Мамед Ордубади - Подпольный Баку

• Название: Подпольный Баку
• Автор: Мамед Ордубади
• Жанр: Советская классическая проза

Мамед Сеид Ордубади (1872 - 1950) - писатель

К литературной деятельности Ордубади приступил в 14-15летнем возрасте. В 20-е годы было издано несколько сборников стихотворений Ордубади, состоящих из лирических и сатирических стихотворений, переводов и поэм. В то же время, писатель приобрел славу основателя жанра исторического романа в азербайджанской литературе. Своим романом-эпопеей под названием «Туманный Тебриз» (1933-1948), состоящим из четырех томов, писатель заложил основу этого жанра в литературе Азербайджана

---

— Почему ты думаешь, что я недостаточно работаю? Или я должен отчитываться перед тобой?!

— Раз ты сам не любишь отчитываться, зачем требовать от других, чтобы они отчитывались перед тобой? Ты напрасно осуждаешь меня, Павел, за то, что я служу в доме Тагиева. Какой ты непонятливый! Да, я живу и работаю в доме миллионера Тагиева, я встречаюсь с провокаторами Михайловским, Кутилевским и другими им подобными. Но ведь для того, чтобы бороться с этими людьми, надо быть среди них, знать их планы. Странно, Павел, что ты не понимаешь таких простых вещей.

Плотников чувствовал: Женя права, догадывался, что она выполняет особое поручение Бакинского комитета РСДРП, и все-таки был не в состоянии совладать с чувством, которое жило в его сердце, — ревностью.

— Не ревнуй меня, Павел, — тихо сказала Женя, будто заглядывая в его душу. — Я та же самая, какой была раньше. И я больше, чем своей жизнью, дорожу нашей дружбой, нашими отношениями. Сейчас мне не хочется подробно объяснять тебе это. Давай встретимся сегодня на Набережной в девять часов. Приходи, Павел, Обещаешь?

— Не обещаю, — сухо сказал он и пошел своей дорогой.

XXVI

Утром, едва Гаджи проснулся, ему подали письмо из Петербурга от губернатора Накашидзе.

Требовался грамотный человек, который мог бы прочесть послание. Час был ранний, и Гаджи решил прибегнуть к услугам жены. Но тут же вспомнил, что она обижена на него со вчерашнего дня.

Как же быть?

Гаджи послал в спальню жены служанку с поручением сообщить госпоже, что он желает ее видеть.

Вопреки ожиданиям Гаджи, которому хорошо был известен строптивый нрав его половины, Сона-ханум разрешила прийти к ней.

Когда он с письмом в руке вошел в ее спальню, Женя помогала госпоже одеваться. Увидев Гаджи, она хотела выйти, но Сона-ханум удержала ее:

— Останься со мной, занимайся своим делом…

Девушка принялась складывать в коробку платья и прочие предметы туалета, которые хозяйка носила накануне.

Сона-ханум развернула письмо и начала вслух читать.

Губернатор Накашидзе писал:

«Уважаемый господин Гаджи!

Все это время я с большим удовольствием вспоминал Вас и нашу последнюю встречу в Вашем гостеприимном доме.

Был счастлив выполнить Вашу просьбу — передать привет его превосходительству господину министру внутренних дел. Его помощник, Ваш искренний, преданный друг господин фон-Валь, был также рад слышать, что Вы пребываете в добром здравии.

Я готовлюсь в обратный, путь и скоро буду иметь честь пожать Вашу дружескую руку. Я привезу Вам ценный подарок, который представляет собой личное письмо его превосходительства министра внутренних дел Плеве.

Я нашел возможность в специальной беседе с господином министром рассказать о Вашей преданности Его Императорскому Величеству и о Ваших верноподданнических чувствах. Не сомневаюсь, господин министр передаст лично Государю Императору многое из того, что я рассказывал о Вас.

Господин Гаджи может порадовать своих друзей приятными известиями из Петербурга, который стоит всецело на стороне мусульман Кавказа.

Ваш искренний друг

Накашидзе»

Письмо обрадовало супругов настолько, что они уже не вспоминали о вчерашней размолвке.

Несколько дней Гаджи ходил в приподнятом настроении. Даже известие о кровавых событиях в северной столице в воскресенье 9 января не омрачило его безмятежного расположения духа.

Спустя неделю Гаджи позвонили и передали от имени жены губернатора радостное известие: «Этой ночью, в два часа, господин губернатор прибывает в Баку».

Гаджи тотчас же велел своему секретарю отправить Мамед-беку телефонограмму следующего содержания:

«Просим Вас пожаловать к нам. Не забудьте захватить книгу стихов Хафиза.

Гаджи Зейналабдин Тагиев»

Через полчаса Мамед-бек входил в кабинет Гаджи. Хозяин встретил его радостной улыбкой.

Прежде всего Мамед-бек подробно рассказал миллионеру о событиях дня. После этого Гаджи сообщил ему о приезде этой ночью губернатора Накашидзе.

