О. Хлевнюк - Политбюро. Механизмы политической власти в 30-е годы

• Название: Политбюро. Механизмы политической власти в 30-е годы
• Автор: О. Хлевнюк
• Издательство: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН)
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 1996
• ISBN: 5-86004-050-4

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

На основе архивных документов в книге рассматривается деятельность высшего органа партийно-государственной власти в СССР. Автор исследует порядок принятия важнейших политических решений в 1930–1940 гг., взаимоотношения И.В. Сталина с его ближайшими соратниками по Политбюро — В.М. Молотовым, Л.М. Кагановичем, Г.К. Орджоникидзе, С.М. Кировым, Н.И. Ежовым. При помощи архивных документов анализируются такие важнейшие сюжеты советской политической истории, как причины убийства Кирова, конфликт между Сталиным и Орджоникидзе, столкновения между отдельными членами Политбюро, соотношение власти Сталина и его соратников на разных этапах довоенного периода.

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

---

После постановлений о хозяйственном использовании заключённых НКВД РСФСР, так же как и ОГПУ, активно занялся экономической деятельностью. По договорам с предприятиями колонии НКВД заготавливали дрова для чёрной металлургии Урала (20 тыс. заключённых) и северных железных дорог (9 тыс. заключённых), вели экспортные лесозаготовки и разрабатывали фосфоритные рудники, участвовали в постройке железной дороги Саратов — Миллерово, организовывали мастерские, работавшие в качестве подсобных цехов различных предприятий (выпускали тару, строительные блоки, вязали рыболовные сети, занимались починкой и утилизацией)[54].

Нуждаясь в рабочей силе, НКВД РСФСР всячески противился передаче в лагеря ОГПУ заключённых, осуждённых на срок свыше трёх лет. В этом вопросе «своё» НКВД поддерживал Сырцов. По ходатайству республиканских властей совещание замов под председательством Рыкова 18 июля 1930 г. приняло решение об отсрочке передачи таких заключённых на полтора месяца в связи с их использованием на торфоразработках, и поручило подготовить для рассмотрения на совещании замов вопрос о возможности оставления трёхгодичников в колониях НКВД РСФСР в дальнейшем[55]. Решение это принималось без консультаций с ОГПУ. Поставленное перед свершившимся фактом, руководство ОГПУ перешло в контрнаступление. 31 июля 1930 г. заместитель председателя ОГПУ Мессинг и заместитель начальника управления лагерей ОГПУ М. Берман обратились в СНК СССР с запиской, в которой утверждали, что уже существующий дефицит рабочей силы (примерно 35 тыс. человек) значительно усугубляется в связи с началом строительства Беломорско-Балтийского канала. Угрожая срывом правительственных заданий, авторы документа требовали срочно увеличить контингент заключённых, поступающих из НКВД, «за счёт осуждённых на сроки не 3 года, как это было до сих пор, а 2 года и выше»[56]. Свою записку 4 августа 1930 г. прислал в Совнарком и заместитель наркома внутренних дел РСФСР Ширвиндт. Ссылаясь на обширные хозяйственные планы и предстоящий перевод колоний наркомата на полную самоокупаемость, он просил вообще пересмотреть решение об обязательной передаче заключённых, осуждённых на три года и выше, в ОГПУ, предлагал использовать часть из них на работах, организуемых НКВД[57].

Это ходатайство перед союзным правительством (Рыковым) поддержал Сырцов, который 10 августа 1930 г. направил в СНК СССР письмо с просьбой поставить вопрос на обсуждение[58]. 18 августа в СНК СССР была создана специальная комиссия для проработки проблемы. 24 августа она представила своё заключение: «Принимая во внимание, что лишённые свободы на срок от трёх лет и выше являются в большинстве своём наиболее социально-опасным элементом и что произведённые органами ОГПУ по заданиям правительства работы занимают не менее важное общегосударственное значение, чем работы, производимые органами НКВД РСФСР, считать передачу лишённых свободы на срок свыше 3-х лет для использования их на работах в колониях и фабриках НКВД РСФСР, нецелесообразной»[59]. Несмотря на это, 31 августа 1930 г. совещание председателя СНК СССР и его заместителей постановило: «Принять, что лишённые свободы на срок свыше трёх лет, поскольку они могут быть использованы на работах в колониях и на фабриках НКвнудела, должны быть оставлены за ним»[60].

Таким образом, в конфликте между ОГПУ и НКВД РСФСР Рыков откровенно встал на сторону Сырцова и руководства НКВД. Позиция Сырцова была объяснима — он защищал интересы «своего», республиканского наркомата. Вполне логично было ожидать, что Рыков так же заступится за «своё» ведомство — ОГПУ при СНК СССР. Однако он не только не сделал этого, но осмелился пренебречь решением Политбюро об использовании заключённых. Неудивительно, что Сталин сразу же усмотрел в этом конфликте политическую основу. 7 сентября 1930 г., находясь в отпуске на юге, он дал поручение оставшемуся в Москве Молотову: «…Говорят, что хотят отобрать у ОГПУ уголовных (свыше трёх лет) в пользу НКвнудел. Это — происки прогнившего насквозь Толмачёва (нарком внутренних дел РСФСР. — О.Х.). Есть кое-что от Сырцова, с которым заигрывает Рыков. Я думаю, что решение П[олит]б[юро] надо проводить, а НКвнудел — закрыть»[61]. 5 октября 1930 г. Политбюро подтвердило прежнее постановление о передаче ОГПУ всех «трёхгодичников». В декабре 1930 г. было принято решение Политбюро об упразднении республиканских НКВД[62].

