Людмила Жукова - Выбираю таран

• Название: Выбираю таран
• Автор: Людмила Жукова
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-235-02824-4

Что такое воздушный таран? Почему и в нашей стране, и за рубежом одни считают его уникальным подвигом, русским феноменом, другие — варварством и неумением воевать? Почему рискнули пойти на таран и «умеющие воевать» германские летчики, но лишь в 1945-м — против англо-американских бомбардировщиков? Как объясняли свое решение идти на таран и описывали свои ощущения в миг страшного удара наши герои? Наконец, какими они были, летчики-таранщики, на фронте и в мирной жизни, в дружбе и любви, — обо всем этом рассказывает книга, созданная Людмилой Жуковой, членом Союза писателей России, на основе документов, воспоминаний однополчан и родственников героев, своих впечатлений от встреч с некоторыми из них.

---

Утром отвезли отца в часть, и потянуло Владимира исполнить давнюю мечту — пролететь над родным селом Птахином, хоть и знал уже, что сожжено оно фашистами. Пролетел над обугленными хатами, послал прощальный привет — отстроим!

А «раму» все-таки он сбил! Было это близ города Николаева, перед сражением за Одессу. Линия соприкосновения советских и вражеских войск проходила по дельте Днепра. В 1944 году ушли в прошлое устрашающие налеты вражеской авиации и напряженное отражение их в неравных боях — теперь наши летчики все чаще вылетали на «свободную охоту» в поисках врага в воздухе и объектов для штурмовки — на земле. В те майские дни Лавриненков в паре с летчиком Плотниковым расстрелял транспортный «юнкере» с одного захода и впоследствии, определив трассу полетов бомбардировщиков, подкарауливали их и завалили еще несколько вражеских машин.

Сбитые самолеты, множество сгоревшей техники и взорванных эшелонов всполошили гитлеровцев, и они отправили на поиск советского аэродрома «Фокке-Вульф-189», — зловещую «раму». Немецкий самолет-разведчик надо было сбить немедленно!

«Фоккера» в сопровождении «мессеров» истребители встретили близ Голой Пристани.

«Я так разволновался, — вспоминает Лавриненков, — что ладони стали влажными от пота: в памяти еще свежо было тяжелое воспоминание о подобной встрече, что так трагически закончилась для меня. Неудержимый боевой азарт охватил все существо, но и чувство настороженности не покидало. На сей раз буду действовать осмотрительно. Подав команду товарищам атаковать «мессершмитты», я напал на разведчика. Самым главным в поединке с «рамой» было — разгадать ее маневр (это я запомнил на всю жизнь!). А уж потом пикировать на нее.

Очередь моего пулемета пришлась на этот раз по обоим фюзеляжам «рамы». Она потеряла управление и упала возле Голой Пристани».

Неподалеку взорвался «мессер», сраженный его товарищами. Этот воздушный бой отбил у фашистов охоту соваться в днепровские плавни, и советские летчики стали полными хозяевами этого района.

Полеты над Днепром и над знаменитым в русской истории островом Хортица, откуда веками грозили туркам запорожские казаки, охранявшие рубежи Руси, напомнили летчикам известное своей дерзостью письмо турецкому султану.

«А давайте вызовем фашистских «рыцарей» на поединок?» — предложил Николай Калачик. Написали несколько фраз по-немецки на листе бумаги, вложили в недействующий огнетушитель к бомбодержателю и сбросили на вражеский аэродром. Текст был таков: «Завтра в 12.00 ждем вашу четверку севернее Николаева. Нас будет тоже четверо».

Но ровно в 12.00 в квадрате неба севернее Николаева немецкие самолеты не появились. Зато когда наша четверка, проведя лихую штурмовку наземных объектов, возвращалась к дельте Днепра, на нее напали 12 поджидавших «мессеров».

Но наши «ястребки» после штурмовки наземных целей уже наполовину израсходовали боезапас, горючее тоже было на исходе — боя им не выдержать. Поэтому смелой атакой на встречных курсах пробились наши летчики через заслон «мессеров» и ушли домой, оставив вероломных «рыцарей» в дураках.

Еще в начале лета 1944 года 9-й авиаполк получил новые, необыкновенные по боевой мощи машины Ла-7. Американские «аэрокобры» где-то под Харьковом передали другой части (после войны все «аэрокобры», «томагавки», «киттихауки» были с благодарностью возвращены за океан).

Переучивался полк в Подмосковье. В свободное время ходили в театры, музеи, на танцы. Тогда и приметил герой Лавриненков юную москвичку Дусю. Но никаких обещаний на будущее решил не давать — далеко еще до победы, кто знает, как сложится его судьба?

А судьба, видно, зауважала с честью прошедшего тяжелые испытания героя, приготовила ему приятные сюрпризы: 1 июня 1944 года по радио передали Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении летчика Лавриненкова второй медалью «Золотая Звезда», а вскоре вышел приказ о назначении его командиром родного 9-го полка.

К дню Победы над фашистской Германией на его счету было 555 боевых вылетов, 35 сбитых лично и 11 в группе самолетов врага.

