Роман Волков - Большая книга ужасов – 60 (сборник)

• Название: Большая книга ужасов – 60 (сборник)
• Автор: Роман Волков
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-699-75165-5

«Тьма из подвалов»

Друзья Роман и Андрей не раз слышали о том, что в их городе пропадают дети. А однажды узнали: все исчезнувшие ребята учились в их школе! Неужели что-то необычное и пугающее происходит прямо у них под боком? Роман и Андрей знакомятся с девчонкой, которая может обладать важными сведениями… и, кажется, выходят на след пропавших. Только друзья не подозревают, что сами при этом подвергаются большой опасности. Ведь из древних подвалов школы за ними следит настоящее зло.

«Черная пустошь»

Всем известно, не стоит глубоко заходить в этот лес. Где-то в его чаще находятся заброшенные военные базы и кладбища радиоактивных отходов, кто-то видел издали странных животных. Впрочем, по туристическим тропам бродить вполне безопасно, главное – с них не сходить. Именно по этим тропам и собирались пройти учитель физкультуры и четверо его учеников в рамках расширенного экзамена. И наверняка с ними ничего не случилось бы, если бы одному из ребят в голову не пришла заманчивая мысль…

---

Не останавливаясь и не разбирая дороги (благо коридор был прямой), он понесся к лестнице и, плохо соображая, что делает, побежал вверх. Почему-то ему казалось, что в своем кабинете он будет в безопасности. Ведь это была его территория, он был там хозяином, он всегда прятался там от мира. Это было единственное место на свете, где он чувствовал себя спокойно. Даже не дома, а именно в своем рабочем кабинете. В классе, где все было организовано так, как ему хотелось. Там был единственный островок нормальности во всем происходящем безумии. Никогда, никогда в своей жизни грузный Виталий Алексеевич так не бегал. Он немного успокоился, только захлопнув за собой дверь кабинета. Прижавшись к ней спиной и тяжело переведя дух, повернув щеколду замка. Потом кое-как Личун добрался до своего рабочего стола и рухнул на стул. Мысли метались взад-вперед, пока вдруг на первый план не вырвалась какая-то абсурдная мыслишка: завтра же придет комиссия из гороно! Надо срочно проверять тетради. Личун схватил тетради из стопки, начал размашисто перечеркивать неаккуратные строчки.

– Грязь, грязь, – шептал он. Дыхание уже пришло в норму, но комната перед глазами начала расплываться.

Виталию Алексеевичу становилось все хуже. Перед глазами висело черное марево с искореженной фигуркой Зои Родионовой.

– Умираю… – прорвалась единственная четкая мысль сквозь пелену ужаса и дурноты. Тогда учитель схватил листок бумаги и, уже проваливаясь в забытье, трясущейся рукой нацарапал пару строчек, затем сунул записку в первую попавшуюся тетрадь. Скоро свет в его голове погас совсем.

Глава 5

Следующее утро в школе ознаменовалось какой-то повышенной нервозностью, хотя день выдался довольно солнечным, и в воздухе уже явно чувствовались весенние ароматы. Учителя прятали глаза, шушукались, и общая атмосфера в коридорах пензенской школы № 4 была гнетущая. Даже вечно рвущиеся к активным действиям ученики вели себя тихо, многие были бледными и осунувшимися, будто недавно переболели и еще не до конца оправились. Волкогонов и Масляев после вчерашнего разговора с Личуном ходили как в воду опущенные, вся энергия и желание что-либо предпринимать сменились апатией. Какая разница, если им все равно никто не поверит. Да и снилось им снова одно и то же, да еще и похлеще вчерашнего кошмара – теперь им всю ночь виделась Зоя Родионова, которую засасывало в какой-то странный черный туман, а она кричала и пыталась вырваться. Объяснить подобные ассоциации было уже сложно, а то, что одно и то же снилось обоим, начало порядком раздражать и даже немного пугать. Короче, выспаться не удалось, что не прибавляло никакой радости.

Оба так и проваландались в пасмурном настроении до третьего урока, который должен был как раз вести Личун. На задних партах расположились проверяющие из гороно, а вот Виталий Алексеевич, как всегда, задерживался.

– Уже прозвенел звонок, – скрипучим голосом проговорила сухопарая тетка в огромных очках и поставила закорючку в своей тетради. Учителя мальчики ждали с ощущением холодной и липкой неприязни, как будто это он был виноват во всех бедах, которые приключались с Андреем и Романом. Однако неожиданно для всех в класс вместо Личуна вошла Гелла Ивановна, пожилая лаборантка, которая помогала учителям химии, физики и биологии с экспонатами и которой побаивались почти все ученики. В общем-то это было и неудивительно, Гелла Иванова походила на классическую Бабу-ягу, даже бородавка на носу имелась. Волкогонов и Масляев поняли, что ненавистный биолог не придет.

– Здравствуйте, класс, – поздоровалась Гелла Ивановна с нескрываемой улыбкой, кладя на стол стопку тетрадок: вести урок ей доверяли крайне редко. – Виталий Алексеевич приболел, так что я его сегодня заменю. И начнем с того, что я раздам тетради с вашими лабораторными. А потом немного позанимаемся.

