Мамед Ордубади - Подпольный Баку

• Название: Подпольный Баку
• Автор: Мамед Ордубади
• Жанр: Советская классическая проза

Мамед Сеид Ордубади (1872 - 1950) - писатель

К литературной деятельности Ордубади приступил в 14-15летнем возрасте. В 20-е годы было издано несколько сборников стихотворений Ордубади, состоящих из лирических и сатирических стихотворений, переводов и поэм. В то же время, писатель приобрел славу основателя жанра исторического романа в азербайджанской литературе. Своим романом-эпопеей под названием «Туманный Тебриз» (1933-1948), состоящим из четырех томов, писатель заложил основу этого жанра в литературе Азербайджана

---

— В Батуме море видно отовсюду. Отель «Ялта» расположен рядом с приморским бульваром. Отныне море принадлежит только вам, Женечка! Оно — у ваших ног.

Поезд остановился на станции, к которой со всех сторон подступали пышные, развесистые пальмы.

На перроне приехавших встречали не только родные и знакомые, но и жандармские чины. Всех подозрительных они забирали с собой вместе с их чемоданами.

На Женю и Константина Ивановича, равно как и на их чемоданы, никто не обратил внимания.

Женя подумала: «Очевидно, батумской полиции уже известно, что этим поездом из Баку прибыли молодой шпик и с ним „жирная добыча“, какой считают меня».

Выйдя из вокзала, молодые люди сели в фаэтон и скоро добрались до гостиницы «Ялта».

Им отвели просторный номер из двух комнат, на втором этаже, с видом на море.

Женя и Константин Иванович были в приподнятом настроении. Но каждый радовался своему: она — что перехитрила охранку и благополучно добралась до Батума, он — что все складывается так, как он того хотел.

«Спустя час, — думал он, — этот чемодан, наверное до отказа набитый крамольной литературой, окажется в полиции».

Будучи не в состоянии сдержать своего восторга, он привлек Женю к себе, пытаясь поцеловать в губы.

Девушка отпрянула, отступила к окну и, кокетливо улыбаясь, сказала:

— Сначала — свадьба!

Константин Иванович, любуясь ее стройной фигурой, ответил:

— Свадьба?! Ну, конечно же, сначала — свадьба! Да, да, как можно без свадьбы?… — Затем, изменив голос, добавил: — Но до свадьбы у нас есть еще время, Женя…

— Я хочу умыться с дороги, — перебила его девушка. — Нам сказали, туалет в конце коридора. Как странно! Почему не в номере? Я сейчас вернусь.

Едва спутница вышла, Константин Иванович бросился к ее чемодану, дрожащими руками открыл его и… остолбенел. В нем не было ничего похожего на то, что он ожидал. Он увидел всякие женские вещи и два романа из тех, которые сам же рекомендовал Жене прочесть.

Чувства, охватившие Константина Ивановича, можно было передать словами: отчаяние и растерянность.

«Что же теперь будет?… Все мои труды, все мои надежды оказались тщетными. Я растратил столько служебных денег, ввел в заблуждение ответственных лиц, а девушка, оказывается, вовсе не революционерка. Она просто водила меня за нос. Захотела легкой жизни, прогулок, дорогостоящих путешествий и поэтому сблизилась со мной. От самого Баку до Батума я не спускал с нее глаз… Выходит, напрасно! Самое запретное, что есть в этом чемодане, — ее ночная рубашка! Что делать? Как оправдаться перед жандармским управлением, которое затратило на нашу поездку столько денег?!»

В номер вернулась Женя. От нее не ускользнула мгновенная перемена в настроении спутника.

— Вы чем-то огорчены, мой друг? — спросила она. — Что случилось? Не скрывайте от меня. Вам нездоровится?

Константин Иванович удрученно пробормотал:

— Да, да, мне нездоровится. Вы угадали, Женечка. Очевидно, батумский климат противопоказан мне. Говорят, здесь повышенная влажность воздуха.

Лицо Жени выразило сочувствие.

— Если так, мы не должны долго задерживаться в Батуме. Давайте вернемся назад!

Он кивнул.

— Да, пожалуй, надо возвращаться. Подождите меня здесь. Я схожу, посоветуюсь с доктором.

Константин Иванович надел пальто и направился к двери. Женя окликнула его:

— Дорогой мой, ты можешь еще простудиться…

Ему послышалась в словах девушки насмешка. Он обернулся, глаза его светились нескрываемой злобой. Он рванул на себя дверь, вышел и с силой захлопнул ее.

Женя, не удержавшись, рассмеялась. Затем вызвала горничную и попросила принести стакан чаю с бутербродом. Выпив, заказала еще один.

В этот момент дверь в номер неожиданно распахнулась.

— Кто там? — испуганно крикнула Женя.

Вошли Константин Иванович, за ним — два жандарма. Глаза у Жени изумленно округлились.

— Ах, дорогой мой, с тобой приключилась беда?!

Бледный от волнения Константин Иванович, ничего не ответив, отвернулся к окну.

