Лев Остерман - Римская история в лицах

• Название: Римская история в лицах
• Автор: Лев Остерман
• Издательство: Издательство «О. Г. И.»
• Жанр: История
• Год: 1997
• ISBN: 5-900241-46-7

Лица... Личности... Личины... Такова история Рима в своеобразном изложении Льва Остермана: автор анализирует деяния ярких, необычных личностей — политиков, поэтов, полководцев, — реконструируя их психологические портреты на фоне исторического процесса. Но ход истории определяют не только великие люди, а целые группы, слои общества: плебс и «золотая молодежь», жители италийских провинций и ветераны римской армии, также ставшие героями книги. Читатель узнает, как римляне вели войны и как пахали землю, что ели и как одевались, об архитектуре и способах разбивки военных лагерей, о рынках и театрах. Читатель бродит по улицам и рынкам, сидит в кабачках и греется в термах, читает надписи на стенах и слушает, как беснуется и замирает, низвергает кумиров и ликует вечный город. Читатель воочию видит благородные лики и гнусные личины, следит за формированием истинно римского великого характера, ставшего идеалом в веках для лучших сынов России и Европы...

=================================

Памяти Натана Эйдельмана

=================================

---

Третья группа мероприятий Цезаря относится к организации новой государственной власти — в первую очередь его собственной. Кем он себя видел в будущем? Диктатором? Царем? Попытаемся ответить. Начну с диктатуры. Напомню, что в римском законодательстве пост диктатора был чрезвычайной и временной (на полгода) магистратурой. Диктатора назначал один из консулов по решению сената в случае опасных волнений в государстве или непосредственной военной угрозы Риму. Сулла впервые в римской истории вынудил сенат предоставить ему диктаторские полномочия на неопределенный срок. И хотя через три года он добровольно сложил с себя эти полномочия, время правления Суллы осталось в памяти римлян как эпоха кровавых проскрипций и казней. Слово диктатура стало восприниматься как синоним понятия тирания.

Светоний приводит будто бы сказанную Цезарем фразу: «Сулла не знал и азов, если отказался от диктаторской власти».

Тем не менее, у нас достаточно оснований считать, что бессрочная или даже длительная диктатура была для Юлия Цезаря неприемлема. С 49-го по 44-й год между ним и сенатом идет своеобразная «игра в поддавки» вокруг диктатуры. Читатель уже имел возможность проследить за разными этапами этой игры, но мне кажется интересным представить их еще раз — в одном месте и в хронологическом порядке. Из ранее упомянутых «пакетов» прав и привилегий, которые римский сенат раз за разом преподносил Цезарю, я буду выписывать только акты предоставления диктатуры вместе с сопутствовавшими этим актам обстоятельствами.

Август 49 года. После победы над помпеянцами в первой Испанской кампании Цезарь находится под стенами осажденной Массалии. В Риме, по инициативе сената, претор Лепид заочно провозглашает его диктатором. Срок диктатуры не оговаривается — можно думать, что это обычные полгода.

Ноябрь 49 года. Цезарь возвращается в Рим. Урегулировав острую проблему долгов и проведя через комиции свое избрание одним из двух консулов на 48-й год, Цезарь через 11 дней после прибытия слагает с себя полномочия диктатора.

Октябрь 48 года. Цезарь находится в Александрии. Сенаторы, узнав о его победе под Фарсалой и о смерти Помпея, помимо прочих чрезвычайных полномочий и почестей провозглашают Цезаря (опять заочно) диктатором на неопределенный срок.

Октябрь 47 года. После девятимесячной Александрийской эпопеи и разгрома Фарнака в Азии Цезарь возвращается в Рим. Он немедленно отказывается от диктатуры, проводит выборы консулов на оставшиеся три месяца. В конце года перед отплытием на Африканскую войну его вновь избирают консулом на следующий 46-й год.

Август 46 года. Цезарь только что вернулся в Рим после разгрома помпеянцев в Африке. Сенат провозглашает его диктатором на 10-летний срок. Цезарь это звание не отвергает, но, готовясь во второй раз отправиться на войну в Испанию, использует его только для того, чтобы назначить своего помощника (начальника конницы) Марка Лепида распорядителем всех дел в Риме.

Декабрь 46 года. Лепид (разумеется, следуя оставленным ему инструкциям) проводит заочное избрание Цезаря консулом (без коллеги) на 45-й год, что автоматически означает прекращение диктаторских полномочий.

Лето 45 года. Одержана победа при Мунде. Цезарь еще в Испании. Сенат спешит, помимо фантастических почестей и титулов, вопреки всем законам и обычаям, объявить Цезаря консулом на срок в 10 лет.

Октябрь 45 года. Цезарь возвращается в Рим. Он отказывается от десятилетнего консульства и даже слагает с себя (досрочно) полномочия консула без коллеги. Затем, так же, как в 48-м году, проводит избрание новых консулов на оставшиеся три месяца 45-го года, а себя и Марка Антония — консулами на 44-й год.

