Виктор Будаков - Генерал Снесарев на полях войны и мира

• Название: Генерал Снесарев на полях войны и мира
• Автор: Виктор Будаков
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4444-1975-5

Книга В.В. Будакова рассказывает об удивительной и непростой судьбе генерала Андрея Евгеньевича Снесарева. Генерал Снесарев был широко известен не только как военачальник и участник Первой мировой войны, но и как талантливый военный педагог, географ и востоковед. Несомненную ценность для современной России представляет и письменное наследие А.Е. Снесарева.

В настоящем издании личность генерала Снесарева получила яркое и правдивое описание. Книга будет интересна самому широкому кругу читателей — историкам, географам и востоковедам.

---

«Германская» позиция Снесарева оказалась наиболее исторически оправданной, наиболее проницательной. Теперь-то не надо взбираться ни на какой Монблан, чтоб видеть это. Пробушевали две мировые войны, страшные и для России, и для Германии. Слова американского сенатора Трумэна, эдакого Герострата двадцатого века: «Пусть они как можно дольше убивают друг друга». Они — это русские и немцы. Слова — как радиоактивная пыль от атомных бомб, вскоре сброшенных на Японию по недоброй, сумасбродной воле американской верхушки и всё того же Трумэна, ставшего президентом Америки.

Но тогдашняя официальная политика — в жёстком русле Антанты, и проницательный Снесарев, да ещё в таком серьёзном ведомстве, как Генеральный штаб, явно неудобен и для официального Петербурга, и для столичной англофильской элиты. Но есть испытанное правило — отодвижение, перемещение, даже повышение… Подальше от столицы, поближе к границе.

10

Перед отъездом на западную границу он обойдёт все привычные адреса жительства семьи, совершит и нечто вроде прогулок по знаменитым местам, где они с женой бывали вместе. Стрелка, Александро-Невская лавра, Императорский музей Александра Третьего, Мариинский театр.

Подолгу он будет выстаивать у Александрийского столпа, который венчал ангел, и на Сенатской площади, на которой его родственник, высокий духовный деятель Евгений (Болховитинов), увещевал декабристов не воспламенять духа мятежа и сойти с огнегрозящей стези, расстроить не для битвы же с иноземцем выстроенное каре. И ангел, и духовный пастырь молились за Россию. Молился и Снесарев.

В ПРИГРАНИЧНОМ ГОРОДКЕ НА РЕКЕ СМОТРИЧ. 1910–1914

Осень 1910 года. Перед его глазами Каменец-Подольск — губернский город Подольской губернии, ныне Хмельницкой области Украины. Утопающий в вишнёвых, яблоневых садах городок расположен на реке Смотрич — левом притоке Днестра. Каменец — старинный славянский город на оживлённых скрестьях истории, счастливый или горестный перекрёсток дорог разных племён и народов.

1

Не раз переходил он из рук в руки, и кто только не осаждал его — турки, поляки, казаки, молдавские воеводы. (В пору своего гетманства Пётр Дорошенко, свидетельствует историк, привёл сюда триста тысяч турок, и Каменец был предан ятагану и огню, а церкви были превращены в мечети. Что до самого гетмана, московская власть, как и часто бывало в таких случаях в отечественной истории (назвать хотя бы Костюшко, Шамиля) да и длится по сей день, предоставила бывшему недругу режим наибольшего благоприятствования: гетман был великодушно принят в Москве, воеводствовал в Вятке.)

И всё же Подолия — край благословенный. Привлекательный географически, богатый природно. Но век назад, как перешедший к Российской империи, он представлялся русскому человеку не менее захолустным и далёким, нежели Камчатка или Сахалин.

Иван Бунин, земляк Снесарева по Воронежской губернии, в молодости проехавший местами, упомянутыми в «Слове о полку Иго-реве», не побывал здесь, в Прикарпатской Руси, зато в ожидании жребия быть призванным в армию рисовал своё возможное будущее: «…в тесноте, в холоде и махорочном дыму вагона, среди криков пьяных мне придётся ехать, одинокому, потерянному, в какую-нибудь Каменец-Подольскую губернию…» Говорится так, словно последняя — Богом забытая тьмутаракань, некая безжизненная островная земля в далёком океане.

А одногодок Бунина и его друг Александр Куприн, будущий писатель, после окончания юнкерского училища в 1890 году был услан в пехотный Днепровский полк, как пишет его дочь Ксения, «в самую глушь Юго-западного края — Проскуров. Жизнь захолустного городка он описал в своём “Поединке”. Чтобы вырваться из засасывающей трясины, подпоручик Куприн стал готовиться к экзаменам в Академию Генерального штаба». Рядом со Снесаревым могла сложиться военная судьба Куприна, поступи он в Академию. Но по пути в Петербург на Днепре, на барже-ресторане, он подрался с военным, который был бит им из-за нарушающих офицерский кодекс чести приставаний к девушке-официантке и после жалобы которого наш рыцарь, будущий автор «Олеси», «Колеса времени», «Юнкеров», не был допущен к экзаменам.

