Виталий Вавикин - Две жизни для одной мечты

• Название: Две жизни для одной мечты
• Автор: Виталий Вавикин
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2015

Все начинается на странной дворовой распродаже, когда главный герой видит картину боксерского боя, созданную местным свихнувшимся художником. На картине изображена взволнованная женщина, которая начинает преследовать главного героя. Он бежит из родного города, но женщина идет по пятам. Она приходит во снах и приносит огонь. Однако тревожный образ принадлежит не картине – он принадлежит главному герою. Это его прошлое, с которым нужно встретиться, пока оно не выжгло его дотла.

---

«Такими темпами и свихнуться недолго», – подумал Дуган, но мысль показалась какой-то далекой и не имеющей права на жизнь.

Он выбил из пачки сигарету и неспеша поплелся на Ван-Бюрен-авеню, к дому старика Пирса.

– Не думала, что ты придешь, – сказала Микела, открыв ему дверь.

– Да я и сам не думал, – пробубнил Дуган.

– Что-то случилось?

– Не знаю. – Он достал сигарету, предложил Микеле. Она не отказалась.

Они сели на крыльце, закурили.

– Вчера я ездил к озеру Хипл, – тихо сказал Дуган, глядя себе под ноги, где по старым ступеням ползали муравьи. – Там был старый перекресток… Я был пьян… В общем, я вспомнил о дневнике старика Пирса, как он продал свою душу в обмен на славу, и… – Дуган замолчал, буквально чувствуя, как Микела силится сдержать смех.

– И как выглядел демон? – спросила она неестественно серьезно.

– Как женщина с картины Пирса, – сказал Дуган, кисло улыбаясь.

– Та женщина, что целует другую женщину?

– Да.

– Да, – Микела шумно выдохнула. – Думаю, ты был очень пьян вчера.

– Очень.

– Тогда не страшно.

– Я тоже так думал. – Дуган стряхнул с ботинка наглого муравья. – Но потом пришло письмо из Су-Фолса и чек на 1000 долларов.

– Из издательства?

– Да.

– Мне казалось, ты говорил, что уже печатался.

– Это хорошее издательство. К тому же странно, что письмо пришло в это утро, после того, как я…

– Думаю, это случайность.

– Я тоже так подумал. – Дуган наступил на кучку муравьев. Никого раздавить не удалось. Муравьи разбежались, спрятались, снова начали выползать из трещин.

– Есть что-то еще? – спросила Микела, неосознанно тоже начав охоту на муравьев.

– Я ходил утром к озеру. Нашел сигарету, которую курила женщина с картины.

– Так демон еще и курил? – не то серьезно, не то забавляясь спросила Микела.

– Сомневаюсь, что это был демон, – сказал Дуган монотонно.

– И что ты думаешь?

– Не знаю. – Он повернулся к Микеле. – Может быть, ты разрешишь мне войти в дом Пирса и оглядеться?

– Я разрешу тебе помочь мне прибраться в доме Пирса.

– Хорошо. – Дуган отшвырнул сигарету.

Дверь в дом была не заперта. Дуган знал это, но ждал, когда Микела докурит и войдет первой.

– Дамы вперед, да? – пошутила она. Ее сигарета была уже выброшена, но изо рта с дыханием все еще выходили остатки синего дыма. – И не бойся. В доме нет ни монстров, ни демонов.

– Я и не боюсь. – Дуган переступил порог.

Старые доски скрипнули, в нос ударил запах сырости. Еще один шаг – ноги утонули в мягком ковре.

– Если хочешь посмотреть кабинет Пирса, то это прямо по коридору, последняя дверь, – сказала Микела, увидела сомнение на лице Дугана, улыбнулась. – И не думай, здесь все равно красть нечего. Иди. А я пока открою все окна, а то чувство такое, что я нахожусь в старом склепе, а не в жилом доме.

– Да, – Дуган кивнул, бросая недоверчивый взгляд на зашторенные окна. – Действительно как в склепе.

– Да иди же! – рассмеялась Микела, толкая его в сторону коридора. Дуган снова кивнул.

В узком коридоре он почувствовал себя неуютно. Темные обои, темные двери. Дуган остановился возле двери в кабинет Пирса. Дверная ручка со скрежетом повернулась, но дверь не открылась.

– Толкни ее! – крикнула Микела откуда-то из глубины дома. Дуган подчинился.

Дверь скрипнула, открылась. Дуган замер, привыкая к темноте, попытался осторожно нашарить на стене выключатель. Вспыхнул свет. Тысячи сделанных карандашом и расклеенных на стенах рисунков ожили, вызвав головокружение. Окон в комнате не было. В центре стоял огромный стол, заваленный рисунками. Рисунки на стенах, рисунки на столе, на полу. Дуган осторожно поднял голову. Да, рисунки были даже на потолке. Десятки тысяч персонажей из забытых мультфильмов и комиксов. Везде. Повсюду. Словно хозяин кабинета хотел всецело посвятить себя работе в этом кабинете, исключив любой намек на реальность.

– Пахнет безумием, правда? – спросила Микела, заглядывая в комнату через плечо Дугана.

– Не то слово.

– Хочешь стать таким же?

– Сомневаюсь.