— Кажется, я уже говорил тебе, дорогой Мамед-бек, что губернатор везет для меня ценное письмо. Я хочу, чтобы ты погадал на книге Хафиза. Интересно, приятное это известие или нет? Я не верю ни в какие гадания, а Хафизу верю. Эта книга никогда не говорила мне неправды, в чем я имел возможность неоднократно убеждаться. Ты сам отлично помнишь, каким правдивым и точным было предсказание Хафиза относительно моей женитьбы.

Мамед-бек взял в руки книгу стихов Хафиза и прочел стихотворную молитву, посвященную гаданию:

Эй, Хафиз из Шираза, блаженный!
Брось свой взор на меня вдохновенный.
Предскажи мне судьбу, мои дни.
Ты ведь мудрости клад — лишь копни.
Опусти же меч правды на плаху,
И да славится имя аллаха!

Затем Мамед-бек шутливо обратился к Гаджи:

— Приложите вашу руку к книге и бросьте подаяние.

— Гадай! — сказал Гаджи, положив на переплет книги старческую, узловатую руку. — Мое подаяние тебе пианино!

Мамед-бек раскрыл наугад книгу и, прочитав вслух по-персидски стихотворение-предсказание, успокоил Гаджи:

— Да возрадуется твое сердце! Можно подумать, покойный Хафиз сидит сейчас в этом кабинете и ждет вместе с нами прибытия из Петербурга господина губернатора.

Глаза у Гаджи радостно засверкали:

— Прошу тебя, поскорей переведи смысл этих стихов. Я человек почти неграмотный, но мне удалось кое-что понять. Хафиз говорит о падишахе. Уверен, это доброе предзнаменование.

Мамед-бек перевел по-азербайджански стихи-предсказание Хафиза:

Прибыл блистательный флаг падишаха, победный,
К солнцу и звездам возносятся крики народа,
Рок подарил нам улыбку великого счастья,
Длань справедливости страждущим дарит подмогу,
Месяц на небе весь мир освещает улыбкой.
Мир полон счастья и света, ведь царь прибывает.
Горе разбойникам, горе насильникам, горе!

— Слава аллаху! — восторженно воскликнул Гаджи. — Покойный Хафиз словно прочел мои сокровенные мысли. Ты посмотри, Мамед-бек, как мудро он сказал!… Горе разбойникам, горе насильникам!… Клянусь святой Меккой, которую я посетил, покойник намекает в своих стихах на большевиков.

Какая разница между ними и разбойниками с большой дороги?!

На следующий день утром, в десять часов, в кабинете Гаджи зазвонил телефон. Подняв трубку, он услышал голос губернатора Накашидзе. Справившись о здоровье хозяина и хозяйки, губернатор сказал, что будет счастлив встретиться с ними.

Гаджи Тагиев на русском языке поблагодарил губернатора за доброе отношение к нему, попросил передать привет княгине и пригласил губернатора вечером пожаловать к ним в гости.

После этого Гаджи вызвал буфетчика и поинтересовался состоянием продовольственного подвала. Дав ему соответствующие указания и выписав чек на крупную сумму, он добавил:

— Сегодня вечером у нас будут гости — двадцать три человека.

Отпустив буфетчика, Гаджи прошел в гостиную, к жене.

А через десять минут Сона-ханум вызвала всех своих служанок и приказала им надеть платья, в которых они вечером будут прислуживать гостям. Хозяйка внимательно, с ног до головы, осмотрела каждую, делая замечания, касающиеся туалета.

Под вечер на дверях парадного подъезда дома Гаджи появилась фанерная табличка, на которой было написано:

«Этим вечером господин будет занят важными делами и не сможет никого принять».

Нахлебники, имевшие обыкновение каждый вечер приходить в дом Гаджи, чтобы полакомиться объедками с его стола, огорчились, читая это объявление.

К назначенному часу гости начали съезжаться. Как обычно, к их услугам был буфет с богатым выбором вин и других напитков.

Часы на стене гостиного зала пробили девять.

Ожидая губернатора, Гаджи волновался, строил всевозможные догадки относительно содержания письма министра внутренних дел. Однако он был полон веры в то, что гадание Мамед-бека на книге стихов Хафиза окажется пророческим.

Наконец снизу по телефону сообщили: «Губернатор приехал!»

Гости из буфета высыпали на площадку широкой мраморной лестницы. Каждому хотелось оказаться поближе к губернатору, пожать его руку.

Прибытие губернатора в дом Гаджи принесло радость не всем его обитателям. На женской половине дома царило уныние.

Дело в том, что Сона-ханум с самого утра сидела перед зеркалом, занимаясь своей внешностью. Она мечтала поразить гостей новыми драгоценностями и особенно платьем, сшитым специально к возвращению губернатора из Петербурга. Но губернатор приехал один, без княгини, что, согласно восточному этикету, исключало возможность участия женщин в банкете.