Лина ТриЭС - Третья истина

• Название: Третья истина
• Автор: Лина ТриЭС
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2013
• ISBN: 978-1484903971

Роман «Третья Истина» написан 40 лет назад, в СССР, но в силу ряда обстоятельств опубликован недавно, и не в СНГ, а в США. Там он нашел своего читателя в среде русскоязычных американцев. На территории бывшего СССР круг лиц, знакомых с романом, по понятным причинам ограничен. Однако их реакция на роман, их отзывы дают основания полагать, что роман оказался бы здесь востребованным. В связи с этим автор принял решение «вернуть роман на историческую родину» и дать возможность широкому читателю с ним ознакомиться. Итак, перед вами две книги романа «Третья Истина». Вымышленные персонажи помещены в прописанную до деталей историческую мизансцену: война, революция. Но рассказанная история, конечно, в первую очередь — о любви. События встречают нас в Раздольном — фамильном поместье знатного и богатого рода, придерживающегося традиционных устоев. Неудивительно, что вся надежда на будущее возлагается на сыновей, а дочь, шаловливый ребенок с чудесным именем Александрин, оказывается не нужна ни русскому отцу-полковнику, ни матери-француженке, подспудно ревнующей к ее юности и очарованию. Братья и вовсе относятся к малышке с нескрываемым презрением, и состояние холодной войны между отпрысками семейства Курнаковых перерастает в активные боевые действия. Драки и скандалы сотрясают дом. Безрадостная жизнь Лулу (таково ее детское прозвище) начинает меняться, когда однажды она в буквальном смысле сталкивается на лестнице с загадочным незнакомцем, который в импровизированном театральном диалоге представляется «Виконтом». Лулу захватывает атмосфера таинственности и дух приключений, окружающие этого человека, а он… что же такого он увидел в этом ребенке, что не сразу, неохотно, урывками, но все же берется за воспитание заброшенной Александры? Год четырнадцатый, год пятнадцатый… Сквозь призму восприятия взрослеющей героини перед нами проходят события того неспокойного времени: начало войны, неудачи российской армии, смута в народе, зарождение революции. Саше хотелось бы видеть все это как бы из-за спины «Виконта», чей образ и слова вне зависимости от физического присутствия в поместье, затмевают все остальные события. Нечастые теперь встречи становятся праздниками, самыми яркими и «настоящими» в меняющемся мире. Революция приходит и в поместье Курнаковых, затягивая в свое жерло Александру и усугубляя ее положение изгоя в семье. Ей приходится покинуть отчий, впрочем, никогда не бывший родным, дом. И снова единственным её покровителем и попутчиком на жизненном пути оказывается «Виконт». Так начинается их большое путешествие в Петербург, город, любовью героев и писателя превращенный в полноценного персонажа «Третьей истины». Все атрибуты времени выписаны досконально. Цены, погода, исторические личности — подлинные. Так же подлинно и пространство: города и дороги, каждый километр которых описан сочно, достоверно и увлекательно… Вместе с Сашенькой вам предстоит постепенно узнать человека, чьи принципы, понимание мира, убеждения и формируют «Третью Истину», истину «Виконта», истину Поля Шаховского. Но сможет ли он сохранить свою истину в стремительно меняющемся, разламывающемся мире? Сможет ли выжить и быть рядом со своей маленькой девочкой? «Конец второй книги» …Но кто сказал, что это конец пути? Может только полдороги?

---

— Вот жалко, что я съела свой завтрак — у нас был бы большой бутерброд с ветчиной, а вчера у меня были пирожки. Вы тоже их любите…

Виконт остановился, улыбнулся и подтолкнул Лулу локтем в плечо:

— Решила, что я уклоняюсь от кондитерской? Нет. Мы движемся в нужном направлении.

— Правильно. Мы в кондитерскую. А только потом к Софье Осиповне? Да?

— Какая Софья? Кто это? А! Родственница Евдокии Васильевны! Вряд ли успею заглянуть к ней.

— Вы покушаете и уедете? Как это? Еще рано…

— Не хнычь, Лулуша!

Отворив стеклянную дверь, Виконт впустил Лулу в сытный и сладкий воздух кондитерской.

И вот уже съедены слоеные пирожки, на очереди — знаменитая ростовская «водовозка» из бисквита и шоколада. Лулу сбавила темпы. Ела она одна, Виконт прихлебывал кофе и с некоторым изумлением смотрел, как тридцатикилограммовая худышка Лулу поглощала произведения кондитера. Наконец он сообразил:

— Ты же с утра вне дома. А я отбиваю тебе пирожными аппетит. В котором часу тебя ждут к ужину?

— Я, когда приду домой, тогда и поем, хоть в десять часов!

— Какие десять часов, что за чепуха! Восьми нет.

