Борис Галенин - Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II

• Название: Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II
• Автор: Борис Галенин
• Издательство: Крафт+
• Жанр: Военная история
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-93675-166-0

Цусимское сражение — ключевой фактор русской и мировой истории, ее точка ветвления. Для прояснения весьма специфических черт Цусимского боя подробно рассмотрены все значительные боевые действия русского флота в войну 1904-1905 годов.

В работе восстановлено действительное развитие событий при Цусиме, в том числе графически воссоздана начальная фаза боя, что можно рассматривать как новое слово в историографии военно-морских сражений и серьезное научное открытие.

Результатом проведенного расследования стал вывод, что Цусимский бой, во всяком случае его завязка — первый удар русской эскадры, является несомненной тактической победой русского флота. А Цусима в целом — победой русского воинского духа, не сломленного никакими материальными факторами.

Первыми осознали и поняли это японские адмиралы, исказив и извратив в своих донесениях и схемах правду о начале боя. В свете скрываемой до сих пор от мира правды можно понять, почему морской министр победоносной Японии — уже после Цусимы! — отчаянно подталкивал свое правительство «к уступкам во имя заключения мира».

В заключение трилогии показано истинное значение русско-японской войны в нашей истории как последней победы Святой Руси.

Книга печатается в авторской редакции.

---

Вслед за статьей из австрийского морского журнала в том же номере «Морского сборника» приводятся на основании корреспонденции из Токио в газете «Times» от 31 июля высказывания японских офицеров о Цусимском бое. И в этих высказываниях ведущее место занимает тактика.

Так, японские военно-морские специалисты «Русских обвиняют в том, что они начали сражение в строе, который оказался роковым для их успеха. Они шли двумя кильватерными колоннами и все время преследовали две цели — бой и прорыв. Адмирал Того со своими броненосцами и бронированными крейсерами, построенными в одну кильватерную колонну, приблизился к русским с левой стороны под углом 45° на пересечку их курса. Двигаясь самым полным ходом, он сосредоточивал последовательно весь свой огонь на головных судах своего противника. Русские концевые корабли были, таким образом, выключены из боя вследствие их удаления от места атаки, выбранного японцами.

Короче говоря, адмирал Того наносил свои сосредоточенные удары поочередно то в одну неприятельскую колонну, то в другую. Между тем как русские, придерживаясь своего строя, ни разу не могли противопоставить ему иной силы, кроме той, которая была там, где производилось нападение.

Сверх того, этот двойной строй кильватерной колонны, подвергаясь фланговому обстрелу, находился в очень невыгодном шахматном положении относительно японцев и вследствие этого скоро пришел в замешательство от частых атак. Таким образом, не более как по прошествии одного часа адмирал Того ясно увидел, что сражение им было уже выиграно…»{464}

Любопытно, что японцы отмечают также, что «…Адмирал Рожественский, вероятно, рассчитывал встретить в бою только 3 японских броненосца…»{465}

После тактики главной причиной русской неудачи, по мнению японских офицеров, «была, конечно, разность в артиллерийской стрельбе. Утверждают, что в лучшие минуты стрельбы русских они имели лишь по одному попаданию против каждых трех японских попаданий. Обыкновенное же заурядное попадание давало отношение одного к четырем, так что, в сущности, выходило, что число стрелявших орудий у японцев было в четыре раза больше, чем у русских. Эта резко проявившаяся слабость русских приписывается недостаточному обучению офицеров и унтер-офицеров их флота…»

Высказываются иногда и на редкость справедливые замечания. Типа:

«Многое, конечно, надо приписать и превосходству японских взрывчатых составов.

Один снаряд, разрывающийся на корабле, производит гораздо больше разрушения, чем три или четыре снаряда, которые попадают и не разрываются…» Кто бы спорил… И далее с некоторым удивлением:

«Японские офицеры, не ожидая от этого боя каких-либо новых данных для переворота в области стратегии, тактики или кораблестроения, чистосердечно, однако, признаются, что результаты его далеко превысили самые смелые их ожидания, что они относят к благоприятному стечению обстоятельств».

К этим обстоятельствам японские специалисты относят в первую очередь то, что «Большое волнение, преобладавшее во время дня, особенно выдвинуло вперед плохую стрельбу русских и дало возможность японцам вполне отличиться в том, чему их так тщательно обучали».

Кроме того: «Туман, который не был так густ, чтобы заставить японцев отказаться от разведок, был, однако, настолько непроницаем для русских, что они не могли убедиться, что суда, появившиеся у них с правой стороны впереди с большими между собой промежутками, вовсе не составляли главной силы японского флота, а были простые разведчики. Таким образом, русские впали в ошибку и долго держали свои самые сильные суда в правой кильватерной линии».

