Надежда Мамаева - Дропкат, или пособие для начинающего шулера (СИ)

• Название: Дропкат, или пособие для начинающего шулера (СИ)
• Автор: Надежда Мамаева
• Жанр: Любовно-фантастические романы

е головокружительная красавица, да еще и с сомнительным приданым - чем не разменная монета для отчима? И суждена бы была Вассарии роль безропотной жены при старике-муже, если бы не авантюрный нрав, да наследство, оставленное дедом. Какое наследство, спросите Вы? Ловкие руки и умение вести игру, что присущи лишь настоящему шулеру. Итак, эта история об одной лицедейке, двух мужчинах, одном подростке с кучей приключений, приправленная щепоткой любви и разложенная по мастям на 52 карты. PS с картами, фишками и игрой у меня отношения особые. В свое время несколько лет работала в казино, по ту сторону диллерского стола, поэтому приемы игры и термины, что упоминаются - не выдумка. А в остальном - сказка, в котрой как и полагается есть доля правды. Поэтому что тут вымысел, а что нет - решайте сами.

---

Хопкинс же больше всего любил порядок. И его стол, где, в одному Миртору ведомом строгом соответствии, расположились стопка документов, чернильница и быстрописное перо, папка с делом о 'Рыжеволосой бессмертной мракобеске', по левую руку лежало извечное напутствие всех инквизиторов - трактат 'Низвергающий ведьм меч'. Данное творение обучало магистратов способам обнаружения ведьм и процедурам доказательства их виновности и было проштудировано Хопкинсом вплоть до прямого цитирования избранных отрывков.

Время - лучший лекарь и отменный патологоанатом, справедливый судья и убойное успокоительное, если не примирило двух противоположностей: Армикополь и Хопкинса, то сделало возможным их сосуществование. Притерпелись. И инквизитор к городу, и город к инквизитору. Один стал позволять себе малые умеренные вольности, другой делать вид, что слушает приказы хоганова карателя. Впрочем, народ армикопольский с охотою посещал забаву, редко, но все же устраиваемую инквизитором, как то - сожжение ведьмовок.

Когда ввели двоих - рыжую, шваброобразную девицу и герра, помятого, с фингалом, начавшим уже заплывать, и рассаженной щекой - инквизитор как раз размышлял, что давно не было на площади огнища. Хопкинс свято веровал, что показательные казни - прививка от еретичества. И если колдовок всех не изведешь, то попавших в руки инквизиции надлежит неукоснительно отправлять по пути, из которого нет возврату. И не важно, кого обвинят в пособничестве мракобесам: знатную богатую горожанку или чухонскую крестьянку. Хотя горожанку, конечно, выгоднее: часть наследства-то на благо инквизиции отойдет.

Окинув взглядом прибывших, Хопкинс вопросил:

- Это ты та ведьма, о которой судачит весь город? Будто бы ты вместе со своим полюбовником совращала честных юношей, а сама, аки оборотень переиначивалась мужчиной и творила непотребства?

Эрден лишь поразился богатству людской фантазии и тому, что даже роль главного злодея - и то досталась не ему, а Иласу. Последний же, ограниченный образом имбецилки, лишь промычал нечто нечленораздельное в ответ и хрюкнул.

Дознаватель, изображая 'переводчика', пояснил:

-Досточтимый герр инквизитор, видите ли, фьерра Урсула немного... недалекого ума... в детстве ее уронили

'Ага, с колокольни и раз этак двадцать', - мысленно добавил конвоир, наблюдавший недалеко от выхода эту картину.

-И потому она никак не могла исполнить того, что ей вменяют в вину...

-Складно врешь, - выдал инквизитор, - соври тогда еще: как объясните, что бляха с мощами святого Фарама засияла? Или то, что эта фьеррина после смертельной раны встала, как ни в чем не бывало?

- Многоуважаемый герр инквизитор, - Эрден изворачивался ужом на раскаленной сковородке, - стоит сказать, что артефакт засиял не у меня или фьеррины в руках, а в руках того юноши, который заговорил с нами на улице. Следовательно, либо он сам колдун, либо кто-то проходивший в этот момент рядом обладал мракобесьим даром. А если учесть, что в службу инквизиции никоим образом поборник тьмы проникнуть не мог.... Что же касается 'смертельной раны' - там царапина была небольшая, диск тот метательный в ребре корсета застрял, а девицы почти и не задел.

Здоровущее пятно крови, которое в этот момент бочком пытался прикрыть говоривший, вопило об ином раскладе, но Эрден верил в свою звезду. Или во что там полагается верить утопающему?

- Сладко брешешь, аж заслушаешься, - а потом, повертев в руках быстропишущее перо, вынутое из чернильницы, задумчиво произнёс:

-Дыба, или сразу на костер?

- Позвольте, герр Хопкинс, - Эрден, у которого в судьбоносные моменты шестеренки в голове вертелись с утроенной скоростью, так что он вспомнил имя, лишь единожды им слышаное, как и характеристику его носителя: 'маразматик и фанатик', воскликнул: - а как же закон, который гласит: 'Обвиняемый не виновен, пока не доказано обратное!'.