Лулу представила, что бы он сказал, узнав о ее многочисленных опозданиях к ужину… У нее даже озноб прошел по телу, но одновременно она поняла, чего ей не хватает в жизни. Как же хорошо побаиваться того, кто заботится о тебе! Но объяснить, как обстоят дела, все ж таки не решилась.

— А я вторую половину плохо смотрела… и даже не очень жалко было…

— Понимаю, почему ты не в восторге. Дело в игре, декорациях. Сюжет идет, а атмосферы хорошего театра нет.

— Я не в восторге? Я… смотрите… смотрите…

Лулу вскочила и, встряхнув волосами, продекламировала:

— В… какой-то час обычной чередой

Являюсь я на землю берендеев…

Она величественно выпрямилась и повторила жест Весны из спектакля: выбросила руку вбок и вверх, подкрутив пальцы.

— Час — «урочный», но вообще чудесно! — похвалил Виконт. — Это что — пародия? А еще кого можешь?

— Снегурочка вот такая, — она поникла всем телом и опустила руки в безвольном оцепенении, но тут же встрепенулась:

— А лучше — Вакула Бобыль! — и, заломив воображаемую шапку, потеребила подбородок, наморщила нос и почти сквозь зубы запела:

— У Вакулы Бобыля ни кола, ни двора! — тут она изобразила, что пошла вприсядку, и повторила: — ни кола, ни двора. Ни кола, ни двора!

Виконт весело рассмеялся и довольно блеснул на нее глазами:

— Ты же у меня жанровая актриса, я и забыл! Тебе, конечно, нужна не эта поделка. Если бы мы были с тобой в Петербурге… Петрограде, что я бы тебе показал! — он сам сделал какое-то вращательное движение рукой.

— Виконт, а вы танцевать умеете?

— Конечно, и даже люблю.

— А где такое место, в котором можно танцевать одному?

— Почему одному? Иногда приятнее с кем-нибудь потанцевать, чем уклониться.

Лулу не очень представляла себе, как и что, и, главное, с кем он может танцевать, но тема не показалась приятной, и она переменила ее:

— А давайте, вместо Калитвы, помните, вы обещали, в Петроград поедем? Я так хочу… Адмиралтейская игла, мосты повисли… как красиво и необычно!

— Александрин, Александрин, что себя растравлять? — он подтащил Лулу к себе за отвороты пальто и провел ладонью по ее щеке.

— А ты поправилась немного — вот приеду, Евдокию Васильевну порадую, — он отнял ладонь от ее лица и поднялся. — Идем, пройдемся по набережной до твоего дома.

По дороге он спросил:

— У тебя здесь есть Островский? Тебе хорошо самой прочесть «Снегурочку», чтобы синие ресницы не заслоняли всего остального.

— Здесь я читаю только о непослушных детях и, как их вороны живых едят. Это Софья Осиповна дает, свои я дома забыла. А знакомая лавка — закрылась. Летом буду читать, ведь скоро, правда?

— У тебя здесь абсолютно нет книжек? Это безобразие. Зайдем.

Скоро к портфелю в руке, обтянутой перчаткой, прибавилась стопочка книг, и Лулу, поворачивая лицо набок, старалась прочитать названия, но так как шли они уже достаточно быстро, ей это не удавалось. Она попыталась выспросить, что там написано. В этом нетерпении была еще и тайная мысль «завести» его на рассказ. Но ничего не получилось, он покачал головой и погрозил пальцем, как всегда, по-своему, один раз и, как будто, ударив им о невидимую преграду.

— Ну, нет. Портить удовольствие я тебе не стану.

— Ладно, тогда я сначала беру «Капитанскую дочку». Наверное, это про пиратов, я прочитаю и вам расскажу. Хорошо?

Виконт прислонился спиной к стене возле какого-то подъезда, до которого Лулу не было никакого дела, засмеялся и кивнул.

— Ой, Это что? Уже Софья Осиповна?

— Нет, это пока я!

— Я про дверь спрашиваю!

Услышав еще один короткий смешок, Лулу решила, что момент подходящий и попыталась затащить его к Софье Осиповне, но Виконт, посерьезнев, решительно отказался и сказал:

— Ну, иди.

Лулу, машинально взяв из его руки сумку и книги, стояла перед ним без слов. Он повернул ее и слегка подтолкнул к лестнице:

— Иди, мне тоже пора, поднимайся спокойно.

Вздохнув, Лулу медленно поплелась вверх по серой лестнице. На середине пути она оглянулась: освещенный фонарем, Виконт все еще стоял в дверном проеме.

ГЛАВА 4. ЕСЛИ ТЫ ЗА СПРАВЕДЛИВОСТЬ…

…Мерзавка! — Софья Осиповна, втянув нижнюю губу, ущипнула Лулу за руку. — Будешь у меня еще, будешь?

