Николай Микава - Грузии сыны

• Название: Грузии сыны
• Автор: Николай Микава
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1961

Эта книга — первая в серии «Жизнь замечательных людей», которая на своих страницах рассказывает о жизни многих поколений древнего народа. Стремясь раздвинуть рамки серии, дать возможность читателям познакомиться с большим количеством биографий замечательных людей, редакция наряду с монографическими книгами предпринимает выпуск разнообразных биографических сборников.

Книгой "Грузии сыны" открывается цикл сборников о выдающихся деятелях братских народов, населявших СССР.

История грузинского народа, народа древней культуры и славных традиций, насчитывает великое множество замечательных деятелей, о жизни которых интересно и поучительно узнать читателям. В книге помещено 29 биографий, раскрывающих наиболее важные моменты истории и культуры грузинского народа.

---

«Юный грузин» — это Нико Николадзе, видный публицист и общественный деятель Грузии шестидесятых годов прошлого столетия.

Блестящий писатель, глубоко изучивший экономику, социологию и философию, свободно владевший грузинским, русским и французским языками, Н. Николадзе был передовым человеком своей эпохи.

Его близко знали и ценили Герцен и Огарев, Успенский и Михайловский, Плещеев и Салтыков-Щедрин. Трогательная, еще в юности начавшаяся дружба связывала его с Николаем Гавриловичем Чернышевским. Поистине огромным был круг друзей этого «беспокойного человека», как назвал его Акакий Церетели.

Темпераментный и безгранично честный, преданный и целеустремленный, он вошел в жизнь шестидесятых годов как страстный борец за освобождение народа от гнета самодержавия.

В 1860 году в грузинском журнале «Цискари» («Заря») появилась статья никому не известного Нико Николадзе «Нужен ли нам грузинский язык?».

Это был не праздный вопрос. Царская власть, проводя политику порабощения народов, делала все, чтобы уничтожить их национальную культуру. В грузинских гимназиях и других учебных заведениях преподавание велось только на русском языке. Черносотенно настроенные учителя издевались над выговором грузинских школьников. В такой обстановке появление статьи, протестующей против гонений на родной язык, на большую древнюю культуру Грузии, было, несомненно, очень смелым шагом. Шестнадцатилетним автором заинтересовалась передовая часть грузинской интеллигенции.

Нико Николадзе вышел не из дворянской семьи. Род его упоминается впервые в надписях XIV века, причем в них он причислен к ремесленникам. Дед Н. Николадзе, беглый крепостной, занимался торговлей. Надо учесть, что торговля в Грузии того времени считалась «профессией редкой и низкой», однако отец Нико — почетный гражданин города Кутаиса — избрал то же занятие.

Поздней осенью 1861 года в Петербурге за участие в студенческих беспорядках Нико Николадзе был арестован. По дороге в Петропавловскую крепость задержанных конвоировали казаки. Рядом с Нико шли Г. Церетели, В. Гогоберидзе, К. Лордкипанидзе, Я. Исарлишвили. Пожилой есаул щелкал витой плеткой по голенищу сапога и время от времени покрикивал: «Шевелись, химики!»

Исподлобья смотрел Николадзе на мокрые торцы мостовой. О чем он думал? Может, о судьбе России, о судьбе ее темного, забитого, обманутого народа, о судьбе этого города, такого родного и такого чужого… Помнился Кутаис, где прошли его юные и детские годы.

Н. Николадзе прожил большую жизнь. Кто-то, теперь уже трудно сказать кто, назвал его «человеком двух веков». Определение довольно точное: он родился в 1843 году, а умер спустя одиннадцать лет после Октябрьской революции.

«Человек двух веков!» Да, это точно сказано… двух веков… двух эпох…

* * *

У Н. Николадзе есть злая и умная сатира «Воспитание детей на Мадагаскаре». В ней он рассказывает о своей учебе в Кутаисской, гимназии, жестоко высмеивая «либерализм» учителей, которые лишь внешне следуют принципам свободного воспитания, а на самом деле не становятся выше заурядной гимназической схоластики. Стоит ли удивляться тому, что юноша, просиживавший ночи над «Современником», воспитанный на стихах Николоза Бараташвили и Ильи Чавчавадзе, стремился закончить образование в Петербурге. В 1861 году он поступил в, Петербургский университет.

Петербург тех лет… Н. Г. Чернышевский, Н. А. Некрасов… «Отечественные записки», легендарный «Колокол» и «Полярная звезда»… Студенческие сходки, на которых читаются пушкинские строки, посвященные декабристам:

…Не пропадет ваш скорбный труд
И дум высокое стремленье…

Н. Николадзе с головой ушел в эту жизнь.

«В то время, — вспоминает он, — никто из нас не думал о своем личном самолюбии или выгоде. Предметом тогдашних наших бесед и обсуждений, целью тогдашней нашей работы были вопросы — какие обязанности лежат на нас в отношении народа».