– Ему, похоже, от жира совсем плохо стало, – шепотом отвесил замечание Артем Павлихин. Его иногда подвозил отец на машине по пути на работу, и приезжавший раньше всех в школу парень от нечего делать болтал с вахтером, а значит, первым узнавал все школьные новости. – С утра Василий Платонович кабинеты обходил и нашел Личуна. Пришлось «Скорую» вызывать. Но говорят, ничего серьезного. Скоро опять начнет нашу кровушку пить.

Неизвестно, кто был лучше – Личун или Гелла Ивановна, но замены такого рода обычно приводили только к плохому. Вызвав двух активистов с первых парт, лаборантка вручила им тетради, которые те быстро раздали владельцам. Роман открыл свою, равнодушно глянул на пять с минусом (и минус, скорее всего, толстый боров поставил только из вредности, вяло пронеслось в голове) и закрыл ее, уставившись в окно. Однако через пару секунд Андрей толкнул его локтем, притом как-то так энергично, что Волкогонов развернулся к нему с широко открытыми глазами, собираясь вспылить. Но когда он встретился с другом взглядом, все раздражение исчезло, и парень посмотрел туда, куда этот взгляд ему указал. В тетради Масляева лежала развернутая бумажка, криво исписанная прерывистым и нетвердым почерком, в котором тем не менее без труда угадывался почерк Личуна. Нагнувшись, Роман прочел:

«Из подвалов приходит зло. Зло пожирает нашу школу…»

– Что за бред? – шепотом спросил он у Андрея. Тот пожал плечами, но видно было, что его мысли уже сбросили с себя угнетающий налет безысходности и вовсю понеслись вслед за новой информацией.

После окончания урока мальчики зашли в мужской туалет и устроились на подоконнике, разложив перед собой записку биолога.

– Ну, что думаешь? – спросил Масляев, в десятый раз перечитывая непонятные строчки.

– Честно говоря, даже не знаю, что и думать, – отозвался Роман, засунув руки в карманы джинсов. – Звучит это все, как горячечный бред сумасшедшего. При чем тут вообще подвалы? Какие подвалы?

– Ну, наверное, наши, школьные какие-то.

– Да какие там у нас могут быть суперподвалы? Да еще из которых «приходит зло». Что за ересь?

Тут беседу друзей прервало хлопанье двери и тяжелые шаркающие шаги. Ребята оглянулись. К умывальникам направлялся пожилой мужчина в брезентовом халате с большим ящиком инструментов. Это был сантехник Кузьмич, местная знаменитость. Дед обладал почти неисчерпаемыми знаниями по истории Пензы и, в частности, этой школы. Поговаривали даже, что когда-то он был преподавателем истории, а потом запил, и карьера его покатилась по наклонной. Жил Кузьмич, в отличие от всех учителей, в небольшой каморке в подвальных помещениях школы, по соседству со столовой и тиром. Хотя ему не раз предлагали выделить комнату в общежитии, странный сантехник почему-то остервенело держался за свою грязную комнатушку.

Поставив на кафельный пол свой ящик с инструментами, он с кряхтеньем присел на корточки и стал разглядывать трубы под раковинами, что-то щупать там и подкручивать. Масляев свернул записку и сунул ее в карман. Не сговариваясь, друзья направились к выходу, но Роман решил перед уходом вымыть руки – все же туалет не самое стерильное место. Но когда он собрался открутить кран одного из умывальников, сантехник его остановил:

– Эй-эй, не трогай!

– А что такое?

– Да с водопроводом сегодня нелады. Ржавая вода фигачит с самого утра. И я никак не могу понять, с чего бы. Конечно, тут трубы столетней давности – школа-то старая. И не удивлюсь, если водопровод со времен господ Червяковых еще не меняли. Но все равно не ясно, что стряслось. А в здешних катакомбах сам черт ногу сломит. Надо, наверное, мне разведку боем сделать по подвалам, трубы поглядеть…

– А не боитесь? – спросил Роман.

Сантехник тяжело выпрямился, похрустев суставами, и чуть насмешливо уставился на товарищей.

– А вы, молодое поколение, интересуетесь червяковскими подвалами?

Волкогонов и Масляев переглянулись.

– Ну, не то, чтобы интересуемся…

– Ха! – Старик вытер руки о штаны и покачал головой. – А стоило бы! Я в ваши годы… Хотя без карты туда и соваться опасно… Да и с картой, пожалуй, тоже.

– А у вас карта есть? – в один голос выпалили друзья, во все глаза уставившись на сантехника.

– Эх, молодежь. Диггеры-спелеологи… – Снова покачал головой пожилой мужчина, поигрывая газовым ключом.

– Нет, Кузьмич, мы серьезно. Мы давно хотим… – начал Роман.

Сантехник опустился на одно колено и принялся что-то откручивать под крайней раковиной.

– Нечего вам там делать! – кряхтя и отдуваясь, отрезал Кузьмич. По туалету растекался густой перегарный дух. – Говорю же, там лабиринты почище, чем у царя Миноса и его Минотавра. Да и бог знает, кто или что там поселилось за столько-то лет. Всякое рассказывают…

– Ну можно мы к вам после уроков зайдем? Вы хоть покажите… Мы же знаем, что у вас много старых документов, а нам интересно.

И тут грянул звонок, отмечающий начало следующего урока. Сантехник махнул ребятам рукой, они так и не поняли, согласие это или знак, чтобы они отстали. Но выяснять времени не было, сейчас начиналась алгебра, а за опоздание математичка по прозвищу Жужа могла и в пифагоровы штаны скрутить, так что ребята рванули на занятия.