Лулу сильным движением вырвалась, бросилась в свою комнату, задвинула щеколду… Ну вот, почти в безопасности. Тяжело дыша, она уселась на кровать и прислушалась. Софья Осиповна, по своему обыкновению, не отходила от двери. Как часто Лулу, даже ночью, слышала характерное посапывание, производимое теткиным носом в коридоре. Подслушивает. Сейчас этот нос издавал протяжные свисты, похоже, тетка близка в своей ярости к предельной точке. Хотя для Лулу не было новым это осатаневшее существо, появляющееся время от времени из-за елейной занавески, но все же она каждый раз очень пугалась его. Все дерзости, всё презрение, которые предназначались обычной Софье Осиповне, тонули в этом страхе. Струйка воздуха, с шумом затягиваемая сквозь зубы, закаченные глаза, судорожно скрюченные пальцы… Лулу и сейчас вздрогнула. Ей всегда казалось, что Софье Осиповне было бы в такой момент приятно разорвать ее на части, но дело ограничивалось щипками и царапинами. Самое удивительное, что Лулу не могла нащупать, чем вызывается каждый новый припадок. Поздние возвращения, долгие отлучки, непослушание и дерзости могли не произвести на Софью Осиповну никакого впечатления. Как-то бдительная тетка учинила настоящий обыск комнаты Лулу и была ею за этим застигнута. Но даже в ответ на откровенное грубиянство возмущенной хозяйки вещей Софья Осиповна ответила только покачиванием головы и поспешила уйти. А сейчас из-за нарядного платья, надетого дома в зимний пост… Теперь придется сидеть в комнате до утра. Хорошо, что полосатая Буся спит на ее подушке. Она ласково подхватила кошку под теплый живот и пристроила к себе на колени. Пушистая Буся в ответ на такое перемещение пару раз мурлыкнула и помяла лапками ее ноги, устраиваясь поуютнее. Лулу приказала себе немедленно начать думать о чем-то хорошем.

Еще на прошлой неделе она договаривалась с Катей пойти сегодня на карусель и покатать четырех ее красавцев, а потом «наряжаться», как обычно. Но Лулу не пошла. Уже пять дней, как приезжал Виконт, а она все никак не может войти в привычную колею. Если бы она жила в нормальном доме, непременно уговорила бы его остаться… побыть в Ростове несколько дней. А так… Даже когда он уезжал, а она цеплялась за последнюю возможность побыть рядом с ним еще, в глубине души жило понимание, что сюда тащить его нельзя. А чувствовалось в тот день с утра, что случится необыкновенное? Лулу старательно перебирала в памяти все самые незначительные происшествия… Было сыро… Она чуть не проспала. На истории Аня Гусова получила двойку и прорыдала пол-урока. Чего она так с ума сходит из-за отметок? Наперсток потерялся… Все, решительно все, было самым обыденным… А потом… Они спускаются по лестнице, Лулу еще ничего не знает, Лулу спокойно разговаривает с Соней и Маней… «Я уже нашел!»— раздается снизу. Она зажмурилась, пытаясь восстановить мельчайшие подробности встречи. Буся, привлеченная каким-то шорохом, зашевелилась.

— Спи, спи, ты такая большая стала, выросла, ты ничего не боишься, правда?

Правильно, бояться нечего. Лулу напряженно всмотрелась в темноту. Кажется, ничего. Не думать о страшном… Не надо… Только о хорошем. Катя, наверное, возится сейчас с Тимкой, играет в какой-нибудь паровоз. Малыш такой смешной, все время хочет быть кондуктором. Они его прошлый раз уговаривали: «Тимоша, а теперь ты машинист, а теперь пассажир, Ну, начальник станции, хочешь?». Он вцепился в свою «кондукторскую» дудку — и нипочем не отдает! Они расшалились, дошли в своих предложениях до царя, но получали неизменный отказ! Жалко, что не поговоришь с Катей о взрослых вещах, как следует, ее без братишек и не увидишь, она даже спит с ними в одной комнате. Лулу вдруг вспомнила, что Катя прошлый раз сказала: «Скоро переберемся, батька в Миллерове работу нашел. Что я говорила? Профессия-то у него, о-го-го, нужная!». Вдруг они уже уехали? Лулу стало грустно. Завтра она побежит прямо с утра, бог с ней, с гимназией, у нее совсем нет пропусков занятий… Лулу вздрогнула очередной раз — снова сопение под дверью, или ей кажется? А может, это и не Софья Осиповна, а кто же тогда? Она усилием воли отогнала эти мысли и продолжала думать о подружках, заставила себя, хотя внутренняя дрожь не проходила.