Александра Окатова - Пять уникальных писателей (сборник)

• Название: Пять уникальных писателей (сборник)
• Автор: Александра Окатова
• Издательство: Литагент «ПЦ Александра Гриценко»f47c46af-b076-11e1-aac2-5924aae99221
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-906784-02-5

Произведения, включенные в сборник, объединяет одна общая черта: несомненный талант их создателей. Здесь представлены разные направления современной прозы: от фантастики и фэнтези до психологического рассказа. Книга адресована широкому кругу читателей, по-настоящему любящих литературу.

---

Даша так удивилась, что впервые в жизни не знала, что сказать. Вообще-то она никогда за словом в карман не лезла, никогда с ней такого не было, наоборот, слова слетали с её губ с лёгкостью, с шиком, артистично, с блеском, с юмором, а с ним она забыла, как извлекать звуки с помощью голосовых связок и тем более составлять слова из этих звуков, да ещё надо облекать мысли в слова, атас! Демон-хранитель, подумать только!

Он обнял её ещё крепче – она удивилась полному совпадению их тел, ей было так удобно, как будто она была создана для него, а он для неё. Он прижал её так, что ни одна беда, ни одна тревога не смогла бы, не нашла бы щелочки, чтобы пролезть между ними. Абсолютный покой и уверенность в правильности происходящего – вот что почувствовала Даша и постаралась насладиться этим чувством, пока оно не покинуло её, но оно и не думало расставаться с ней, она так расслабилась, что ничуть не испугалась, когда в его крепких объятиях поднялась над тёмным парком, дрожащим от прохлады.

Он, прижав её ещё сильнее, хотя куда уж сильнее, нежнее, полетел над растёкшимися, мигающими разноцветными огнями реками красных и белых, текущих в противоположные стороны автомобилей, огни мигают, пульсируют, а окна в домах перемигивались: зажигались новые, некоторые гасли; похоже на человеческие жизни, подумала Даша, и он сказал ей, дыша теплом на ухо:

– Точно так, только гаснут, перебегают, зажигаются новые не окна, а по старинке – свечи, там, в замке жизни и смерти.

– А что, они живут в одном замке? – спросила Даша.

– Не только в одном замке, это одна и та же богиня, днём белая, а ночью тёмная.

Даша удивилась, почему она сама раньше не замечала, не догадывалась, что в жизни есть зародыш смерти, что это одна и та же сила, одна и та же энергия.

– Одна, – подтвердил он.

Её демон-хранитель постарался обнять Дашу так, чтобы встречный ветер не тревожил её, принял его на себя, и Даша чуть не расплакалась от благодарности и нежности. Она увидела, что перед ними на расстоянии пяти секунд полёта на берегу реки Москвы светится новое высокое двадцатиэтажное жилое здание.

Они опустились на широкий балкон, кольцом окружающий круглую башню на самом верху дома. В башне было темно. Балкон был открыт всем ветрам, но Даша не чувствовала холода, ей было весело и любопытно. Она постучала каблуком по мраморным плитам балкона и облокотилась на широкие дубовые перила. Он не торопил её, с улыбкой наблюдая, как она любуется дрожащей, зыбкой, стремительно погружающейся в ночной сумрак Москвой. Через пару минут наступит ночь.

Они вошли в башню, и там сами собой вспыхнули факелы на стенах. Даша увидела стол и два кресла красного дерева с вырезанными на спинках сценами из средневековой повседневной жизни. На спинке одного крестьянка, низко нагнувшись, жала серпом пшеницу, когда Даша посмотрела на неё второй раз, то крестьянка, выпрямившись, вытирала локтем левой руки пот со лба. На спинке другого рыбак выбирал из моря сеть, а вдалеке был виден маяк, эта картина потом тоже изменилась: через минуту рыбак исчез со спинки кресла, наверное, утонул, и только одинокий маяк посылал в пространство лучи света.

Дашин кавалер зажёг пять свечей в серебряном подсвечнике на середине стола. Даша вопросительно посмотрела на демона.

– Нет, это не души, – сказал он, – это просто свечи, не беспокойся.

Но Дашу теперь не оставляла мысль о человеческих душах, сгорающих, как свечи.

Окна в башне напоминали бойницы. Даше нравилось, она чувствовала себя защищенной, она купалась в новых ощущениях, чувствах, старалась запомнить всё до мельчайших подробностей, она во все глаза смотрела на него, получала наслаждение от того, как он двигался, его движения были то такими быстрыми, что за ними нельзя было уследить, то плавными и медленными; и быстрые, и медленные были летящими, нечеловеческими. Даша любовалась затаённой силой его жестов, ей было и страшно, и сладко. Она провела пальцами по его руке, горячая, как будто пышет жаром, как будто у него температура, как будто он сгорает от желания, совсем как я, подумала Даша.

