Николай Микава - Грузии сыны

• Название: Грузии сыны
• Автор: Николай Микава
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1961

Эта книга — первая в серии «Жизнь замечательных людей», которая на своих страницах рассказывает о жизни многих поколений древнего народа. Стремясь раздвинуть рамки серии, дать возможность читателям познакомиться с большим количеством биографий замечательных людей, редакция наряду с монографическими книгами предпринимает выпуск разнообразных биографических сборников.

Книгой "Грузии сыны" открывается цикл сборников о выдающихся деятелях братских народов, населявших СССР.

История грузинского народа, народа древней культуры и славных традиций, насчитывает великое множество замечательных деятелей, о жизни которых интересно и поучительно узнать читателям. В книге помещено 29 биографий, раскрывающих наиболее важные моменты истории и культуры грузинского народа.

---

Однажды, по пути из одной деревни в другую, Гогебашвили повстречал человека. Босой, одетый почти в лохмотья, он оказался неглупым и интересным собеседником. Каково же было услышать, когда этот бедняк назвал себя: «Я сельский учитель».

И это тот, кто несет народу сокровища духовной жизни! Поистине полного самоотвержения требовал учительский труд. Кроме нищенских материальных условий, в какие был поставлен сельский учитель, да еще грузин, ему приходилось выносить непрерывную слежку, недоверие властей. Кто был честен, тот не мог замалчивать или хитроумно обходить острые политические вопросы. Тот сам искал и, возможно, другим подсказывал ответы, которые можно было найти лишь в книгах «запрещенного» направления.

И лучшие, наиболее честные и самоотверженные учителя изгонялись из школ, ссылались на север, гибли за идеи справедливости и национально-освободительного движения. Их жены и дети впадали в беспросветную нужду.

После встречи с сельским учителем, которая потрясла его, Якоб Гогебашвили выступил со статьями, начал организовывать кассы взаимопомощи, благотворительные вечера, сбор денег. Своими статьями он стремился поддержать учителей морально, напоминая им о высоком значении их труда. По его совету Общество грамотности начало премировать лучших учителей. Гогебашвили первым внес сто пятьдесят рублей в созданный для этого фонд.

На помощь нуждающимся шла большая часть его личных средств. Лучше, чем кто бы то ни было; он знал, как могут выбить человека из колеи нужда, торе, болезнь, равнодушие одних и враждебность других.

В скромной, небольшой квартирке Гогебашвили по-прежнему собирались друзья, студенты. Многие из них были обязаны замечательному педагогу своим образованием. Одним он помогал из личных средств, другие по его ходатайству и настоянию получили стипендии. Среди этих последних были известные впоследствии грузинские композиторы — Захарий Палиашвили и Дмитрии Аракишвили, тот самый, который обогатил хрестоматию «Дэда эна» записанными им чудесными народными песнями.

Как Белинский, как Стасов, как Горький, Гогебашвили умел вовремя заметить, а в трудную минуту поддержать все талантливое и передовое в отличие от тех, кто с чутьем не меньшим, но достойным лучшего применения стремился это передовое и талантливое задушить еще в ростке.

Когда речь заходит о помощи, можно подумать, что Якоб Гогебашвили стал фантастически богат. Это не так. Бесконечно богатым и щедрым было его сердце.

Хотя книги Гогебашвили выходили очень часто, он не нажил на них капитала. В то время ему самому приходилось заботиться о выпуске их и брать на себя все расходы по печатанию. И он не стремился к прибыли, а выпускал свой книги по самой дешевой цене, чтобы они стали доступны любому ребенку из народа. В дальнейшем Гогебашвили вообще передал все права на издание своих книг Обществу грамотности.

Дети, знавшие Якоба Гогебашвили как первого детского писателя Грузии, платили ему пылкой привязанностью за то, что он добрым, веселым и мудрым старшим другом вошел в их дома.

Сохранились трогательные воспоминания сестры одного из наборщиков типографии, где печаталась хрестоматия «Дэда эна»: Девочка спряталась за станками, чтобы увидеть своими глазами автора хрестоматии: ей сказали, что он должен прийти в типографию, — увидеть человека, который казался ей волшебником. На всю жизнь запомнила она незначительный, но очень дружелюбный разговор с Якобом Гогебашвили, который, конечно, заметив ее, отнесся к ней внимательно и с уважением.

Сохранилось и шутливое письмо Акакия Церетели, которого соседские дети донимали вопросами, когда он похвастался им невзначай, что знаком с самим Якобом Гогебашвили.

«Покажись ты как-нибудь и нашим детям, — писал Церетели. — Вчера одна крохотная соседская девочка спрашивала про тебя: «Якоб Гогебашвили лысый или нет? Есть ли у него дети? Не сердитый ли он?» и т. д. И так она хочет тебя видеть. Я обещал ей твой портрет и этим очень обрадовал ее».

