Джованни Пеше - Солдаты без формы

• Название: Солдаты без формы
• Автор: Джованни Пеше
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1959

Книга «Солдаты без формы» — документальное художественное повествование о славных боевых делах так называемых гапистов — городских партизан Италии в период антифашистского движения Сопротивления в 1943–1945 гг. Через многочисленные боевые эпизоды и тщательно подготовленные операции в книге раскрывается сущность борьбы итальянского народа против гитлеровских оккупантов и их лакеев — местных итальянских фашистов, борьбы, которая под руководством Итальянской коммунистической партии увенчалась победоносным народным восстанием в Северной Италии в апреле 1945 года и самоосвобождением этой наиболее важной части страны.

Автор книги — итальянский коммунист Джованни Пеше прошел суровую школу антифашистской борьбы: сначала в составе интернациональных бригад в Испании в 1936–1939 гг. (впоследствии Д. Пеше написал книгу «Гарибальдиец в Испании»), затем в фашистских концлагерях и тюрьмах и наконец в национально-освободительном движении в Италии. Д. Пеше был одним из первых организаторов и руководителей гапистов в двух крупнейших городах Италии — в Турине и затем в Милане. За руководство борьбой гапистов, за беспримерную отвагу Д. Пеше удостоен высшей национальной награды Италии — «Золотой медали за военную доблесть».

В настоящее время Д. Пеше — активный борец за дело мира и социального прогресса своей страны.

Книга «Солдаты без формы» имела большой успех в Италии и переиздавалась несколько раз. Она переведена и издана также в большинстве стран народной демократии. Предлагая книгу советскому читателю, Издательство уверено, что она будет прочитана им с большим интересом.

---

Операция была назначена на 31 марта. По условленному сигналу мы вдвоем с Бравином должны были подойти к машине, из которой выйдет у подъезда своего дома фашистский журналист. Каждое наше движение было выверено по хронометру. Вот ровно в час дня к подъезду подкатывает машина, и из нее выходит Петтинато. Мы уже поджидаем его: семь выстрелов в упор из пистолета — и с фашистом покончено. Сопровождавшего его телохранителя постигает та же участь.

Добежав до площади Мильяра, вдруг видим трех фашистов во главе с капитаном. Несомненно, их внимание привлекли выстрелы. Заметив нас и, видимо, интуитивно почувствовав, кто мы, эти отважные молодчики… сразу исчезают в одном из подъездов. Мы пользуемся этим и стараемся как можно дальше уйти от места покушения. Я на ходу прыгаю в трамвай. Еще до наступления вечера газеты помещают на первой странице сообщение об убийстве этого матерого фашиста. Времени половина восьмого вечера.

Я живу теперь на площади Кампанелла в большом пятиэтажном доме. На этот раз меня приютила синьора Бессоне, дочь которой, Витторина, молодая способная девушка, выполняет поручения партии, печатая на машинке пропагандистские материалы. Она не знает точно, чем я занимаюсь, однако догадывается, что я коммунист, партизан. Вечером 31 марта я проявляю некоторую нервозность. Хотя операция и прошла успешно, чувствуется, что даже крепкие нервы гапистов порядочно истрепались от постоянного напряжения. Борьба идет ожесточенная, полная неожиданностей и опасностей.

После этой операции враги чувствуют, что они бессильны подавить брожение в народе. Каждый день приносит смерть то одному, то другому фашистскому предателю. И вот противник срывает свое зло на ком только может.

Арестовываются военные деятели Комитета национального освобождения. Через 24 часа над ними инсценируют судебный процесс, и всех восьмерых патриотов расстреливают. Все их преступление состоит в том, что они боролись против иноземных захватчиков, любили свою родину и хотели ее защищать.

Генерал Перотти, один из осужденных, бросил в лицо фашистским палачам: «Я несу полную ответственность за свои действия. Я с гордостью сознаю, что действовал на благо своей родины».

Рабочий Джамбоне, коммунист, бывший гарибальдиец, сражавшийся в Испании и Франции, говорит: «Как рабочий и как коммунист я в продолжение двадцати пяти лет боролся, чтобы уничтожить фашизм. Как рабочий и как коммунист, как итальянец, я горжусь тем, что сражался и отдаю сейчас жизнь за дело свободы и независимости нашего народа».

«Вступив еще почти мальчиком в Социалистический союз молодежи, Эузебио Джамбоне участвует в борьбе туринского пролетариата, развернувшейся после окончания первой мировой войны. Особенно активно он себя проявил при занятии рабочими предприятий.

В январе 1921 года, следуя примеру Антонио Грамши и Пальмиро Тольятти, Джамбоне, как и подавляющее большинство социалистов и рабочих Турина, вступает в созданную тогда Итальянскую коммунистическую партию.

Разгул реакции, кульминационным пунктом которой в Турине явилась резня в декабре 1922 года, заставила Джамбоне, как и многих других передовых рабочих, искать убежища за границей. Рабочий туринского завода СПА Эузебио Джамбоне становится рабочим фабрики Берлие в Лионе. Коммунист с туринской окраины Сан Паоло становится активным членом фабричного комитета Французской коммунистической партии и одним из руководителей итальянских рабочих-антифашистов, эмигрировавших в Лион. Джамбоне всегда находится на передовой линии борьбы лионского пролетариата. Под псевдонимом Костанца его хорошо знают в рабочих и антифашистских кругах этого важного промышленного центра Франции. Все уважают его за серьезность, за скромность и за его энергию пролетарского борца. Во время войны в Испании один из его братьев, товарищ „Гуфо“, доброволец, прибывший в Испанию сражаться за свободу, погибает как герой. Джамбоне не плачет и не жалуется: он продолжает борьбу с настойчивостью и твердостью пролетария-коммуниста.

