Автор неизвестен Песни - Песни народов Северного Кавказа

• Название: Песни народов Северного Кавказа
• Автор: Автор неизвестен Песни
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Песни, фольклор
• Год: 1976

В сборнике представлены в переводе на русский язык лучшие образцы песенного творчества народов Северного Кавказа: абазинские, адыгские (адыгейские, кабардинские, черкесские), балкаро-карачаевские, ингушские, калмыцкие, ногайские, осетинские, чеченские песни. В них запечатлены исторические судьбы народов Северного Кавказа, лучшие черты национального характера горцев.

В сборник включены трудовые, героические, любовные, свадебные, шуточные и колыбельные песни. Значительное место занимают в книге песни революционных лет. Многие песни, включенные в сборник, переведены на русский язык впервые.

---

ИСТОРИЧЕСКИЕ И ГЕРОИЧЕСКИЕ ПЕСНИ

303. ЗАДАЛЕССКАЯ МАТЬ © Перевод Н. Гребнев

Над нижней Дигорией, над плоской Дигорией
Не дождь идет — там кровь течет, горе ей, горе ей!

Поля золотые были, а стали черные,
Их побили Тимуровы рати проворные.

Обложил всё кругом он войсками великими,
Окружил, как стеной, мечами и пиками.

Всё дымится: и жито, и сакли сожженные.
Ой, убиты джигиты, поруганы жены их.

Погибает народ, дым плывет над Дигорией.
Кто продлит ее род, горе, горе ей, горе ей!

Мертвецы на земле, им могилы не вырыты.
На углях, на золе плачут дети — их сироты.

Кто подаст им еды и воды, кто согреет их?
Кто спасет от беды, кто в беде пожалеет их?

Ой, на счастье, одна уцелела старуха согбенная.
Сирот всех собирает она, сединой убеленная.

Ой, весь день и всю ночь напролет — делать нечего —
Их ведет и ведет, наподобие стада овечьего.

Ой, ведет она сирот, спешит — время дорого,
От зверья бережет и хранит их от ворога.

Ой, спасала детей и спасла ото зла она.
Их одна к Задалесским горам привела она.

Годы шли, было всё: были громы и молнии,
Быстро дети росли, подросли и аулы заполнили.

Реку можно ль сдержать, — жизнь спешит, время движется.
Ой, слегла задалесская мать и лежит: ей не дышится.

Сто детей свою бедную мать, дорогую и милую,
Вышли в путь провожать и рыдать над могилою.

304. ПЕСНЯ О КРЫМСКОМ ВОЙСКЕ © Перевод Н. Гребнев

Вестник прискакал и прокричал:
«Крымский хан идет с несметным войском.
Хочет он дойти до наших скал,
Весь народ побить в краю Дигорском!»

Поднялись джигиты все вокруг
На защиту дорогого края.
Поскакал Туганов Ельбердук
По селеньям, воинов скликая.

«Гей, дигорцы, наша сталь крепка.
Крымцев много, но и нас немало.
Выступим навстречу им, пока
Не дошли они до перевала!

Занимайте на горах крутых
Поскорее башни боевые,
Поднимайте на руках своих
Бочки тяжкие пороховые!»

Ой, да у Даргона всё кругом
От тумана густо почернело.
Ой, с горы соседней грянул гром,
И седое облако слетело.

Нет, не черный это был туман —
Это рать, что двинул крымский хан.
И с горы не облако седое
Вместе с громом вниз слетело вдруг,
А дигорцев следом за собой
В бой повел Туганов Ельбердук.

Дождь в горах кровавый лился долго,
Гром гремел сто раз подряд.
Но внезапно три отважных волка,
С гор сойдя, влетели в гущу стад.

Были то не волки, не волчицы,
Что овечьи портили стада.
Были то три сына Дзанкалица
И пред ними крымская орда.

Ой, дигорцы победили ханов,
Крымскую переломили сталь.
В том бою кровавом Тасолтанов
Был убит, да велика ль печаль?

Жирным шашлыком да пивом черным
Он свою утробу набивал.
Это он, подлец, по тропам горным
Хану путь к дигорцам указал.

305. ИНАЛДИ И КУДАЙНАТ ИЗ ЛАРСА © Перевод Н. Гребнев

Два всадника скачут из Ларса.
Ой, скачут из Старого Ларса.
Один для другого и друг и брат,
Иналди один, другой Кудайнат, гей!

Иналди сказал Кудайнату:
«Погляди, — сказал Кудайнату,—
Скачут алдары, должно быть, враги.
Ой, брат Кудайнат, башку береги, гей!»

Подъезжают ближе алдары.
«Вы откуда?» — кричат алдары.
«Мы оба из Ларса, — им говорят,—
Иналди и брат его Кудайнат, гей!»

Говорят насильники братьям,
Алдары-насильники братьям:
«Вы оба из Ларса, а мы как раз
Ларсцев поганых и ловим сейчас, гей!»

Говорит Иналди из Ларса,
Говорит Кудайнат из Ларса:
«А мы убиваем злобных людей,
Стреляем, коль видим: рядом злодей, гей!»

