Канаев Владимирович - Петр 2. Петербург

• Название: Петр 2. Петербург
• Автор: Канаев Владимирович
• Издательство: СИ
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 2015

Наш современник попадает в тело Петра II в день когда он наследует трон.

---

   Пока же я расположился на лавке у придорожного трактира вместе с офицерами и Ваней Долгоруким, не позволившим себе пропустить такое веселье, как поход в Петергоф. Рассказывали анекдоты, рассматривали путников и коляски, идущие и едущие в город и из него. Слухи о вчерашнем переводе Меншикова и других руководителей военной коллегии в крепость наверняка уже распространились, но при мне никто не подавал вида, что это кого-то беспокоит.

   Я же размышлял о том, не сильно ли доверился Ушакову. Историкам будущего был известен некий документ, так называемое 'письмо Румянцева', с описанием смерти моего отца. В письме перечисляются конкретные исполнители тайной казни царевича Алексея Петровича - сам Румянцев, Толстой, Бутурлин и Ушаков. Впрочем, существовало мнение, что эта запись - позднейшая подделка. Я же, получив доступ к документам следствия над опальным сыном Петра I не нашел подтверждения причастности Ушакова к гибели моего отца. Как помощник Толстого в Тайной канцелярии он занимался другими делами и особого участия в следствии над царевичем не принимал. Поэтому, подыскивая кандидата в руководители тайной службы я выбрал генерала из-за его профессиональных качеств и опыта. Но на всякий случай решил ограничить его влияние руководством следственного отделения, а службу охраны поручить кому-то другому. Мне нужен был генерал с боевым опытом (таких много после петровских войн), непосредственно находящийся в Петербурге (не хочу дожидаться пока приедет один из генералов например воюющих сейчас в каспийских землях) и не сильно связанный с столичной вельможной 'мафией'. Лучше всего под эти требования подходит генерал Матюшкин, только недавно вернувшийся с Кавказа, а сегодня командующий полком в этом походе. Поэтому, когда первый привал закончился и солдаты продолжили движение, я забрался на лошадь и поехал рядом с генералом, расспрашивая его о военных походах.

   - Когда Петр Алексеевич доверил мне руководить нашими войсками в Персии - первое, что мне пришлось сделать, это взять Баку. По опыту предыдущего года решил отказаться от использования конницы, привязанной к берегу и большой массы войск, которую сложно прокормить. Отплыли с четырьмя полками из Астрахани, через пару недель вышли на рейд Баку. Полки Астафьева и Безобразова совершили высадку, поставили рогатки и с помощью пары орудий отбили вылазку горожан. Корабли же начали бомбардировку городских стен. Сначала подавили батареи персов, а потом за четыре дня сделали пролом и подожгли город. Готовились уже начать ложную атаку с берега и высадку к пролому оставшихся на кораблях войск, но помешала морская буря. Атака задержалась, горожане заделали брешь. Тогда я через одного торговца арбузами послал в город письмо. В этот раз разум у персов возобладал, и они выкинули белый флаг.

   - Славная победа, Михаил Афанасьевич.

   Генерал с признательностью наклонил голову.

   - Благодарю, Ваше императорское величество! За эту победу твой дед наградил меня чином генерал-лейтенанта.

   Устроив дела в Баку, Матюшкин через полгода перебрался в Решт, за год до этого занятый войсками бригадира Шипова с помощью похожей морской высадки. Как и в Баку, в Реште формальным поводом для аннексии послужило соглашение с послом шаха, подписанное в Петербурге. По этому договору Россия предоставляла Тахмаспу военную помощь против афганцев, но получала Дагестан, Баку, все западное и южное побережье Каспийского моря. В итоге Тахмасп договор не признал, посол же, опасаясь расправы, попросил убежища в Астрахани. В Реште Шипов укрепил большой караван-сарай, где разместились русские батальоны. Позже эту военную базу в центре провинции Гилян возглавил генерал Левашов. Местные вельможи требовали от генерала удалиться, он отнекивался, что это не в его компетенции и нужно ждать ответа из Петербурга. Прибытие Матюшкина послужило сигналом для местного населения, что русские отнюдь не собираются эвакуироваться. Собралось двадцатитысячное войско и несколько месяцев маячило неподалеку от Решта. Атаковать персы не решались, при наступлении русской пехоты поспешно отступали, чтобы снова вернуться через неделю. Матюшкин и Левашов постепенно перестали тревожиться по поводу этой большой враждебной толпы неподалеку. Вышлют пару рот солдат, которые промаршируют до ручья, ставшей неформальной границей влияния и вернутся обратно. Тем не менее, такое недружественное поведение аборигенов ограничивало возможности пятитысячного российского контингента по сбору налогов и контролю провинции Гилян, не говоря уже о фиктивных претензиях на соседние Мазендеран и Астрабад. Наши послы пытались выторговать у Тахмаспа признание завоевания русскими Дагестана и Баку в обмен на отказ от притязаний на Мазендеран, Астрабад и даже эвакуацию из Решта. Боялись только, что освобожденное нами место придут турки. Я знал, что эти опасения напрасны, но пока не решил еще - стоит ли отказываться от Гиляна уже сейчас или повременить пять лет, пока Надир-шах не свергнет Тахмаспа.

