Вероника Долина - Цветной бульвар

• Название: Цветной бульвар
• Автор: Вероника Долина
• Жанр: Поэзия
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-77812-6

В книгу включены совсем новые стихотворения, наполненные неподдельной любовью к России, известного автора и исполнителя Вероники Долиной, чьи песни любимы многими уже не первое десятилетие.

Новые стихи Вероники Долиной, стихи 2013–2014 годов, порадуют читателя.

Это россыпи баллад, новеллы в стихах, разнообразие стилей и сюжетов.

И все же поэтесса опять пишет свою Москву.

На этот раз – как ключи надевая стихи на кольцо московских бульваров.

---

Вероника Аркадьевна Долина Цветной бульвар. Новые стихи

© Долина В.А., 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

Сретенский бульвар

2013

19.01.2013

Замело и Мюнхен, и Чикаго.
Лыжи, санки, горка и каток.
Что другим работа, нам – во благо.
Пусть Москва припудрится чуток.

Пусть ее причешет частый гребень,
Ведь без слез смотреть уж не могу…
…У Москвы свои и Босх, и Брейгель.
Человек заметней на снегу.

31.01.2013

Тут не ветрено и очень не противно.
Не толкаются и говорят без мата.
Здесь и живопись-то не супремативна.
Тут, боюсь, не знают Черного квадрата…

Но отзывчивы, по-здешнему пикантны.
Из еды предпочитают сыр и мясо.
И машину водят тоже деликатно…
Хоть машины тут не нашенского класса.

Но и я тут не пою, хоть не тоскую.
Не вымучиваю строчки – выдыхаю.
Тот, кто мог бы потерпеть меня, такую —
Жил бы тут, но занят музыкой, стихами…

Что же толку от империи, от Рима?
От руин его, и Тибра, и спагетти?
Все же поняли, что это повторимо…
Все уж поняли – и взрослые, и дети.

Не ценю я пылко-праздного туризма.
Тут Нормандия, мой городок соленый.
Если где-то и укрыться от царизма —
То в моей рыбачьей хижине зеленой.

31.01.2013

Не то-не то-не то-не то-не то!
Нутро визжало, корчилось, грустило.
…Три курточки купила и пальто.
Из недешевых. Тут же отпустило.

О чем напишем мы в январской главке?
О том, как оказались сразу в лавке
Моей простой излюбленной одежной,
И не скажу чтоб очень молодежной…
Там было пальтецо
Одно из драпа —
Как детское лицо
В семье сатрапа…
Конечно, я за пальтецо схватилась…
Пока душа моя не укатилась,
Покуда не ушла шинель с прилавка,
Незримо, как перчатки, как булавка…
Как вдруг смотрю —
В соседней-то кабинке
Какие там устроились картинки!
Там старичок в очках, седой, умильный,
Глядел с любовью за своей
Двужильной,
Такие же очки,
Седины те же…
Две старые лошадки на манеже.
Так вот она в моем пальто
Стояла…
Стояла и тихонько так сияла.
И хороша была на ней шинелька,
И старичок сиял, как карамелька.
Потом пошли и тихо заплатили.
Потом глаза друг к другу обратили
И унесли пакет с шинелью серой —
C достоинством, и грацией, и верой.

01.02.2013

Любимица моя, Эмманюэль Беар…
Какое там – Бинош, Тату и Котийяр?

Полет широких скул,
Нацелен в вечность бюст.
Таких бы поискал
И Мопассан, и Пруст.

Старик Варнье Режис,
Уж раз тебе дано…
Пожалуйста, держись,
Крути свое кино.

Где нет любви – тюрьма.
За чем же я слежу?
Затем что я сама
Себе принадлежу.

Да, было волшебство.
Я помню этот год.
Но больше – ничего
Уж не произойдет.

17.02.2013

Как всегда, улетаю с трудом,
Позвонивши и сестрам, и брату,
И, как старый солдат Розенбом,
Восхожу молчаливо по трапу.

Но, похоже, скажу наконец
Свое слово, угрюмо и прямо.
Что Израиль? Мой мощный отец.
Что Москва? Моя бедная мама.

20.02.2013

Не стихотворно, не стихотворенно —
Она сама плела себе судьбу.
Моя Марьфедна, мертвая царевна,
Лежала в красном маленьком гробу.

Была она никчемный богомолец —
Но книжная пречистая душа.
Флобер, Бальзак, «Московский комсомолец»,
И Жапризо – все разом, не дыша.

Пока детей питали порошками
И вспаивали серым молоком —
Она их оделяла пирожками…
Проглатывалось это целиком.

За восемьдесят было. Нам, калекам,
Ручных ее работ не сосчитать.
Таким была кристальным человеком —
Каким, подружка, нам уже не стать.

Как Баба Груша – из рязанских скотниц
И не склонила мудрой головы.
Последняя из старых домработниц
Моей неубираемой Москвы.

22.02.2013

Не так пишу. Не столько и пою.
Так отчего ж так больно устаю…
Так мертвенно, болезненно дышу,
Как будто ворох книжек ворошу,
Лежащих на полу передо мной,
Меж изголовьем, лампой и стеной.

