Ята Петри - Второй

• Название: Второй
• Автор: Ята Петри
• Жанр: Ужасы и Мистика

Четко городская фантастика с уклоном в нуар. «Темный ночной город в котором поселились невидимые обычному человеку чудовища. Жаль, что только я однажды осенью оказался необычным и мог их видеть. А еще жаль что они могли точно так же видеть меня. И если бы не Второй — мой телохранитель, мой наставник и мой тюремщик, — я мог так и не пережить ту осень.» Осень. Ноябрь. Холодно… «Короче. Я принес пистолет в квартиру. Достал батон, отломал хорошо зажаренный бок, зубами надорвал картонку на пачке кефира и не разуваясь и не раздеваясь, типа поужинал, стоя у окна на кухне. Свет в комнате я не включал. Это важный момент. После взял пистолет в руки, снял с предохранителя и… засунул ствол себе в рот. Веселое намечалось решение осенней проблемы и депрессии. — Только попробуй, — услышал я тихий, но вполне реальный голос из-за спины. Я дернулся. Пистолет выпал из рук. В этот момент грохнуло…Я не думал что будет так громко. Я так и не понял чего больше испугался — выстрела или голоса. Из комнаты выматерились. Я услышал скрип половиц и в свет коридора вышел…высокий темноволосый крутоголовый парень. Он посмотрел на меня (тут-то мне стало страшно уже по-настоящему). — Тише, — сказал он на выдохе. — Тише. Я — Второй. А у тебя началась еще одна жизнь.»

---

А они прячут меня, как прокаженного…

* * *

Люди появились тогда, когда я уже реально думал, что рехнусь. От безделья, от вынужденного ожидания, от ощущения того, что я в тюрьме и мне нет выхода.

Но грохнул засов, и дверь распахнулась. Мне даже на секунду легче дышать стало.

Из гостей я знал только Гию. А были еще седоватый коротышка в смешном, каком-то совершенно несовременном пальто и рыжей помятой шляпе, темноволосая женщина лет 45 в тяжелых очках, со слишком ярким макияжем, парень моих лет, и кучерявый, похожий на цыгана мужичок с веселым блеском в глазах — балагур и весельчак в любой компании.

Вот уж и впрям веселье намечалось.

А вот самого Егора Петровича не было. Наговорился, наверное, за утро. Предоставил право выносить мне мозг другим.

Мне не сказали ни «здраствуй», ни «привет». Они меня будто вообще не замечали. Гия принес с собой еще один ноут, цыган держал в руках картонную коробку со спутанными клубами проводами.

Они что, опять меня, как подопытного кролика, исследовать будут?

— Э-эй! Ау! Я тут!! — я театрально замахал руками под носом у Гии. Тот поднял голову, отмахнулся, как от надоедливой мухи.

— Отвали, а? Сейчас установим оборудование, и кривляйся сколько хочешь.

Я начинал закипать.

Я смотрел на них со злостью, почти переходящей в ненависть.

— Люди, вы издеваетесь, да? — крикнул я.

Парень-ровесник- приблизился и без лишних разговоров и убалтываний просто саданул в солнечное сплетение так, что я согнулся пополам и захватал ртом воздух, будто выброшенная на берег рыба.

— Утихни, — сказал он глядя темными, не выражающими ни единой эмоции глазами.

А я все никак не мог ни разогнуться, ни отдышаться. Из глаз градом посыпались слезы.

Парень рывком пододвинул ближайшее кресло.

— Сидишь тихо и не дышишь. Еще один звук — и сломаю руку. Она ж тебе «видеть» не помешает?

Пришлось присесть. Тем более, что так стало даже чуть легче.

Гия оглянулся на всю эту возню, хмыкнул. Но не вмешивался. Цыган собирал из разрозненных частей какой-то слишком мудреный прибор. Лихо разрисованная тетка устроилась на кушетке напротив и записывала что-то в большую, слегка потрепанную тетрадь. Было чувство, что она или словесный портрет составляет или особые приметы зарисовывает. Дело становилось все «страньше и страньше», — как говорила Алиса в Стране чудес.

— Внимание, — захлопал в ладоши Гия.

Все обернулись в его сторону.