– Тогда выбрось из головы демонов и женщин из газетных вырезок. – Микела ткнула его в плечо. – Можешь начать убираться с этой комнаты.

– Хочешь сказать, что это все нужно выбросить? – Дуган растерянно смотрел на мультяшных персонажей. – Но ведь это же…

– Рисунки?

– Да. Кто-то работал над этим. Старался.

– Можешь взять их себе. – Микела снова ткнула его кулаком в плечо. – Хотя, думаю, это будет выглядеть так же ненормально, как рассказ о том, как ты продал душу.

– Я был пьян.

– Именно!

– И картинки эти мне не нужны.

– Вот и отлично. Сорви тогда их со стен… – Микела заглянула в комнату. – Со стен и потолка… Черт, кажется, старик действительно спятил на старости лет. – Она качнула головой, заставляя себя не думать об этом. – В общем, на заднем дворе есть мусорный ящик, можешь отнести все туда.

– Если раньше не сойду с ума, – проворчал Дуган, заходя в комнату.

Какое-то время он ничего не делал. Просто стоял и оглядывался, пытаясь привыкнуть к обстановке. Безумие окружало его. Безумие, поселившееся в этой комнате. У него было лицо – тысячи забавных зверьков и героев комиксов. У него был запах – запах бумаги, карандашей, красок, пыли. У него даже был голос – гнетущий шум тишины.

Дуган осторожно вытянул руку, сорвал со стены один из рисунков. Зашуршала бумага. На мгновение Дугану показалось, что недовольно зашептали все остальные рисунки в этой комнате, протестуя против вторжения незнакомца. Дуган замер, не особенно понимая, чего ждет. Может быть, сейчас все эти мохнатые зверьки и злодеи спрыгнут со страниц и накинутся на бесцеремонного захватчика? Дуган натянуто рассмеялся, сорвал со стены еще один рисунок, скомкал, бросил себе под ноги, потянулся к следующему рисунку, замер. Созданная карандашом белокурая женщина смотрела на него с пожелтевшего от времени альбомного листа.

«Наверное, старик Пирс просто был когда-то влюблен в эту женщину», – подумал Дуган, но картинку со стены сорвать так и не решился. Вместо этого он уничтожил листок с неестественно жирной белкой с выпученными глазами. Сорвал еще несколько рисунков, снова замер, увидев знакомое лицо. Женщина из шестидесятых смотрела на него застывшими на бумаге глазами. Дуган отвернулся, подошел к другой стене. Рисунки с мультяшными героями полетели на пол, освобождая скрытые под ними рисунки женщины с прической, похожей на свежий сливочный пудинг. Эти рисунки покрывали все стены. И неважно, как много поверх находилось других рисунков, рано или поздно Дуган добирался до одного-единственного – женщина из прошлого старика Пирса. Она была повсюду. Почти один и тот же рисунок. На белом листе. Без фона. Дуган забрался на стол, сорвал с потолка ненужные рисунки, спрыгнул в груду бумаги на полу, позвал Микелу.

– Ого! – сказала она, уставившись на груду смятых листов на полу, вошла в комнату, увидела покрывавшие стены рисунки светловолосой женщины. – Ого! Да старик был еще больше сумасшедшим, чем я думала!

– И еще на потолке, – сказал Дуган.

– На потолке? – Микела растерянно запрокинула голову.

Дуган последовал ее примеру. Кровь загудела в висках, голова закружилась. Дуган пошатнулся. Комната начала вращаться. Быстрее и быстрее. Рисунки на стенах ожили, словно кто-то включил проектор и теперь творение мультипликатора обрело на экране жизнь. Белый фон, женщина из шестидесятых. Ярко-красные губы растягиваются в улыбке.

– Эй! – Микела тронула Дугана за руку. – Ты в порядке?

– Она улыбается, – сказал он, борясь с головокружением. – Эта девушка. Как в мультипликации…

– Вот как? – Микела неуверенно огляделась. – Ну, может, и так… Но… – на мгновение ей показалось, что женщина действительно оживает и начинает улыбаться. – Так и правда свихнуться можно, – проворчала она, сорвала со стены рисунок, смяла, бросила на пол, выждала несколько секунд, сорвала еще один рисунок, на этот раз смелее. – Давай же! Помоги мне! – прикрикнула она на Дугана.

Стены засверкали зеленой наготой, сжались, съежились, словно пытаясь стыдливо прикрыться.

– Сейчас принесу пакеты, – сказала Микела.

Они вынесли кипы рисунков из дома.

– Не туда! – крикнула Микела, когда Дуган собрался выбросить пакеты в контейнер для мусора.

Она подошла к старой жаровне, которой явно не пользовались пару десятков лет, бросила в нее пакеты.

– Хочешь их сжечь? – безразлично, находясь в какой-то прострации, спросил Дуган.

– Не хочу спать, зная, что на заднем дворе соседского дома лежат несколько кип безумия.

Микела достала зажигалку. Огонь разгорался нехотя, затем неожиданно вспыхнул, устремился к небу. На мгновение Микеле показалось, что в языках пламени она видит лицо светловолосой женщины. Той самой женщины, портреты которой она сжигала сейчас в старой жаровне.