Зачем я так бездарно устаю,
Как будто ежедневно узнаю
Такое что-то… что не стоит знать,
Чтобы себя саму не проклинать,
Чтоб, искупав дитя, создать ночлег…
И, почитав, уснуть как человек.

09.03.2013

Мезами. Я – улетаю.
В ужасе часы считаю.
Перед тем как улечу —
Я еще сказать хочу…

Всем спасибо, кто полгода
(Снег, метель и непогода…) —
Рядом был, стоял стеной
И плечом к плечу – со мной.

Со стихами и картинкой,
На свету и невидимкой,
С сумасшедшинкой лихой,
Ни хороший, ни плохой,

Ни сиропный, ни сусальный,
Но, как камушек хрустальный,
Поместился на груди…
И сияет впереди.

Я большой ценитель слова.
Но такого-то улова
Мы не ждали со стишком,
Нехотя идя пешком…

Из Москвы… к Ерусалиму,
Улицею Россолимо,
Долороза за стеной.
И Ломброзо за спиной…

Что мы можем со стишками?
Встать пораньше, с петушками,
Пробежать с собачкой круг —
И скорей нырнуть в Ф-бук.

Не кричите мне – куда ты??.
Там за окияном Штаты…
Тоже полные братвы,
Хоть неблизко от Москвы…

Все, короче. Мне наука:
Хоть денек, а без Ф-бука…
Но продолжат семинар
Сторож и Ветеринар.

16.03.2013

…Кстати, тут снежок ледяной.
И мой голосок нитяной
Надо б заплести за струну,
Хоть бы за одну.

Кстати, всюду вижу гусей,
Нильсовых канадских друзей.
Каждый сер и черноголов.
Тут не нужно слов.

Кстати, тут и белок стада.
Рыскают туда и сюда…
Тощие они по весне.
Или мнится мне?

Кстати, вот он, лед снеговой.
Над моей летит головой.
Вот уж я по этому льду —
Стало быть, поеду-пойду.

Эти гуси-белки-снега…
Слава богу, дождь – не пурга.
…ты ж, гитарка, тихо радей.
Радуй людей.

16.03.2013

И дальше, дальше – на пароме,
Уже и Питтсбург впереди…
Кого еще увижу в доме?
Кого смогу прижать к груди?..

Над речкой, будто старый Киев…
Не помню имени реки,
Но вряд ли встречу местных виев
На расстоянии руки…

А публику? Пошли Господь
Ее, хоть малую щепоть…

17.03.2013

Уставши от тихих словес,
От собственных музык – и вовсе…
Сижу и считаю овец.
Хочу к Пенсильвании в овцы.

Якутия и Абакан
Мне пишут светло и подробно.
Я как-то сродни облакам,
Но все же и овцеподобна.

17.03.2013

И что сказать под мартовским шатром?
Меня опять увозит мой паром.
Я тут шатун. Я ветхий пилигрим.
Но скоро (сун…) —
Мне будет мой айскрим…
…Они зовут свой городок Фили.
Стоит себе на краешке Земли.
Я тут бывала в разные года.
Я вообще видала города…
Но тут Фили… забытые Фили.
…бежит грейхаунд в мировой пыли.

18.03.2013

И вот уж снова на перроне…
Скажи себе – как на духу,
Что ты напела о пароме
Не более, чем на строку…

Строка к строке, щепотка к праху…
В груди дымится проводок-с…
Он нанизал простую пряху
На ненаглядный парадокс.

Строка к строке. Вокзал высокий,
там поезда бегут внизу.
Утри, изгнанник одинокий,
Неоднозначную слезу.

Что делать тут с таким навзрыдом?
Ну, хочешь крохотный укол?
…Такси у них зовется ФРИДОМ.
И ЛИБЕРТИ есть колокол.

19.03.2013

А сегодня в Новоанглии —
Метель, метель.
Ночью прилетели ангелы,
Постелили постель.

Заглянули и ко мне, хотя
Высокий этаж…
Я глаза открыла нехотя —
А тут такой пилотаж!..

20.03.2013

Меня по швам всю распороли,
А сердце залили водой…
Но завтра – снова на пароме…
Беги, грейхаунд молодой.

Я робко приоткрою шторку.
Увижу лес, увижу плес…
Всяк музыкант бежит к Нью-Йорку —
Как старый пес. Как гончий пес.

20.03.2013

Александр Моисеич, привет!
Перед как отъехать к Нью-Йорку,
Прокричу вам, атлант и атлет, много лет —
И легко, как под горку…

Муз любимец, орел, образец…
Так и видим, смутясь, год от году —
Будто все еще божий резец
Вашу крепкую точит породу.

Вы все тоньше, сильнее, новей,
Многим людям пути указатель…
И чего бы нам вихрь ни навей,
И какой бы ни рви нас терзатель…

Вы ж как были – поэт и галант,
Вопреки мвд или миду,
Всех живее российский атлант.
Мы увидим еще Атлантиду!

22.03.2013