Наталия Лойко - Ася находит семью

• Название: Ася находит семью
• Автор: Наталия Лойко
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детская проза
• Год: 1968

За свою коротенькую жизнь Ася поглотила немало книжек, где самым несчастным ребенком был круглый сирота. И вот в голод, в разруху она осиротела сама. Ей страшно, теперь все ее могут обидеть, перехитрить… «Все очерствели потому, что бога забыли», — размышляет Ася.

Ася провожает на фронт, на гражданскую войну, своего дядю — Андрея. Маленькая, в бархатном капоре, съехавшем набок, она стоит на площади возле вокзала, изнемогая от горьких дум. «Вся земля теперь неприютная, как эта площадь — замусоренная, взъерошенная, чужая» — так кажется Асе.

Что же ее ожидает в новом, непонятном ей мире, какие люди займутся ее судьбой? Прежде, как помнится Асе, сирот забирали в приюты. Она сама наблюдала однажды шеренгу приютских ребят, похожих на маленьких старичков, в серых длинных пальто. Это были дети «казенные, призреваемые»…

Неужели что-то похожее ждет и ее?!

Ася не знает о том, какие удивительные события у нее впереди. Тем более удивительные, что сама она склонна поступать опрометчиво.

Посмотрим же, как в конце концов обернутся приключения девочки. Что это значит — Ася находит семью?

---

— Думаете, только на фронте герои?

В голосе Татьяны Филипповны звучало осуждение, оно крепло по мере того, как она перечисляла все, что Варя сделала для детей, от чего она отказалась ради тех же детей.

Когда Татьяна Филипповна потянулась за следующим противнем, она вдруг увидела, что Андрей и не думает есть. Сидит на скамье, откинувшись к стенке, а на лице его удивительно знакомая, точь-в-точь как у Аськи, растерянная, как бы просящая добрых вестей, улыбка.

Андрей встал и пошел к двери, не сразу нашел ручку, словно дым от плиты застилал ему глаза. Заведующая детским домом не окликнула гостя, не напомнила ему о брошенном в углу вещевом мешке. Постояв в задумчивости, она спросила у стряпухи, все ли готово к обеду, и вернулась к обязанностям дежурного.

Варя сидела у окна своей комнатушки, так и не приодевшись, не скинув перепачканного сажей халата. Лишь ее удивительные, поблескивающие медью волосы были освобождены от косынки.

Андрей вошел, стал у дверей, мнет в руках синюю буденовку.

— Здравствуй еще раз.

Как Варе ответить: «здравствуйте, здравствуй»? Она молчит, хотя у нее для встречи с Андреем было припасено много гордых и горьких слов. Все было обдумано-передумано сообща со Степановной, но куда-то слова подевались, улетучились…

Андрей постоял-постоял и спросил:

— А проводить придешь? Вечером будет теплушка…

— Я? — каким-то чужим голосом отвечает Варя. — Если Аська захочет, я ее приведу.

Через неделю та же теплушка, с буквой «Т» на боку, курсирующая в двадцатом году немногим аккуратнее, чем в восемнадцатом, в числе других торфостроевцев доставила в Москву и старика Емельченко. Бородатый слесарь прошелся по детскому дому, отыскал комнату Варвары Яковлевны Шашкиной и, ни разу не назвав ее старорежимным словечком «барышня», почтительно вручил письмо с Черных Болот.

— Велено дожидаться ответа.

Варя никак не могла распечатать письмо. Емельченко, свернув самокрутку, деликатно вышел покурить в коридор. Варя осталась наедине с письмом. Смеркалось, но знакомый почерк был различим:

«Варенька, прости меня — дурака. Я никогда, никогда не переставал тебя любить. Жизнь без тебя невозможна…»

Далее следовали слова, из которых Варя должна была уяснить, почему без нее невозможно жить.

И кому невозможно? Варя не знала, улыбаться ли ей или дать волю слезам? Без нее невозможно жить человеку, которого она тоже никогда, никогда не переставала любить…

За дверью начал покашливать старик Емельченко Надо было быстро ответить, когда, в какой день Варя сможет выбраться на Черные Болота. Не выбраться, а перебраться — приехать навсегда, насовсем. Ее оттуда ни за что не отпустят обратно. Так написал Андрей. Не Андрей Игнатьевич, а Андрей.

Что же написать о своем приезде? Возможен ли он немедленно? Варя же, можно сказать, на фронте, на детском фронте… Но важнее всего ответить на самое главное. В сумерках не напишешь длинно. Достаточно подписать внизу странички «твоя Варя», чтобы все стало ясным. Варя подчеркивает слово «твоя» и зовет Емельченко.

Старик улыбается:

— Ну как, Варвара Яковлевна, будем передавать привет Черным Болотам?

— Будем, — тихо отвечает Варя и еще тише спрашивает: — А у вас как, подснежники еще не расцвели?

Спрятав ответное письмо, Емельченко говорит:

— Девчонка-то радуется небось, что скоро домой поедет!

Девчонка? Да… Варе же велено было ответить и насчет Аси. Сразу ли она захватит ее с собой?

Однако что же ответить? На днях Варя слышала, как девочка рассуждала с Катей и Федей относительно возвращения Андрея. Ася очень соскучилась без него, без Черных Болот, без всего Приозерского края, но это не значит, что ей легко будет расстаться со своими друзьями — с ребятами, с Татьяной Филипповной, с Ксенией, — с Домом имени Карла и Розы.

Аська, милая Аська, перечисляя всех, назвала и ее, Варю. Девочка не могла знать, что Варя на всю жизнь станет ей вместо матери. Не могла знать, что у нее появится настоящий родной дом.

А здесь разве не настоящий, не родной? Только вместо «мое» Ася говорит «наше». Наша спальня, наше крыльцо, наш глобус — тот, что недавно достали для старших классов. Даже наши сапожки.

— Аси сейчас нет, — объясняет Варя старику Емельченко. — Она со своей группой на балете «Коппелия». Она сама ответит, сама решит.

Примечания

1

Школу в Лонжюмо, под Парижем, организовал В. И. Ленин летом 1911 года для русских рабочих-большевиков.