Джеффри Барлоу - Северные огни

• Название: Северные огни
• Автор: Джеффри Барлоу
• Издательство: Электрокнига
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2015

Вообразите мир, в котором последний Ледниковый период так и не закончился… В своих неторопливых повествованиях цикла «Северные огни», каждый роман которого можно читать отдельно, Джеффри Барлоу рисует именно такой мир. Катастрофа уничтожила здесь почти всю жизнь, за исключением западного побережья Америки. И теперь люди живут в окружении саблезубых тигров, мегатериев и тераторнов. И в этот суровый час древнее зло стремится вернуться на землю… Причудливая постмодернистская, но при этом совсем не «высоколобая», смесь самых разных влияний и мотивов. Блестящие стилизации под викторианскую прозу, готические романы, классику детективов и хоррора.

---

— А какое-нибудь имя они называли?

— Да. Эдит.

При этих словах открытая добродушная физиономия трактирщика преобразилось словно по волшебству. Добряк разом помрачнел, серые глаза его потемнели; он суетливо провел ладонью по губам — и улыбки как не бывало. Не приходилось сомневаться: это имя что-то для него значило, но что именно — трактирщик открывать не спешил, да и на последующие расспросы Оливера внятного ответа не дал.

— Что до собаки, держу пари, здесь кроется некая тайна, — вот и все, что сказал мистер Айвз, со своей стороны ставя точку в дискуссии. Он прочистил горло, вспомнил внезапно, что неотложные дела призывают его в залу для отдыха, и со всех ног устремился туда.

— Чертовски странно, — пробормотал сквайр, впервые проявляя к предмету обсуждения живой и непосредственный интерес.

— А что не так? — осведомилась Черри, поведением отца весьма озадаченная.

— Сдается мне, услышав имя «Эдит», ваш отец отчего-то встревожился, — промолвил Оливер.

— Понятия не имею, сэр, с какой бы стати; я не знаю никого с таким именем — ни собаки, ни женщины, — и, сдается мне, у отца таких знакомых тоже не водится.

— Похоже, у этого священника есть друзья в деревне, — промолвил Оливер спустя некоторое время, уже после того, как по своим делам ушла и Черри. — Просто он не попался девушке на глаза, вот и все. Марк, а ты что скажешь?

В ответ сквайр буркнул что-то неразборчивое и глотнул пива; из чего Оливер заключил, что никакого определенного мнения по данному вопросу у его друга пока нет.

В течение почти всего разговора доктор Холл хранил свойственное ему безмятежное спокойствие, но теперь, едва Оливер с Марком обратились к нему за советом, обнаружилось, что он взыскует у долговязого Джинкинса новой порции пива. От природы доктор к пьянству не склонялся; одной пинты ему обычно хватало на целый вечер — сей достойный эскулап был куда более привержен к горячему чаю и кофе, нежели к алкоголю. Марк отлично это понимал в отличие от Оливера, чужака в здешних краях. К тому времени, как доктор возвратился — чуть заметно изменившись в лице, как если бы приходил в себя после глубокого душевного потрясения, — разговор уже перешел к теме Скайлингдена, и к плаванию Марка и Оливера на шлюпе накануне утром, и к тупорылому медведю, замеченному у входа в пещеру. Оливер к слову упомянул об архитектурных особенностях Скайлингдена, замеченных с судна — о руинах, в беспорядке разбросанных тут и там на краю холма, — но ответил ему, как ни странно, не доктор, а мистер Аркрайт:

— Вы абсолютно правы, мистер Лэнгли; там, в чаще леса, Скайлингден-холл стоял отнюдь не всегда. Собственно говоря, особняк как таковой возвели бок о бок с развалинами совсем иного строения.

— Что еще за строение? — полюбопытствовал Оливер, в котором сей же миг пробудился антиквар. — Значит, те древние руины — серые плиты и остатки каменной кладки — некогда были его частью?

— Безусловно.

— Так что же там располагалось?

— Аббатство, — отвечал мистер Аркрайт. — Обитель монашеского ордена, члены которого называли себя Озерными братьями. То были отшельники, и весьма ревностные. Аббатство считалось горным святилищем; там монахи и вся их братия могли предаваться медитации, приближаясь тем самым к Господу, ибо, как то и пристало пустынникам-анахоретам, предпочитали созерцательный образ жизни.

— Об этом ордене я слышу впервые.

— И здесь вы не одиноки, отнюдь. Много, много лет назад монахи отстроили свое аббатство из кирпича, извести и доброго талботширского камня. По всем отзывам, братия отличалась беспримерным благочестием: эти святые люди занимались своим делом и с деревенскими жителями почти не общались. Скажу больше: они отказывались принимать подаяния, что либо к добру, либо к худу; и тем разительно отличались от этого вашего современного ортодоксального духовенства.

— Да уж, это мне современное ортодоксальное духовенство! — кисло улыбнулся Марк, раскуривая новую сигару.

— Мне отлично известны нетрадиционные взгляды сквайра на религию, церковь и церковников в частности, — промолвил Оливер. — Нет нужды лишний раз заострять на этом внимание, мистер Аркрайт.

