Илья Бояшов - Безумец и его сыновья

• Название: Безумец и его сыновья
• Автор: Илья Бояшов
• Жанр: Современная проза
• Год: 2002
• ISBN: 5-94278-287-3

Бояшов выводит на свет архетипы русского подсознания. Он написал то, что должно быть написано. За что ему спасибо. П. Крусанов

Текст Ильи Бояшова я определил бы как художественный образ русской идеи — в некотором смысле по своей убедительности этот образ превосходит многие философские выкладки, озвученные в спорах славянофилов и западников. А. Секацкий

Бояшов был первым редактором Стогова. Прочитав «Безумца», я до сих пор в недоумении — почему Бояшов Стогова не убил? В. Назаров

---

— А что с ним-то делать? — спрашивали. — Неужто оставить все как есть?!

— Вот что, — после раздумья отвечал Председатель. — Не буду я сажать его и трогать, хотя бы и мог употребить свою власть. Хочу показать вам, как сама жизнь его уничтожит! А сгинет он по всем ее законам непременно — и вы сами то увидите!

Жалкое поле тем временем само наколосило зерна и в ту осень.

Снег завалил землю вокруг холма, но холм по-прежнему был покрыт зеленью, и коровник, построенный с таким трудом и нервами, по-прежнему пустовал. Оставив коров в покое, Беспалый повелел собрать все зерно и в пустовавшей землянке Марии закрыл мешки, решив раздавать запас поровну между всеми.

По холму Беспалый вместе с Агриппой понавбивали колья, отмечая места будущих домов и главную улицу будущего селения. Принялся было вздыхать Председатель, что некому воплотить все его замыслы — и словно кто-то услышал его сетования! В деревню пожаловали нежданные гости.

Возле холма остановились сани, и были на траву перетащены пожитки. Посреди деревьев вырос шалаш. На вопрос Беспалого прибывший сюда с бабенкой и двумя малыми дочушками мужичок отвечал, что они прибыли издалека, погорельцы, и решили здесь как-нибудь переждать зиму.

И взвился дымок костра, а кобылка, едва дотащившая сани до холма, взялась нагуливать бока, пасясь вместе с коровами. Мужичок, назвавшийся Лисенком — и впрямь шустрый и маленький, — ощупывал яблони, трогал сочную траву, цокая от изумления языком.

Следом за ним, словно сговорившись, начали прибывать другие поселенцы, непонятно от кого прослышавшие о чудесном месте. И все прибывшие твердили Председателю, что убегают от голода и желают здесь, в тепле, отсидеться хотя бы зиму.

С собой натащили они бревен и досок и не мешкая взялись за топоры, пилы и рубанки, возводя временные жилища. Беспалый, придя в полное изумление от быстроты, с которой набежавшие на холм мужички строили и пилили, утешал одним и себя, и верную Агриппу: «Вот и руки для всех моих зачинаний».

Пришлось выдавать им из запасов зерно, и Председатель с тревогой ожидал, что запасы быстро закончатся — однако дряхлые, готовые порваться мешки были бездонны, и, сколько он ни черпал, зерна каким-то непонятным образом не убавлялось.

Зима была лютой, но вреда никому не причинила: все живое вскарабкалось на холм, чужой скот бродил в яблонях, новые собаки, прибежавшие с поселенцами, грызлись с Безумцевыми псами. И всем хватило и травы, и муки!

В ту зиму у Натальи родился еще один сын — Владимир Музыкант. Был он с рождения горластым, вопил не переставая и совершенно измучил свою мать.

Весной Безумца разбудили собачьи свадьбы — лай и грызня слышались то и дело, и собачья шерсть летела клочьями.

Хозяин впервые за все то время показался на пороге и лениво взглянул на изменившуюся жизнь — ибо повсюду уже сновали люди и животные. Стоял он босиком и шевелил босыми пальцами.

Повсюду был уже цвет яблонь, и лягушки в низинах орали так громко, что заглушали птичье пение.

А по всему холму стучали топоры и визжали пилы: поселенцы, и не думая покидать столь благодатное место, взялись за постройки. Но до тех пор неистово трудились мужички, пока не увидели наблюдающего за ними беспечного старожила. Заметив у него флягу, к которой он с удовольствием прикладывался, как-то все разом они сникли, и работа замедлилась.

Вскоре принялись прежде усердные работники поочередно заглядывать в избу Марии. Агриппа учуяла пьяных и донесла Председателю. Изба же, в которой отлеживался хозяин, загудела теперь с утра до ночи. Заливалась гармоника, а фляга не вычерпывалась. Работнички уже валились с его крыльца, их языки вязались. Завидев Беспалого, они прятали ковши и кружки. Забегали жены поселенцев, холм огласился женским плачем и руганью, жены таскали мужей за волосья — но без толку. А Мария теперь и не знала, куда деваться с малым Степаном — пили в избе не просыхая!