Представляет также интерес мнение самураев «касательно сдачи судов адмиралом Небогатовым… Если бы русские отказались сдаться, то Того было бы достаточно пяти минут, чтобы пустить их ко дну. Что же им оставалось делать? Разве адмиралу Небогатову надо было бесполезно пожертвовать жизнью свыше 2000 человек, вверенных его попечению? Начальник, которому приходится по необходимости делать такой жестокий выбор, заслуживает, скорее, сочувствия, чем осуждения»{466}.

Как видим, и жалость, бывает, стучится в самурайское сердце. С одной стороны, как не пожалеть хорошего человека. Ведь для торжества духа Ямато адмирал Небогатов сделал куда больше, чем сам адмирал Того.

Но, с другой стороны, самурай, оправдывающий сдачу в плен и нарушение присяги, вызывает ощущение, что вся контрабанда, включая самураев в натуральную величину, делается в Одессе на Малой Арнаутской улице. Но это опять к слову.

Очень великий организатор и отличный моряк

Часть XXV «Хроники военно-морских действий на Дальнем Востоке», помещенная в десятом номере «Морского сборника» за 1905 год, вообще носит подзаголовок «Цусимское сражение по японским источникам». В компиляции корреспондента газеты «Times» от 22 августа 1905 года.

Начальные рассуждения источников справедливо отмечают удивительную несогласованность действий русского руководства в ведении войны на море. А также отмечают шок уже в японских военно-морских кругах, когда полумифическая 2-я Балтийская эскадра внезапно возникла в полном составе у берегов Индокитая, а затем продолжила свой путь на Восток.

«Только 3-го мая стало положительно известным, что адмирал Рожественский ушел из бухты Хонкохэ, последнего пункта своего пребывания во французских водах, и взял с собой все суда, которые с самого начала находились под его флагом. Его суда имели вполне боевой вид. Уже одно это обстоятельство казалось немалым подвигом: довести от Балтики до Китайского моря без всяких несчастий и приключений такую разнородную коллекцию судов[433].

Это мог сделать, по меньшей мере, только очень великий организатор и отличный моряк»{467}.

Отдав должное русскому адмиралу этим по-восточному цветистым и тяжеловатым комплиментом, остальные комплименты японские источники, естественно, предназначают своему адмиралу. В первую очередь в том, что касается его замечательной тактики и действительно первоклассной подготовки артиллеристов Соединенного флота.

Еще до визуального контакта

Превосходство тактики адмирала Того сказалось еще до визуального контакта главных сил. Выразилось оно в том, что умелые действия японских разведчиков создали у русского адмирала впечатление, что он имеет и будет иметь дело лишь с второстепенными крейсерами.

«Согласуясь с этим воззрением, адмирал Рожественский построил свою эскадру в тот ошибочный ордер, каким он шел навстречу противнику, неожиданно появившемуся с левой стороны. Эскадра, как уже известно, была построена в две параллельные кильватерные колонны, причем правая, или восточная, заключала в себе четыре наиболее сильные броненосца…

В то же время флот адмирала Того, за исключением нескольких разведочных судов, весь сгруппировался у северной оконечности острова Окиносима. Японский адмирал был теперь уже хорошо осведомлен насчет расположения неприятельских судов и видел, что русские ожидали нападения с востока; ввиду этого он решил атаковать их с запада. Его главные боевые силы были разделены на две эскадры, из которых в первую вошли четыре броненосца с бронированными крейсерами Nisshin и Kasuga, а во вторую — шесть броненосных крейсеров…

Затем он (адмирал Того. — Б.Г.) повел свою главную боевую силу в юго-западном направлении, продолжая идти таким образом, пока не очутился слева впереди неприятеля, и уже тогда в удобный для себя момент вдруг повернул на NO, перестроив обе эскадры в одну кильватерную колонну, и пошел на пересечку русской эскадры под углом 45°, чтобы осыпать головные ее корабли сильным сосредоточенным огнем. Сперва он обстрелял передовой отряд, ведомый броненосцем “Ослябя”, а потом отряд самого адмирала Рожественского — “Суворов” и последующие за ним броненосцы (рис. I)…

Русские, внезапно увидев Того, направляющегося к ним с W, несколько уклонили свой курс вправо, как бы для того, чтобы идти параллельно его судам и не давать японцам возможности пересекать их курса, но этот маневр не мог быть выполнен без значительного увеличении скорости…»{468}

Как видим, в первоначальном варианте японской графики не идет и речи о каком-либо выдвижении правой русской колонны вперед еще до начала боевого контакта. Да и в последующем — в японском изображении — предстоит нам еще долго идти двухколонным строем на радость японской и мировой морской общественности. Сейчас сами увидите.