— Как я уже сказал, — продолжал ветеринар, все более увлекаясь, — Озерные братья жили по большей части уединенно, в хижинах и кельях в самом аббатстве, и в общем и целом вроде бы вели себя как оно подобает и надлежит монахам. Однако со временем в деревне заподозрили недоброе. Поползли слухи, будто монахи вовсе не таковы, какими кажутся на первый взгляд; будто на самом деле они отреклись от обетов служения Всемогущему и, что еще хуже, занялись черной магией и всяческими тайными искусствами. В те времена говорилось, будто их совратили демоны; и, учитывая все события последующих лет, я склонен разделять это мнение.

— Но что послужило причиной? Каким образом местные жители пришли к этой мысли?

Мистер Аркрайт расхохотался, да так, что из тесной темницы рта проглянули огромные желтые зубы.

— Монахи… паписты! По-вашему, этого недостаточно? Хотя, конечно же, свидетельств никаких нет, только слухи да пересуды, а уж много ли в них правды — во всем том, что я услышал от отца и брата, — на мой взгляд, это вопрос спорный. Мой отец и брат в отличие от меня к пустопорожней болтовне не склонны, тем паче в таких вопросах, так что рассказывали они не то чтобы много. Но вот вам один пример. Похоже, время от времени кто-нибудь из братьев, в черной рясе, капюшоне и сандалиях, ускользал из аббатства — а может статься, его просто выставляли за порог, — и пробирался в деревню. То-то переполох поднимался всякий раз! А что вы хотите, у монаха все признаки безумия, как говорится, были налицо: взгляд блуждает, сам что бесноватый, на губах пена, точно у взбесившегося пса, бранится, сквернословит, проклинает всех и каждого. Вот из таких историй — а они передавались из уст в уста снова и снова, причем не раз и не два, — становится ясно, что деревенские жители рассмотрели дело со всех сторон и пришли к мнению, что за всем этим кроется черная магия и злое чародейство.

Как-то раз летом, накануне дня святого Варфоломея, после очередного такого случая, когда страсти кипели в полную силу, местные жители, опасаясь за собственные души и не желая рисковать вечным спасением, призвали аббата к ответу. Перебранка вышла нешуточная, но, разумеется, ни к чему не привела. После того селяне собрались штурмовать аббатство; однако, прибыв на место, никаких монахов не обнаружили — просто-таки ни одного; хитрющие святоши унесли поскорее ноги, пока живы. Охваченные страхом и яростью жители Шильстон-Апкота сожгли аббатство вместе со всем содержимым — и церковь, и кельи, и дормитории — и сровняли его с землей.

— Вот храбрецы! — воскликнул Марк, одобрительно хлопнув рукою по стойке. — Чертовски здравомыслящие, бесстрашные парни жили в здешних краях в былые дни, Нолл, — не чета теперешним малодушным слабакам! Но, конечно же, я с собственным временем не в ладу.

— Должен признать, что мне такие погромы вообразить трудно, — отозвался Оливер. — Жуткое, должно быть, зрелище.

— Скрепленные раствором кирпичи, что вы углядели на вершине, — это остатки фундамента аббатства, — сообщил мистер Аркрайт. — Я и сам на них то и дело натыкаюсь, пробираясь через лес. Когда рядом с руинами стали возводить усадьбу, семейство Кэмплемэн — то самое, что затеяло строительство, — использовало сохранившийся от аббатства камень.

— Так что сам видишь, Нолл: на Скайлингден-холл пошел булыжник от дома с привидениями, — усмехнулся сквайр, свирепо дымя сигарой. — Вот поэтому об обитателях столь нечестивого жилища и судачат на каждом шагу.

— Кстати, а не расскажете ли в двух словах о пресловутом мистере Уинтермарче и его семье? — попросил Оливер. — Мне тут сообщили, что вы, доктор Холл, не далее как сегодня побывали в усадьбе с визитом.

Доктор, стряхнув с себя глубокую задумчивость, в каковой пребывал вот уже некоторое время, очевидного отрицать не стал и вынужден был вкратце поведать о своей поездке. Сколько бы он ни старался, ему не удалось умолчать о том, что в семействе Уинтермарчей ему почудилось нечто до странности знакомое, и о том, как мистера Томаса Доггера, встреченного на Скайлингденской дороге, заинтриговали и озадачили подозрения доктора, и как в конце концов все пришлось списать на разыгравшееся воображение — хотя в справедливости данного вывода доктор был уже далеко не так убежден, как прежде.

Вышеупомянутый рассказ еще сильнее распалил фантазию Оливера, да и Марка равнодушным не оставил, поскольку все, что интриговало и озадачивало ханжу Тома Доггера, весьма занимало и сквайра. Марк отлично знал о давней неприязни, существующей между доктором Холлом и пролазой-поверенным, каковую относил на счет разительного несходства характеров или, может, на счет какого-нибудь профессионального расхождения во взглядах; хотя, по правде говоря, об истинной причине сквайр понятия не имел и не представлял, кто бы мог его в этом отношении просветить.