Светлана Бондаренко - Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1967-1971

• Название: Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1967-1971
• Автор: Светлана Бондаренко
• Издательство: ПринТерра-Дизайн
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-98424-162-5

Эта книга продолжает серию «Неизвестные Стругацкие» и является третьей во втором цикле «Письма. Рабочие дневники». Предыдущий цикл, «Черновики. Рукописи. Варианты», состоял из четырех книг, в которых были представлены черновики и ранние варианты известных произведений Аркадия и Бориса Стругацких, а также некоторые ранее не публиковавшиеся рассказы и пьесы.

---

2. Марки отнес Биленкиным, произведен фурор, были выражены восторги. Тебя сердечно благодарят.

3. С перевертышем смех и слезы. Типография забыла (или не пожелала) печатать суперобложку. Книга пойдет так, голенькая, а вид у нее в голеньком состоянии самый непрезентабельный. Кроме того, без супера любому покажется, что имеет место производственный брак. Посему решили допечатать на титульных листах что-то вроде «прочтешь — переверни книгу». Я уж не рад, что связался с перевертышем, давно бы книга вышла. А все Белкины затеи! Ну, бог милостив, а деньги нам уже, наверное, выписывают.

4. Если встречаться, то где-то между пятым и десятым декабря. Поговори с мамой, как она.

5. Как с «Саргассами» — не знаю, ей-богу. Не был я там. А у меня к тебе вот какая просьба. Поскольку я слегка сейчас зашиваюсь с Наташкой и всякими японскими делами, поручаю набросать предисловие тебе. У меня просто башка пухнет, ты уж выручай. Напиши обязательно про: пользу героической фантастики, отсутствие у автора намерения показать реальное будущее, могучие требования, которые автор предъявляет к космонавтам. Прости, что так получилось, но я тебя очень, очень прошу. Во всю ивановскую.

6. Разговор насчет «Круга огня» у меня с Девисом был, собственно, это он его и затеял, и я дал-таки ему понять, что в крайнем случае мы можем посоответствовать.

7. Вчера была у нас Адка. Обещала зайти еще.

Вот и все мои новости.

Целую, жму. Твой Арк.

Остановимся немного на перевертыше. С этим изданием, а точнее, с суперобложкой к нему связана одна библиографическая загадка. В выходных данных его среди прочего значилось: «Цена 66 коп., в суперобложке 68 коп.» Но реализовывалась лишь книга с обозначенной на переплете ценой 66 коп. и без суперобложки. «Супера» не было ни в собраниях фэнов, ни в библиотеках. Возникло даже подозрение, что части тиража, одетой в «супер», и вовсе не было! Готовя к изданию эту книгу, мы не могли не попытаться внести ясность в эту загадку. Сперва мы обратились с этим вопросом к Беле Клюевой. Она рассказала Алле Кузнецовой: «„Супер“ был. Но на малой части тиража. Почему? Потому что эти „суперы“ надевались вручную, и вся редакция дружно обертывала книги. Конечно, весь тираж обернуть мы не могли».

Тогда мы решили проконсультироваться у автора иллюстраций и художественного оформления книги — художника Григория Перкеля. С 1977 года он проживает в Нью-Йорке, успешен, востребован, удачлив. С ним по нашей просьбе связался Илья Юдин. Не сразу, но всё же художник вспомнил, что действительно рисовал и суперобложку. А позднее нашел в своем архиве и половину ее — гуашь к ВНМ. Григорий Зульевич любезно предоставил нам право опубликовать ее в настоящем издании[120].

Почему же лишь исчезающе малая часть тиража была одета в «супер»? Виновата ли в этом, как пишет АН, типография, отказавшаяся-де его печатать? Устала ли редакция его одевать? Или же в основе — перерасход средств на столь необычное издание? Мы не ответим на этот вопрос. Единственное, в чем мы теперь уверены, так это в том, что «супер» всё же существует!

А еще Григорий Перкель ответил на несколько наших вопросов.

Перкель Г. Пояснения

Фантастические темы меня привлекали тем, что можно было отойти от реальности. Когда ты иллюстрировал фантастику, тебе не могли приклеить никакие ярлыки — ни сюрреалиста, ни нонконформиста. Ты просто иллюстратор, иллюстрируешь фантастические ситуации, которые не имеют отношения к реальной действительности, которая была в Советском Союзе, и потому этот аспект был для меня интересен. Любая ситуация, абстрагированная от реальности, всегда интересовала меня как художника.

Работая в «Молодой гвардии» с Клюевой и с художественным редактором Позиным, мы сделали несколько книг, в том числе — Стругацких. Как писатели они меня всегда интересовали, я считал их одними из самых выдающихся фантастов, потому что, кроме фантастики, там был еще элемент юмора, что весьма желательно в фантастике. Особенно мне нравился «Понедельник начинается в субботу», совершенно изумительный юмористический роман.