— Аппаратура готова. Пишем. Итак — комиссия в составе четырех человек сегодня, 12 ноября, проводит экспертную оценку объекта с красным кодом «светлячок».

Объект- мужчина, 29 лет, шатен, цвет глаз- серый, рост, вес сейчас выясним.

— Ян, встань, пожалуйста, вот сюда — он указал мне на место возле ближней стены. Я, глядя на них, думал- слушаться или устроить маленький спектакль. Но потом… Короче, решил быть не гордым, но — целым. Что я могу один сделать?

Я встал, подошел к стене. Прислонился спиной.

— Влад, проконтролируй пациента.

В мою сторону двинулся мордоворот, угостивший меня кулаком.

Мышцы живота непроизвольно сжались.

Но он всего лишь с помощью обыкновенной рулетки измерил рост.

— Так. 182. Нормалью, пишем — выше среднего роста. Вес?

— 80 кг — сказал я. Стоять у стены с прижатыми лопатками была как-то унизительно, что-ли.

Гия ухмыльнулся, поверим на слово. Это не столь важно. Важно другое.

И уже не мне, а женщине в очках.

_ Анна Николаевна, светится?

Женщина, не отрывая взгляда от своих записей, почему-то весьма охотно согласилась.

— Да, Гия Андросович. Чересчур сильно. Я восемь пиков насчитала.

Гия заметно повеселел. Я продолжал стоять у стены. Садюга Влад присматривал краем глаза, очевидно, опасаясь, что я разнесу полубежища.

— Дальше. Показания приборов — сияние нестабильное, волны идут строго по нарастающей, скоро подопытный переключится, и можно будет рисовать спектр. Наблюдайте. Влад, пресони чуток товарища, ему еще немного осталось… Вспышка через три, две, одна…и…

И я в это время взорвался. Возникло такое ощущение, что кожа треснула и изнутри, откуда-то чуть повыше пупка, шарахнул огромный сноп искр. Мира не стало. Я не видел ни этой комнаты, ни людей, ни предметов. Я смотрел на все будто не своими глазами и различал только потоки света, словно смотрел на расплавленную лаву, текущую вокруг меня. И в это мгновение на меня навалился звук — непонятный, нарастающий, раздирающий это сияющее пространство на мелкие крупицы, капельки, рассеивающий свет. Я заорал в голос, попытался закрыть руками уши, но не мог справиться. Почувствовал, как ладони почему-то стали влажными, а по запястьям потекли липкие ручейки, и за секунду все закончилось…

Я лежал на шикарном дорогом ковре, из носа текла кровь, по щекам текла кровь. Я почти не понимал ни кто я, ни где я, ни что произошло.

— Встать можешь? — спросил меня Влад и протянул руку.

Я не знал. Но руку подал. Голос у Влада изменился радикально. Вместо жесткого с металлом — сочувствующий и слегка настороженный.

Поднялся на ноги. Шатало. Женщина приложила к носу платок, смоченный в какой-то слабо пахнущей спиртом жидкости.

Гия подошел поближе, пощелкал пальцами перед носом.

— Сколько пальцев, Ян? — спросил он, показывая указательный. Я в ответ поднял кулак, разогнул средний палец.

Гия расхохотался.

— Молодец. С чувством юмора все в порядке. Значит — о'кей. Ну, поздравляю, товарищ пациент, теперь, похоже, уже бывший.

Дар у тебя наконец-то проклюнулся окончательно. А то зрел-зрел, как нарыв. Если бы мы не стимульнули, беда была.

Все, дорогой товарищ. Можно звать Петровича. Даже тесты не понадобились.

— Что вообще происходит? — привычку задавать вопросы у меня, наверное, ничего отбить не могло.

Гия было попытался начать объяснять, но тут в действие вмешался появившийся Егор Петрович.

Он подошел поближе, протянул руку и, ничуть не смущаясь моей, перепачканной кровью, пожал.

— Ну теперь поздравляю. Вы, Ян, только что стали магом.

