Ольга Репьева - Необыкновенные приключения юных кубанцев

• Название: Необыкновенные приключения юных кубанцев
• Автор: Ольга Репьева
• Жанр: Прочие приключения

---

Но думать не хочется, что в живых остался только он: Кимбор мужик бывалый, с ним не могло случиться непоправимое! Они живы, н мы — рано или поздно — встретимся. Потом дождемся проходящего поблизости корабля без свастики на флаге, доберёмся, пусть и не скоро, к своим, на Родину, на родную Кубань, к родителям и друзьям. А пока придется потерпеть, сжиться с местными порядками… Привыкну и не стану ничему удивляться. Помогу этим отставшим в своём развитаии перешагнуть хотя бы на пару столетий.

Перво-наперво надо приучить взрослых ходить в трусах. Материи — целый парашют, хватит прикрыть срамоту всем. Потом научить плести из каких-нибудь волокон, а то эта бахрома прикрывает только когда человек стоит на ногах. Потом научить их делать луки и стрелы, посуду, разводить домашнюю живность, хотя бы уток и гусей, их приручить нетрудно. Но это — туда дальше.

А за парашютом отправлюсь завтра с утра. Заодно пройдусь ещё раз вдоль берега: может, хоть что-то прояснится. Правда, и сегодня ещё не поздно, только два часа дня, — подумал Андрей, глянув на циферблат. Но надо бы сходить на разведку — ознакомиться с округой, поискать речку, смыть морскую соль.

Собирался уже разбудить беззаботно посапывающих соседей, как сюда зашёл Танба, сел на их топчан, и они проснулись. Андрей оделся, нацепил на ремень кобуру с пистолетом, сунул в карман складник и зажигалку. Присутствующие догадались, что предстоит куда— то отправиться. В знак готовности его сопровождать они вооружились копьями.

Чтобы узнать, как называется у них копье, испробовал такой способ: указывая пальцем на себя, а затем на каждого из них, произнёс:

— Андра, Танба, Замба, Ама Сю. — Затем дотронулся до кортика и сказал:

— Кука Баку. — После чего взял в руки копье.

— Тобука, тобука! — почти в один голос воскликнули те.

После этого дело пошло, как по маслу: стоило ему показать на какой-нибудь предмет, как тут же сообщалось его туземное название. Повторив его несколько раз вслух, Андрей запоминал прочно и надолго.

После обеда задул свежий северозападный ветерок, по небу заклубились крупные, но явно не дождевые облака, то и дело заслонявшие солнце. Стало не так жарко, как было в обед. Такой случай упускать не следовало. Растолковал Танбе, что можно прихватить пару человек ещё, и Замба привёл двух киёшников. Ама Сю тоже изъявила желание присоединиться к компании, но брат, похоже, не соглашался, что видно было по её обиженному лицу. Пришлось за неё заступиться, а увидев, как благодарно она ему улыбнулась, Андрей решил сделать и того больше: отлучившись в подсобку, снял с себя трусы и предложил ей. Светлая Луна охотно согласилась дополнить ими свой традиционный наряд, и в ознакомительную прогулку они отправились вшестером.

Идя рядом с нею и Танбой, интересовался всем, что попадалось вдоль нахоженной, не успевающей зарасти, тропы: названиями деревьев и кустарников, цветов, ягод, птиц, травяных козявок. Самые труднопроизносимые слова повторял по нескольку раз, а встретив уже знакомое, называл сам для закрепления в памяти. И всё реже Танба или она крутили головой, поправляли произношение.

Местность, облюбованная племенем для проживания, как уже упоминалось, возвышалась над основной территорией острова и отличалась иной, нежели в джунглях, растительностью. Из деревьев в обилии произрастали одиночные высокие, с шершавыми стволами, пальмы без ветвей. Лишь в самом верху ветер шелестел широкими и длинными, метра в три-четыре, листьями. На одних они были цельными, на других — словно изрезаны ножницами. Часты островки из высоких кустарников, тоже широколиственные и со множеством плодов. По сторонам от тропы трава стояла столь густая и буйная, что не продраться. Видимо, поэтому несмотря на жаркое солнце почва не иссушалась и растительность не скудела в перерывах между ливнями.

Обезьяны тут почему-то не водились, и большая часть обильного урожая всевозможных ягод и фруктов, плодов и орехов пропадала зря. «Есть же на земле райские уголки, где не надо ничего выращивать и выхаживать, всего навалом — ешь не хочу!» — не переставал удивляться Андрей.

Обилие и разнообразие цветов отдаленно напоминало берега кубанских плавней в середине лета, только заросли здесь повыше и погуще, а цветы крупней. Как и Марта в дни, когда они навещали лётчика на островке среди лимана, Ама Сю набрала их целую охапку, полагая, видимо, что скоро повернут назад и она украсит ими свою и отцовскую хижины.

Этого, однако, не случилось. Вскоре вышли на западную окраину плато и тут обнаружилось, что его омывает та самая речушка, что видна была из кабины самолёта. Она, похоже, часто бывает полноводной и широкой, но сейчас ширина едва ли превышала полста метров.