— Погубит он нам все зачинания! — сказала Агриппа Беспалому. — Какие там руки, какое там будущее… Споит чисто весь народ! Вот окаянный. Горя мало ему…

Беспалый после тех слов раздумывал недолго. Явился в избу и одним своим появлением успокоил гармонику. Сидящие возле Безумца собутыльники, увидев его свирепость, подались кто куда. Но сам хозяин безбоязненно щурился на представителя власти.

Был Председатель на сей раз беспощаден:

— Убирайся к чертовой матери, иначе сгниешь на нарах. Я тебе десять лет устрою — без права передачи!

Безумец, ни слова не сказав охнувшей Марии, побросал в «сидор» флягу и гармонику и спустился с крыльца.

Шагал он по холму, не замечая Беспалого — тот тоже старался его уже не замечать. Председатель разыскивал упавшие и затоптанные колья, которые переселенцы, обустраивая себя, как-то незаметно снесли и затоптали, и намеревался вновь разметить и места будущих домов, и главную улицу. Новые обитатели холма уставились на уходящего с нескрываемым сожалением, но молчали, побаиваясь власти.

Перед тем, как навсегда покинуть холм, толкнул Безумец дверь Валентиновой землянки. Двое светловолосых его сыновей скребли ложками в котелке. Валентина отрешенно взглянула на беспутного мужа.

Ничего Безумец не молвил ей на прощание.

А ангел так и не появлялся.

Женщины, занятые повседневной суетой, недолго вздыхали по ушедшему любовнику — доставил он им больше слез, чем радости.

Они немного поплакали — и помирились друг с дружкой, и занялись огородами, стиркой да дойкой коров.

Беспалый собрал население возле Натальиной избы и обратился с крыльца:

— Даю вам лето на обустройство, а затем возьмемся за общую работу.

И показывал свои планы по переустройству жизни.

— Добро! — принялись кричать ему мужички. — А то, как не построить?!

Взревел трактор Беспалого, засыхали по краям вспаханных полей вырванные с корнями подлески, птицы заметались над распаханными полями. И первым делом Беспалый перепахал Безумцево поле!

Власть снабдила селение зерном. Охрипший, вышагивал Беспалый по своим полям, все чего-то измеряя, прикидывая и о чем-то мечтая. Агриппа превратилась в его верную тень — всюду теперь следовала за ним. Она сильно изменилась за то время: даже свои икону с Библией отдала Валентине.

И холм теперь изменился: повсюду в яблонях стояли сараи и белели новые срубы, поселенцы разводили огороды и вновь потихоньку выдергивали Беспаловы колья, возводя свои плетни и ограды. Пока Председатель был занят севом, нахватали они себе земли кто сколько мог, и бабы их постоянно друг с дружкой по этому поводу грызлись и лаялись не хуже собак.

А Безумцевы сыновья вместе с другими детишками беспечно носились по разросшейся деревне, не помня чужого им отца. Лишь его собаки всполошились после его ухода. Скуля, заметались по холму и после ночи тоскливого воя сбились в стаю и разом куда-то исчезли.

Жизнь пошла своим чередом.

Слабенький Книжник сильно в детстве болел. Когда стал он совсем плох, в селение явилась Аглая; в берестяном коробе за плечами принесла она собранные травы и принялась готовить лекарственное зелье.

Валентина сквозь слезы спросила ее, где ангел.

Сурово отвечала старуха:

— Терпи, доча. И жди!

Беспалый, узнав о приходе знахарки, тотчас заглянул в землянку и прогнал ее:

— Что суешь свои сорняки? Что, не найду я больному ребенку врача? Иди отсюда, и чтобы духом твоим больше здесь не пахло!

Он действительно в область отправился, но врача в областном центре не отыскал, зато местный фельдшер отсыпал ему горсть таблеток — с этой горстью Беспалый и прибыл назад, и хвастался:

— Никому не даст пропасть наша власть!

Агриппа с радостью ему поддакивала.

Удивительно, но Книжник выжил, и коммунист ликовал!

Однажды, из-за своей великой занятости, отправил он по делам в область вместо себя того самого первого поселенца Лисенка.

Вечером третьего дня вернулась кобылка с пустой телегой. Лисенковская баба взвыла, все встревожились и собрались было на поиски, но хозяин телеги вскоре явился следом. Женщины вынуждены были отвернуться от бесстыдного зрелища — был Лисенок в одном исподнем и за версту несло от него водкой.

Повинуясь строгому оклику Беспалого, посланец очнулся и, сбиваясь и путаясь, рассказал, наконец, в чем дело и почему до центра он так и не добрался. От Лисенка и узнал Беспалый, что его идейный враг ушел недалеко, за озерцо. Там Безумец на одном из холмов срубил себе избу, и уже раскинулся его сад, и неизвестно откуда появилось ржаное поле.

Лисенок также поведал, что на Безумцев костер поднимаются забредшие в эти края путники и шоферы случайных «полуторок», а хозяин встречает их под яблонями со своей проклятой флягой. И многие не в силах отказаться: пьют и гуляют, и падают там же, в траве, и валяются в саду целыми днями, и бродят между ними Безумцевы собаки. А сам бездельник пьян и доволен, и его водка не иссякает.