Стоит минарет у Дарг-Коха,
Высок минарет у Дарг-Коха.
Шепчет Иналди: «Ой, брат Кудайнат,
Умрем или с честью придем назад, гей!»

Идет дровосек-кабардинец,
По дрова идет кабардинец.
Взвыл у Иналди, как волк, самопал,
У Кудайната завыл, как шакал, гей!

На реке у нас половодье.
Ой, страшна река в половодье.
«Мужайся, брат, — говорит Кудайнат. —
С тобой мы в седлах, алдары лежат, гей!»

306. ПЕСНЯ О КУРТАТИНЦАХ © Перевод Н. Гребнев

Ну-ка, соберемся, куртатинцы.
Белый царь сулит нам дать гостинцы.
В горы нам пакет с равнины шлет,
Говорит, посланцев наших ждет.

Отвечая на такую милость,
Всё ущелье наше всполошилось,
Замелькали всадники в горах,
Лучшие на лучших скакунах.

Среди тех, в ком не было изъянов,
Был первейшим Ацамаз Калманов.
Он подобно белому орлу
Вылетел на черную скалу.

Вышли в путь посланцы куртатинские,
Миновали горы осетинские
И дошли до белого царя.
Говорят, они пошли не зря.
От царя посланники удалые
Унесли с собой дары немалые.
Хоть не жадны куртатинцы были,
Из гостинцев порох лишь просили.

Повезли с собой поклажу многую
Всадники обратною дорогою.
То дорогой ясной, то туманною,
Но везде опасной и обманною.
Смотрят, у селения Дурхуд
Кабардинские князья их ждут.
И столкнулись путники уставшие
И князья, разбоем промышлявшие.
Встретились, друг другу смерть творя,
Кабардинцы, конные и пешие,
С куртатинцами, отяжелевшими
От подарков белого царя.

Многих куртатинцы порубили,
В горы кабардинцы отступили,
Множество врагов в последний раз,
Порубив своею саблей смелой,
Распластался сам на бурке белой
Удалец Калманов Ацамаз.

307. ХУХА И НАРСАУ © Перевод Н. Гребнев

Это дело — дело дней былых,
Ой, да это дело, дело прошлого…

Куртатинцы для коней своих
Не найдут табунщика хорошего.
Судят-рядят десять дней подряд
На нихасе крытом в Даллагкау.
Двое есть достойных, говорят,
Цаликовы — Хуха́ и Нарсау.

Храбры Цаликовы сыновья,
Но припомнил кто-то осторожно:
«Тагауровы они зятья.
Наш табун доверить им не можно».

Быстры ноги у обидных слов.
И приходят жены, чуть не плача:
«Вас, как тагауровых зятьев,
Не хотят в табунщики назначить!»

Говорит Хуха́: «Честной народ,
Сам себя в табунщики я жалую».
День прошел, и вот Хуха́ пасет
Куртатинцев табуны немалые.

Ой, несметны эти табуны.
Как лихим соседям не позариться?..
И к Хухе́ приходит брат жены —
О делах и о здоровье справиться.

Стал пытать жены лукавый брат,
Посланный соседскими князьями,
Мол, когда едят, когда здесь спят,
Зорко ль смотришь ты за табунами?

Но в ответ Хуха́ из темноты
Свояку сказал такое слово:
«День ли, ночь — я не дремлю, и ты
Подобру иди, брат, поздорову».

Вновь к Хухе́, когда взошла звезда,
Шлют соседи свояка-злодея.
«Что, Хуха́, не спишь ты никогда?» —
Тот твердит, как бы Хуху́ жалея.

Говорит лукавые слова,
Песнь одну и ту же тянет снова —
Мол, не стоит святостью родства
Жертвовать из-за добра чужого.

Гонит свояка табунщик прочь —
Не люблю, мол, говорить напрасно я.
Час я сплю, когда проходит ночь,
В час, когда восходит солнце красное.

Ночь прошла, рассветный час настал.
Задремал Хуха́ в свой час положенный,
А злодеи через перевал
Тянутся тропою растревоженной.

Ой, пастух на зорьке увидал,
Как к коням злодеи подлетели,
Ой, он на свирели заиграл,
И достиг селенья звук свирели:

«Куртатинцы, снятся ли вам сны,
Может, сны вам очи ослепили?
Ой, угнали ваши табуны,
Вашего табунщика убили».

Песня понеслась за перевал,
Вдоль ущелья, ивняком повитого.
Первым эту песню услыхал
Цаликов Нарсау — брат убитого.

Что вдали за облако летит,
Расплываясь на четыре стороны?
Почему в том облаке парит
Птичья стая, кружат черны вороны?

Над горой не облако кружит —
Пар восходит от коня проворного,
И летит земля из-под копыт,
А не вороны кружатся черные.

Недругов Нарсау победил,
С их мечами сталь скрестил булатную,
Многих тагаурцев он побил,
Мстя им за потерю безвозвратную.

Многие отбил он табуны,
Убежать заставил рать лукавую.
Ну, а брату братовой жены
Голову отсек и руку правую.

308. ПЕСНЯ О ХАМИЦЕ ХАМИЦАЕВЕ