   Матюшкину же я озвучил желание назначить его руководителем своей охраны.

   - Я бы хотел, чтобы меня охраняли солдаты, казаки и офицеры, прошедшие бои в Дагестане и Персии, Михаил Афанасьевич. Мне кажутся более надежными те, кто не замешан в столичных интригах, но своей кровью защищает и расширяет пределы России.

   - Совершенно с тобою согласен, Петр Алексеевич! Там, у черта на куличках любой солдат понимает, что без Бога и Царя Русь погибнет.

   Батальоны бодро шли по дороге. Иногда в просветах между деревьев справа виднелось море, дворцы знати. Екатерингоф, Анненгоф, Елизаветгоф - дворцы супруги и дочерей моего деда. Сейчас они опустели. Рядом Подзорный дворец, названный так потому, что царь любил наблюдать из него за приходящие в дельту Невы корабли. Он даже начал перестраивать его из дерева в камень, но я недавно приказал свернуть строительство всех императорских дворцов - этого, дворца в Стрельне, Зимнего дворца в Петербурге и моего собственного дворца на Васильевском острове.

   К полудню добрались до развилки дороги у Красного кабачка. Вправо шла Петергофская дорога, прямо - старая Нарвская дорога, налево - дорога в Сарскую мызу, где находится еще один дворец почившей императрицы и будущее Царское село.

   Вдоль по дороге в Петергоф

   Мелькают в ряд из-за ограды

   Разнообразные фасады

   И кровли мирные домов.

   В тени таинственных садов

   Там ест трактир... и он от века

   Зовется 'Красным кабачком'

   Сейчас трактиром владеет переводчик Семен Иванов, прославившийся успешным бегством из шведского плена. Место это историческое, воспетое не только Лермонтовым. В его окрестностях марширующие в Петергоф гвардейцы обычно останавливаются на ночлег. Даже название округа получила соответствующее - Привал. Но в последнее время солдаты полка задерживались здесь только на пару часов - переждать полуденную жару. Скидывали надоевший груз, подкреплялись сухарями. Самые умные - ложились подремать. Я тоже не стал валять дурака, и лег подремать в тени деревьев подремать на простейшее ложе, приготовленное денщиками из соломы и пары одеял.

   Вторая половина пути была длиннее и скучнее. Мы просто шли и шли, периодически делая десятиминутный привал. Миновали Лигово, где находилось водохранилище, питающее питьевой водой Лиговский канал, усадьбу Шереметевых в Ульянке, дальше поместья братьев Апраксиных, недостроенный стрельненский императорский дворец, дачи вельмож в Михайловке. Именно здесь нас и атаковали всадники Лейб-Регимента. На марше мы провели пару тренировок на случай конного налета, поэтому никто не удивился, услышав в отдалении звуки стрельбы - боковое охранение заметило засаду. Послышались команды офицеров, завизжали трубы, телеги обоза и упряжки с артиллерией стягивались в группу, а солдаты образовывали вокруг подобие каре. Я покинул строй вместе с Матюшкиным, наблюдая и оценивая суету перестроений. Как и предполагал, всадники добрались до основной колонны раньше, чем она приготовилась к обороне. С гиканьем и свистом кавалеристы выскочили из-за деревьев. Матюшкин злобно ругнулся и вскоре принимал доклад лихо соскочившего с коня командира полуэскадрона.

   - Кто таков? - хмуро спросил генерал.

   - Капитан Скрябин, Ваше высокопревосходительство!

   - Молодец, уделал гвардейцев!

   - Рад стараться, Ваше высокопревосходительство! - лихой офицер поедал взглядом генерал-аншефа и меня.

   Объявили привал для разбора маневров. Лейб-Регимент сумел укрыться от глаза дозора, воспользовавшись зарослями и оврагом. Впрочем, арьергард полка сумел выстроиться в каре. Командующий им капитан Степан Апраксин лучился от удовольствия. Авангард во главе с секунд-майором Адрианом Лопухиным был полностью застигнут врасплох. Центр колонны, в котором находились я и Матюшкин, каре не построил, но успел стянуть все роты первого и четвертого батальона к телегам обоза и полевой артиллерии.