Один из жандармов с холодной учтивостью обратился к девушке:

— С вашего разрешения, сударыня, мы обыщем ваш номер.

Женя пожала плечами.

— Извольте. Можете делать все, что вам угодно. Но что произошло?

Обыск в номере оказался безрезультатным. Женю и Константина Ивановича отвезли на фаэтоне в городское жандармское управление, где они неожиданно для себя увидели армянина-священника, с которым ехали в одном купе. Из глаз священнослужителя обильно текли слезы. Он то и дело крестился. По-видимому, изрядно перетрусил.

В просторном кабинете жандармский полковник спросил Женю:

— Говори правду, кто этот молодой человек?

— Константин Иванович Малышев.

— Кто он тебе?

— Жених.

— Вы давно знакомы?

— Полгода.

— Зачем приехали в Батум?

— Посмотреть город, развлечься.

— В вашем купе были еще пассажиры?

— Да, двое; армянян-священник и какой-то русский коммерсант.

— Ты революционерка?

— Боже упаси!

— А где книжки?… Где запрещенная литература?

— Все осталось в чемодане. Но почему запрещенная?!. Мои книги видел и Константин Иванович и ваши жандармы, которые обыскивали наш номер.

— А где торговец чаем?

— Не знаю. Он сошел в Чакве.

— Был ли ваш Константин Иванович прежде знаком с этим купцом?

— Не знаю. Однако, мне кажется, они познакомились при мне, в вагоне.

— Что ты можешь сообщить нам еще об этом Константине Ивановиче?

— Уверяю вас, этот молодой человек абсолютно ни в чем не виновен. Он не революционер и не имеет никакого отношения к запрещенной литературе.

— Выйди из комнаты!

Женя вышла в коридор.

Там по-прежнему слонялся из угла в угол армянин-священник. Он продолжал лить горькие слезы, не переставая крестился и призывал на помощь Иисуса Христа и самого господа бога.

Двое жандармов охраняли Женю, сверля ее злыми глазами.

Спустя несколько минут жандармский полковник вновь вызвал девушку в свой кабинет. Вслед за ней ввели и армянина-священника.

— Ты свободен, можешь уходить, — сказал полковник, обращаясь к священнослужителю. Потом продолжал: — Впрочем, подожди. Мы запросили Баку о тебе. Пока не придет ответ, тебе придется задержаться здесь.

Священник взмолился:

— Заклинаю вас, господин офицер… Заклинаю богом и святым Христом… Поверьте мне, я бедный служитель церкви. Отпустите меня, иначе я опоздаю на свадьбу сына.

Полковник рассмеялся.

— Отправь сыну телеграмму. Пусть повременит со свадьбой. Успеется. Здесь у нас свадьба поважнее.

Женя едва верила случившемуся: пустяковый допрос в жандармском управлении — и она снова на свободе.

А может, это не так? Ведь рядом шагает жандарм. Куда он ведет ее? Уж не в тюрьму ли? Кажется, нет.

Вот и гостиница «Ялта».

Женя поднялась на второй этаж, жандарм — за ней. Она открыла ключом комнату, вошла — вошел и жандарм.

Он молча забрал чемодан Константина Ивановича и вышел.

Женя присела у окна, задумалась. Надо будет непременно повидать товарищей, адреса которых ей дали в Баку. Она их не записала, хорошо запомнила.

Девушка переоделась в скромное платье и хотела спуститься вниз. Но едва открыла дверь, как носом к носу столкнулась с женой хозяина «Ялты».

— Вы уже уходите? А я хотела поговорить с вами.

Женя насторожилась.

— Со мной? О чем же? Прошу вас, пройдите в комнату.

Женщина вошла и, не дожидаясь приглашения, села в кресло у стола. Она не спускала с девушки цепкого, изучающего взгляда.

— Бедный юноша!… За что они забрали его?

— Ничего не могу вам сказать. В жандармском управлении мне не объяснили этого.

— Он ваш муж?

— Нет, жених. Мы собирались обвенчаться.

— Очевидно, он революционер?

— Не знаю. Не думаю.

— Что вы собираетесь делать? Есть ли у вас знакомые в Батуме?

— Кажется, есть. Впрочем, это не имеет никакого значения. Я могу вернуться в Баку одна.

— Вы пока не освобождаете номер?

— Не беспокойтесь, у меня есть деньги. За номер я заплачу.

— Я имела в виду другое. Подумала, не могу ли я помочь вам чем-нибудь?

— Очень вам благодарна. Ваша любезность меня трогает.

— Может быть, ваш друг все-таки революционер?

— Допустим, что это так. Но ведь он уже арестован. Разве мы можем помочь ему?

— Почему же нет? Помочь всегда можно. Ведь в Батуме есть революционеры, которые способны облегчить положение арестованного, прийти ему на помощь.

— Если мой жених действительно революционер, его товарищи очень скоро узнают о его аресте и примут меры.

Хозяйка гостиницы поднялась с кресла.

— Если так, не выходите сегодня в город.

— Почему же? Разве в городе что-нибудь произошло?