Эрнест Генри Шеклтон - В сердце Антарктики

• Название: В сердце Антарктики
• Автор: Эрнест Генри Шеклтон
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-98797-091-1

Написанная популярным языком, книга «В сердце Антарктики» содержит интересные и ценные сведения об особенностях природы и животного мира южного полярного континента. Эта познавательность в сочетании с описаниями множества захватывающих опасных приключений, пережитых путешественниками на суше, на глетчерных льдах и в морях Антарктики, делает труд Э. Шеклтона одним из увлекательных произведений полярной географической литературы.

Издание дополнено дневниками известного австралийского исследователя и фотографа Фрэнка Хёрли, участника многих антарктических экспедиций. На русском языке публикуются впервые.

---

Копылья были вставлены на некотором расстоянии друг от друга в отверстия, сделанные на верхней стороне полозьев. Вместо того, чтобы укреплять их на нижней стороне, в верхнем выдающемся канте полозьев просверлены отверстия и сквозь них продеты ремни из сыромятной кожи, проходящие и сквозь копылья. Поперечные перекладины врезаны «в лапу». Снаружи это крепление дополнялось обмоткой из прочной бечевки; кроме того, копылья скреплялись с поперечными перекладинами небольшими железными косячками. Это соединение перекладин с копыльями – единственная абсолютно неподвижная часть саней. Все остальные части хороших саней должны проявлять податливость при различных натяжениях. От хорошей работы деревянных частей и от прочности сделанной по морскому образцу обмотки – бечевой – зависит, примут ли сани свою нормальную форму после устранения натяжения или навсегда окажутся деформированными.

Два продольных стержня или поддержки около дюйма в поперечном сечении покоятся на копыльях и на поперечных перекла динах во всю длину саней. Они закреплены особенно прочными обмотками из бечевы, которые снаружи покрыты кожей, чтобы защитить их от стирания грузом, положенным на сани. Стержни и поперечные перекладины образуют нечто вроде платформы, на которой помещается груз.

На переднем конце саней имеется деревянная дуга, равная полукругу, оба конца ее прочно скреплены со слегка загнутыми вверх концами полозьев. Верхние продольные стержни на концах несколько загнуты вниз и также связаны с дугой. Загнутые вверх передние концы полозьев позволяют саням преодолевать неровности снежной поверхности, а дуга служит для того, чтобы концы полозьев не зарывались в снег или не упирались в лед. Задние концы полозьев также слегка загнуты кверху и связаны с загнутыми книзу концами продольных стержней. Понятно, что в дуге на этом конце полозьев надобности нет.

На том и другом конце саней к крайним копыльям привязана альпийская веревка, очень прочная и в то же время весьма легкая. Концы этой веревки образуют тяжи, которые прикрепляются к лямкам. Если сани идут друг за другом, в одну линию, то следует обращать особое внимание на эти веревки, чтобы все полозья попадали в одну колею. Таким способом трение полозьев вторых саней значительно уменьшается, так как первые сани прокладывают путь и вторые бегут уже совсем легко по готовой колее. Одиннадцатифутовые сани при полной нагрузке лучше всего работают, если вес груза не превосходит 283 кг, но это далеко не предельная их нагрузка. Во время разгрузки судна мы устроили им хороший экзамен: на сани нередко нагружалось более чем по 450 кг и они выдерживали этот груз без малейшего повреждения. Опыт путешествия по барьерному льду во время экспедиции «Дискавери» убедил меня совершенно отказаться от металлических полозьев. Поэтому мы взяли с собой лишь несколько комплектов надевающихся стальных полозьев, которыми предполагали пользоваться на почве, не покрытой снегом или на очень неровном глетчерном льду. Для укрепления груза на санях к поддержкам были приделаны ремни. Это крепление достаточно прочно и надежно при минимальной затрате времени.

Сани изготовлены по образцу саней Нансена. Материалом послужили выдержанный ясень и североамериканский орех

Другой жизненно важный предмет в снаряжении полярного исследователя это керосиновая кухня. В этом отношении мы также обязаны удивительной практической сметке Нансена. Разработанный им тип кухни и сейчас применяется в полярных экспедициях. Эта кухня сделана из обыкновенного примуса, потребляющего керосин. Она прекрасно действует и очень экономна: 4,5 литров керосина хватает для трех человек на 10 дней, считая по три еды в день. Экономичность кухни обусловливается ее устройством: она состоит из цельного алюминиевого колпака, под которым помещается кольцеобразный сосуд, установленный таким образом, чтобы вокруг него мог циркулировать нагретый воздух. Внутри этого сосуда, на некотором расстоянии от его стенок находится котелок для варки пищи. Оба эти сосуда помещаются на вогнутой алюминиевой пластинке, прикрепленной над горелкой примуса.

