Михаил Озеров - От Гринвича до экватора

• Название: От Гринвича до экватора
• Автор: Михаил Озеров
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1984

В основе книги Михаила Озерова "От Гринвича до экватора" — жизненный материал, почерпнутый в результате поездок писателя, публициста-международника (Индия, Шри Ланка, Вьетнам, Кампучия и др.). Большой раздел книги посвящен современной Великобритании. Немалый интерес представляют главы, рассказывающие о ФРГ, Италии, Испании, США, Австрии, Голландии.

За первое издание книги М. Озерову присуждена премия Ленинского комсомола 1982 года.

---

Месяц за месяцем продолжалась борьба. Тело Киен в коричневых пятнах — следах от ожогов сигаретами. Палачи вырезали на ее спине и правой руке «Л» и «С».

Девушку увезли в лазарет. Она лежала там в полузабытьи. Вдруг открылась дверь. Трое солдат подняли Киен и вынесли из комнаты. Она решила: сейчас казнят. Но оказалось, что это переодетые партизаны.

— А где вы изучали русский?

— Жизнь все время сталкивала меня с вашей страной, вашим языком. Командир партизанского отряда хорошо знал русский и в свободные минуты учил меня. После освобождения участвовала в восстановлении железнодорожной магистрали «Единство», там было много советских специалистов, я с ними сдружилась. Мы вместе пробивали дорогу через горы. То и дело гремели взрывы. Но уже мирные взрывы! А в прошлом году ездила в Москву…

Мавзолей Хо Ши Мина в Ханое

(Позже я опубликовал в «Литературной газете» корреспонденцию о попутчице в ламбретте. На этот материал пришло очень много писем. Одно даже было в стихах. Рабочий из Николаева Владимир Чернов посвятил Киен целую поэму. И пусть она далека от совершенства, стихи сильны искренностью чувств.

Хочу я тебя называть по имени,
как друга зову, которому рад,
как в письмах нечастых свою любимую
родную сестру называет брат.
Киен, я те годы тревожные помню.
Другие устроили твой побег,
но раны твои и моей были болью,
и радостью — радость твоих побед.
Мне после «Последних известий» не спалось.
На картах потертых, в тяжелых томах,
о чью-то беду обжигаясь, пальцы
искали Кантхо, Хоабинь и Дананг…)

Разговаривая в трехколесном автобусе с Киен, я совершенно забыл о сумасшедшей езде. Неожиданно она сказала:

— Вот и моя остановка. До свидания.

Маленькая хрупкая женщина вышла из автобуса и помахала мне рукой, на которой вырезаны буквы «Л» и «С».

Ламбретта мчалась дальше, а я думал: немудрено, что Вьетнам и Кампучия идут вперед, ведь в них живут такие люди, как Киен!

Но повсюду находятся и те, кто мешает человеку жить, любить, уверенно смотреть в завтрашний день. Находятся в каждой части света, в том числе на Западе.

5. Под прицелом — каждый

Выстрелы из-за угла

По соседству с прекрасным

До чего же разительный контраст! Только что я словно побывал в муравейнике. Толкучка. Люди снуют туда-сюда. Одни тащат чемоданы, другие обвешаны сумками, мешками. Вокзал в Риме один, и вместе с прилегающей площадью он, пожалуй, самое шумное место в столице.

А всего в двухстах метрах отсюда — оазис тишины и покоя. В глубокой задумчивости застыли пинии — итальянские сосны с могучими стволами и легкими прозрачными кронами. Играет тихая музыка. Девушка — у нее длинные светлые волосы и чуть раскосые глаза — кокетничает со спутником, заливаясь смехом. Крестьянин крупными тяжелыми руками поднимает кружку пива. За соседним столиком пожилая женщина читает журнал, потягивая кьянти[18].

Неторопливо беседую с давним знакомым — римским издателем, поглядываю на вокзал, за стеклянной стеной которого не прекращается суматоха, и думаю: «Здесь совсем другой мир. Прелестное кафе!»

Но вдруг идиллия кончается. Кончается разом, мгновенно.

Пронзительный вой сирены. Визг тормозов. Что случилось? Из «скорой» выбегают санитары и спешат за кусты. Многие посетители кафе вскакивают, торопятся следом.

Мы не успели понять, в чем дело, а санитары уже несли на простыне женщину — лицо белое как мел, платье в крови.

— Ее три раза ударили ножом. Умерла сразу, — сообщает кто-то рядом.

«Скорая» скрывается за вокзалом.

Проходит не больше минуты, и я слышу смех. Девушка опять кокетничает со спутником.

Все встает на свои места. Снова оживленные разговоры, веселая музыка. Снова носится между столиками официант-эквилибрист, — он умудряется нести стаканы и кружки не только на подносе, но и на локтях согнутых рук и при этом обменивается шуточками с клиентами. Пожилая синьора переворачивает очередную страницу журнала. Крестьянин держит во вместительных ладонях следующую кружку пива и залпом опустошает ее.