Куприн и сам пишет, как он страдал тоской по малой родине, когда судьба забросила его в нежеланные места: «Как нестерпимо были тяжелы первые дни и недели! Чужие люди, чужие нравы и обычаи, суровый, бледный, скучный быт… А главное — и это всего острее чувствовалось — дикий, ломаный язык, возмутительная смесь языков русского, малорусского, польского и молдавского». Куприн признаётся, что ночами после снов, где видениями вставали улицы и церкви Москвы, он просыпался от рыданий, столь густослёзных, что хоть подушку выжимай.

Тесть Снесарева яростно нападал на «Поединок» Куприна, обвиняя в какой-то мере автора, не увидевшего ничего хорошего в армейской среде, а более всего — местное командование за безрадостную картину, там изображённую, и объяснял всё отсутствием энергии и настоящего дела, близостью к безответственному Западу, зауряд-чиновниками, а не прирождёнными военными, отсутствием умного и верящего в своё дело командира. И ударял словами Скобелева: «Бездействие порождает упадок духа, пьянство, болезни; солдат и офицер должны быть заняты, поэтому, кроме постоянных учений, офицеры должны поощрять чтение и устройство игр, вести курс занятий и, в первую очередь, сами иметь дело». Ветеран рассказывал, как при движении русских в Среднюю Азию командование после взятия какой-нибудь обжитой туземной пяди тотчас же распоряжалось приступить к постройке русского города: жилых домов, присутственных мест и зданий, солдатских казарм, непременного горсада.

В Каменец-Подольске — монастырь Святой Троицы, церковь Святителя Николы, ещё тринадцатого века. И польский костёл, и турецкий минарет. На утёсе — старинная крепость.

«Старая крепость» — так называется трилогия уроженца Каменец-Подольска Владимира Беляева (1907–1990), по мотивам которой созданы два кинофильма о приключениях подростков приграничного городка в годы Гражданской войны. В своё время писатель известен был и памфлетами против украинских «самостийников» и католической церкви: говорящее, характерное название сборника публицистики — «Формула яда».

Когда Снесарев прибыл в Каменец-Подольск, Беляеву было три года, а когда уезжал — десять лет. А в год смерти Снесарева Беляев начал писать «Старую крепость». Писатель, наверное, мог бы написать о бесконечно долгом разорении здешнего края — о пылающей Подолии в Первой мировой войне, перешедшей в бог знает какую войну. (И тем не менее «Старая крепость» — в детстве одно из увлекательных прочтений.)

2

Каменец-Подольск понравился Снесареву. Он был поживописней и народом поболее, чем ненавистный Куприну Проскуров, который-то и находился в нескольких десятках вёрст. К слову сказать, когда в Проскурове недавний генштабист побывал в первый раз, он перечитал купринский «Поединок» и при всей своей любви к отечественной словесности вынужден был согласиться со своим тестем, во взгляде которого на армейскую службу было более цельной правды, нежели у Куприна. Не только художественной, как у писателя. Дело-служение спасает человека, а Ромашов, купринский герой, не смог воспринять жизнь как дело-служение. А раз так, не только люди и городок, но даже природа не могла его врачевать и даже не была ему мила. Места же хорошие. Кругом шли холмы и долины, и почва благодатная, тучная, и взрастали на ней виноградники — такие же, как на Дону, или иные, но в любом случае, глядя на них, Снесарев словно переносился на донскую родину.

Первые месяцы ушли на обустройство не столько своего гнезда, сколько дивизионного. Расквартированной в Каменец-Подольске 2-й Сводной казачьей дивизии не хватало казарм; для военных нужд снимались частные дома, обходилось это для гарнизона довольно дорого, и цены росли. По договорённости воинских властей с городским самоуправлением предполагалось возвести казарменный комплекс во второй половине 1911 года, но денег было выделено недостаточно, дело застопорилось, и худая обустроенность дивизии была головной болью начальника штаба до той поры, пока не началась война и стало не до благоустроенных казарм.

На первой же неделе Снесарев побывал на границе на реке Збруч.

Понравился городок и Евгении Васильевне, она, неотразимая, бывала на празднествах местной «знати». Правда, скоро всё это надоело, а через два года родилась Женечка, стало и вовсе не до спектаклей, всякого рода вечеров и празднеств. В доме всегда было много народу. Водились и четвероногие любимцы: собаки, лошади, кошки. Даже ворона. Даже многопудовая хрюшка, однажды вломившаяся в лавку и приволокшая оттуда мешок муки для многочисленного выводка поросят. Жили Снесаревы сначала на улице Московской, после пожара переехали на улицу Почтамтскую.