Манес Шпербер - Как слеза в океане

• Название: Как слеза в океане
• Автор: Манес Шпербер
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Современная проза
• Год: 1992
• ISBN: 5-280-01421-4

«Всегда, если я боролся с какой-нибудь несправедливостью, я оказывался прав. Собственно, я никогда не ошибался в определении зла, которое я побеждал и побеждаю. Но я часто ошибался, когда верил, что борюсь за правое дело. Это история моей жизни, это и есть „Как слеза в океане“». Эти слова принадлежат австрийскому писателю Манесу Шперберу (1905–1984), автору широко известной во всем мире трилогии «Как слеза в океане», необычайно богатого событиями, увлекательного романа.

---

За два дня до Рождества приехал Арнальдо Преведини. Он так спешил, что даже не хотел выключать мотор. Когда же он узнал, что Скарбек всю ночь провел в Сан-Ремо и до сих пор не возвратился, он с раздражением выразил свое нетерпение. Маленький толстый человечек высокомерно заявил:

— Я не привык ждать. Кроме того, этот господин вовсе не имел права покидать дом. Он нарушил договоренность.

Его сестра робко вставила:

— Но, Нольди, ты же заставил господ прождать тебя почти три недели. Твое нетерпение может показаться смешным мсье Фаберу.

— Твоя правда, — миролюбиво согласился он. — Я, в свою очередь, должен объяснить задержку. — Он наконец заглушил мотор, примирившись с тем, что, по крайней мере, на несколько минут вынужден будет зайти в дом своей сестры.

Скарбек появился только после обеда. Он проспал, а потом еще делал покупки к сочельнику. Арнальдо хотел, чтобы они наконец тронулись в путь. Переночевать можно в Генуе, а на другой день очень рано отправиться дальше. Но вскоре он изменил свое решение. Было бы лучше, заявил он, выехать только завтра. А пока он и сам решил заскочить в Сан-Ремо на часок-другой. Скарбек поехал вместе с ним. Они заявились назад только на следующий день, оба полусонные. Отъезд опять отложили на несколько часов. Арнальдо довольно много проиграл в казино и не хотел возвращаться домой, пока не отыграется. Он не игрок, заявил он, даже напротив, но просто не любит проигрывать. И вообще несколько часов не играют никакой роли.

— Я ручаюсь, вы будете слушать рождественскую мессу в нашей семейной часовне! — обещал он Дойно торжественно. — Впрочем, вы спокойно можете поехать вместе с нами в казино и вообще свободно передвигаться по Италии. Я достал для вас первоклассные документы. Вот, возьмите, пожалуйста, их сразу себе. Вас зовут Гвидо Беллон, не так уж и трудно запомнить, не правда ли?

Они уехали только на второй день Рождества, баронесса поехала с ними. Ее брат чувствовал себя не очень хорошо; все предпочли, чтобы она села за руль.

— Я бы поехал с вами, не выношу неопределенности, — сказал вице-адмирал. — Но, к сожалению, я должен остаться здесь — вы же знаете, Нольди слишком много проиграл в эти дни и подписал краткосрочные векселя. Я, правда, мало что понимаю в финансовых делах, но, если я уеду, быть беде. Опять же — ну что может случиться на острове? Скажите Марии-Терезе, если с ней что стрясется… ну, одним словом, ей не следует вести себя эгоистично, в конце концов, она прекрасно знает, что я без нее… ну что это просто невозможно…

Дойно кивнул, не отрывая взгляда от карты и не поворачивая к нему головы. О предполагаемом маршруте через Зару[145] уже не могло быть и речи. Оставался ненадежный и трудный путь с острова на остров, «чехарда», как выразился Путци.

— Надеюсь, дорогой Фабер, вы легко перенесете не слишком комфортабельное морское путешествие. До первого острова вас доставит на броненосце мой друг. Тут я еще активно участвую в игре. Затем вам предстоит перепрыгнуть еще через четыре острова — с одного на другой вас будут перевозить рыбачьи барки. Без контрабандистов вам тут не обойтись. А те мало уделяют внимания комфорту.

— Я не предъявляю никаких требований к предстоящему путешествию, — сказал Дойно. — Важнее знать, можно ли полагаться на контрабандистов, не продадут ли они в самый решающий момент.

— Смотрите, это, конечно, Скарбек! Вот талант и вот темперамент, такое встретишь только у Скарбеков — они повсюду приходятся ко двору.

Фабер подошел к Путци, стоявшему возле открытой двери, она вела в длинный зал. Роман сидел за роялем. Ему без труда удавалось изображать из себя тапера в баре, наигрывающего мелодии из ковбойских фильмов. То, что он играл, вызывало восторг у дам. Все они были молодыми девушками, когда эти шлягеры только появились. Сейчас они танцевали в основном с офицерами полка, стоявшего неподалеку от замка.

