Виктор Мельников - Так не бывает. Почти фантастические рассказы

• Название: Так не бывает. Почти фантастические рассказы
• Автор: Виктор Мельников
• Жанр: Русское современное
• ISBN: 978-5-4474-0476-5

В авторский сборник вошли фантастические и мистические рассказы, в которых вымысел и реальность соединены между собой. В книге также опубликованы несколько произведений-антиутопий.

---

Вытащить пробку невозможно, и я просто отбиваю горлышко о выступ скальной породы. Делаю глоток. Один, второй… Острые края режут губы, я чувствую привкус крови – вино и кровь одно и то же. В моём положении – всё равно. Неужели я сошёл с ума? Или умер? Щёлкнув себя по носу, понимаю, что это не так. Тогда – в чём же дело? Вопросы, вопросы, вопросы… Логики никакой.

Я долго не могу уснуть. Бутылка пустая, валяется рядом. «Вермут» согрел, но мысли не упорядочил. В институте завтра скажут, Магеровский опаздывает, а через час Артюхин позвонит жене и спросит, не заболел ли я?.. Нет, Аня сегодня вечером сама созвонится с Артюхиным и поинтересуется, не продолжил я застолье у него дома? Нет, ответит Артюхин и удивится, что меня до сих пор нет дома. Загулял, пошутит он. И Аня расплачется, скажет, за десять лет совместной жизни мой Саша никогда не гулял, не может быть! Артюхин попробует её успокоить, но у него это не получится. И тогда моя Анечка позвонит в милицию. Ей посоветуют обратиться через три дня с заявлением, и она ещё больше расстроится.

– Мужчина, проснитесь! – меня настойчиво толкала чья-то рука. Я открыл глаза. – Замёрзнете! Вам помочь?

– Нет, – отрезал я и подскочил на ноги. Боже, я спал возле своего дома, рядом с подъездом на промерзшем асфальте. Какая удача, надеюсь, что не увидел Сафроныч, сосед с первого этажа, а то бы весь дом языками чесал.

Незнакомец пожал плечами и удалился, бросив несколько слов самому себе, наверное:

– Понажираются! А с виду – культурный.

Жена встретила, как обычно: сдержанной улыбкой.

– Который час? – спросил я.

– Ровно восемь вечера.

– Я не опоздал?

– Как раз вовремя, ужин тёплый. Мой руки, садись есть. Кстати, а что это с твоими губами? Они в крови.

Я молниеносно протёр губы тыльной стороной руки – действительно!

– Порезался об острые края пивной банки, – соврал. – У Артюхина день рождения был.

– Знаю, – говорит жена. – С каких это пор ты пиво стал пить? Это не твой напиток, не замечала раньше, кстати.

Сажусь за стол. Аппетита нет. И того сексуального желания, которое испытывал, когда возвращался домой – тоже.

– Не заболел? – уточняет моя заботливая жёнушка.

– Нет, просто устал.

Она махнула неоднозначно рукой. Но я не мог с собой совладать. Бессилие овладело моим телом. И что-то ещё: в голове творилась полная неразбериха мыслей – это беспокоило больше, ибо, как учёный я знал, такое происходит от потрясения.

***

Уснул только под утро.

Будильник разбудил резким звонком. Я с трудом просыпаюсь. Аня перевернулась на другой бок, повернувшись ко мне спиной. Это что-то новенькое: всегда вставала вместе со мной. Осерчала, наверное, что я пришёл поддатый. Это и к лучшему, иногда жену надо позлить.

Одеваюсь быстро. Выхожу на лестничную площадку.

Возле подъезда осматриваю то место, где окутал меня туман. Ничего подозрительного.

На работу прихожу раньше всех. Иду в свой кабинет, завариваю кофе.

Заходит Артюхин. Лицо помято. Видимо, последовало продолжение праздника, но уже дома, с друзьями и родственниками. Мог бы сегодня не выйти, как начальник. Но, зная его характер, понимаю, что такое вряд ли возможно, слишком ответственный человек.

– Доброе утро, Александр Петрович!

– Доброе, – отвечаю, – Михаил Иванович.

– Раненько что-то ты сегодня, раненько. То всегда опаздываешь…

– Не заспалось.

– Оно и понятно. Чрезмерное употребление спиртных напитков может привести к бессоннице. Кофе ещё есть?

– Заварить?

– Не откажусь.

– Правда, только одноразовый пакетик. Со сливками.

– Пойдёт.

Я засыпал кофе в чашку, залил кипятком.

– Александр Петрович, – начал говорить Артюхин о работе, как обычно это бывает с утра, – для нас принципиально важно, что в быстром реакторе при каждом акте деления ядер образуется большее количество нейтронов, которые могут быть использованы для интенсивного превращения U-238 в делящийся изотоп плутония Pu-239. Это превращение происходит в результате ядерной реакции… – он написал на клочке бумаги формулу, протянул мне.

