Иван Лажечников - Христиерн II и Густав Ваза

• Название: Христиерн II и Густав Ваза
• Автор: Иван Лажечников
• Издательство: Можайск — Терра
• Жанр: Драматургия
• Год: 1994

Христиерн II и Густав Ваза. Драматический очерк в 4-х актах (1841)

Лажечников И. И. Собрание сочинений. В 6 томах. Том 6. М.: Можайск — Терра, 1994.

Текст печатается по изданию: Лажечников И. И. Полное собрание сочинений. С.-Петербург — Москва, товарищество М. О. Вольф, 1913

---

Христиерн уходит, за ним Эрик.

Явление V

Гаральд

(один, ставит шахматный стол и к нему два стула.)

Вот глубина лукавства — пропасть
Бездонная, куда и Вельзевулу
Ужасно заглянуть!.. Нашла, однако ж,
Коса на камень; он искусно строит,
А я еще искусней разрушаю
Недаром я воспитан иезуитом!..
Увидим, чья возьмет!.. Расставим шашки,
И в таинство игры введем мы друга.

Явление VI

Гаральд и Эрик

Гаральд

Итак, уверен ты, что я не шут.

Эрик

Что ты шута личину только носишь;
А то бы мог ли я тебя любить!

Гаральд

(посмотрев в замочную скважину двери, чрез которую вышел король, и прислушавшись у ней)

Злодей устал! спит в первый раз спокойно.

(Оба садятся за шахматный стол.)

Эрик

Святое слово ты мне дал; пора исполнить:
Удобней времени нам не найти.

Гаральд

Готов... приличный час!.. Так слушай повесть
Ужасных дел. Не удивит тебя
Она — ты здесь довольно дел кровавых
Свидетелем уж был. И не хитра!
Как всем насилие начало, а конец
Безвестный гроб на дне морской пучины.
Не любопытству льстить я твоему хочу,
Не потешать тебя хитросплетенной сказкой —
Найдешь и без меня искусных краснобаев —
Но с кровию твоей беседовать хочу.
Не слухом, — нет, чем только бьется жизнь,
Ты должен мне внимать; хочу, чтоб мне
Наградой был из сердца крик глубокий,
Крик ворона над трупом жертвы, стон
Земли, когда она живых извергнет гробы.

(Эрик подвигает к нему стул.)

Но, прежде чем начну, ты поклянись
Мне прахом матери, что волю ты мою
Исполнишь так же свято, как бы мать
Сама тебе ее передавала.

Эрик

Клянусь.

Гаральд

     Что без меня ты не приступишь
К развязке никакой; что ты не только делом,
Иль, словом, даже взглядом не выронишь
Намека одного о тайне роковой.

Эрик

Клянусь.

Гаральд

     Так начинаю, скоро полночь...
Екатеринин день!.. Забудь, где ты,
Кого ты слушаешь: молись — мы в храме,
И этот храм сукном подернут черным,
И в этом храме гроб стоит...
              Молись!..
Под белой пеленой в нем мать твоя лежит.

Эрик

О, Господи! благослови ее!
Прострите, ангелы, над ней крыле свои!

Гаральд

(немного погодя)

Ей имена даны: Екатерина,
Кронсгельм по муже, по рожденью Ваза.
Была она зари весенней краше,
И лилии белее, непорочней
Была ее душа; — добра, как агнец,
На помощь ближнему стрелы быстрей.
И выбрала она по сердцу друга,
И сердце отдала ему с рукой.
Спроси ты всякого, кто знал Кронсгельма,
И скажут все, что генерал Кронсгельм
Достоин был ее по всем правам.
Восторгами любви часы они считали.
Счастливая! знать, возбудила зависть
Ты Неба самого. Христиерн увидел
Екатерину — и... желаньем воспалился.
Власть, почести, услуги, злато, страх, —
Все, все испытано, что мог он испытать;
Ничто не помогло. Но Христиерна ль
Страстям когда преграды знать? Похитил
Он мать твою, и лилия стопой
Порочною осквернена, и агнец,
Испив насильственно из ядовитых струй,
В страданиях жизнь кончил...

