Рой Медведев - Политические портреты. Леонид Брежнев, Юрий Андропов

• Название: Политические портреты. Леонид Брежнев, Юрий Андропов
• Автор: Рой Медведев
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9691-1351-0

В настоящем томе под одной обложкой публикуются две книги историка Роя Медведева. Одна – политическая биография Л. И. Брежнева – написана в 1988–1990 гг. и опубликована в СССР в 1991 г. Вторая – политическая биография Ю. В. Андропова – написана в 1993–1998 гг., опубликована в России в 1999 г. Презентация этой книги прошла в июне 1999 г. на расширенной коллегии ФСБ под председательством В. В. Путина. В России книга об Андропове издавалась шесть раз. Она переведена и издана в Китае. В книгах Р. А. Медведева мы видим не только политические биографии двух видных деятелей СССР, но и отражение истории Советского Союза в 50–80-е годы.

---

Роман-донос, роман-пасквиль Кочетова вызвал возмущение среди большинства московской интеллигенции и среди многих коммунистов Запада. По Москве стали распространяться различные пародии, весьма остроумно высмеивающие Кочетова и его роман.

В ноябре 1969 года главным событием, которое занимало литературную общественность в нашей стране, было исключение А. И. Солженицына из Союза писателей. Солженицын в то время жил в Рязани, и исключение его из Союза обсуждалось на общем собрании Рязанской писательской организации из 6 человек в присутствии представителей обкома партии и Союза писателей РСФСР. Обвинений было много, но главное из них состояло в том, что «произведения и имя Солженицына активно используются буржуазной пропагандой и что Солженицын не только не высказал публично своего отношения к этой кампании, но, несмотря на критику советской общественности и неоднократные рекомендации Союза писателей СССР, некоторыми своими действиями и заявлениями, по существу, способствовал раздуванию шумихи вокруг своего имени».

Солженицын присутствовал на собрании и решительно опроверг все эти обвинения. Решение об исключении было принято пятью голосами против одного. Уже на следующий день в Москве собрался Секретариат СП РСФСР. Против исключения Солженицына высказался лишь Д. Гранин. Однако Секретариат Союза российских писателей утвердил решение Рязанской писательской организации. Несомненно, что судьба Солженицына и его произведений была в 60-е годы в центре внимания как советской общественности, так и общественности западных стран. При этом роль Солженицына в 60-е годы существенно отличалась от той роли, которую этот писатель сыграл в 70-е годы, и многое как в поведении, так и в духовной эволюции Солженицына зависело от его личной судьбы и отношения к нему. В молодости он мечтал внести «свой вклад» в развитие ленинизма и хотел написать роман, прославляющий Октябрьскую революцию и ее вождей. В годы войны зародившиеся у него критические взгляды распространялись только на Сталина, стратегические способности и полководческий гений которого вызывали у молодого капитана артиллерии Солженицына большие сомнения. В годы заключения и ссылки мировоззрение Солженицына претерпело коренные изменения, однако широкое признание и слава начала 60-х годов снова оказали влияние на этого писателя, и он был готов включиться в процесс «перестройки» советского общества и вовсе не собирался отказываться от Ленинской премии по литературе, к которой его представила редакционная коллегия «Нового мира». Книги Солженицына, изданные на Западе в 60-е годы, получили наибольшее распространение и признание в первую очередь среди западной прогрессивной и левой интеллигенции, тогда как различные факты дискриминации и преследований писателя использовались правыми кругами и западной пропагандой, чтобы доказать наличие в СССР неосталинизма и тоталитарного режима. Разумеется, в 60-е годы Солженицын уже не объявлял себя сторонником марксизма или ленинизма. Если судить по его произведениям, то многие относили Солженицына к особому интеллектуальному течению «этического социализма». Однако даже в 30–40-е годы не существовало обязательного требования, чтобы Союз писателей СССР объединял в своих рядах одних лишь марксистски мыслящих писателей.

Солженицын распространил в Москве не только свое выступление на собрании Рязанской писательской организации, где он выступал в первую очередь против замалчивания преступлений Сталина и сталинского времени, но и свое «Открытое письмо» Секретариату Союза писателей РСФСР. Письмо Солженицына было, пожалуй, последним из его обращений, в котором он выступал не против советского общества и социализма, а за их оздоровление, за демократию и гласность, за то, чтобы «массы обо всем могли знать и судить открыто».

