Родион Малиновский - Солдаты России

• Название: Солдаты России
• Автор: Родион Малиновский
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1969

«Солдаты России» — литературно-художественное произведение, над которым Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский работал в последние годы своей жизни. Рассказывая о судьбе простого паренька из народа Ивана Гринько, автор дает запоминающуюся, полную неповторимых деталей картину событий, развернувшихся в России накануне и в годы первой мировой войны 1914–1918 гг. Большое впечатление производят главы книги, в которых Р. Я. Малиновский с прекрасным знанием окопного быта и солдатской жизни повествует о боях в Восточной Пруссии, в Августовских лесах и в районе Мазурских озер, показывает косность и бездарность высшего русского командования, нарастание революционных настроений в рядах царской армии, появление первых солдатских комитетов и т. д. Огромный, в значительной мере малоизвестный материал приводится Р. Я. Малиновским при описании трагической истории русских солдат, направленных в ходе империалистической войны в союзную Францию.

---

Вновь и вновь мысленному взору Ванюши представлялась Украина. Она, как невеста, в чистом снежном убранстве величаво раскинулась по обоим берегам скованного льдом Днепра. Над ним высоко и гордо стоит стольный град, древний Киев. Как это поется в песне:

Высоко ты надо мною, старый Киев над Днепром.
Днепр сверкает под горою переливным серебром...

Нет, такого народа, который умеет так восхищенно воспевать прелести своей родины, никто не покорит, никто не победит. Надо только драться, драться с врагом так, как дрались исстари наши предки: упрямо, стойко, не щадя своей жизни.

Особенно было дорого Ванюше правобережье Украины. Там прошло его детство. Когда он закрывал глаза, ему так ярко представлялся скованный прозрачным льдом Южный Буг. Подо льдом виднеются водоросли: они чуть колышутся от движения воды. А вот красноватый тальник бежит каемкой вдоль берегов, и Ванюша выбирает длинные лозины, режет их: хорошая будет корзина, за нее целый гривенник можно взять на базаре!

Наступает весна, солнышко пригревает землю, снег набухает влагой, рыхлеет, и идет от него еле заметный парок. И вот уже бурлят ручьи, шумливо несут мутную воду в Буг. Река с шумом поднимает над собой ледяную шубу, рвет ее на куски, трогается лед, и понеслась река половодьем, шипя и плескаясь! Наползая друг на друга, льдины с шумом проносятся вниз и убегают все дальше и дальше, до самого синего моря.

Уже суетятся рыбаки, забрасывают в удобных местах саки и подхватки, ловят сбившуюся в тихие места рыбу. Это настоящая страдная пора для рыболовов, да и подспорье большое для семьи. Женщины, подростки, дети с ведрами подбирают рыбу. Весело и шумно в это время на бурно несущей свои воды реке.

Сойдет вода, очистится земля от снега и, как умытая, свежая молодка, глубоко вздохнет полной грудью, и теплые испарения поднимутся над ней, рассеиваясь под горячими лучами солнца и легким дыханием весеннего ветра. Оживут поля и покроются пестро расцвеченными группами людей, которые, как муравьи, в труде и суете будут холить парной украинский чернозем. Сады и рощи оденутся в свежий, чистый зеленый наряд, а вишни, чудесные вишневые садочки станут белыми, чуть отливающими в рассветную рань розовым цветом. Все украинские села будут утопать в белой кипени вишен, слив, груш и яблонь, а неутомимые труженицы-пчелы начнут старательно обрабатывать каждый цветок, собирая нектар и пыльцу и попутно опыляя цветы. Какая чудная пора торжества жизни и счастья!

Величаво и царственно будут потом вышагивать по дворам и сухим пригоркам квочки, окруженные своим, только что вылупившимся потомством в нежно-желтом пушистом наряде, а петухи, высоко подняв головы, полные самоотвержения, будут оберегать их от коршунов и ворон.

Пруды и озера сплошь покроются лопухами и кувшинками, и среди них будут плавать большими хлопотливыми семействами гуси и утки. Вот волнуется и хлопочет на берегу обманутая мать-курица: ее потомство оказалось утиным, утята проворно лезут в воду и уплывают...

Жизнь идет полным ходом, и эту жизнь враг хочет убить, затоптать.

Да нет же, не бывать этому, не владеть проклятому германцу Украиной!

Там, на Украине, мама, там где-то тетя Наташа. И над ними тоже, как над всеми женщинами Украины, будет издеваться враг? Это немыслимо! Этого нельзя допустить!

У Ванюши от таких мыслей ныло сердце, чувство обиды и беспомощности сжимало, сдавливало его в комок. В одну из тяжелых минут Ванюша не выдержал, и глаза его наполнились слезами. Крупные, соленые капли покатились по щекам. И тут в палату вбежал дядя Жак:

— Мои шер Жан! — И он подал Ванюше свежий номер «Юманите». — Немцы ведут наступление по всему фронту. Идут сильные бои под Псковом. Враг угрожает Петрограду. Ленин обратился с призывом: «Социалистическое отечество в опасности!»