Сперва наполняется плотно умятым снегом или льдом внутренний сосуд. Он закрывается крышкой и ставится внутрь кольцеобразного, который также наполняется снегом. Оба сосуда покрываются наружным алюминиевым колпаком, после чего зажигается пламя. Горячие газы нагревают сперва дно внутреннего сосуда, поднимаются в пространство между ним и кольцеобразным сосудом и затем направляются книзу вдоль наружной стенки кольцеобразного сосуда и выходят из-под алюминиевой покрышки наружу.

Опыт показал, что около 92 % тепла, даваемого горелкой, идет на нагревание – результат более чем удовлетворительный, так как экономия горючего имеет огромное значение при санном путешествии, когда приходится тащить керосин с собой на санях. У нас на обоих сосудах не было ушков, но все же они были так устроены, что внутренний котелок легко вынимался и вставлялся. Действие этой кухни было таково, что даже при температуре 40–50° ниже нуля[65] [—40–45° C] можно было в полчаса растопить снег и лед, имевший ту же температуру, и приготовить горячий обед. Весь аппарат вместе с примусом весил не более 6,8 кг.

Когда после еды котелок освобождался, в него помещались наши столовые принадлежности, состоявшие только из алюминиевых мисок и ложек. Миски входили попарно одна в другую, причем наружная была с ручкой, чтобы можно было пить горячий чай или какао; другая, которая входила внутрь первой, применялась для более основательных кушаний. Мыть посуду во время путешествия не приходилось, так как ложки тщательно вылизывались, а у чашек все дно выскребалось дочиста под влиянием развивающихся «санных» аппетитов.

Следующая важная принадлежность снаряжения – палатка. Обычно санная партия состоит из трех человек, и наши палатки были рассчитаны на это количество обитателей. Палатки были сшиты из тонкой парусины и имели по нижнему краю широкий, так называемый «подснежный» борт из более толстой материи. Этот борт расстилался на земле и на него накладывали снег или лед, так что по форме палатка напоминала перевернутый граммофончик вьюнка. Вместо одного поддерживающего столба мы употребляли обыкновенно пять бамбуковых жердей длиной по 2,6 метра. Они связывались на одном конце, который приходился как раз к вершине палатки. Затем бамбуковые жерди расставлялись и палатка растягивалась на них. С подветренной стороны у нее был вход из непромокаемого берберийского габардина в форме рукава. Этот свободный рукав можно втянуть в палатку и завязать, когда обитатели внутри, а при желании его оставляют открытым. Внутри палатки на снегу расстилался круг из толстого непромокаемого брезента, чтобы защитить спальные мешки от непосредственного соприкосновения с почвой. На первый взгляд материя, из которой были сшиты палатки, могла показаться недостаточно прочной, а бамбуки очень легкими, но и на материю и на них вполне можно было положиться – они на деле блестяще выдержали сильнейшие бури этой части света, исключительно подверженной ветрам. За всю экспедицию не было случая, чтобы палатку сильно повредило ветром.

Не менее важной частью нашего снаряжения были спальные мешки. Среди полярных исследователей, несмотря на опыт экспедиции «Дискавери», широко распространено убеждение, что во время санного путешествия необходима меховая одежда. Это оказалось совершенно излишним. На основании опыта двух экспедиций, предпринимавшихся в бесспорно более суровых климатических условиях, чем те, какие существуют в северных полярных областях, я могу с достаточной определенностью сказать, что в мехах нет никакой необходимости. Мех требуется лишь для защиты рук и ног и для спальных мешков. Наши спальные мешки, как уже сказано, были сшиты из шкур молодых северных оленей – они для этой цели являются наиболее удобными, так как очень плотны и толсты. Название «мешок» буквально соответствует его внешнему виду. Это продолговатый мешок с плотно заделанными швами, в который залезают через отверстие в верхней части. Клапан перекидывается сзади через голову находящегося в мешке человека и застегивается спереди у верхнего края мешка. Устроившись таким образом, можно спать с большим или меньшим комфортом в зависимости от температуры.

Что касается одежды, употреблявшейся при санных экспедициях, то она состояла из толстого егеровского нижнего белья и пижамы, толстых брюк из плотного синего сукна и в качестве главной защиты от холода и ветра надетых поверх всего – блузы и брюк из непромокаемого габардина «бербери». На руки мы надевали шерстяные перчатки, а поверх них меховые рукавицы; на ноги – несколько пар толстых шерстяных чулок и финеско. Попробовав «бербери» на вес и на ощупь, трудно поверить, что эта материя так хорошо предохраняет от мороза и ветра и во время метели полностью защищает от мелкого снега, обладающего способностью проникать всюду. Некоторые члены нашей экспедиции в течение всей зимы носили брюки из этой материи прямо поверх егеровского белья, не испытывая никакой надобности в суконных брюках.