Но не только крохотная девочка мечтала увидеть Гогебашвили. К нему тянулись сердца всех, кого он умел поддержать дружеским словом, рукопожатием.

В небольшом гурийском селении поздней осенью сгорал от туберкулеза заезжий горожанин, талантливейший писатель Эгнате Ниношвили, автор многих прекрасных рассказов, один из первых грузинский писателей, всю жизнь и все помыслы свои посвятивший страдающему народу.

Писатель большого таланта и неукротимого духа, участник марксистской группы «Месаме-даси», в эти холодные пасмурные дни Эгнате Ниношвили был одиноким, тоскующим, смертельно больным человеком. Запертый в деревне, он мучительно ждал редких весточек от знакомых. И вдруг однажды февральским утром почтальон принес ему денежный перевод на довольно крупную сумму и письмо с незнакомым обратным адресом.

Письмо было полно сочувствия, вопросов о здоровье. Автор его, сожалея, что не познакомился лично с Ниношвили, предлагал писателю свою помощь в издании его рассказов. Это явилось бы серьезной поддержкой для попавшего в крайнюю нужду больного и беспомощного Ниношвили. А внизу стояла подпись: «Якоб Гогебашвили».

Взволнованный до глубины души, Эгнате Ниношвили присел к подоконнику и стал писать ответ:

«…Упрек в том, что Вы незнакомы со мною лично, должен быть обращен полностью только ко мне. Я был обязан прийти к Вам и познакомиться с Вами, как с лучшим грузинским деятелем, как с передовым человеком. Я не выполнил этого своего долга и поэтому заслуживаю Ваш упрек. Я грущу, что незнаком с Вами лично, а то разве есть в теперешней Грузии человек, умеющий читать и писать, который не знал бы, кто Вы такой! Разве мы все не росли, изучая составленное Вами руководство по родному слову, разве не по нему изучали все мы грузинскую грамоту? Это Вы заставили нас по-новому полюбить нашу родину и ее язык. После всего этого мне было бы стыдно не знать Вас!..»

Так же дружелюбно, не ожидая просьб, пришел Гогебашвили на помощь поэту Акакию Церетели, когда тот заболел. Всей собственной жизнью он осуществлял свою проповедь братства между людьми.

Якоб Гогебашвили считается первым детским писателем Грузии. Это, конечно, не означает, что раньше никто не писал для детей. В круг детского чтения, как известно, входят многие книги, даже не предназначающиеся детям. Но Якоб Гогебашвили первый систематизировал это чтение, отобрал для ребят все лучшее из грузинской и русской классической литературы. А то, что сам он писал исключительно для детей, впервые выделило грузинскую детскую литературу в самостоятельную область.

При его непосредственном участии в Грузии начал выходить в 1883 году первый детский журнал — «Нобати» («Дар»). Через несколько лет Гогебашвили радостно встретил выход другого детского журнала — «Джеджили» («Всходы»). А в 1904 году он стал инициатором появления еще одного журнала — «Накадули» («Ручеек»), в котором выросли многие популярные сейчас в Грузии детские писатели.

Умер Якоб Гогебашвили в 1912 году, семидесяти двух лет. В своем завещании он поручил Обществу грамотности создать из средств, полученных от издания его книг, фонд народного просвещения. По мысли Гогебашвили это было необходимо «для воспитания успешно окончивших народную школу способных учащихся, детей крестьян, рабочих или бедных учителей, преимущественно в специальных, и, в частности, педагогических учебных заведениях». Он просил общество оказывать помощь журналу «Ганатдеба» («Просвещение»), выдавать ежегодно гонорар Акакию Церетели за его стихи, помещенные в «Дэда эна».

Часть средств Якоб Гогебашвили завещал армянскому и азербайджанскому благотворительным обществам, школе женского общества «Просвещение», Тифлисскому детскому саду.

Справедливы были его слова, сказанные в последний день жизни: «Народ, все мне дал — народу же должно быть все возвращено». Полученное им он вернул, как хороший садовник, который вырастил богатый урожай от сбереженных им тонких саженцев.

Якоб Гогебашвили не был марксистом, не был революционером в нашем понимании. Он не всегда видел классовый характер этого воспитания. Но если вспомнить о наших друзьях среди тех, кого давно уже нет на свете, то Якоб Гогебашвили — один из них. Он один из тех, кто зажег предрассветный огонь, чтобы люди, вышедшие в сумерки на дорогу, знали, куда им идти. И путь этот оказался верным.

В. Замбахидзе НИКО НИКОЛАДЗЕ

«…Сегодня ко мне приходил один юный грузин, похожий на молодого тигра…» — эти слова взяты из личного письма Герцена.

«Юный грузин» — это Нико Николадзе, видный публицист и общественный деятель Грузии шестидесятых годов прошлого столетия.

Блестящий писатель, глубоко изучивший экономику, социологию и философию, свободно владевший грузинским, русским и французским языками, Н. Николадзе был передовым человеком своей эпохи.