Екатерина Владимирова - За гранью снов (СИ)

• Название: За гранью снов (СИ)
• Автор: Екатерина Владимирова
• Издательство: СамИздат
• Жанр: Эротика

Что есть реальность? То, что мы видим, или то, во что мы верим?  И что если то, что мы видим и считаем правдой, лишь хорошо завуалированная ложь? А то, во что мы никогда не верили, становится истиной? Невольно переступив черту дозволенного, уже не сможешь вернуться назад. Потому что там тебя уже никто не ждет.

---

- Штефан?! – воскликнул Карим, приподнимаясь и ничуть не смущаясь своей наготы.

Кажется, девушка откликнулась на этот возглас, на произнесенное с удивлением имя своего Князя. Глаза ее приоткрылись, а губы зашевелились, будто она хотела что-то сказать, но так и не сделала этого.

Штефан бросил презрительный взгляд на свою рабыню, смерил ядовитой ненавистью Карима.

- Не ждали? – язвительно бросил мужчина, проходя вперед, сжимая руки в кулаки и поморщившись от омерзения, когда увидел запретное объятье вновь.

- Штефан... – заплетающимся языком проговорила девушка, поднимаясь с кровати. – Я... я...

- Заткнись! – грубо перебил ее Князь, сжигаемый злостью. – Я тебя слушать не желаю, шлюха!

- Штефан, – попытался заступиться за нее Карим и подскочил с кровати, натягивая на себя простыню.

- А ты, - перебил его тот. - Убирайся из моего дома, чтобы я тебя здесь больше не видел. Никогда! Понял?

- Послушай меня...

- Заткнись, твою мать! - заорал Штефан, кинувшись к Кариму и едва не набросившись на него с кулаками. - Не вынуждай меня вышвыривать тебя на улицу, Вийар!

Карим замолк, бросил быстрый взгляд на Кароллу, отчаянно сопротивляющуюся и желавшую возразить.

- Что будет с ней? – почти равнодушно проговорил он, стиснув зубы.

- Это не твоя проблема, - злобно скривился Штефан, бросив еще один презрительный взгляд на девушку.

- Моя, - упрямо зашипел Карим. - Она получит наказание?..

- Это не твое дело! – сквозь зубы выговорил Штефан, уже не глядя на Кару и боясь сорваться. - Убирайся!

- Я не уйду без нее, - заявил Вийар, пристально глядя Кэйвано в глаза, и всем своим видом показывая, что не собирается отступать.

- Это с ней ты не уйдешь, - бросил Кэйвано.

- Штефан...

- Максимус! - рявкнул Штефан, и Ищейка, будто по мановению волшебной палочки, возник рядом с ним. - Отведи ее в подвальные помещения и приготовь всё, что необходимо, - кивнул он на девушку.

- Штефан, - проронила Кара тихо, но твердо. – Послушай...

- Максимус, ты меня слышишь!? – игнорируя девушку, заорал Штефан.

- Для чего, господин? – будто опомнившись, спросил Ищейка, глядя то на Князя, то на Кароллу.

Штефан пронзил его заледеневшим взглядом серо-голубых глаз. И тому всё становится ясно. Ни один мускул на его лице не дрожит, лишь губы плотно сжимаются, а вот глаза... они кричат во все горло. Но сам Ищейка остается равнодушным и безмолвным свидетелем расправы над провинившейся рабыней.

- Я понял, - коротко бросил Максимус и, подхватив сопротивляющуюся Кароллу на руки, быстро укутав ее в какую-то одежду, прикрывая наготу, вышел вместе с ней из комнаты.

- Нет, Штефан, - проговорила она, едва дыша. – Штефан!.. – а потом провалилась в небытие.

- Я ней не спал, Штефан! – выдал вдруг Карим, но Кэйвано его уже не слушал, невидящим взглядом рассматривая постель, на которой только что совершилось преступление. Его смерть. Смерть светлого его.

- Штефан, ты что задумал? – закричал Карим, взглянув в спину Ищейки. – Ты что, твою мать, задумал?!

- Это не твое дело, повторяю еще раз, - спокойно проговорил Штефан, оторвав взор от смятых простыней.

- Ты будешь ее пытать? Бить? Штефан!? – заорал мужчина, бросаясь к Князю. Но тот оставался безумно равнодушным и монотонно спокойным. Холодный, как лед, непоколебимый и бесчувственный, каким был всегда. Каким его знали все. Кроме той, что совершила преступление. - Продай ее мне, - выкрикнул Карим. – Если тебе она не нужна... больше, продай ее мне! Я куплю ее за любые деньги. Продай, Штефан!..

Лицо Кэйвано исказилось яростью, глаза потемнели, превратившись в черные точки. Ничего хорошего ждать от него после такого взгляда не приходилось. Вийар нахмурился. Игра выходила за правила.

- Так хороша в постели? – грубо спросил Штефан, презрительно усмехнувшись.

