Майкл Пэйлин - От полюса до полюса

• Название: От полюса до полюса
• Автор: Майкл Пэйлин
• Издательство: СЛОВО/SLOVO
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-387-00287

Майкл Пэлин — автор множества книг, ставших бестселлерами, артист, сценарист, документалист, знаменитый путешественник. Пэлин и его коллеги по съемочной группе ВВС уже не раз удивляли телезрителей и читателей широтой и смелостью своих замыслов. Однажды они задумали пройти (проехать, проплыть, пролететь) от Северного полюса к Южному, от «макушки» мира к его «дну». И им это удалось! Отважные и любознательные путешественники проложили свой маршрут в основном вдоль 30-го меридиана; между Арктикой и Антарктикой им пришлось преодолеть значительные территории Северной и Восточной Европы, Западной Азии, огромные пространства всей Восточной Африки, а «на десерт» — еще «кусочек» Южной Америки. Гренландия и Шпицберген, Норвежская Лапландия, Финляндия, Эстония, северо-запад России, Украина, Турция, острова Родос и Кипр, Египет, Судан, Эфиопия, Кения, Танзания, Замбия, Зимбабве, ЮАР, Чили — подобное невероятное путешествие останется в памяти его участников на всю жизнь.

---

Мы летим, как говорят местные жители, «вовнутрь» — над плоским плато с немногими отличительными чертами, поднимающимся от 4000 футов возле Пэтриот-хиллз до официальных 9348 футов на полюсе, хотя, согласно местному атмосферному давлению, высота там составляет 10 600 футов.

По пути нам приходится совершить посадку возле гор Тиэль, чтобы дозаправиться и позволить Дэну сбросить бочки с горючим для экспедиции Кадзама-сан, которая пройдет неподалеку от этого места.

После двух или трех заходов, пока Дэн и Скотт разыскивают топливные бочки, мы садимся на лед в месте, носящем название Королевский пик Два с половиной часа мы провели, сидя в тесном самолете, не имея возможности изменить позу, и теперь так приятно пройтись по льду даже под напором сильного и жгучего ветра.

Скотт приставляет нас с Руди к делу — собирать палатку. Занятие это ничуть не затруднительно, насколько я понимаю, для человека, знакомого с подобными материями, однако я никогда не любил лагерный быт, и пучок фиберглассовых стержней ни о чем не говорит мне. Скотт проявляет ангельское терпение.

— На них цветные обозначения, — поясняет он уже несколько отрывисто. Указание бесполезно, потому что мои очки совершенно искажают цветовую гамму.

Кряхтя, стеная, стараясь примирить требования точной сборки с толстыми полярными перчатками, мы расставляем палатку и заползаем внутрь, чтобы напиться чаю и кофе, пожевать шоколад, пока Дэн сбрасывает горючее для Кадзама примерно в 50 милях от нас.

Естественным образом, в закоулках ума шевелится понимание того, что мы находимся при минусовой температуре в 300 милях от Южного полюса, не располагая в непосредственной близости каким бы то ни было транспортом… повод достаточный для разного рода сомнений. Не так уж часто ты имеешь возможность сказать, что жизнь твоя зависит от одного человека, однако Дэн может и не вернуться назад, и с этой мыслью нельзя смириться.

Ветер заметает нас снегом. На открытом месте, вдали от покровительственного барьера Королевского пика нам пришлось бы еще хуже. И все мы не скрываем облегчения, когда красная искорка самолета показывается возле горы.

Дэн в последний раз проверяет прогноз погоды, связываясь с базой Амундсен-Скотт. Как было с Рассом на Северном полюсе, в такие времена на пилота ложится особая ответственность. Дэну прекрасно известно, что между нами и полюсом не будет ни безопасного уголка, ни места, где можно заправиться топливом. Оценить информацию и принять правильное решение может лишь он один. И он решает продолжать полет.

23:30. Позади остался усыпанный камнями склон уступа, и внизу теперь нет ничего, кроме белизны во все стороны куда ни глянь. Сидящий передо мной Клем пристраивается вздремнуть. Дэн сменил шляпу из тюленьей кожи на бейсболку, которую удерживают на месте наушники. Скотту не терпится узнать, чувствует ли кто-нибудь из нас воздействие высоты, ибо мы находимся сейчас примерно на 20 000 футов (около 6000 м) над уровнем моря в негерметизированном самолете. Я ощущаю, что чаще дышу, но во всем остальном чувствую себя превосходно, и волнующая ситуация уже далеко прогнала тот мрак и усталость, которые навалились на меня возле Королевского пика всего час назад.

День 141: На Южном полюсе

00:30. Перекрывая шум двигателей, Дэн кричит, что до полюса остается сорок семь минут.

01:00. Служба управления полетами на базе Южный полюс передает:

— Обозначенная посадочная полоса отсутствует, и правительство США не может разрешить вам посадку Как приняли?

Дэн:

— ОК.

— ОК. Спокойной посадки.

Скотт предлагает Руди глотнуть кислорода. Эффект пребывания на высоте теперь вполне ощутим. Дыхание частит, каждое движение требует двойного усилия.

01:10. Видим впереди Южный полюс. Он находится где-то посреди комплекса строений, над которым доминирует 150-футовый геодезический купол. Повсюду автомобили и строительные материалы. Самое деловое место во всей Антарктике.

01:20. Мы приземляемся на станции Южный полюс Амундсен-Скотт, самолет останавливается на широкой и расчищенной снежной взлетной полосе.