Являясь одним из руководителей Народного фронта и Итальянского народного союза, Джамбоне проявляет себя верным борцом за демократию, борцом против фашизма. Поэтому, когда вспыхнула война и когда во Франции одержали верх шовинистические круги и профашистская свора, единым фронтом выступившие против коммунистов и Советского Союза, Джамбоне продолжал решительно отстаивать свои позиции, защищая в лице СССР мир и свободу.

За свое твердое и последовательное поведение Джамбоне был арестован и направлен в недоброй славы концлагерь в Верне.

Голод и истязания не могли сломить боевого духа нашего товарища. Его гложет мысль о жене и любимой малютке-дочери, которые испытывают самые жестокие лишения, но Джамбоне по-прежнему не падает духом.

Джамбоне выдают итальянским властям и отправляют в ссылку в одну из глухих деревень Южной Италии. Здесь он снова подвергается всякого рода лишениям и притеснениям. Даже события 25 июля не приносят ему освобождения. Реакционные круги берут верх и не торопятся выпустить на волю рабочих-коммунистов. Только накануне 8 сентября — и то лишь под давлением масс — Джамбоне выходит на свободу.

Вернувшись в Турин, он отдает себя в полное распоряжение компартии. Избрав себе псевдоним Берутти — фамилию железнодорожника-коммуниста, замученного фашистами в декабре 1922 года — Джамбоне тем самым хотел воздать должное памяти мученика. И сам он стал мучеником».

Приведенные выше строки — это выдержки из одной подпольной брошюры, вышедшей после смерти этого национального героя.

Таков был Джамбоне.

Что могли сделать все трибуналы и расправы, если Италия имела таких замечательных и вместе с тем таких простых сынов, как он? Так умер наш Джамбоне, так умели умирать все наши мученики. И мы, перед лицом их самопожертвования, клялись усиливать с каждым днем борьбу и не сходить с указанного ими пути.

На насилие мы отвечали насилием. Нельзя было давать врагу передышки. Мы вынуждали оккупантов оттягивать в города все новые силы, снимая их с фронтов. В этой борьбе участвовал весь народ.

За нами охотились, мы скрывались в канализационных люках, жили в разрушенных домах, фактически под открытым небом, страдая от непогоды и холодов, которые стояли в ту суровую зиму 1943/44 года. Но нам помогли продолжать борьбу и выстоять слова: «Это вам, партизанам, патриотам, надлежит сделать так, чтобы гитлеровские захватчики не смогли ступить ни шагу, не наталкиваясь на препятствия, чтобы они были лишены всего, что им необходимо. Саботируйте мероприятия врага повсюду: в его жизненно важных центрах, в учреждениях, в казармах, на улицах и дорогах». Эти слова принадлежали Тольятти.

В начале апреля двое гапистов убивают на улице Сан Бернардино фашистского майора. Через несколько дней такая же участь постигает двух эсэсовских офицеров. 21 апреля приводится в исполнение вынесенный Комитетом национального освобождения смертный приговор двум фашистским доносчикам. 22 апреля я иду на свидание с Барка. Он передает мне пропагандистский материал, который я должен отнести по одному адресу на улицу По.

С пакетом под мышкой я медленно иду, не обращая внимания на то, по каким улицам лежит мой путь, пока не оказываюсь на улице Арчивесковадо перед старинным зданием. Тут я вдруг вспоминаю, что мне рассказывали много лет назад итальянские коммунисты, эмигрировавшие за границу. Воскрешая сейчас в памяти их слова, их рассказы о первых столкновениях с фашизмом, о первой коммунистической газете, я вспоминаю, что в этом старинном доме помещалась редакция «Ордине Нуово» («Новый строй»), первой ежедневной газеты коммунистической партии, издававшейся под руководством Грамши и Тольятти. Здесь работал Грамши, здесь он создал нашу партию, сюда каждый день приходили десятки туринских рабочих, чтобы услышать его слово, найти помощь, почерпнуть силы для борьбы.

Это обычный дом, как многие другие в этом квартале. Но для нас, коммунистов, он хранит память о добром и умном человеке, который сколотил и закалил первые кадры рабочего класса и который умер от невыносимых пыток, но не согнулся перед фашизмом и его жестокостями. Фашизм боялся его могучего ума и доброго сердца и поэтому погубил его.

В тот день, шагая по улице Арчивесковадо, я думал о страданиях, которые испытывал Грамши в течение долгих десяти лет тюрьмы и ссылки, сохраняя чистоту души и ясность ума. А мимо меня проходили, как всегда группами, чернорубашечники — звери, убийцы, называвшие себя итальянцами. Это были подонки, отбросы человеческого общества, которых всегда использовал фашизм, чтобы с помощью террора держаться у власти. Это были люди, которые сжигали дома и целые селения, грабили, воровали, не знали ни стыда, ни совести, пользуясь разрухой, принесенной затеянной ими войной. Они должны были ответить сполна за все свои преступления.