Дело о заключённых было лишь частью кампании по дискредитации Рыкова и подготовке его изгнания из Политбюро. Оно свидетельствовало также о том, что уже по крайней мере в сентябре 1930 г. (т.е. почти за два месяца до фабрикации «дела Сырцова — Ломинадзе») Сталин утратил доверие к Сырцову. Перед Сталиным, таким образом, встала двойная задача — не только убрать Рыкова, но и «распрощаться» с его возможным приемником — Сырцовым.

2. «Вредители» и их «пособники»

Многие данные свидетельствуют о том, что фактически подготовку к окончательному решению проблемы «правых», в том числе к смещению Рыкова, Сталин начал сразу же после XVI съезда партии. Первоначально в качестве главного объекта атаки Сталин избрал совещание председателя СНК и СТО СССР и его заместителей.

Создание этого рабочего органа правительства не предусматривалось Конституцией СССР. Совещание замов было образовано Рыковым и его заместителями по СНК в январе 1926 г. и в мае 1926 г. «узаконено» решением Политбюро. Совещание создавалось для выработки плана работы СНК и СТО СССР, составления повесток их заседаний и рассмотрения «отдельных административных вопросов, которые не нуждаются во внесении в СНК и СТО»[63]. Со временем совещание замов приобрело большое влияние. Собираясь раз в неделю в зале заседаний СНК и СТО СССР, оно оперативно решало многие принципиальные вопросы. Членами совещания замов, помимо Рыкова и его заместителей, были руководители ключевых государственных ведомств (председатель СНК РСФСР, наркомы финансов, земледелия, торговли, путей сообщения, председатели ВСНХ, Госплана, Госбанка СССР). Формально числились членами совещания Сталин, Калинин, Молотов, Ворошилов. Все распоряжения по совещанию (относительно включения в его состав новых членов, составления повесток заседания и т.д.) давал лично Рыков[64].

Летом и осенью 1930 г. Сталин несколько раз демонстративно добивался отмены решения совещания замов по разным вопросам. Наиболее шумным был конфликт по поводу кризиса разменной монеты.

Разрушение финансовой системы и исчезновение из оборота металлических денег, о чём говорилось выше, наносило по экономике страны серьёзный удар. Более того, кризис разменной монеты превратился в серьёзную политическую проблему, вызывая массовое недовольство населения. Руководители наркомата финансов и Госбанка для выхода из кризиса и стабилизации денежной системы предлагали увеличить выпуск монеты. Нарком финансов Н.П. Брюханов в феврале 1930 г. сообщал в СНК СССР о кризисном положении с чеканкой серебряной монеты, о необходимости закупок импортного серебра и предлагал заменить серебряные деньги никелевыми. Эти предложения тогда были отвергнуты[65].

Однако усиление кризиса и исчезновение монеты из оборота заставило летом 1930 г. вернуться к этим вопросам. По инициативе Брюханова 18 июля 1930 г. совещание замов приняло решение увеличить чеканку бронзовой монеты и войти в Политбюро с предложением о восстановлении расходов по закупке серебра за границей, для чего ассигновать дополнительно 4 миллиона рублей. Одновременно совещание замов поручило ОГПУ организовать «решительную борьбу со злостной скупкой и спекуляцией серебряной монетой»[66].

Сталин решил воспользоваться ситуацией в своих интересах. Неожиданно он проявил к делу о разменной монете огромное внимание и взял руководство им в свои руки. Прежде всего Сталин решительно осудил предложения о дополнительной чеканке монеты из импортного серебра. 20 июля 1930 г. Политбюро отвергло это предложение совещания замов[67]. На вооружение Сталин взял исключительно репрессивные методы решения проблемы.

С конца июля в советской печати началась кампания по поводу кризиса разменной монеты, который был объявлен результатом происков классового врага. В газетах сообщалось о многочисленных арестах спекулянтов монетой и помогающих им служащих торгово-кооперативных организаций, банков и т.д.[68] 2 августа 1930 г. Сталин отправил председателю ОГПУ В.Р. Менжинскому следующий запрос: «Не можете ли прислать справку о результатах борьбы (по линии ГПУ) со спекулянтами мелкой монетой (сколько серебра отобрано и за какой срок; какие учреждения более всего замешаны в это дело; роль заграницы и её агентов; сколько вообще арестовано людей, какие именно люди и т.п.). Сообщите также Ваши соображения о мерах дальнейшей борьбы»[69]. Через несколько дней требуемая справка была представлена. Ознакомившись с ней, Сталин 9 августа сделал Менжинскому письменный выговор: «Получил Вашу справку. Точка зрения у Вас правильная. В этом не может быть сомнения. Но беда в том, что результаты операции по изъятию мелкой серебряной монеты почти плачевны. 280 тысяч рублей — это такая ничтожная сумма, о которой не стоило давать справку. Видимо, покусали маленько кассиров и успокоились, как это бывает у нас часто. Нехорошо»[70].