Две основательно закутанные фигуры с базы ждут нашего появления из аэроплана, мы обмениваемся приветственным рукопожатием. Однако старший из двоих, американец по имени Гэри, сразу же напоминает нам о том, что согласно политике Национального научного фонда, здесь не принято оказывать какую бы то ни было материальную поддержку неправительственным организациям, каковую представляем мы. Скотт отвечает, что наша экспедиция находится на полном самообеспечении и что компания Adventure Network располагает здесь запасом топлива и собственным жильем.

Официально проинформировав нас о том, что желанными гостями мы здесь не являемся, Шри приходит в лучшее расположение духа и приглашает нас на кофе.

И когда мы идем к куполу, мимо Portakabins, штабелей дерева и теплоизоляционных материалов, всего того сора и чепухи, что можно найти на задворках строительной площадки, до меня во всей полноте доходит, сколько усилий следует приложить просто для того, чтобы станция существовала. Я словно бы провалился в сон: сколько ни перебираю ногами, купол не приближается.

Минует как будто целая жизнь, и мы спускаемся между вырубленными во льду ступенями к широкому подземному входу, над которым располагается многозначительная надпись: «Соединенные Штаты Америки приветствуют вас на станции Южный полюс Амундсен-Скотт».

Нет даже претензий на нейтралитет. Преодолев 23 000 миль, мы оказались в самом конце земли, и что же? Здесь тоже Америка.

На Южном полюсе — с опозданием на 80 лет

Открываем дверь, такую же тяжелую как в морозильной камере, и входим в теплую и ярко освещенную столовую. Играет музыка. «If You Leave Me Now», Чикаго. Свежий апельсиновый сок и кофе. На теннисках надпись: «На лыжах на Южный полюс — 2 мили от базы, 12 дюймов пороши». Мужчина в шортах загружает на поднос сосиски под соусом чили, суп с индюшкой, жареный картофель и лимонный пирог с маком. Один из поваров даже узнает меня:

— Эй… вау! Да это же Майкл Пэлин! — он стряхивает со своего комбинезона след соприкосновения с лимонно-маковым пирогом и протягивает мне руку — Добро пожаловать на Южный полюс!

Южный полюс живет по новозеландскому времени. Вокруг меня все едят, но не потому, что сейчас два часа ночи и они не могут уснуть, но потому, что мы перепрыгнули вперед на шестнадцать часов, совершив рекордный прыжок во времени. Эти люди пришли сюда, чтобы поужинать.

С вожделением взираю на гамбургеры и картофель-фри, гадая, в какой мере потребление того или другого продукта противоречит правилам Национального научного фонда, но после кофе мы возвращаемся наружу. Скотт, Фрейзер, Найджел и Клем отправляются выкапывать палатку, которую оставили здесь в прошлом году, чтобы мы могли выспаться и поесть. Руди возвращается к самолету. Я уже собираюсь присоединиться к ним, но вдруг понимаю, что посреди всех этих правил, предписаний и директив, посреди кофе и рукопожатий с лимоном и маком полностью забыл о том, что привело нас в эти края.

Температура вместе с пронизывающим ветром едва ли не парализует — кругом — 50°C, и в 03:15, на высоте 10 000 футов над уровнем моря я приступаю к заключительному этапу нашего необычайного путешествия.

В нескольких сотнях ярдов от купола на снегу полукругом расположены флаги всех работающих в Антарктике наций, посреди которого на постаменте поблескивает глобус. Это и есть «Парадный Южный полюс», возле которого снимаются знатные гости.

Хрустя снегом, прохожу мимо него, задыхаясь, не чувствуя лица, и наконец оказываюсь возле небольшой медной трубы, торчащей из земли фута на три. Она и отмечает собой точное положение точки с координатой 90° южной широты. Отсюда все направления указывают на север. Здесь я могу обойти мир за восемь секунд. В этой точке я непринужденно возвращаюсь на 30-й меридиан восточной долготы, а потом на 30-й меридиан западной долготы, и на 72-й к востоку, и на 23-й к западу. Я стою сразу на долготе Токио, Каира, Нью-Йорка и Шеффилда. Я стою на Южном полюсе.

Вдалеке я вижу группу людей в анораках; расхаживая по снегу, они то и дело останавливаются, располагаются кружком, ударяют в снег лопатами. Этот странный ритуал они исполняют все более расходящимися кругами. Наконец Клем, Найджел, Фрейзер и Руди отказываются от продолжения поисков, и мы вместе стоим на самом дне мира. Или на его макушке. Все зависит от того, как смотреть.

Послесловие

Первый же газетный заголовок, который я увидел после своего возвращения домой в декабре, гласил: «СССР прекратит свое существование в канун Нового года». Еще несколько месяцев назад сама мысль об этом показалась бы смехотворной. Однако за время нашего путешествия между полюсами случилось много такого, что прошлое кажется принадлежащим к другой эре. Распался Советский Союз, но на месте его появились новые страны. Сегодня наше путешествие прошло бы через двадцать государств вместо семнадцати — маршрут наш пополнился бы Эстонией, Белоруссией и Украиной, на страх картографам. Ленинград превратился в прежний Санкт-Петербург. Гренландия заявила свои права на Санта-Клауса. «Гренландская полиция обвиняет Финляндию в похищении Санты» — такой заголовок также попался мне на глаза. Новгородское блюдо удивительным образом доехало до Лондона в целости и сохранности, но не выдержало десятимильного путешествия от столицы до Уотфорда.