Начало 44 года. Сенат вновь провозглашает Цезаря диктатором. На этот раз — пожизненным. И верно, сложить с себя это звание Цезарь уже не успеет. Его убийцы смогут громогласно заявлять, что их кинжалы поразили тирана.

Итак, мы видим, что сенат упорно навязывает Цезарю диктатуру, а тот так же упорно от нее отказывается. Что движет сенатом? Скорее всего — страх и угодничество. Хотя не исключено, что и коварный расчет. Ведь римский народ питает ненависть к диктатуре. Но чего хочет сам Цезарь? Десятилетнее консульство он отверг так же, как диктатуру. Быть может, он хочет стать царем? Римские историки свидетельствуют, что Цезаря в этом многие подозревали. Рассмотрим, какие тому были основания.

Впервые предложение возложить на Цезаря царский венец прозвучало в римском сенате в июле 45-го года, еще до его возвращения в Рим из Испании. Это предложение внес жрец и сенатор Луций Котта, ссылаясь на обнаруженное им в Сивиллиных книгах пророчество, согласно которому Парфия может быть покорена только царем. А грядущая война с парфянами считалась в это время делом решенным. Предложение Котты тогда принято не было, но перед самым началом парфянского похода оно возникает вновь в варианте присвоения Цезарю титула царя лишь по отношению к провинциям и союзным государствам. Предложение намечено обсудить на заседании сената, назначенном на 15 марта. Перед началом этого заседания Цезарь будет убит.

Между июлем 45-го и мартом 44-го года слухи о том, что Цезарь намерен объявить себя царем, непрерывно будоражили Рим, хотя ни одно высказывание или действие Цезаря не давало к тому оснований. Более всего эти слухи питались воистину царскими почестями, которые после каждой победы в гражданской войне изыскивал для него сенат. Опять встает вопрос: из угодничества или с провокационной целью? Плутарх по этому поводу замечает:

«Ненавистники Цезаря, как думают, не меньше его льстецов помогали принимать эти решения, чтобы было как можно больше предлогов к недовольству и чтобы их обвинения казались вполне обоснованными». (Плутарх... Цезарь, VII)

Вот еще не полный список этих чрезвычайных прав и почестей. Цезарю дано право объявления войны и заключения мира без санкции сената и Народного собрания. Магистраты при вступлении в должность присягают не противодействовать ничему, что постановит Цезарь. Клятва его именем считается юридически действенной. Статуя Цезаря воздвигнута на Капитолии среди статуй древних римских царей. В сенате и суде ему ставят кресло из позолоченной слоновой кости. Во время занятий государственными делами он имеет право носить красные сапоги, какие некогда носили цари Альбы-Лонги, и надевать царское облачение. На игры и празднества — являться в пурпурном плаще триумфатора с лавровым венком на голове. Его статую из слоновой кости в торжественной процессии перед началом игр жрецы несут на священных носилках. Цезарю определена почетная стража из сенаторов (которой он не воспользовался). Месяц квинтилий переименован в июль. Все дни побед Цезаря постановлено отмечать ежегодно как праздники. В святилищах по всей Италии и в провинциях совершаются жертвоприношения в его честь, возводятся храмы, устраиваются игры.

Воистину такого почета не знали и римские цари. Но был ли сам Цезарь в том повинен? Да, конечно, в той мере, в какой не отвергал этот почет. Но от почета, даже столь неумеренного, до посягательства на царскую корону еще далеко. О том, что некоторые из римлян открыто приветствовали Юлия Цезаря как царя, я уже упоминал в связи с отрешением от должности двух трибунов. Цезарь обвинил трибунов в провокации. Но можно было заподозрить и его самого в недовольстве энергичными мерами, предпринятыми против сторонников царской власти. Еще один неясный эпизод произошел в феврале 44-го года во время праздника Луперкалий. В разгар праздника Марк Антоний неожиданно попытался возложить на голову Цезаря царскую диадему. Была ли эта попытка испытанием намерений Цезаря или согласованным с ним зондажем общественного мнения — остается неясным. Быть может, читатель составит об этом свое суждение, познакомившись с рассказом Аппиана:

«Испытания его, однако, в отношении склонности к царской власти нисколько не прекратились, и однажды, когда Цезарь сидел на форуме на золотом кресле перед рострами, чтобы смотреть оттуда на Луперкалий, Антоний, товарищ его по консульству, подбежал, обнаженный и умащенный маслом, как обычно ходят жрецы на этом празднестве, к рострам и увенчал голову Цезаря диадемой. При этом со стороны немногих зрителей этой сцены раздались рукоплескания, но большинство застонало. Тогда Цезарь сбросил диадему. Антоний снова ее возложил, и Цезарь опять ее сбросил. И в то время, как Цезарь и Антоний между собой как будто спорили, народ оставался еще спокойным, наблюдая, чем кончится все происходящее. Но когда взял верх Цезарь, народ радостно закричал и одобрил его за отказ». (Аппиан. Гражданские войны. II, 109)

Особенное подозрение римлян относительно претензий на царство вызвал еще один эпизод, в котором Цезарь, по мнению Светония, «безмерно оскорбил сенат своим открытым презрением». Вот как описывает римский историк этот эпизод