Карим молчал, тяжело и рвано дыша. Сказать было нечего. Да и что говорить? Ситуация выходила из-под контроля, грозясь перейти в разрушительное бедствие вместо небольшой проблемы.

- Штефан, - позвал Карим Князя, но тот окатил его вызывающим презрением.

- Ты ее не получишь, - глубоким шепотом, злобным, завораживающе опасным, низким выговорил Князь. – Никогда, - и стремительно вышел из комнаты, бросив слугам, которые застыли в коридоре: - Господин Вийар желает уйти. Помогите ему вспомнить дорогу.

- Штефан, сукин сын! – закричал Карим, понимая, что ничего не может исправить. - Штефан!

- Ты получил то, что хотел, Вийар, - обернувшись к нему, бросил Князь. – Ты удовлетворился? – губы его дрогнули. – А я – нет. И я собираюсь исправить это упущение.

И быстрыми летящими шагами направился в сторону лестницы, ведущей в подвальные помещения.

27 глава

Как умирают чудеса

Я не знала, как это случилось, но я стала ему верить. Не просто на словах, лишь бы дать слово, чтобы он оставил меня в покое, а по-настоящему верить. Я чувствовала изнутри это доверие. Я никогда никому не верила до него. В детском доме не приходилось полагаться ни на кого, кроме себя, там правил вой закон – закон выживания. Принцип естественного отбора вряд ли кого-то может сделать друзьями. А после я стала с осторожностью и тихим вниманием относиться к людям, замечая их поведение, отмечая какие-то нюансы и делая для себя определенные выводы. У меня были знакомые, даже друзья, но не так много и не такие близкие, чтобы можно было им довериться. К тому же меня считали какой-то... не такой, будто не от мира сего девочкой, а немногословность и услужливая исполнительность прочно укрепили это уверение в тех, с кем мне приходилось общаться.

Но с ним я чувствовала себя, как рыба в воде. Как я это произошло, я не знаю, но я верила ему. Верила в чудо, которое он мог мне предоставить. Он уже делал это, и не раз, просто сам не догадывался об этом. В нем было много того, что мне не нравилось, что я категорически не допускала, но отрицать тот факт, что с ним мне было комфортно, не стоило и пытаться. Я ощущала себя защищенной. Он сделает всё для того, что защитить меня от других. Но в то же время, единственный, кто сможет меня уничтожить, это он сам.

Это происходило так медленно и незаметно, что я не почувствовала подвоха. Это проникало в меня, не просто под кожу, но впивалось в кровь. Не просто чувство, не просто ощущение, не обычная эмоция на определенного человека... Нечто большее. Больше, чем обычное чувство, больше, чем все чувства, которые я испытывала, вместе взятые. Гораздо больше. Это было всем для меня. Это разрушало и воскрешало, свергало с небес на землю и возносило ввысь. Запретное чувство, роковое, немыслимое и невозможное.

Но в день, когда мое доверие было попрано, а чувство рассыпалось по крупинкам, я поблагодарила Бога за то, что не раскрыла перед дьяволом свою душу и не призналась ему в немыслимой, неправильной любви. Это было бы ошибкой для меня. Высокое, пусть и неправильное, было бы осмеяно. Ведь любить господина – запретно. А любить такого господина, как Штефан Кэйвано, равносильно самоубийству.

Если раньше я верила, если надеялась на то, что он тоже может чувствовать... то после рокового случая убедилась в том, что обманывала саму себя, нарисовав в мыслях образ светлой и сдержанной в своем гневе и страстях дьявольской души. Но ей было заказано место в аду. И спасать эту душу я не буду. Дьяволы не умеют любить, и наивно было с моей стороны полагать, что я смогу научить этому одного из них.

Мой самообман раскрылся и облил меня ушатом холодной воды на голову, приоткрывая завесу шальной истины. Холодное сердце никогда не растает, бесчувствие не вылечить никакими чувствами. И не рабыне делать это. Слишком простая аксиома, чтобы запутаться или забыть. Я ее запомнила, только обманувшись.

Он прибыл днем, после обеда, решительный и уверенный в себе, как всегда. Искушающий грешник и черноглазый бес Карим Вийар. Князь Пятого клана. Я не боялась его, но ощущала исходившую от него опасность. От таких людей, учитывая его странные отношения со Штефаном, лучше держаться подальше.

Он был порождением порока, а может, и самим пороком. Он не был ни другом, ни врагом. Ни злым, но и не добрым. Его невозможно было понять, а узнать, каким будет его следующий ход – в его личной игре по его правилам – не представлялось возможным. Он добивался того, чего хотел. Всегда. И если Князь Пятого клана желал видеть меня, ему ничто и ничто не помешало бы сделать это. У него были свои причины и мотивы, мне не известные, да и вряд ли известные кому-то, кроме него, и он играл по своим правилам. Что ему от меня было нужно, я не осознала сразу, хотя всё внутри вопило об опасности. А когда поняла, чего он добивается, - даже не зная его целей, - было уже поздно.