Его познакомили с Н. Г. Чернышевским. Петербургские студенты-грузины, среди которых были К. Лордкипанидзе, Г. Церетели, В. Гогоберидзе и другие, часто собирались на квартире Николая Гавриловича поспорить, почитать, поговорить о жизни.

Так началась эта дружба, которая сыграла огромную роль в судьбе молодого Н. Николадзе. Впоследствии он писал:

«…Что больше всего меня в нем (в Чернышевском. — В. 3.) поражало — это его вера, даже и мне казавшаяся наивной, в несокрушимую силу правды. Он убежден был, что все разумное непобедимо, что прогресс безостановочен и бессмертен…»

Н. Николадзе установил непосредственную связь с сотрудниками «Современника». Летом 1862 года вместе с семьей Н. Г. Чернышевского он отдыхал на даче в Павловске, «…был погружен в чтение старых книжек «Отечественных записок» и «Писем об изучении природы» Герцена…».

Начало царствования Александра II, казалось, давало какие-то надежды на перемены в жизни страны. После «железных» времен Николая I конец пятидесятых годов и начало шестидесятых выглядели как некий поворот, однако вскоре стало ясно, что все это только мнимое «послабление». Освобождение крестьян, которое так радостно приветствовала передовая часть русской интеллигенции, не принесло облегчения народу. А вскоре наступила самая откровенная реакция.

«Университет закрыт, прекращены публичные лекции, студенты, у которых можно чему-нибудь научиться, все разъехались…»

Летом 1862 года арестовывают Н. Г. Чернышевского. «Одиннадцатый покой» — камера Петропавловской крепости. Здесь, в стенах Алексеевского равелина, написана великая книга шестидесятых годов — «Что делать?». Чудом она попала на волю: говорят, что-то напутала цензура; так или иначе, книга напечатана.

С огромным волнением держал в руках Нико Николадзе драгоценный номер «Современника». Еще в предыдущей книжке журнала прочитал он анонс: «Что делать?» — роман Н. Г. Чернышевского, начинается печатание», а рядом отрывок из трагедия Эсхила, который перевел «Михаил Илецкий» — поэт М. Л. Михайлов, друг и сподвижник Н, Г. Чернышевского.

…Такой нет пытки, нет
Таких уловок, чтобы меня заставить
Сказать, что знаю…

Не случайно появились эти строки в журнале!..

Нико Николадзе уже известен как публицист и критик. В журнале «Искра», который редактируют известный поэт Курочкин и карикатурист Н. Степанов, появились его очерки из студенческой жизни — «На Петербургской стороне». Во время краткого пребывания в Тифлисе в 1863 году он сблизился с Ильей Чавчавадзе и редакцией журнала «Сакартвелось Моамбе» («Вестник Грузии»), а с 1864 года стал одним из ведущих сотрудников, а потом фактически и редактором прогрессивной петербургской газеты. «Народное богатство».

«Мало-помалу, будучи попеременно и сотрудником, и корректором, и наборщиком, и экспедитором газеты, я, сам не зная как, очутился ее фактическим редактором. Под конец я был и переводчиком, и критиком, и фельетонистом, приводившим издателя в восторг. В этой газете впервые появился мой псевдоним «Скандели», но большая часть моих статей тут, как и везде впоследствии, не носила никакой подписи…»

Долго ли могла просуществовать газета, в которой печатались иронические статьи по поводу рескриптов 19 февраля (о наделении польских крестьян землей), анализировались книги Прудона («Война и мир») и Зибеля («История французской революции»)? Вскоре «Народное богатство» закрыли. Некоторое время Н. Николадзе сотрудничал в «Современнике» (в августовском номере 1864 года помещен его рассказ «Провинциальные картины»), но жизнь в Петербурге тяжела.

«Трудно дышится, — пишет он, — уеду… уеду!..»

Осенью 1864 года Н. Николадзе выехал во Францию.

* * *

Нико Николадзе был одним из первых грузинских шестидесятников, правильно понявших неизбежность появления новых общественных классов, а следовательно, и новых общественных отношений в Грузии второй половины девятнадцатого столетия. Правда, в те годы он не шел дальше «общинного распределения поземельной и всякой другой собственности и общинной организации как народного труда, так и государственного управления». Но, справедливо характеризуя «комедию мнимого освобождения» грузинских и русских крестьян как «новое узаконение грабежей и разбоев, подлогов и преступлений», Нико Николадзе призывал народ и молодежь к борьбе «против дармоедствующего богатства».

Единственной страной, которая могла бы помочь Грузии, он считал революционную Россию. Только «связав свою судьбу с судьбою России, Грузия скорее доберется до возможно лучшего устройства своего положения, чем находясь в союзе или под покровительством (мы не говорим уже о владычестве) какой бы то ни было европейской нации, не говоря уже о Турции или Персии…».

Вот почему в 1865 году, в статье «Освобождение крестьян в Грузии», напечатанной в «Колоколе» за подписью Рионели, он резко выступил против царизма и его политики социального и национального гнета. Реакционная пресса в штыки встретила эту статью. Катков в «Московских ведомостях» назвал ее «сепаратистской».