Я его не слушал – делал вид, что слушаю. Хотя прекрасно понимал, он говорит, что существующая технология атомной энергетики, основанная на так называемых «тепловых» ядерных реакторах с водяным или графитовым замедлителем нейтронов, не может обеспечить развития крупномасштабной атомной энергетики – это связано с низкой эффективностью использования природного урана в таких реакторах… Я по-прежнему думал о вчерашнем событии. Если говорить языком фантаста, то вчера произошла телепортация тела из одной точки в другую, и – обратно. Какие законы физики были задействованы – спросить было не у кого.

– Александр Петрович, голубчик, я кому – стенам рассказываю? Ты меня слышишь?

– Да, Михаил Иванович, слышу.

– Но не понимаю, – закончил он за меня фразу. – Что случилось?

Я не хотел вначале рассказывать то, что произошло вчера, но неведомая сила сама развязала язык. Тем более он уличил меня в абстракции.

***

Он долго молчал, глядя в окно, потом спросил:

– А сам-то веришь в этот полный бред?

– Нет, – ответил я.

– Врёшь, Александр Петрович, нагло врёшь. Я вижу, веришь!

И я сорвался:

– Есть такие вещи, Михаил Иванович, в которые действительно нельзя поверить, как, например, чёрт, дьявол, нельзя поверить в то, что человек может убить себе подобного, или поверить в межнациональные конфликты – это невозможно, если быть в здравом уме! Ты же физик, как и я, Михаил Иванович, понимаешь, к чему я клоню, – но это всё происходит, чёрт подери!

– Зачем так, Александр Петрович, взрываться? Я тебя таким никогда не видел. Пугаешь ты меня, пугаешь. С научной точки зрения твой рассказ – вымысел. Заработался ты. Вот и всё! Плюс алкоголь подействовал, всё просто. Всякое бывает. Иди домой, отдохни. Я тебя отпускаю. На сегодня хватит.

На что я надеялся и чего мог ожидать? Вот именно – подобного ответа. И никакого понимания.

Я сказал:

– Страшно почему-то идти домой.

– Иди-иди, – видимо он не понял, про какой такой страх говорю я, – день тебе зачтётся, Лидия Ивановна поставит восьмёрку, что ты работал сегодня. И не беспокойся, я никому не расскажу. Всё правильно сделал, что доверился мне. Другие бы не поняли, Александр Петрович.

Я ушёл. Весь день слонялся по городу, заходил в магазины, бары, кафе, даже в библиотеке, в читальном зале, просмотрел свежие газеты – убивал время, одним словом, чтобы моя Анечка ничего не заподозрила.

Схожу с троллейбуса, срывается мелкий снег, довольно прохладно – ёжусь; иду привычным путём, по проспекту Тихорецкий, на углу магазина «Монарх» и улицы Суворова поворачиваю вправо. В этом переулке всегда людей мало. Ныряю во двор жилого дома, рядом детский сад, огороженный сетчатым забором – в нём дыра. Так ближе, если срезать путь. Пролезаю. По натоптанной тропинке, покрытой тонким льдом, скольжу вниз с пригорка. А вон и моя пятиэтажка! Осталось совсем чуть-чуть, минуты через две буду дома, в тепле. Вспоминаю стихи Валерия Брюсова:

Быть может, эти электроны —
Миры, где пять материков,
Искусства, знанья, войны, троны
И память сорока веков!
Ещё, быть может, каждый атом —
Вселенная, где сто планет;
Там – всё, что здесь, в объёме сжатом,
Но так же то, чего здесь нет…

***

Я неоднократно видел, как на красном закатном небе скрывается за горизонтом солнечный диск. Однако появление зелёного луча над поверхностью незнакомого озера меня уже не удивило.

***

Горный район, скалистые обрывы. Я нахожу тропинку, поднимаюсь наверх. Куда она приведёт?

Воздух чист и свеж, вдыхаю полной грудью – не могу надышаться, как будто уставший путник в пустыне от жажды не может напиться водой.

Ущелье очень красивое, как и всё здесь. Один склон с отдельными валунами покрыт густой, довольно высокой зеленой травой, среди которой стоят – я подхожу ближе, рассматриваю – фисташки с только что распустившимися бутонами. Внизу узкое каменистое плато – и озеро, километра четыре длиной и полтора шириной. С другой стороны – голые скалы. Погода меняется очень быстро. Небо совсем темнеет, и начинается дождь. Очень холодно, мне кажется. Местами, вижу, лежит снег.

Я прошёл с километр, а может быть больше. Встретить кого-либо уже не надеялся. Тропинка вела в неизвестность. Но то, что она существовала, предоставляло надежду: здесь живут, или иногда бывают люди.

И набрёл на дом, дверь заперта, света в окошке не видно. Стучусь. Тишина. Толкаю дверь плечом, она, не без труда, поддаётся.

В доме две ледяные комнаты. Света нет, газа нет, печка развалилась. Есть железный топчан и стол – металлическая рама на ножках, накрытая доской несколько меньшего размера. В доме почти так же холодно, как и на улице, только без ветра. С грязной полки снимаю закопчённый чайник, набираю в него снега, развожу костёр возле порога, кипячу.