Эрик

               А отец?

Гаральд

Отец?.. Еще задолго до того
Против насилия последний крик его
В морской пучине заглушён

Эрик

О, Господи! и жив еще злодей!
Нож, нож!

(Ищет орудия на себе и на Гаральде и не найдя.)

     Нет ничего!.. Обломком стула...
Подушкой...

Гаральд

(закрывая ему рот рукою и удерживая его)

      Тише, тише, ты разбудишь
Его.

Эрик

   Да, разбужу, чтоб смерть
Ужаснее лицом к лицу он видел...

Гаральд

Безумный! стоит лишь — удар шнурка,
И стража явится скорее мысли.
Хотя б успел?.. зачем?.. он должен жить:
Я требую того... ты мне клялся.

Эрик

Клялся безумный!.. да!

(Плачет, потом немного погодя.)

           И не было кому
Позора матери досель отмстить!

Гаральд

Был сын у ней еще... Гаральд: я — старший,
А ты — меньшой.

Эрик

         И ты, ты столько лет
Жизнь маешь на земле, ешь, пьешь и — шутишь?

Гаральд

Шучу!.. шучу, любезный брат!..
Да мало этого, я забавляю
Убийцу матери моей, отца,
Когда печален он, гоню печаль
С чела, изрытого злодейской думой;
Служу ему лазутчиком, слугой,
Какого он вернее не имел;
И более — его хранитель — гений,
Смотрю за ним я неусыпным оком,
Как за дитёй своим, чтобы убийцы нож
Его на праздниках народных не коснулся,
Чтоб яду не подсыпали ему
На тайных оргиях, в любимое вино:
Все сам я пробую сперва... Шучу,
Любезный!.. но пора придет — развязка шутке!
Он должен жить, я говорю,
И будет долго жить, пока Господь
Не позовет его к суду другому.
Уж близок грозный срок — покуда тайна —
И жизнь ему тошнее будет смерти.
Беду он эту и во сне не видит.
Все помыслы, все бытие его
Теперь устремлены, как плен Густава
Упрочить навсегда: а там... куют
На самого железа вечные.
Но чтобы силы разделить злодея,
Чтоб жертвой лакомой развлечь его,
Скорей дадим свободу Эриксону —
На этих днях... тем лучше, чем скорей,
Пока лукавый упоен счастливым
Успехом замыслов своих лукавых,
Пока не родилися подозренья.
Ты будешь помогать... не спрашивай,
Где, как и чем; узнаешь, время будет.

Эрик

Готов исполнить все, хоть в ад вели
Сойти, чтобы достать орудья мести.

Гаральд

Теперь я расскажу тебе, где был я
По смерти матери, и от кого
Узнал я тайну нашего семейства.
Короток мой рассказ: к монахам отдан,
И там воспитан был у иезуита.
Духовника он матери был друг
И, искушению когда прошла пора,
Он рассказал мне все, что слышал ты.
Тогда же в сердце зароилось мщенье;
Рука моя не раз кинжал точила;
Но я, лукавством искушен, другой
Искусней и вернее план придумал.
Христьерн шутов любил: я сделался шутом,
И скоро шутками обитель возмутил.
Ютландии правитель, Магнус Мундс,
Меня увидел... полюбил, увез,
Пристроил у себя, направил к цели...
И наконец Христьерну подарил.
Три года здесь...

Эрик

         Неужели он не знает,
Что ты Кронсгельма сын?

Гаральд

            Проникнул тотчас,
Меня ж ни в чем не подозревает он.
Что до тебя, безвестный сирота,
Воспитан королем, пошел ты в гору
И у руки его стоишь, любимый паж!

Эрик

Недаром я его возненавидел.

Гаральд

Вот все... Да, да, я позабыл сказать,
Был сын у них, отвергнутый законом.

Эрик

Где ж он?

Гаральд

     Быть может, первый детский крик
Его в полночный час был задушен
Наемного рукой злодея; может быть,
И видела одна луна, как ангел смерти
На зеркале холодных вод писал
Таинственный свой круг... Мир мертвым!

(На башне бьет полночь.)