Росс МакДональд - Полосатый катафалк (Сборник)

• Название: Полосатый катафалк (Сборник)
• Автор: Росс МакДональд
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 1992
• ISBN: 5-7001-0047-8

Росс Макдональд (псевдоним американского писателя Кеннета Миллара) сумел в своем зрелом творчестве объединить психологизм и точность деталей английских мастеров детектива и стремительность сюжета, захватывающую увлекательность их американских коллег. Три романа, включенные в сборник, написаны в начале шестидесятых годов. Они по-разному воплощают главную идею творчества Макдональда: справедливость во что бы то ни стало должна быть восстановлена; и не только в настоящем, но и в прошедшем.

Переводчики в книге не указаны.

---

— Можете забрать портрет. И не надо присылать его обратно. Я не хочу, чтобы он здесь висел. Это какое-то самобичевание.

Энни сняла портрет с гвоздика и протянула мне. Мало того, она довезла меня в своем видавшем виды автомобиле до стоящего на берегу озера дома Вилконсов[29]. Шел уже второй час, но можно было надеяться, что они еще не ложились. Как сказала Энни, они очень поздно вставали, поскольку поздно кончали пить.

Глава 12

Из дома доносилась музыка, старая романтическая музыка двадцатых годов. Двор перед входом был плотно засажен кустами и деревьями. Широкие террасы заканчивались ступенями, спускающимися к озеру.

Я задел головой какой-то низко висящий фрукт, видимо, манго. Над кронами деревьев на прояснившемся небе сверкали звездочки, тоже как сказочные фрукты, до которых нельзя дотянуться.

Я постучался. Женский голос спросил:

— Это ты, Билли?

Я не ответил. Через минуту дверь раскрылась. На пороге стояла блондинка, облаченная во что-то совершенно прозрачное. Зато в ее руке поблескивал отнюдь не прозрачный револьвер, калибра 38, нацеленный мне в живот.

— Что вы хотите?

— Поговорить в вами. Меня зовут Арчер. Я утром улетаю. Мне понятно, что такое время не годится для визитов, но…

— Вы мне так и не сказали, что вам нужно.

— Я частный детектив. Расследую преступление.

— Мы не совершали никакого преступления!

— Это произошло не здесь.

— Что заставляет вас предполагать, что я что-то о нем знаю?

— Я здесь, чтобы спросить вас.

Блондинка отступила, повелительно махнув револьвером.

— Пройдите на свет, дайте мне на вас взглянуть.

Я вошел в такое огромное помещение, что его углы тонули в темноте. Блондинка была сильно загримирована по моде давно прошедших лет. Ее продолговатое лицо отличалось заученной неподвижностью, которая часто свидетельствует о пластических операциях.

Она взглянула мне на ноги и ощупала глазами все мое тело, и я сразу же узнал ее: я видел ее десятки раз еще мальчишкой в различных вестернах, где ее самодовольная улыбка покоряла лошадей и ковбоев. Только ее сценическое имя куда-то ускользнуло из моей памяти.

— Вы ничего себе, интересный малый, — заявила она. — Кстати, на вас свитер не Клода Стаси?

— Он одолжил его мне. Моя одежда промокла под дождем.

— Я отдала ему этот свитер. Вы приятель Клода?

— Близким не назовешь.

— Это хорошо. Вы НЕ ПОХОЖИ на подобный тип людей. Вам нравятся женщины?

— Уберите оружие и получите правдивый ответ, — ответил я с улыбкой.

Она отреагировала улыбкой 1929 года:

— Пусть оружие вас не тревожит. Я научилась с ним обращаться, когда играла в вестернах. Мой муж настаивал, чтобы оно все время было у меня под рукой, когда я остаюсь одна по ночам. Что обычно и бывает.

Женщина положила револьвер на столик возле двери и повернулась ко мне:

— Вы так мне и не сказали, нравятся ли вам женщины.

— Мне нравятся отдельные женщины. Например, вы. И очень давно…

Внезапно я вспомнил ее актерское имя.

— Вы ведь Хелен Холмс, не так ли?

Она просияла:

— Так вы меня помните? Я считала, что меня уже все забыли.

— Я был болельщиком, — ответил я, не вдаваясь в подробности.

— Как мило!.. За это вы можете сесть, я налью вам бокал и расскажу все, что вас интересует. Только не про себя. Какую отраву вы предпочитаете?

— Джин с тоником, уж раз вы так добры.

— Джин с тоником сейчас появится.

Она включила позолоченную люстру, свисавшую с потолка. Комната напоминала антикварный магазин: она была забита разношерстной мебелью разных лет и стран. Вдоль задней стены тянулся бар, над которым находились полки с бутылками, а перед баром выстроились полдесятка высоких табуретов с кожаными сиденьями.

— Садитесь к бару. Так уютнее.

Я сел, наблюдая, как она смешивает напитки. Себе она соорудила что-то сложное с текилой и гренадином. Усевшись на табурет против меня, она склонилась над стойкой, выставив свою отнюдь не юную грудь для обозрения.

— Я не хочу ходить вокруг да около… Меня интересует Берк Дэмис. Вы его знаете, миссис Вилконсон?

