Рой Медведев - Политические портреты. Леонид Брежнев, Юрий Андропов

• Название: Политические портреты. Леонид Брежнев, Юрий Андропов
• Автор: Рой Медведев
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9691-1351-0

В настоящем томе под одной обложкой публикуются две книги историка Роя Медведева. Одна – политическая биография Л. И. Брежнева – написана в 1988–1990 гг. и опубликована в СССР в 1991 г. Вторая – политическая биография Ю. В. Андропова – написана в 1993–1998 гг., опубликована в России в 1999 г. Презентация этой книги прошла в июне 1999 г. на расширенной коллегии ФСБ под председательством В. В. Путина. В России книга об Андропове издавалась шесть раз. Она переведена и издана в Китае. В книгах Р. А. Медведева мы видим не только политические биографии двух видных деятелей СССР, но и отражение истории Советского Союза в 50–80-е годы.

---

«Если Брежнев чем-либо отличался от круга одетых в мешковатые костюмы аппаратчиков Хрущева, так это была портняжная отточенность, отделка. Фой Д. Колер, бывший послом Соединенных Штатов в Советском Союзе, обычно говорил, что Брежнев “должно быть, имеет лучшего портного в Москве”. Когда в Зале приемов Кремля за Хрущевым выстраивались небольшой компактной группой иерархи, грубо красивое лицо Брежнева и его военная выправка выгодно контрастировали с унылым видом других лидеров. Он выглядел немного менее скованным, выделяясь сильно выраженным профессиональным обаянием. Временами он проявлял что-то из манер человека, хлопающего по спине и трясущего за руку, тех манер, которые ассоциируются с американскими политиками. По советским стандартам он был до некоторой степени покорителем женских сердец и, когда надо, мог обращать свое обаяние на посещавших его высших сановников. Но в противоположность Никите Хрущеву, он оставался “двухмерным”… На обедах, проводимых от случая к случаю, он являлся соседом по столу с послом Колером и обменивался с ним шутками на многих приемах. Как заметил Колер (в книге “Зная русских”), Брежнев был всегда приветлив, но никогда не имел сказать мне что-либо такое, что заставило бы меня поспешить назад в посольство, чтобы телеграфировать в Вашингтон, или того, что я еще не читал в утреннем номере “Правды”»[37].

Главным помощником Брежнева и на его новом посту остался Г. Э. Цуканов. Кроме того, на работу в Президиум Верховного Совета СССР перешел из журнала «Агитатор» К. У. Черненко. Он стал теперь начальником канцелярии Президиума. Когда через несколько лет пост Председателя Президиума занял А. И. Микоян, он почти сразу вошел в конфликт с Черненко и крайне резко отзывался не только о его деловых, но и о личных качествах. Но Черненко быстро покинул Президиум Верховного Совета и ушел в аппарат ЦК КПСС в помощники к Брежневу. На своем новом посту Брежнев приобрел еще одного, на этот раз действительно ценного сотрудника. При подготовке и проведении многочисленных зарубежных поездок Брежневу с 1961 года стал помогать А. М. Александров-Агентов, которого позднее в западной прессе называли иногда «советским Киссинджером». Новый референт Брежнева работал раньше в аппарате ТАСС и МИДа. Он был не только хорошим специалистом по немецкому вопросу, но и очень хорошо разбирался в международных проблемах, свободно владел немецким и английским языками.

Для нужд Президиума Верховного Совета был сформирован и специальный летный отряд во главе с генералом Н. И. Цыбиным, который еще с военных лет возил Хрущева. По возрасту Цыбину теперь не разрешали летать на реактивных самолетах, и Брежнева за границу возил чаще других экипаж во главе с командиром корабля Б. П. Бугаевым. На целине Леонид Ильич летал на небольшом самолете Ан-2, способном приземлиться почти на любом поле, и его постоянным пилотом был Н. Г. Моисеев. Но теперь маршруты Брежнева пролегали над морями и океанами, и в его распоряжении имелся большой и самый надежный по тем временам Ил-18. Один из этих полетов едва не закончился трагически. В то время как Хрущев наносил визиты в наиболее крупные страны мира, Брежневу нередко поручали ответные визиты в небольшие страны. В феврале 1961 года Брежнев летел во главе советской делегации в африканские страны – Гану и Гвинею, которые лишь недавно обрели государственную независимость. В северной части Африки в это время еще шла жестокая война в Алжире, который Франция стремилась сохранить в качестве своей колонии или заморского департамента. Севернее Алжира самолет был перехвачен двумя истребителями французских ВВС. Один из истребителей дважды обстрелял Ил-18, но Бугаеву удалось вывести свой корабль из зоны обстрела. Советское правительство направило Франции резкую ноту протеста, обвинив французские власти в международном бандитизме. Французы ответили, что советский самолет, вероятно, сбился с курса и истребитель-перехватчик «пытался установить его идентичность».

Нет смысла перечислять указы Президиума Верховного Совета или законы, принятые Верховным Советом СССР в 1960–1964 годах. Инициатива во всей этой законодательной деятельности исходила не от самого Верховного Совета, а от ЦК КПСС и Совета Министров СССР. На XXII съезде КПСС Брежнев произнес большую речь, которая более 20 раз прерывалась аплодисментами или бурными аплодисментами. Однако по стенограмме съезда можно видеть, что эти аплодисменты раздавались чаще всего именно тогда, когда Брежнев говорил не о работе Верховного Совета, а о деятельности «выдающегося государственного и партийного деятеля Никиты Сергеевича Хрущева», «верного ленинца, последовательно и творчески развивающего великое учение марксизма-ленинизма». Лишь в нескольких фразах Брежнев осудил деятельность «антипартийной, фракционной группы» Молотова, Маленкова, Кагановича, Ворошилова, Булганина, Первухина, Сабурова и «примкнувшего к ним Шепилова».