- А ваша вина, как и вина фьерры доказана, - потряс инквизитор увесистой папкой. - Пока вы соизволили почивать в отведенных вам покоях, мои подчиненные опросили очевидцев, составили две дюжины протоколов и свидетельских показаний. Осталось вписать лишь ваше имя и имя фьерры в обвинительный приговор. Итак?

Хопкинс выжидательное уставился на дознавателя. Эрден молчал: 'Называть полное имя Иласа? За ним и так объявлена охота. Старик сдержал слово и объявил сына мракобесьим отродьем, отрекшись от родства. Обнаружится, что фьерра - младший Бетран - вместо костра будет колесование. Представится самому - поверит ли, что перед ним младший Антер? Если бы был карьеристом - наверняка, если не поверил, то побоялся связываться, а фанатик...'.

Хопкинс расценил молчание по-своему:

-Не желаете представиться - тогда сначала в...

-Нет! Еще как желаю. Мое полное имя Эрден дис' Антер. Я сын главы инквизиции Люциануса-Виргилия- Мориэрта дис' Антера. Я являюсь урмисским дознавателем и состою в чине тайного советника.

-Ты ври, да не завирайся! Сын он великого инквизитора! - Хопкинс аж покрылся нервическими пятнами и стукнул кулаком по столу, отчего чернильница, подпрыгнув и изобразив акробатический кульбит упала на бок. Ее содержимое растеклось по столешнице, еще сильнее разозлив инквизитора. - Эрден ныне в столице, с молодой беременной красавицей женой. Об этом все имперские ведомости пишут. Незачем ему сейчас в этот город порока и разврата мотаться, да знаться с такими вот фьеррами.

Красноречивый кивок на измочаленную шевелюру рыжухи и последовавшее за ним распоряжение:

- В приговоре так и запишем самозванец и ... Эта имя хоть свое назвать может? Или тоже - не иначе дочь его императорского величества Ваурия? Принцессочка?

Илас, которого эта мистификация правосудия достала не меньше, чем инквизитора поклеп на славное имя Антеров выдавил:

-Урясссула - старательно коверкая язык изрек блондин - изя прияболятья...

-Урсула из Приболотья.

Хопкинс был удовлетворен и, обращаясь к конвоиру, приказал:

- Готовьте на центральной площади кострище. Как стемнеет, через пару свечей, будем жечь.

Инквизитор за годы своей службы убедился: чем быстрее будет осуществлено правосудие, тем лучше. Пока толпа пылает праведным гневом, пока народ жаждет крови и отмщения, его - десницу Хогана за верный приговор поддержат, похвалят, одобрят. Затяни - и начнутся сомнения: так ли виновна, да вдруг еще доброхоты подоспеют на вызволение.

Дверь за осужденным закрылась, и хоганов каратель, погруженный в свои мысли, нечаянно вляпался рукою в чернильное пятно. Данное обстоятельство послужило причиной лекции, весьма далекой от литературы, а поскольку бестиарий был лектором хорошо изучен, матюги выходили на редкость сочными и нетривиальными. Но даже это не сильно омрачило радости Хопкинса от того, что правосудие все же восторжествовало и колдовка все же пойдет на костер...

***

Святое право тюремщиков - воспользоваться заключенной. А то, что в камере сегодня двое - так и Эртат не один. Он сегодня заступил на дежурство в полдень, и его смена как раз выпадала на приведение приговора в исполнение. Тюремщик уже слышал рассказы сослуживцев, дескать, 'девка-то, колдовка, недурна, хоть и рыжая, в самом соку, хорошо бы такую попользовать', и, подбив на развлечение еще троих, пошел проверять правдивость молвы. Памятуя, что делать можно все, лишь бы лицо не попортить, он открыл дверь камеры:

-Ну шо, красава, развлечемся?

Спутник колдовки был тоже запримечен. А чего добру пропадать? Чернявый, симпатичненький, чистенький, ну да Эртат не на лицо любоваться будет... со спины сподручней...

Илас не сразу сообразил, что надо четверым тюремщикам, пришедшим в камеру, зато Эрден мгновенно свернулся напряженной пружиной, готовой к пуску в любой момент:

- Попробуешь - зубами горло перегрызу, - обещание, обращенное Эрденом к заводиле (Эртат дознавателем был сразу выделен как главный), - напоминало рычание волкодлака, загнанного в ловушку.

Фьерра, уже осознавшая, что гости пришли сюда не цветочки нюхать, тоже ощетинилась, совсем не по-женски разминая кулаки. Трое тюремщиков уже подумывали: ' А так ли хороши прелести рыжухи?'. Но Эртат не внял предупреждению.

Походкой, как тюремщику казалось, хозяина жизни (а кто же он, как не бог для арестантов), приблизился к колдовке и без дальнейших разговоров получил форсинг в челюсть, отлетев на добрую дюжину локтей назад. Вскинутый одним из тюремщиков арбалет избавил Эртата от дальнейшего знакомства с кулаком Иласа.