— Просто беда какая-то! — сказал вице-адмирал. — Собственно, если бы американцы не держали сторону противника, мы бы продали им два гобелена, которые висят вон там, на той стене, они покрыли бы полностью долги Нольди, и еще осталось бы немного денег для обновления южного фасада и часовни, и я мог бы спокойно уехать. Я так беспокоюсь за Марию-Терезу.

Он повторил еще раз с большими подробностями то, что уже рассказывал Дойно. Вот уже несколько недель, как всякая связь прервана, они знали только, что на острове были бои и что парни Павелича не сумели так быстро расправиться с повстанцами, как они на то рассчитывали. А повстанцами могли быть только люди Мары. Значит, Мария-Тереза была в самой гуще резни.

— Я вообще не уверен, сможете ли вы еще пробиться к своим друзьям, даже если вам в конце концов и удастся высадиться там на берег. Но если вы доберетесь, пошлите мне, заклинаю вас, весточку, и немедленно!

За ними пришла молодая женщина. Была без одной минуты полночь, наступал Новый год. Все собрались вокруг рояля, наполнили бокалы. Вице-адмирал подошел к Скарбеку, положил руку ему на плечо и громким голосом сказал:

— В мире сейчас царит невообразимый хаос из справедливости и несправедливости, и в нем трудно разобраться. Давайте хотя бы не ошибемся с новогодним тостом, выпьем за справедливое дело: да здравствует Польша!

Вскоре танцы возобновились.

— Так, значит, можно положиться на контрабандистов? — спросил Дойно, когда они с Преведини опять уединились в маленькой гостиной.

— Ну конечно! Дело, в общем, обстоит так: переправлять товары, конечно, удобней. Как только наталкиваешься на трудность, выбрасываешь мешок с кофейными зернами или табаком за борт, и конец всему. А вот человека спрятать трудней, говорят контрабандисты. Во всяком случае, в маленькой рыбачьей барке. Поэтому они и требуют много денег. Но вы не беспокойтесь, мы договоримся с ними. Кроме того, посмотрите сами на карту — расстояние здесь ведь невелико. Все будет в порядке.

Дойно склонился над навигационной картой. Вода на ней не была голубого цвета, а оставалась белым пятном. Штриховка показывала глубину. А острова выглядели как отторгнутые кусочки суши. Обреченные на изгнание, проигранные в морских сражениях форпосты.

— Жаль, что море на вашей карте не синее. Для того, кто любит Адриатику, как мы с вами…

Вице-адмирал прервал его воспоминания из времен первой мировой войны. Дойно едва слушал его. Вот тот остров, где он в последний раз видел Андрея Боцека. Это случилось после полуночи, заметно усилился сирокко. Они были немногословны, в них еще была жива боль поражения, и любые обоюдные усилия смягчить ее казались побежденным бесполезными. И они быстро расстались, собираясь встретиться на другой день. Он увидел его только через два дня в порту. Труп Андрея лежал на столе в задней каморке одной из контор морского пароходства, прикрытый зеленовато-серым пальто, видно было только его лицо. Две маленькие мушки садились ему на левую бровь. Их прогоняли, а они возвращались и садились вновь. Через три года он опять вернулся туда. С Ганусей. Рано утром она навсегда ушла от него. Ее муж погиб в революционных боях, — дождливым февральским днем он, тяжело раненный, остался лежать один на поле боя, дожидаясь смерти. За неполных десять лет географические карты Европы видоизменились для Дойно. Он изучал по ним топографию смерти.

— Конечно, многое зависит от того, повезет ли с погодой, — сказал Преведини. — При хорошем ветре — это просто детская забава. Я надеюсь, вы не очень боитесь, Фабер?

— Я очень боюсь. Не забудьте дать мне револьвер и яда. Так я, по крайней мере, буду бояться чуть меньше.

— Собственно, мне следовало бы разочароваться, нам предстоит банальное путешествие, — сказал Роман. День еще и не начался, а его попутчик — итальянский офицер из генерального штаба, отправлявшийся на русский фронт, — уже стоял во дворе и наблюдал за слугой, укладывавшим багаж в машину. — Несмотря на остановки в пути, в Венеции и в Вене, самое позднее через три дня я буду в Лемберге. До него мне обеспечен спальный вагон, ресторан, экарте или покер. Через четыре дня я буду смотреть из окна и видеть занесенный снегом сад, на который я ребенком часами таращился через то же самое окно, сам не знаю почему. Возможно, я этого никогда не узнаю. А теперь скажите быстро что-нибудь такое, что никак не связано ни с нашим прощанием, ни с нашим будущим.

Дойно протянул ему руку и сказал:

— Назначим рандеву после войны в Париже, в Люксембургском саду рядом с фонтаном, где дети пускают кораблики.

Роман взял дорожную сумку и последовал за Дойно к выходу. Они еще раз пожали друг другу руки. На сей раз оба молчали.

Часть вторая. Бригада Джуры

Глава первая

— Но все же странно, что не слышно наших пулеметов, — повторил раненый.