Больше всего меня поразило именно это молниеносное «успокоение». Будто ничего не случилось.

— А что случилось? — усмехнулся мой знакомый. — Обыкновенное убийство. У нас каждый день кого-то отправляют на тот свет. Сегодня утром в Неаполе сразу пятерых застрелили.

Обыкновенное убийство? Но эта женщина была кому-то матерью, или женой, или сестрой. Разве для ее близких это обыкновенное убийство?

И вообще, разве может быть убийство обыкновенным?! Ведь вместе с человеком уходит целый мир. Мир, которого больше никогда не будет. Мир неповторимых ни в ком радостей и печалей, встреч и прощаний, болезней и исцелений.

Имя этой женщины мы не знали, но многие другие широко известны: Линкольн и Кеннеди, Махатма Ганди и Соломон Бандаранаике, Моро и Кинг…

В тот вечер в римском кафе под открытым небом, еще час назад казавшемся чуть ли не земным раем, у меня в голове проносились вопросы, один тревожнее другого. Почему так расцвел терроризм? Кому он нужен?

Конечно, картина под названием «терроризм» отвратительна. Но можно ли закрывать на нее глаза? Есть ли право умалчивать об «исполнителях» и «заказчиках»?

Издатель обещал выяснить, что сможет, и на следующий день действительно позвонил:

— Имя женщины пока не установлено. А убийцы известны. В ее сумке нашли письмо с угрозами. Это дело рук «красных бригад». Если будут еще новости, обязательно сообщу.

Впервые эмблема «бригадистов» — пятиконечная звезда неправильной формы на фоне красного флага — появилась на стенах домов в 1971 году. Тогда произошел взрыв на крупном химическом заводе. С того времени взрывы, похищения, убийства уже не прекращались.

…Кто раньше слышал о виа Фани? Теперь эта улица — достопримечательность Рима, ее показывают туристам наряду с Колизеем и собором святого Петра. Здесь «бригадисты» открыли огонь по машине Альдо Моро и, убив телохранителей, похитили его.

Как известно, преступники 55 дней держали в заточении председателя христианско-демократической партии. 55 дней страна была в смятении, вооруженные патрули контролировали дороги, останавливали все автомобили.

9 мая 1978 года тело Моро, изрешеченное пулями, обнаружили в багажнике красного «рено».

«Бригадисты», в общем-то, добились своего — о них заговорили. Выяснилось, что «бойцов» несколько тысяч и каждый получает четверть миллиона лир в месяц — больше, чем квалифицированный рабочий; что у них в разных частях страны есть тайники для укрытия людей и склады оружия; что отдельные акции координирует исполнительный комитет, в общем, что это настоящая подпольная армия. Откуда у нее деньги? Грабит банки, магазины, больницы. «Во время нашей операции, — заявил представитель «бригад» после ограбления народного сельскохозяйственного банка в провинции Виченца, — были экспроприированы сорок два миллиона лир».

«Экспроприированы» — слово-то какое!

Появились сообщения и об «учебнике «бригадиста». В нем инструкции на любой случай жизни: как уйти от погони, как организовать слежку, как избавиться от компрометирующих материалов. Есть и следующая рекомендация: «При нападении стреляй по ногам, чтобы человек хромал, как власть».

«Красные бригады» — лидер среди почти 180 итальянских групп, которые причисляют себя к «левым». Но есть еще террористы иного пошиба — откровенно правые, точнее — неофашисты.

Италия пережила две страшные эпидемии чумы. Первая разразилась в конце XVI века, среди ее жертв был и великий Тициан. Вторая, нагрянув спустя три с половиной столетия, оказалась еще губительней: унесла гораздо больше жизней, да и угроза уничтожения нависла не только над Италией, но и над всей Европой. Это была эпидемия «коричневой чумы».

Именно на Апеннинах родился и заявил о себе фашизм. История зафиксировала точную дату — 23 марта 1919 года. Зафиксировала она и точное место действия — Милан, площадь Сан-Сеполькро, дом 3. В этом особняке Бенито Муссолини провозгласил создание националистической организации «фашо» во имя спасения «несчастной Италии».

От «фашо» в Милане метастазы фашизма потянулись в другие города. И постепенно, шаг за шагом, год за годом, чернорубашечники набирали мощь, обзаводились вооруженными отрядами, расправлялись с лучшими людьми, захватывали командные посты в правительстве…

Здесь все чаще проводят параллели с тем временем. Итальянское социальное движение (ИСД) — крупнейшая в мире фашистская партия, в ней 300 тысяч (!) членов. Среди чернорубашечников в ходу слова Муссолини, которые он произнес за несколько дней до расстрела: «Двадцать лет фашизма было слишком мало. Человек более великий, чем я, когда-нибудь доведет фашистскую идею до победы».