Спустившись с высокого левого берега, Андрей нашёл её неглубокой, со слабым течением. Пожалел, что уступил трусы девчонке: можно бы всласть поплавать и понырять; раздеваться догола постеснялся. Но и смыть с себя соль да просвежить одежду — тоже недурственно!

Выложив из карманов содержимое и разувшись, забрёл в воду. Тёплая, чистая, хотя и не прозрачная — рыжеватого оттенка. Дно твёрдое, песчано-галечное, слегка покатое. Метрах в пяти от берега глубина по пояс. Снял рубашку, поколотил, отжал воду и бросил — её на лету подхватил Танба. Спутники его, вначале почему-то наотрез отказавшиеся, при повторном приглашении с опаской, но вступили в воду — вошли в речку выше колен. Осмелев, заходились брызгаться, при этом Ама Сю озорно и пронзительно визжала — точь-в-точь, как Марта на ерике в тот памятный августовский день…

Купание, пусть и такое ненастоящее, — всех взбодрило. До вечера было ещё далеко, и Андрей решил продолжить путешествие — пройти вниз по течению, предположив, что отсюда недалеко и до океана. Зная уже, как по-туземному называется вода, без труда объяснил Танбе, что намерен дойти до «большой воды». Тот согласно закивал курчавой головой, изъ— являя готовность сопровождать.

Левый берег, в отличие от правого, поросшего дремучими тропическими зарослями, был от растительности свободен, довольно широк, песчан, местами обрывист и высок. Видимо, в ливни речка сильно переполняется, и течение всякий раз подтачивает плотно слежавшиеся гравийно-ракушечные напластования, когда-то, похоже, являвшиеся океанским дном. Верхний же слой обрыва, толщиной до метра и более, представлял собой чернозём лишь немногим светлей кубанского.

У основания обрыва, а то и у самой воды, попадалось множество отполированных голышей вроде тех, какими обсыпано полотно железной дороги или та же гравийка у родного хутора. Андрей подбирал плоские и швырял в речку, считая, сколько раз отскочит от воды и вспугнёт находящихся у поверхности рыб, иногда, судя по всплескам, довольно крупных. «Сюда бы волочок трёх-четырёхметровый! — думал он. — Рыбы тут кишмя кишит, лови — не хочу. Ничего, обживусь — забацаем кубышки из лозы или лиан, уха будет всегда. Вот только в чём сваришь? Да и соли — где ее взять?»…

Вскоре впереди сверкнула океанская зыбь-рябь. Но поскольку ветер дул с северозапада, вода у устья была спокойная. Как в зеркале, отражались в ней причудивые кучевые облака.

Где-то вывороченные с корнем и оказавшиеся на берегу деревья попадались и раньше. Здесь же их, больших и малых, с застрявшими в ветках хворостом и листьями, валялось особенно много. Это обилие топлива навело на мысль раздобыть какой-нибудь дичи, зажарить на костре и наесться мяса. Благо рядом морская вода: можно, макая, с аппетитом пообедать.

Но пернатая дичь, водившаяся в изобилии, держалась правого берега. Зверя же, даже небольшого, за всю дорогу не попадалось ни разу. Стоп, подумал Андрей, а может, удастся добыть крупную рыбину с помощью пики? Попытался узнать у спутников, знаком ли им такой способ. Нарисовал на мокром песке сома, проткнутого копьем.

— Водятся в вашей речке такие рыбы? — спросил у Танбы. — Не приходилось проткнуть тобукой? Не понимаешь? Я тебя тоже не понимаю…

Лишь после некоторых дополнительных уточнений сын вождя вроде бы догадался, о чём речь.

— Ку Аку — большая вода, — показал он рукой на океан.

Так толком ничего и не выяснив, Андрей взял у него острое, с зазубринами, копье и побрёл по воде к месту, где рыжая речная перемешивалась с прозрачной океанской. И вдруг заметил не одну, а целый косячок рыб, похожих на кубанских «краснюков», но гораздо крупней тех, что доводилось видеть у дядьки-браконьера с хутора Прикубанского. Эти «кабаны» были больше метра в длину! Размахнувшись со всего плеча, вонзил «гарпун» в ближайшего. Но не успел приблизиться и схватить, как тот трепыхнулся с такой силой, что едва не сбил с ног, и пошёл выписывать зигзаги, волоча за собой и копье. Гоняясь, услышал тревожные вопли на берегу. Оглянулся — Танба, выхватив копье у Замбы, бросился к нему, словно бы на помощь. Двое киёшников, тоже с отчаянными криками, бежали следом. Андрей невольно выхватил пистолет, снял с предохранителя — и успел вовремя: в метре от себя увидел спинной плавник огромной, не менее двух метров, акулы. Но грозную хищницу интересовал, видимо, не он: с разинутой пастью, снабженной двумя рядами острых конических зубов, она набросилась на обессилевшего «краснюка». В ту же секунду Андрей дважды в упор выстрелил ей в голову. Хищница вскинулась кверху, потом, завалившись на бок, торпедой устремилась в сторону берега и сгоряча выскочила на песок вместе с добычей. Находившиеся поблизости помощники в ужасе задали стрекача, убежав без оглядки за добрую сотню метров.