Понимаете, мы не хотели вас пугать. Но…по всем данным было видно что, вы слишком ярко и сильно светитесь. И это могла плохо сказаться на всех дальнейших планах. Если бы вас чуть-чуть не притушили, не выпустили всю лишнюю энергию, не оставили ровно столько, сколько надо для нормальной работы, то вы бы просто сгорели. Изнутри. Так, к сожалению, бывает. Отсюда, кстати, и эмоциональное выгорание.

Поэтому решили немного ускорить, так сказать, процесс созревания. Сначала вас разозлили, потом — обидели, после — напугали, чуть задели, так сказать, гордыню… Игра с эмоциями, понимаете, чтобы вывести из стабильного состояния и подтолкнуть. И процесс пошел. В таком состоянии, как было у вас, да и с прошлой аурой — можно сказать: успели вовремя. Теперь, я думаю, в ближайшее время у вас все будет хорошо.

А главное, вам можно появляться и на поверхности, и в городе — прилипалы не смогут вас учуять даже с расстояния в 10 метров.

И новость про то, что я могу снова свободно ходить по улицам и не сидеть, как перепуганный затравленный зверь в норе, стала самой лучшей новостью за сегодня. Отмывая лицо и руки, глядя на себя в зеркало, я в очередной раз понял, как мало надо для счастья. Просто ходить, куда хочется и делать то, что хочется. И никого не бояться.

Я даже перестал как-то в одну секунду злиться и на Петровича, и на Гию. До меня, наконец, дошло, что они делали и чего хотели. Потому что после того, как я… засиял… я понял, как сильно был напряжен, как был скован внутри, как пытался вырваться, как меня распирало и какие во мне бушевали эмоции. Не мои. Не естественные. А усиленные во много раз. И чем бы могло все это закончиться…

Часть первая. Байки из склепа

Глава 1. Черная вдова

За ночь город припорошило снегом. Второй, провозившись почти весь вчерашний день в штабе, собирая досье на одного из наблюдаемых, был с утра бодр и зол как черт. Растолкал, разбудил, еще и восьми не стукнуло. Я пару раз попытался вежливо от него отделаться — спать хотелось невероятно, из патруля привезли в пол второго ночи, но он отмёл все мои доводы и даже после конкретного посыла на три буквы не сдавался.

Короче — проще было встать и принять участие в в бодрствовании, чем продолжать бороться за вытаскиваемое из рук одеяло.

— Что ж тебе не спится в такую рань? — зевая через каждые полминуты все же поинтересовался я.

— Есть дело. В штабе не говорил — могут по голове дать. А от Петровича получать оплеухи у меня нервов не хватает.

Короче. Тема такая. Чуть севернее — в высотках у кож. завода — я еще месяца два назад наблюдал за странным таким товарищем. По всем признакам стопроцентная — кукла. Я, когда его первый раз увидел, даже глазам поверить не мог. Классика налицо — деревянная походка, лицо синюшно-бледное, взгляд расфокусированный. Ну, думаю, точно липучка. Как раз в стадии построения кокона. Я за ним дня три наблюдал — почти без отлучек, — пришлось жить устроиться на чердак соседнего с домом объекта соседнего сарайчика (то еще место, доложу я тебе, — крысы ростом с собаку; вот даже не знаю, кого больше боялся — куклу или крыс), но ничего так и не обнаружил. Ни контактов с другими объектами, ни тяги особой к сладкому — они ж когда кокон, плетут конфеты, шоколадки да и просто сахар в огромных количествах уничтожать начинают. Ни активности — в плане морального давления на родственников. Кукла моя предполагаемая — отец семейства, жена красавица и двое деток. Как вот такого гасить сразу? Поэтому решил задействовать Анну Марковну — я тебе рассказывал — старушка, тоже с даром. Я с ней часто раньше работал. Пацаны надо мной, конечно, стебались, но я лучше с магичкой 80-ти лет ездить буду, чем, как они без подтверждения по предполагаемым целям стрелять на убой…Так вот, привез я Анну Марковну — попросил просканировать «объект». Она долго что-то приглядывалась, не ладилось у нее, никак не могла понять, что идет не так. А потом выдала вердикт, что не «кукла» папаша, а больной человек. Рак у него на какой-то стадии. Но «объект» сам даже и не догадывается об этом. Вот и аура мутная, и поведение непонятное.