Стас Северский - Боец тишины

• Название: Боец тишины
• Автор: Стас Северский
• Жанр: Боевая фантастика

Не столь далекое будущее. Третья великая война еще не объявлена, но уже идет. Она еще не видна и не слышна штатским — лишь военные знают о ней, лишь бойцы тишины сражаются на незримом поле брани. Только история моя в первую очередь не о войне, а о людях — не о плохих или хороших, а о таких, какие они есть.

Эта история о русском офицере, служащем в ГРУ, — довольно выдающемся разведчике-нелегале, действующем и ведущем диверсионную деятельность на территориях северной и восточной Европы. А в частности, — о том, как прожженному и насмешливому разведчику, часто называемому начальником Славой, пришлось хлебнуть тех людских слабостей, которые он привык так цинично использовать в целях главного разведуправления.

---

Откупорил бутылку самогона, стоящую у него под рукой, — на вид чистый спирт. Понюхал, проверил. Вроде все в порядке — спирт этиловый, очищенный. Глотнул. Черт! Чуть глотку не сжег! Крепкая дрянь! Нет, вовсе не дрянь… Такой штукой точно не отравишься… А в голову как ударило с голодухи… Так сильно ударило, что сразу стало ясно, какое веселье над ним в отместку учинить! Будет знать, как меня недооценивать! Недооценил меня — недосмотрел за мной! А такие ошибки в нашем деле недопустимы! Я ему, как добрый друг, на его неосмотрительность глаза открою — покажу ему, что про врага всегда помнить надо, что на моем месте мог бы быть и враг… а главное, — что мог бы с ним из-за его неосмотрительности враг вытворить!

Вынул из-за голенища писчую ручку, выковырял стержень, достал из него головку, подставил палец к трубке с черным гелем с одной стороны и дунул в трубку с другой — гель потек на палец. Товарищ полковник и не заметит, как над двумя его закрытыми глазами откроется третий! Надо быть бдительнее! Будет у него во лбу звезда гореть на месте пулевого отверстия, оставленного предполагаемым опытным и метким стрелком! Мой урок он изучит утром — его будет ждать занятное отражение в зеркале!

Ха! Красота какая! Как настоящий, третий глаз получился! А главное, — такой же суровый и пристальный, как два других! Может, мне еще что полковнику на память нарисовать, Игорь Иванович, раз меня муза такая знатная посетила?! Искушает она меня — муза моя, искусница! Не устоять мне, вконец захмелевшему!

— Соколов!

Я сиганул под кровать при первых раскатах громового голоса. Полковник не заметил меня в темноте и, застегивая штаны, понесся в коридор, не отключая воющую сирену. Я выругался на Мурку и рванул через окно к моему окну, ломясь через колючие кусты. Вот ночь выдалась! Словно десять лет с плеч скинул и все звезды с погон!

Глава 6

Держусь твердо. Уверенно спускаюсь вниз, несмотря на то, что короб крайне тесен и руки постоянно путаются в проводах, в пучках кабелей. Выпрямляю одну ногу, другую — сгибаю в колене, упирая в стенку короба. Высвобождаю руку, включаю компьютер. Засвечиваю экран, задаю настройки. Включаю декодер. Частота сигнала связи сетевой техники определена. Подключаюсь с кода канала связи к центральной системе. Пошел поиск пароля. Взлом! Следующий пароль. Взлом! Последняя ступень защиты. Взлом! Эх, молодчина ты, Швед! Система открыта! Отключаю аппаратуру слежения. Передатчики на аккумуляторах — к черту! Проводные передатчики — к черту!

Защита — отключена! Замки — открыты! Прекращаю подачу электроэнергии. Центральная система на одном аккумуляторе. Объект обесточен. Нет, остался генератор. Надо отрубить генератор. Есть! Объект обесточен! Надо перекрыть виртуальные подходы к центральной системе. Есть! Никто и никак не закроет замки! Объект весь подо мной, все на нем подчинено мне!

Степан Петрович шипит что-то на ухо — поправляю наушник.

— Пошел, Соколов! Пошел!

Включаю плазменную горелку. Вышибаю вырезанную стенку короба, стенную панель. Выбираюсь в коридор, врываюсь в темноту.

Охранники посты не покинут и на меня не попрут — не получится у них, просто. Сообщат о проникновении на объект они быстро, только ждать спецназ будут достаточно долго. И правильно — не стоит им, подтравленным моими жесткими химикатами, на меня и на смерть нарываться. Я ведь отравил воздух скверными веществами — в низкой концентрации вредоносными, а в высокой — смертельными. Пока охранники меня не трогают, отрава не столь опасна, но стоит им встать у меня на пути или встрять в мои планы — станет смертельной. Проявят они настойчивость, попытаются меня остановить — мне придется потравить их химикатами, как крыс… или еще что похуже.

Бегу прямо. Толкаю дверь. Направо. Блок открыт, только замок — заклинило. Черт! Снова мне Снегирев подножку подставил! Открываю дверь силой. Захожу в хранилище.

— Время!

Хватаю контейнер, помеченный впечатанным в память кодом, поворачиваю. Несусь проч.

Начинаю восхождение. Наверх вскарабкаться труднее. Черт… Перчатка проскользнула. Чуть не сорвался. Удержался. У меня в руке засветился экран.

Подключаюсь к системе, настраиваюсь на сигнал.

— Спецназ на объекте! Соколов, шевелись!

Снова внедряюсь в систему. Сложная структура. Тонка тропинка среди кучи данных — одни коды встают на пути преградами, требуя верного ввода других, открывающих доступ к третьим. Черт! Давай! Идти не так далеко! Не так долго! Давай, соображай!

Барьер взят! Подключаю подачу энергии. Осталось только…

— Бойцы на подходе! Блокируй замки!

Черт… Осталось отдать команду — одну команду. Только меня сносит, стягивает вниз. Я путаюсь в проводах и…

— Время вышло! Тебя взяли! Уже взяли и уже допрашивают! Давай наверх!

Мокрый, как потопленная мышь. И в глаза течет… и из глаз течет. Попало как-то что-то — какая-то коррозийная пыль… или соль разъела. Черт…

Вылез на землю и, изогнувшись в спине, как первейший гепард перед спринтом, рванул к одиноко стоящей сосне. Под ней и свалился в изнеможении, притворившись мертвым, как последняя падаль.

Переведя дух, вытер лицо грязным рукавом. Товарищ полковник присел рядом, нервно стуча пальцами по часам с неумолимо несущимся к черту секундомером.

— Триста семьдесят пять. Соколов, считай, на месте стоишь.

Я сокрушенно резанул рукой прохладный предрассветный воздух.

— Я вам не червяк. Не ждите, что я так сразу под землей весь путь на высокой скорости пролечу.

— Соколов, червяки не летают.

— Раз червяки не летают, я — и подавно не полечу. Тесно же в коробе, как в змеиной заднице.

Похоже, Степан Петрович собрался произнести что-то глубокомысленное — жду изречения его мудрой мысли, ища под курткой мятую пачку сигарет.

— Рожденный ползать, летать не будет.

— Это вы в мой огород булыжник бросили?

— Камень, Соколов, — я кинул камень. Ты что, русский язык забыл совсем?! Или ты его … не знал никогда?!

Конечно, сейчас так ему и скажу, что на русском с ним с первым словом перемолвился за несколько лет отсутствия. Я не только в речи русской навык теряю с годами, но и письменность вспоминаю с трудом — мне ведь и мыслить на русском тяжело в последнее время стало.

— Узнаешь с вами. Меня всему такие, как вы, учили. Так что ко мне претензий не предъявляйте.

— Хватит мне из себя строить! Ты сначала мысли излагать научись, как нормальные люди!

— Я с вами говорю, как думаю.

— Тогда думать учись, как нормальные люди!

— Нормальные люди не думают — им просто не нужно. Не придирайтесь к словам. Когда надо, я, как надо, говорю. Отдых мне нужен, устал я.

— Не будет тебе ничего, пока чисто не пройдешь! Худей, Слава!

— Вы что, серьезно?! Я же и так у вас тощий стал, как борзая обритая.

Я тихонько смеюсь про себя, а Степан Петрович так же тихонько скрипит зубами.

— Надо будет, ты у меня ободранной, а не обритой, борзой бегать будешь! Я приказ получил хоть шкуру с тебя спустить, а к цели тебя за считанные секунды подтащить! Худей!

— Я же тогда не только в коробе, а вообще — на ногах держаться не буду! Буду ползать, как…

— Хватит! Хватит с меня твоего красноречия и сквернословия!

— А вы меня грубостью на такие изысканные выражения не толкайте.

Степан Петрович покачал головой, прогоняя раздражение. Достаем мы друг друга в последнее время сильно. Конечно, заперты мы с ним вдвоем на базе довольно давно. И все время нашего совместного заключения гоняет он меня без устали в глухом лесу за высокими заграждениями. Оба мы измотались совсем, и нам обоим в руках себя держать достаточно трудно стало. Не подходим мы с ним друг другу — на одной выдержке железной держимся и дело общее не губим. Нас же с ним, как космонавтов перед полетом, на терпимость друг к другу не тестировали — просто заперли здесь приказом, как замком.

— Триста шестьдесят секунд — и ты должен пройти! Трое суток на воде — и ты пройдешь!

На этот раз зубами скрипнул я, но после этого молчаливого протеста мне пришлось покорно кивнуть.

— Понял. Трое суток на воде.

Прикурил сигарету. Строгий Степан Петрович посмотрел на меня нахмуренно и покачал головой еще пасмурнее и серьезнее.

— Курить эту … кончай. Прекращай. Сейчас, я с этой … и покончи, сказал. Туши окурок. Дышишь плохо.

— Посмотрел бы я, как бы вы после такого дышали.

— Ты меня, старика, с собой не сравнивай — в твои годы я и не такое мог.

— Могли и делали — разные вещи. Так вы могли или делали, товарищ полковник?

— Прямо тебе скажу — не пошел бы я с тобой в разведку.

— А вы и не пойдете.

— Не дерзи старшему по званию.

— А вам мое звание неизвестно.

— Молод ты такие речи со мной вести.