«Слепые, поводыри слепых! – писал Солженицын. – Вы даже не замечаете, что бредете в сторону, противоположную той, которую объявили. В эту кризисную пору нашему тяжело больному обществу вы не способны предложить ничего доброго, ничего конструктивного, а только свою ненависть – бдительность, а только “держать и не пущать…” “Враги услышат” – вот ваша отговорка, вечные, постоянные враги, удобная основа ваших должностей и вашего существования. Как будто не было врагов, когда обещалась немедленная открытость! Да что бы вы делали без “врагов”? Вашей бесплодной атмосферой стала ненависть, не уступающая расовой. Но так теряется ощущение цельного и единого человечества и ускоряется его гибель… Гласность, честная и полная гласность – вот первое условие здоровья всякого общества, и нашего тоже. И кто не хочет нашей стране гласности – тот равнодушен к отечеству, тот думает только о своей корысти. Кто не хочет человечеству гласности – тот не хочет очистить его от болезней, а хочет загнать их внутрь, чтобы они гнили там».

Письмо Солженицына вызвало многочисленные отклики и у нас в стране, и за границей. «Литературная газета» ответила весьма злобным комментарием, в котором содержались уже не намеки, а прямое предложение «отправиться туда, где всякий раз с таким восторгом встречаются его антисоветские произведения и письма».

Как мы уже отмечали выше, реабилитация Сталина не состоялась ни в декабре 1969 года, ни позже. Этот факт заметно отразился на положении и содержании советской культуры. Было принято негласное решение – воздерживаться впредь как от наиболее откровенных просталинских произведений, так и от антисталинских. Говорили о необходимости «золотой середины», но это означало также конец полемики и господство посредственности и серости в литературе и искусстве. Для того чтобы добиться этой цели, надо было в первую очередь изменить линию, а стало быть, и состав редакционной коллегии «Нового мира». «Новый мир» именно в 60-е годы стал не просто лучшим, но и любимым журналом прогрессивной части советской интеллигенции и читающей публики. Этот журнал завоевал свой огромный авторитет не только высоким качеством журнальных публикаций, но и своей верностью линии XX и XXII съездов, исторической правде. Вести легальный журнал в трудных условиях второй половины 60-х годов без всяких компромиссов было невозможно. Но уступки «Нового мира» были минимальными, а достижения – максимально возможными для условий тех лет. Журнал пользовался наибольшим уважением и среди друзей СССР за пределами нашей страны, с его деятельностью связывались надежды на оздоровление общества. Но именно такой журнал вызывал неприязнь и вражду как партийной бюрократии, власть и влияние которой становились все более сильными, так и наиболее консервативной части нашего литературного мира в целом и литературного «начальства» в частности.

Первый номер журнала за 1970 год вышел в свет еще за подписью А. Твардовского и всех членов его редакционной коллегии. В журнале была опубликована большая статья академика А. Румянцева о Ленине, превосходная и глубокая повесть Ч. Айтматова «Белый пароход». Журнал отметил большой статьей И. Борисовой «Вступление» три первые повести В. Астафьева, тогда еще мало кому известного писателя.

Однако в феврале, еще до выхода в свет второго номера «Нового мира», Секретариат ССП принял решение об увольнении из состава редакционной коллегии двух заместителей А. Т. Твардовского – В. Я. Лакшина и А. И. Кондратовича и двух ведущих членов коллегии – И. И. Виноградова и И. А. Саца. Одновременно было объявлено о назначении нового заместителя Твардовского – некоего Д. Г. Большова и новых членов редакционной коллегии – О. П. Смирнова, В. А. Косолапова, А. И. Овчаренко и А. Е. Рекемчука. По традиции, главный редактор журнала сам подбирает себе редколлегию. Споры при этом возможны, но никто не назначается против воли утвержденного в ЦК КПСС главного редактора. Эта традиция была нарушена. К тому же заместителем Твардовского назначался человек, о котором Твардовский ничего не знал, даже не член Союза писателей. Протест Твардовского был отклонен. Он хотел встретиться с Брежневым или хотя бы с Сусловым, но в этих встречах было отказано. Суслов «соизволил» поговорить с Твардовским по телефону, настаивая на правильности принятого решения. Естественно, что у Твардовского оставался один выход – подать в отставку. Новым главным редактором «Нового мира» был назначен В. А. Косолапов.

Надо сказать, что разгон «Нового мира» не означал, что в литературе установился режим и дух кочетовых. Роман Кочетова и линия его журнала были столь критически встречены советской общественностью, что «продолжения не последовало». Правда, редакция «Октября» не была разогнана, и Кочетов остался главным редактором. Но тот резко отрицательный прием, которым был встречен роман, множество серьезных осуждающих рецензий и фельетонов, отсутствие поддержки «верхов» и даже требование «скорректировать» линию журнала «Октябрь» – все это существенно отразилось на самом Кочетове. Он теперь часто пребывал в состоянии депрессии, ложился спать, положив под подушку пистолет, а в самом начале 70-х годов покончил с собой.