9 мая 1945 года застало Владимира Лавриненкова в Германии — молодым, красивым и неженатым дважды Героем Советского Союза, командиром полка. В этот день, прострелив немецкое небо праздничным салютом из всех имеющихся стволов личного оружия, к нему подбежали несколько летчиков с неожиданной просьбой: «Товарищ командир! Разрешите вместе с Победой отпраздновать наши свадьбы!» В сторонке, потупившись, стояли невесты — девушки их полка, в военных гимнастерках, в сапогах, пилотках, с цветущими яблоневыми ветками в руках. «Разрешаю», — подумав, сказал двадцатипятилетний командир. И вспомнилась ему юная москвичка, улыбчивая застенчивая Дуся. Не забылась… Значит, судьба?

24 июня 1945 года, когда дважды Герой Советского Союза получил приглашение на трибуны Красной площади — быть почетным гостем Парада Победы, Евдокия Лавриненкова на правах жены была рядом с ним.

«Семья у нас сложилась прекрасная, жили дружно, растили детей, они выросли настоящими людьми, и я горжусь ими», — вот так коротко и ясно рассказал о своей личной жизни Владимир Дмитриевич Лавриненков уже на склоне лет.

В послевоенных мемуарах немецких асов и трудах германских историков прочел о себе дважды Герой Советского Союза Лавриненков правду, смешанную с небылицами, о своем «коварстве» и «кровожадности». Из книги американских авторов Р. Толивера и Т. Констебла «Асы люфтваффе» узнал о ходившей среди немецких асов страшилке: подбив Me-109, русский герой Лавриненков, увидев, что немецкий летчик пошел на вынужденную посадку, сел рядом и… задушил его!

Владимир Дмитриевич, махнув досадливо рукой, прокомментировал: «Хорошо еще, что не написали — съел!»

Известный авиаконструктор А. С. Яковлев, собирая материалы для своей книги, имел возможность просмотреть стенограммы допросов летчика Лавриненкова в немецком плену. Вот одна из них:

«— За что воюете? — спросил его офицер.

— За землю свою, за Родину, — ответил Лавриненков.

— Кто же, по-вашему, победит?

— Победим мы.

— Почему вы так думаете?

— Все у нас так думают. Весь народ так думает»….Потому мы тогда и победили самую сильную армию мира, что в победу верили все, весь народ.

ОГНЕННЫЕ ГЕРОИ

Рука «ревизоров» героической истории нашей Родины поднялась и на героев огненных таранов — когда летчик горящего над оккупированной территорией самолета принимал решение направить машину на скопление живой силы или боевой техники врага на земле.

«Что значит «направить свой самолет?..» — вопрошают обвинители таранщиков в «неумении стрелять и вести бой» и подытоживают: «Когда у самолета повреждены важные элементы конструкции, ни о каком «направить свой самолет…» не может быть и речи. В этом случае он превращается в подобие брошенного камня и подчиняется законам тяготения. Такие тараны — плод неуемной пропаганды несведущих в авиации журналистов».

Но есть документальное свидетельство легендарного летчика Ивана Кожедуба, которого уж никак нельзя заподозрить в неумении стрелять и вести воздушный бой, — был с ним случай, когда прославленный ас готов был «совершить такой же подвиг, как Николай Гастелло»:

«12 октября 1943 года в воздушной схватке меня подбили… Вася Мухин — ведомый — кричит по радиосвязи: «Батя! Горишь!» Открываю фонарь, отстегиваю ремни, приготовился прыгать, а внизу, смотрю, мы над территорией, занятой врагом. Нет, думаю, живым в плен не сдамся. Умирать, так с музыкой! Выбрал самое большое скопление немцев и направил сюда свой горящий самолет.

…К счастью, в момент скольжения набегающим потоком воздуха сбило пламя. «Батя, пламя сорвано. Живем!» — снова кричит по радио Мухин. И мы с ним на виду у перепуганных до ужаса немцев, на бреющем полете, ушли на свой аэродром»…

В первый день войны бросил свой запылавший самолет в гущу врагов лейтенант Петр Чиркин.

ГАСТЕЛЛО НИКОЛАЙ ФРАНЦЕВИЧ (1908–1941)

Капитан, командир эскадрильи 207-го авиаполка 42-й бомбардировочной авиадивизии.

26 июня 1941 года во время бомбежки вражеской танковой колонны на дороге Радошковичи — Молодечно его самолет был подбит Экипаж (лейтенанты А. А. Буденюк, Г. Н. Скоробогатов и старший сержант А. А. Калинин) направил самолет на скопление танков, автомашин и бензоцистерн врага. Погиб.

Награды: Золотая Звезда Героя Советского Союза (посмертно), орден Ленина.

…На пятый день войны, 26 июня 1941 года, когда наши войска оставили города Гродно и Вильнюс, когда танковые колонны врага и грузовики с пехотой торжествующе катились к Минску, экипаж бомбардировщика ДБ-3 капитана Гастелло, выполняя боевое задание в районе города Броды, наносил прицельный бомбовый удар на рискованно низкой высоте и был подбит артиллерийским снарядом. Наверное, четверо летчиков могли бы дотянуть до своего аэродрома или выброситься с парашютами… Но они направили свой пылающий самолет на скопление вражеской техники и танков.