Если вы обратите внимание на перевертыш, то увидите, что две эти вещи — «Стажеры» и «Второе нашествие марсиан» — решены в абсолютно разных стилях. Как будто это сделали два разных художника. В этом и заключается особенность моей философии, моего концепта как художника, который длится до сих пор: отсутствие стиля. Я могу сменить его в течение двух-трех дней. И в этом плане перевертыш — прототип такого концепта. В то время, я думаю, никто из художников даже близко не подошел к тому, чтобы в одной книжке дать два разных творческих приема. Это и есть особенность моего «стиля», в котором нет стиля вообще. Можно две эти вещи Стругацких проиллюстрировать в одной и той же манере, но суть их ты не сможешь выразить, потому что они различны по своим философиям: одна — бурлеск, абсолютно гениальная вещь — «Второе нашествие марсиан», другая — серьезная, в какой-то степени совершенно скучнейшая фантастика. И поэтому таковы два стиля — один живой, и другой — почти цементный. Оба этих стиля выражают характер произведений.

Иллюстрации к «Стажерам» передают ощущение возможной невозвратности, обреченности. Представьте себя в такой капсуле, которая летит черт знает куда сотни световых лет. А Вы — землянин, «производства» зеленого и голубого. Вы оказываетесь во мраке. Ощущение страха, неизвестности. Всё это присутствует в той ситуации, когда вы находитесь вне Земли. Вот это состояние мне хотелось передать. Эффект некомфортабельного состояния, к которому привычен человек.

Совершенно иное решение «Второго нашествия марсиан». Иллюстрации-шаржи, типажи. Водевильное совершенно решение. Все персонажи этой пьесы — это актеры на сцене, и я как бы представляю их читателю-зрителю.

Обложка со стрелками и без. Это тоже любопытный ход. Со стрелками — это «Стажеры», то есть там, где есть жизнь. Там, где нет стрелок, — это как бы «мертвое время», странное место, где просто нет времени. Отсутствие времени означает, что эта сатира может иметь отношение как к Древнему Риму, так и к Советской власти. Ситуация жизненных диалогов, монологов, характеров, которые могли быть в любое время.

А суперобложка была решена в двух цветах. Переданная вам гуашь красных тонов — ко «Второму нашествию марсиан», несохранившаяся вторая, зеленая — к «Стажерам».

Письмо Бориса брату, 21 ноября 1968, Л. — М.

Дорогой Аркашенька!

1. Был я в «Неве». Некрасов прочел ОО и, противу всяких ожиданий, не сделал никаких существенных замечаний. Масса идиотской стилистической правки, свидетельствующей о малограмотности, и — все. Саша обалдел от удивления. Я тоже. Потом я побеседовал с Некрасовым, еще раз поразился его тупости и косноязычию, и на том все кончилось. Договорились, что я напишу еще две-три маленькие вставки, содержанием коих будут воспоминания Мака о прекрасной Земле. В остальном же все пока ОК. В 11-м нумере уже напечатано, что «в первых номерах нашего журнала вы сможете прочесть…» в том числе и ОО. То же было объявлено по телевизору и на днях будет объявлено по радио. Естественно, всё это ничего не значит, но первую порцию мы с Сашей уже подготовили, и нельзя не констатировать, что пока всё идет лучше, чем ожидалось. Некрасов даже дал понять, что они готовы заключить с нами договор еще на какую-нибудь вещь. На 70-й год. По этому поводу Саша развивает фантасмагорические идеи насчет ГЛ. Но, по-моему, надо ориентироваться на то, что мы напишем в январе. Если увидим, что нечто получается, тут же подадим заявку.

2. С перевертышем — срамотища! Ну, черт с ними, выплатили бы деньги.

3. Звонил сейчас маме. Она не возражает против приезда. Договорился я с ней на три дня где-то пятого-десятого декабря. Итак, решено.

4. Общаюсь изредка с Лешкой. Он ищет халтуру. Я сказал, что мне тоже нужна таковая, и он с ходу накидал всяких мелких, но забавных идеек. Пока, впрочем, ничего не ясно. Он обещал связаться с телевидением.

5. Предисловие к «Саргассам» я написать попытаюсь, но вряд ли что-нибудь получится. Тут ведь главное написать об авторе, а я смогу в лучшем случае написать о самой книжке. Ладно, посмотрим.

6. Насчет «Круга огня» — жми. И деньги, и книжка между прочим неплохая. Во всяком случае, супротив Нортон этот Клемент — без малого Фолкнер.

7. Прочитал интервев Чифа в ТМ. Н-да. Очень он, по-видимому, хочет, чтобы его «Час Быка» прошел без сучка, без задоринки, широко, много и большими тиражами. Что ж, его можно понять.

8. Перечитал давеча УнС. Прекрасная все-таки книга! Но «Апокалипсис» будет еще лучше.

Вот пока и всё. Жму ногу, твой [подпись]

P. S. Что это Ленуська там выдумала с почками? Надо немедленно обратиться к врачу. Почки — это же мучительная штука, хуже печени.