События 1961–1963 годов – берлинский кризис, карибский кризис, острые столкновения по проблемам идеологии и художественного творчества, раскол между КПСС и КПК – как всегда почти не занимали Брежнева. Некоторые из его друзей в начале 60-х годов были понижены в должности, но в то же время нарождавшийся уже тогда «клан Брежнева» расширил свое представительство в ЦК КПСС. Хрущеву было уже около 70 лет, его здоровье не вызывало опасений, но его популярность уменьшалась, так как росло число неудач во внешней и внутренней политике. Темпы экономического развития явно замедлились, а новые реорганизации усиливали ропот среди работников партийного и государственного аппарата. Этим пытался воспользоваться Ф. Р. Козлов, чтобы укрепить свои позиции внутри партийного и государственного аппарата. Козлову приходилось спешить, так как во время следствия по делу одного из руководителей Государственного комитета по науке и технике и ответственного сотрудника ГРУ О. Пеньковского выяснилось, что источником важной информации для Пеньковского и была дочь Козлова, которая являлась одной из любовниц этого наиболее ценного для Запада английского шпиона. Козлов был также очень обеспокоен неожиданным раскрытием ряда крупных уголовных дел в Ленинграде, связанных с коррупцией и валютными операциями. Некоторые из обстоятельств этих дел могли поставить под сомнение чистоту рук и самого Козлова. Поспешность подвела этого недавнего фаворита Хрущева. После одного из заседаний Президиума ЦК КПСС между Хрущевым и Козловым произошел крайне резкий и бурный разговор. Неожиданный конфликт с Хрущевым, так же как и другие политические и личные осложнения, вызвали у Козлова тяжелый инсульт, его пришлось немедленно положить в больницу. Хрущев был, как известно, человеком горячим, вспыльчивым, жестким, но и отходчивым. По свидетельству сына Хрущева Сергея, у Никиты Сергеевича не было никаких намерений отстранить Козлова от руководства. Он продолжал считать его своим надежным помощником и потому тяжело переживал болезнь Козлова, который после оказания ему необходимой помощи находился под наблюдением врачей на своей даче. Хрущев вместе с сыном несколько раз навещал Козлова. Состояние последнего несколько улучшилось, но говорил он с большим трудом. По просьбе Хрущева консилиум врачей сообщил ему, что Козлов будет жить, что опасность летального исхода болезни в основном миновала, но что активно работать Фрол Романович уже не сможет никогда. Только после этого Хрущев стал искать замену Козлову, хотя сохранил формально его членство в Президиуме и Секретариате, так как иное решение могло тяжело отразиться на состоянии здоровья Козлова и привести к новому удару и даже к смерти.

В своем окружении Хрущев не видел фигуры, равной Козлову, т. е. человека, способного в нужных ситуациях заменять самого Хрущева. С. Н. Хрущев вспоминает разговор с отцом, в котором тот высказывал предположение о замене Козлова А. Н. Шелепиным. Хрущев явно симпатизировал Шелепину и хотел лучше подготовить того к ответственной партийной и государственной деятельности. С этой целью он еще в самом начале 60-х годов предложил Шелепину пост первого секретаря Ленинградского обкома партии, считая, что это очень хорошая школа для партийного лидера. Но Шелепин, уже занимавший пост секретаря ЦК, отказался, и Хрущев не стал настаивать.

Не без колебаний Хрущев остановился все же на Брежневе. У Никиты Сергеевича просто не оставалось другой подходящей, по его мнению, кандидатуры. Хрущев ценил Брежнева прежде всего за полную лояльность, но считал его человеком крайне нерешительным. Он вспоминал старое прозвище Брежнева «балерина», которое тот получил еще со времени работы в Днепропетровске. Главный смысл этого прозвища состоял в том, что Брежневым может крутить всякий, кто хочет.

Заняв в 1963 году снова пост секретаря ЦК КПСС, Брежнев расширил свои полномочия по сравнению с периодом 1956–1960 годов. Он и теперь отвечал за всю оборонную промышленность, но наиболее ответственные работники этой отрасли жаловались на то, что с Брежневым очень трудно решать многие важные вопросы из-за постоянных колебаний и неуверенности. Было немало случаев, когда из-за возражений Устинова Брежнев неожиданно отказывался от уже достигнутой договоренности. И хотя переход на роль второго лица в ЦК КПСС рассматривался всеми как явное повышение, сам Брежнев воспринял его весьма болезненно и был этим решением Хрущева явно недоволен. Представительская работа, постоянные приемы, частые поездки за границу, мишура и блеск, связанные с титулом формального главы государства, сменялись теперь работой часто весьма трудной, разгребанием грязи и разбором всякого рода конфликтов. При этом имя Брежнева теперь уже почти перестало упоминаться в печати. Таким образом, в 1963 году Брежнев явно не стремился к полной власти в партии, его вполне удовлетворяло положение главы Президиума Верховного Совета. И хотя именно в 1963 году в кругах ЦК начала зреть мысль о смещении Хрущева, Брежнев вовсе не возглавлял эту группу тайных недоброжелателей Никиты Сергеевича. Поэтому недавние утверждения о том, что именно Брежнев с самого начала возглавлял «заговор» против Хрущева, я считаю ошибочными. В первую очередь такая мысль возникла у более молодых членов ЦК КПСС, группирующихся вокруг Шелепина.