Она прикоснулась к книге, лежащей на столе, кожаный переплёт гримуара вспыхнул голубым холодным пламенем, Даша отдёрнула пальцы, но демон улыбнулся и, взяв её руку, опять положил на книгу, тёплый огонь облизал Дашину ладонь, пробежал язычками по кожаному переплёту и исчез в корешке, крышка, как живая, подёргалась и открылась.

Он смотрел на Дашу с лёгким удивлением:

– Он слушается тебя, впервые вижу, чтобы гримуар признал человеческую дочь, – тихо проговорил он.

Даша слегка загордилась. Она обняла книгу и в порыве вдохновения развалила её в ладонях со словами:

– Покажи моего демона!

Гримуар пролистал страницы лёгким дуновением сквозняка, взвился и вздохнул язычок пламени: текст на открытом Дашей развороте побежал огнём по пергаменту.

– Герцог Данталион, – зажглась и запульсировала строчка.

Даша читала незнакомые буквы так, будто знала их с рождения:

– Семьдесят первый дух, великий и могущественный герцог, – Даша подняла глаза на Данталиона, тот ласково, с восхищением смотрел на Дашу и поощрял её взглядом, она продолжила: – Его предназначение и долг заключаются в том, чтобы обучать детей человеческих редким искусствам и наукам; скрытые намерения любого человека прозрачны и ясны для него; он видит тайные мысли и мужчин, и женщин, и он может изменять их по желанию своего заклинателя. Он с лёгкостью может вызывать любовь, как пожар сжигающую человека, может являть двойника любой персоны, тем паче он может показать оного в любой части мира, которую выберет его господин. Кроме того, он обладает даром превращать людей в птиц. Может заставить деревья сгибаться по желанию заклинателя. Данталион управляет 36 легионами духов. Он строптивый и своевольный демон, и его хозяину трудно приручить его, но если это ему удастся, то вернее и преданнее слуги не найти.

Даша провозгласила эти слова громким, чётким, показавшимся ей самой чужим голосом. Молодой демон слушал её очень внимательно и почтительно, по прочтении он снял с пояса серебряный кинжал с кривым клинком и, встав на одно колено, подал его Даше, она ничуть не удивилась и бесстрашно полоснула левую ладонь, выступили рубиновые бусины крови. Даша приложила руку ко лбу коленопреклонённого демона как печать, оставив кровавый отпечаток, который тут же взвился лёгким дымком с цветочным ароматом.

– Ты моя госпожа, – сказал Данталион, – клянусь служить тебе до самой твоей смерти.

Даша не успела испугаться, ведь он сказал, что до самой её смерти, она не ослышалась? «А правда, кто из нас смертный, конечно я», подумала Даша. Она молча, с королевским достоинством кивнула – сил удивляться у неё уже не осталось, от волнений сегодняшнего вечера и аромата испарившейся крови она впала в эйфорию и почему-то страшно захотела спать, Данталион подхватил её на руки и отнёс на высокую кровать, убранную красным шёлком.

Даша, не открывая глаз, не выходя из дремоты, плавно поднялась в воздух на десять дюймов над кроватью, её одежда медленно расстегнулась и развернулась, как распускающийся розовый бутон, блузка, юбка, а потом и бельё, как снег, упали на пол, обнаженная Даша, вольготно раскинув руки, зависла, покачиваясь в воздухе, Данталион почтительно отвернулся и стоял в ожидании, не отходя от кровати. Раскрылось красное покрывало, обнажились белые простыни, и Даша опустилась в льняную прохладу. Она свернулась калачиком и тихонько засопела, вздохнув, опустились простыни и укрыли её. Данталион осторожно положил гримуар рядом с Дашей на кровать и вынес факелы.

Даша проснулась и долго не могла понять, где она. Её сон показался ей таким взаправдашним, что она никак не могла осознать, каким образом она очутилась дома, она совершенно не помнила, как пришла, как открыла дверь, принимала ли душ, судя по тому, что она была обнажена, то легла она как обычно, она всегда спала без одежды, терпеть не могла ощущать на себе что-то во время сна. Она прекрасно помнила свой сон, он был такой свежий, подробный, она живо помнила все ощущения, они были правдивы и ярки, как будто это не сон, а явь, забыть такой сон невозможно: башня на крыше дома на берегу Москвы-реки, герцог Данталион, кинжал, клятва на крови, гримуар в кожаном переплёте.

Даша решила никуда сегодня не ходить, собиралась поваляться, понежиться в постели, но она так хорошо выспалась, что лежать ей совершенно расхотелось, и она вскочила с кровати как пружина. Ей показалось, что если она раскинет руки и оттолкнётся посильнее, то с лёгкостью взлетит в воздух. Она, танцуя, прошлась по комнате и вышла на балкон, ей было не холодно, небо было чистым, бледным, безмятежным и таким высоким, как бывает только осенью в безветренный день, когда кажется, что сам воздух разрежен и тих, слишком тих; солнце светило ровно и спокойно, во дворе клёны и каштаны стояли наполовину опавшие, вокруг стволов, как отражение кроны, сияли жёлтые листья.