растянуты, можно будет фистинг свободно анальный делать.

– Как у Сабины?

– Можно и шире.

– А зачем?

– Кончают по-другому, стремительно и неожиданно. Тебе понравится.

Он долил себе в чашку кипятка таким будничным жестом, словно мы болтаем за чаем о погоде…

– Это у тебя профессиональное отношение к женщине как бросовому товару, который не жалко, типа добра такого хренова туча? – Спросила я.

– Именно. Хренова туча. – Безразлично повторил Коля. – Будешь лазить у меня под столом с пробкой в жопе, пи*ду как карман буду использовать, всякие вещи там держать, а соски зажму в тиски специальные.

– Ну да. Соски в тиски, клитор в пассатижи, дрель в пи*ду и кувалдой по голове. Привет учителю труда Данилычу. А как же работа?