Это известие, как электрической искрой, пронзило все существо Ванюши. Он даже вскочил. А мозг работал: что же делать?! Он вскрикнул от внезапно пришедший мысли: идти добровольно во французскую армию, чтобы драться с немцами. Ох, как это не по душе! Но другого выхода, видимо, нет. Нельзя же оставаться в бездействии.

Прошло два мучительных дня. Ванюша ходил темнее ночи. Как ему не хватало сейчас Андрюши Холыюва, хорошего, верного друга! Не с кем поделиться своими мыслями. Он очень уважал, даже, пожалуй, любил Андрея, как своего родного старшего брата. Он всегда так дорожил его мнением. И вот его нет. Нет в такое время, когда надо принять большое и трудное решение. Водь Ванюша еще так молод.

Мозг разгорячен мыслями, они толпятся, одна противоречивее другой: не так просто идти и драться рядом с французами, которые усмиряли куртинцев, гноили в тюрьмах, ссылали в Северную Африку. Но ведь это не те французы, которые дерутся с немцами там, на передовой. Там — простые люди из народа, и с ними вместе драться против общего врага совсем не предосудительно. А вот идти с заявлением к тем, кто управляет, кто ревностно выполняет приказы французской реакции — противно. Но видимо, придется переломить себя. Ведь иначе нет другой возможности получить право драться с немцами. А сидеть сложа руки, когда немцы наступают и порабощают родную землю — это преступление, трусость, шкурничество, измена. Это значит не отозваться на призыв Ленина: «Все на защиту революции и Родины!»

«Нет я не могу остаться вне борьбы», — все больше убеждался Ванюша.

3

— Подпишите. — Французский офицер административной службы подал Ванюше договор о добровольной службе во французской армии до конца войны.

Ванюша внимательно прочитал ангажемент на русском, а затем на французском языке и попросил конкретно указать — против кого воевать до конца войны. Французский офицер удивился такой придирчивости русского солдата и спросил, какое конкретно необходимо сделать дополнение.

— Напишите точно: «До конца войны против Германии».

Это дополнение было сделано, и Ванюша вновь перечитал текст. Преодолевая внутреннее волнение, он подписал договор. «Ну вот, теперь я солдат французской армии, куда захотят, туда и пошлют», — с грустью подумал он. Но тут же успокоил себя: его могут послать драться только против Германии, ну и, конечно, против ее нынешних союзников. Только так. И никуда иначе! Ни для каких карательных целей, ни для усмирения солдат, подобных куртинцам, и, конечно, ни для борьбы против большевиков его послать не имеют права. А это самое главное!

На другой день Ванюша получил от коменданта Сен-Сервана предписание отправиться в запасной полк марокканской дивизии в Вокулёр. Перерезав почти всю Францию с запада на восток и основательно покормив клопов на пересыльном пункте коменданта станции Вокулёр, Ванюша ранним утром явился в запасной полк. Прошел медицинский осмотр, на котором врачи долго крутили его перебитую руку, очень внимательно выслушивали легкие, перебрасываясь между собой латинскими словами. Наконец, что-то записав по-латыни, Ванюшу направили в административный отдел приемного пункта. Рыжий капитан с оторванной левой рукой начал расспрашивать о службе в пулеметной команде, задавал много вопросов, будто экзаменовал, потом сказал:

— Ву зет бьен сольда! 24

И тут капитан стал читать Ванюшияо медицинское заключение. От неожиданности он даже присвистнул:

— О, кель домаж! 25

И капитан объяснил Ванюше, что его рекомендуют использовать на легкой работе, пока не окрепнет рука и грудь. С недовольной гримасой на лице офицер задумался.

— Хорошо, я вас направлю в первую пулеметную роту первого полка, там поищут для вас подходящую работу. А сейчас отправляйтесь и получите обмундирование.

С болью и чувством унижения Ванюша надел на себя чужую форму и отправился в первый иностранный полк марокканской дивизии с небольшой группой таких же обездоленных русских солдат, уже побывавших в Африке, не выдержавших «прелестей» принудительного, нелепого труда и (будь, что будет!) изъявивших согласие служить в иностранном легионе 26.

Солдаты шли через Вокулёрский лес, поднимаясь в гору. Потом спустились к Марнскому каналу и вскоре достигли небольшой деревни с красивым названием — Савой.

— Прямо первоклассная гостиница, — заговорили молчавшие до того волонтеры.

— Сейчас тебе отведут шикарный номер!

Каждый думал свою грустную, горькую думу.

Командир первой пулеметной роты капитан Мачек, поджарый блондин с небольшими усами и добрыми светлыми глазами (он происходил из чешского рода, служил верой и правдой австрийскому императору, а теперь, попав в марокканскую дивизию, служил Франции, но убежденно считал, что борется за освобождение своей родной Богемии) дружелюбно принял группу прибывших волонтеров и не скрывал радости по тому случаю, что все они оказались русскими. Он любил русских и считал их своими братьями. Капитан Мачек сносно говорил по-русски, со всеми поздоровался за руку: