Стас Северский - Боец тишины

• Название: Боец тишины
• Автор: Стас Северский
• Жанр: Боевая фантастика

Не столь далекое будущее. Третья великая война еще не объявлена, но уже идет. Она еще не видна и не слышна штатским — лишь военные знают о ней, лишь бойцы тишины сражаются на незримом поле брани. Только история моя в первую очередь не о войне, а о людях — не о плохих или хороших, а о таких, какие они есть.

Эта история о русском офицере, служащем в ГРУ, — довольно выдающемся разведчике-нелегале, действующем и ведущем диверсионную деятельность на территориях северной и восточной Европы. А в частности, — о том, как прожженному и насмешливому разведчику, часто называемому начальником Славой, пришлось хлебнуть тех людских слабостей, которые он привык так цинично использовать в целях главного разведуправления.

---

Пора мне сосредоточиться на системе, следящей за темнотой и тишиной этого сектора. Определил частоты просматривающей и прослушивающей сектор аппаратуры — не автономной, а связанной с центральной системой беспроводным соединением. Эта аппаратура серьезная. Она следит, снимает и слушает все время и постоянно пересылает все сведения центральной системе на запись и анализ. С одной стороны с этой системой слежения сложностей полно, но только — с одной стороны. С системами, спящими в покое и просыпающимися, только замечая тепловое излечение или движение, сложностей столько же. Но мне все по плечу! Мне плевать — проходит ориентация системы по посланным или по принятым сигналам, по рентген лучам или по инфракрасному излучению. Плевать — проходит опознание человека по внутренним или по внешним очертаниям. Я и людям, и технике и так, и эдак десятью вариантами пыль в глаза пускаю и незримым призраком прямо перед ними пролетаю — по темноте, по тишине и по делам главного разведуправления.

Подключил эту «штуку», создающую переменные поля, подогнал программу. Проверил настройки и показатели остальных «штук» из моего арсенала. Постарался рассчитать и сопоставить все, что показалось мне чересчур нечетким, точнее. Получилось, что погрешности остались, но несерьезные. Плюнул на риск неточности показателей и расчета, поправил настройки, как решил, — точнее, как пришлось. Стараясь не потерять строго ограниченных секунд, ринулся в схватку. Натравил сильный электромагнитный шторм на передатчики внешнего периметра, частично пресекая высокочастотный сигнал. Сейчас он понесет центральной системе на анализ покалеченные сведения — затемненные и замутненные картинки, зашумленные звуки. Сейчас я прокрадусь к первой полосе препятствий невидимкой. Помеха — пошла! Время — пошло! Я — пошел!

Подключил горелку. Плазма, прорезающая панели, полыхнула на меня жаром. Лицо стало мокнуть под маской, защита на глазах запотела. Черт! Ничего не вижу! Протиснулся в простенок вслепую. Наушники зашипели заглушенным сигналом.

— Соколов! Что встал?! Пошел, Слава! Пошел! Не отставай от секундомера!

Я закрыл рукой камеру на каске — через нее товарищ полковник четко видит все вокруг, не взирая на мрак и вспышки света.

— Не вижу я, товарищ полковник! Ничего не вижу!

— Включи эту хреновину!

— Какую именно?! При мне полно всего, что мы с вами «штуковинами» и «хреновинами» именуем!

— Такую штуку, которая картинку с камеры на очки выводит!

Я, мысленно смеясь над суровым полковником, пошарил в отсеках куртки и в подсумках.

— Нет такой!

— Ты куда смотрел, когда снаряжение походное проверял, когда на операцию шел?!

— Туда, куда вы сказали! Вы мне своей головой думать под страхом смерти запретили — я по вашему приказу стал не думать, что делаю, а делать, что вы говорите!

— Хватит мне из себя гнуть и строить! Ты вообще не думал, что делал!

— Я думал, что делал то, что говорили вы!

— Твою!..

— Не только мою!.. Нашел я эту «штуку» — нашарил! При мне она!

— Соколов! Ты снова за свое! Слава, я с тебя за твои вредные выходки шкуру спущу!

— Хоть все три! Только не требуйте от меня бездумных действий — от них толку не будет! Остановите время! Мне в такой тесноте с этой «штукой» скоро не совладать! Я на свободный участок вернусь — Мигом пролечу! Эту «штуку» быстро из барахла вытащу! Комплектующие возьму! Не будет с ними возни! Соберу, как следует, и скоро включу! Быстро сделаю! Обещаю! Пустите только на миг!

— Не пущу! Хватит время тянуть! Ощупью иди! Шевелись, Соколов! Они передатчики пошли проверять! Они на подходе!

Черт… Я послал все к черту, плюнул на все, включил систему восстановленного видения и прозрел. Эта штука позволяет мне видеть всегда и везде, со сносной четкостью взирая на все вокруг в глухой темноте и слепящем свете. Аппаратура ориентирует меня, составляя вполне привычное моему глазу изображение по клочкам света во мраке или по клочкам мрака в свете, по инфракрасному излучению или по ультразвуку. Никак у меня не выходит передохнуть! Но хоть Снегирева проучить вышло!

Не закрепил погашенную горелку на бедре, как обычно, а, повинуясь совету полковника, закинул ее, горячую, за спину и сунул за заплечный крепеж. Черт! И через куртку жжет! Только Степан Петрович упорно утверждает, что на втором этапе моего пути горелке место у меня за плечами, что мне за нее сзади удобнее и быстрее браться будет.

Поднял руки, нащупал нижнюю трубу и потянул, пробуя ее, тонкую, на прочность. Подтянулся, перекинул через нижнюю трубу ногу, пригибаясь под следующей, — средней.

— Соколов, время!

— Не вы один секунды считаете!

Занес ногу над средней трубой, с трудом оседлал ее, низко склоняясь под верхней, проходящей под потолком высокого простенка. Прогнулся назад, завел руку за спину сверху и попытался вытащить горелку. Не вышло. Рука предельно выкручена, а горелку вынуть никак! Черт! Еще один рывок, и я… суставы сверну. Отвел руку в сторону, припирая локоть к стене и отстраняя от стены плечо. Еще чуть, и я… с трубы сорвусь. Черт!

— Не правильное действие — не верное! Соколов, я тебе говорил, как ты двигаться должен! А ты снова свои движения выдвигаешь!

— Не считайте время, товарищ полковник! Крепеж низко!

— Выше закрепишь — трубу заденешь и кабель зацепишь! Горелка тебе не меч — над плечом торчать не должна! Закинь руку, как я сказал! Локоть к голове, а не к стене!

— Знаю, что не кельтский меч у меня за спиной и кругом не просторы шотландские! Только мне другим образом горелку не достать никак!

— Не пойдет так! Примеряйся не примеряйся, — не пройдешь ты так! Игнорируя мои инструкции, — не пройдешь! Тебе теснота не даст сбоку горелку быстро достать!

— С такого крепления я только сбоку дотянуться могу! Надо было на бедро крепить!

— Ты с бедра горелку в трубопроводе быстро не достанешь!

— Как не сделаю, когда делал, — да по десять раз сряду?!

— Ты прежде только время терял! Не позволю я его тебе впредь терять!

— Я вам не червяк беспозвоночный! Не могу я руку сильнее назад сверху скрутить!

— Ты не червяк беспозвоночный, а мокрица беременная!

— Ругаетесь вы, будто мы с вами в песочнице! Не мальчишка я вам, товарищ полковник! С вашей ругани проку никакого не будет! Я вам все силы отдаю — не добьетесь вы от меня вашей бранью ничего сверх того, что я делаю! Думайте, как мне горелку достать, а не орите на меня попусту! Не тратьте моего времени!

— Ты мое время тратишь! Не можешь сделать так — не делай никак! Я командиру доложу, что девицу его бойцом переодетую, гулять отпустил на все стороны!

— Не злите меня, товарищ полковник, а радуйтесь, что меня разозлить непросто! Не могу я действовать в точности так, как вы говорите! Думайте, как мне в таких обстоятельствах действовать!

— Вытащи горелку! Так, как я сказал! Только так! Тяни руку сильнее! Или я буду вынужден снова все в исходное вернуть! Не берегись! Через боль давай! Рви связки! Или я их тебе порву!

— Товарищ полковник, ни кнутом, ни пряником не заставите вы меня калечиться! Не стану я связки рвать!

— Другого варианта нет! Делай, что говорю! Или они тебя возьмут и отдерут так, что ты меня с моей бранью добрым словом вспомнишь!

Мысленно поставил на весы Степана Снегирева и Эриха Шлегеля. Шлегель перевесил в худшую сторону, и я решил повиноваться суровому полковнику. Вашу ж!..

— Сейчас!

— Скорее!

Запрокинул голову, резко закинул руку за спину, потерял равновесие и полетел на пол. Шлем глухо стукнул по нижней трубе, и я упал на спину. Черт! Полковник привык, что я сразу встаю на ноги и вскакиваю в седло, — вернее, взбираюсь на трубу, но сейчас я безжизненно валяюсь на полу.

— Соколов! Ты что, заснул?!

Я закрыл разъеденные глаза, глубоко вдыхая. К черту простенки, к черту полковника!

— Соколов! Ты в порядке?!

— Отдыхаю я!

— Вставай! Возвращайся в исходное!

— Поздно же! Ночь на поверхности! Не стану я снова сначала все начинать в сотый раз! Считайте время с прерванных секунд!

— Верно, вечер поздний. Давай на трубу! Скорее!

— Сейчас!

— Время пошло!

— Товарищ полковник, я вам не акробат из китайского цирка!

— Начальнику скажи! Я ему докладывать не собираюсь, что его диверсант, какой нетренированный был, такой и остался!

Степан Петрович обдал меня отборной бранью. Я прикинул, как отрапортую Игорю Ивановичу — начальнику нашей нелегальной разведки — о своей несклонности к акробатике. Нет, не пойдет. Никак. Выгнулся мостом, чуть ни выворачивая суставы и отчасти разрывая связки. Выкрутил руку, вырвал горелку и откинулся на спину, кривясь от боли. Прощупал верхнюю трубу, нашарил короб над ней, под потолком, и пустил плазменный поток, прорезая его пол. Искры полетели в глаза, осыпая меня кусками прожженного железа. Припер сапогом подрезанную панель и окончательно прожег ее по периметру. Погасил горелку и положил ее на грудь. Осторожно прошелся пальцами по раскаленному краю чуть отошедшей срезанной панели. Просунул пальцы в щель и попытался перехватить панель покрепче. Черт! И через перчатку руку жжет! Стащил панель, откинулся назад, вытянул руку вниз, аккуратно спустил кусок железа на пол и кинул его к стене.