— Немного. Он был приятелем моего мужа.

— Почему «был»?

— Незадолго до того, как мистер Дэмис отсюда уехал, они поссорились.

— Из-за чего?

— Вы задаете весьма прямые вопросы.

— У меня нет времени на подготовку… Так из-за чего произошла ссора?

— Из-за меня, если хотите знать. Из-за МЕНЯ, старенькой бедняжки, — кокетливо просюсюкала она, заморгав ресницами. — Я боялась, что они убьют друг друга. Но Билли ограничился тем, что сжег картину.

— Он сжег «Портрет незнакомки»?

— Да, и я его за это не простила. Он изломал раму, изрезал холст, а потом все бросил в горящий камин. Иногда Билли бывает очень агрессивным.

Хелен выпила свой коктейль и облизнулась, напомнив мне кошку, но не домашнюю, а дикую, которая может наброситься на человека. Ее красные губы будто смаковали воспоминание об этом акте необузданной страсти.

— Дэмис знал, что картина уничтожена?

— Я ему сказала. Это его убило. Он по-настоящему расплакался. Можете представить?

— Интересно, почему?

— Он говорил, что это была его лучшая картина. Мне она тоже нравилась.

— Я слышал, что он пытался выкупить ее назад?

— Да, но я не захотела с ней расстаться. — Ее глаза, прикрытые ресницами, смотрели настороженно: — С кем вы еще разговаривали?

— С различными людьми.

— С Клодом Стаси?

— Еще нет.

— Почему вас так интересует эта картина?

— Меня интересует все, что делал Дэмис.

— Вы упомянули о каком-то преступлении. Могу я узнать о нем?

Я сообщил ей о том, что случилось с Квинси Ральфом Симпсоном. Она выглядела несколько разочарованной, как если бы ожидала чего-то более сенсационного.

— Все это для меня новость, — сообщила она. — И я ничего не могу рассказать вам о Симпсоне.

— В таком случае вернемся к картине. Дэмис называл ее портретом. Он не упоминал, кто на нем изображен?

— Никогда!

— У вас нет никаких соображений на этот счет?

Она пожала плечами и состроила глупую физиономию, опустив кончики губ.

— Вы должны были иметь основание приобрести эту картину и сохранить ее у себя. Ваш муж настолько ценил ее, что сжег в отместку.

— Я не знаю, кто была эта женщина! — произнесла она слишком напряженно.

— Я думаю, знаете.

— Можете думать все, что угодно. Вы начали действовать мне на нервы. Поздно, у меня разболелась голова. — Она потерла пальцами виски: — Почему вы не пьете и не уходите?

— Я оставил свой бокал на баре между нами. Извините, если я слишком сильно нажал. Это получилось нечаянно.

Она подняла свой бокал, допила его до конца и встала:

— Идемте, я вас провожу.

Я неохотно пошел следом за ней.

— Я надеялся порасспросить вас о Харриет Блэквелл. Как я понял, Дэмис познакомился с ней в вашем доме?

— Ну и что же? — спросила она, распахнув дверь. — Вон!

Она захлопнула за мной дверь. Во дворе я снова стукнулся головой о тот же плод и сорвал его. Это было манго, и я сунул его в карман в качестве сувенира.

Путь назад показался бесконечно длинным, но мне он даже доставил удовольствие. У меня было время подумать о Хелен Холмс Вилконсон. Мое удачное начало было испорчено, как только я заговорил о личности женщины на сожженном портрете. Я готов был поспорить на любую сумму, что Хелен знала, кто была та женщина и какова была ее связь с Дэмисом.

Я задумался о характере отношений Хелен и Дэмиса.

Со стороны городка появился свет очень быстро приближающейся машины. Это был похожий на жука «порш», который описывал дугообразные зигзаги. Мне пришлось сойти в канаву, потому что иначе на меня бы наехал автомобиль. Когда машина проезжала мимо, я даже заметил бледное лицо водителя под шапкой взъерошенных черных волос.

Когда я приблизился к кемпингу, на башне пробило половина второго. В комнате за конторкой, не раздеваясь, спал Клод Стаси, вытянувшись на кушетке.

Я потряс его за плечо. Он состроил рожу и спросил недовольно:

— Ну, какого черта?

— Я встретился сейчас с вашей приятельницей Хелен Вилконсон. Она говорила о вас.

— Правда? — Клод достал расческу и торопливо привел себя в порядок. — Надеюсь, отзывы были положительные?

— Весьма, — солгал я.

— Ох, мы с Хелен ладили. Если бы Вилли не подкатился к ней первым, я сам бы, возможно, на ней женился… Понимаете, в свое время она снималась в кино, ну и скопила порядочно денег. Я сам когда-то играл, но ничего при этом не заработал.

— Чем Билли Вилконсон зарабатывает на жизнь?

— Ничем. Он, вероятно, лет на двадцать моложе ее. Конечно, этого не скажешь, она здорово сохранилась. А он ведет черт знает какую безалаберную жизнь. Совсем недавно он был хорош, как греческий бог. Совершенно серьезно!