Александр Гарин - Капкан на Инквизитора (СИ)

• Название: Капкан на Инквизитора (СИ)
• Автор: Александр Гарин
• Жанр: Фэнтези

Мир, где правят мужчины, а женщины находятся в подчиненном, униженном положении. Но власть имущим этого мало. Они устраивают массовые 'охоты на ведьм'. Развитый орден Инквизиции зорко следит за всеми нарушительницами. Ни одна женщина не может чувствовать себя в безопасности, даже самая добрая и благочестивая… Инквизитор и бесстрашный воин Марк Альвах - убежденный женоненавистник. Он презирает женщин за их слабую, порочную натуру, за их неустойчивость к соблазнам и темные стороны самого женского естества, которое привело когда-то к катастрофе целый мир. Он безжалостный и беспощадный борец с грехом и пороком. В своем служении делу Светлого он не знает снисхождения к подлым ведьмам, только и ждущим того, чтобы погубить добрых мужей своими обольстительными чарами. В погоне за очередной ведьмой он направляется к самой Прорве - границе между мирами, из которой в мир людей лезет всякая пакость. Далеко обогнав товарищей, Инквизитор попадает в ловушку - и теряет сознание. Очнувшись спустя короткое время, он не обнаруживает ведьмы рядом с собой. Зато доспех странным образом велик и тяжел, слабые, тонкие руки не в силах поднять меч, а длинные волосы закрывают обзор. Несколько мгновений требуется ему, чтобы понять очевидное. Мерзкая ведьма обратила его, верного слугу Святейшего, в слабое, порочное, глупое существо - в женщину…

---

Инквизитор вырвал из ножен второй меч и устремился вслед за ней.

========== - 7 - ==========

По мере того, как он углублялся в лес, вокруг попадалось все больше паутины. Паутина была растянута на деревьях, оплетала кусты, стелилась по земле. Конь начинал путаться в ней, задевая копытами пласты такой толщины, что это постепенно мешало ему продвигаться вперед. Прыгучее чудище постепенно отдалялось, и это приводило Альваха в отчаяние. В лесу у твари были все преимущества. Инквизитор уже совсем готов был повторить бросок, используя второй из своих мечей. Он знал, что касание благословенного серебра будет губительно для творения Лии, нужно было только задеть его плоть.

Как вдруг лес расступился. Нацеплявший множество клейких нитей на морду и брюхо конь вынес романа на небольшую проплешину среди деревьев, казавшуюся серой из-за свисавших отовсюду клочьев паутины.

Тварь спрыгнула на землю, оказавшись почти в середине поляны. Придержавший коня Инквизитор понял, что она больше не собирается убегать. Отчего чудище решилось принять бой здесь, на открытом месте, где у конника были все преимущества, Альвах не понимал, и это тревожило его. Но медлить было нельзя. Он не мог гоняться за тварью по всему лесу. Идущим следом воинам будет сложнее найти его, если удалиться на слишком большое расстояние.

Инквизитор тронул коня, понукая того двинуться ближе к ожидавшему боя чудовищу. Однако, несмотря на всю осторожность всадника, когда до твари оставалось всего с десяток шагов, передние ноги коня вдруг подломились. Животное опрокинулось набок прямо в скрытую под паутиной крупную рытвину.

Альвах ожидал ловушки - и поэтому успел вырвать ноги из стремян. Инквизитор схватился за края ямы, не давая лошадиной туше подмять его под себя. Вонзив меч в почву, и опираясь на него, он выбрался наверх.

Чудища на месте уже не было. Инквизитор обнаружил его на дереве, что склонялось своими ветвями к поляне. Но плохо было не то, что пеший человек сразу терял множество преимуществ в борьбе с большой и юркой тварью.

Плохо было то, что к твари теперь прибавилось еще три.

Инквизитор бросил быстрый взгляд на коня, но, несмотря на отчаянные попытки, подняться животное не могло. По-видимому, оно сломало ногу.

Нос по-прежнему забивал дыхание излишней болезненной влагой, но во рту мгновенно пересохло. Свободной рукой Альвах выхватил кинжал – из лучшей стали, но, к несчастью, без серебрения. Чудища окружили поляну, не спуская с него выпуклых матово-темных глаз. Глаза эти делали их безобразные морды еще гаже.

- Не прорываются у них твари, - сам себе пробормотал Инквизитор, отставляя кинжал, чтобы было удобно встретить им первое чудище, которому вздумалось бы на него кинуться, и единым движением вспороть поджарое брюхо. – Лживые ублюдки.

Стараясь не упускать никого из виду, Альвах кружил по поляне, но и чудища не оставались недвижимы. Они перебирались по веткам деревьев, выбирая позицию поудобнее, и тоже следили за ним, не отводя взглядов. Роман понимал, что угодил в ловушку, но тянул время изо всех сил. Он знал, что конные или пешие, помощники уже торопятся к нему. Если воины успеют прийти на помощь, возможность перебить тварей еще была.

Тем не менее, он едва не пропустил тот миг, когда чудища, наконец, решились напасть. Они были слишком стремительны. Что-то мелькнуло в воздухе – и Альвах вскинул клинок. Благородное серебро мгновенно рассекло рванувшуюся к его горлу невозможно удлинившуюся конечность одной из тварей.

Чудище взвыло, тряся длинной лапой, на которой не хватало пальцев. Его плоть там, где она соприкасалась с металлом, быстро чернела и обугливалась. Инквизитор увернулся от когтистого взмаха с другой стороны и, не глядя, ткнул кинжалом. Но не попал. Одна из тварей спрыгнула с дерева и пошла кругом него, пробираясь по жестким волокнам паутины то удлинявшимися, то вновь делавшимися короткими конечностями. От направленного на него немигавшего взгляда черных провалов, в грудь романа, помимо ярости, вползала ледяная жуть.

- Ну, давай, сaenum, - Альвах на миг скосил глаза на изготавливавшуюся к прыжку тварь на дереве. Две другие норовили зайти ему за спину. - Давай, погань, нападай!

Посланник Святейшего сделал шаг назад, полуоборачиваясь к почти убравшимся из его видимости чудищам. Неправильность он осознал мгновением позже того, как еще можно было ее исправить.

Скрытая среди других нитей, на его ноге затянулась петля из паутины. Не зная о ней, Альвах дернулся, затягивая туже, и едва не упал. Он пошатнулся - но и этого оказалось достаточно. Свистнувшая откуда-то из-за спины другая тугая петля опутала его руки, прижимая их к туловищу.

Взбешенный и испуганный, Инквизитор провернул меч в руке, подцепляя его острием острую и прочную, как волокно стального каната, паутину. При этом он силился по-прежнему следить за всеми тварями, но это уже было невозможно. Одновременно с лопнувшей паутиной, что сковывала движения его рук, Альвах скорее ощутил, чем услышал мягкое приземление чего-то большого за своей спиной. Он попытался обернуться, нанося удар оружием наугад. Петля на его лодыжке натянулась и роман, потеряв равновесие, припал на колено, упершись ладонью в паутину.

Он мог поклясться, что не видел никакой петли в том месте, где земли касалась его рука. Однако внезапно паутина вокруг пришла в движение, крепко обхватывая запястье. Альвах замахнулся мечом, с намерением одним махом пересечь и эти нити, когда никуда не девшееся из-за спины чудище, вместо того, чтобы прыгнуть на спину и вцепиться в затылок, с силой толкнуло его в плечо.

Удар был так силен, что Инквизитор качнулся вперед, упираясь в землю второй ладонью. Еще миг спустя обхватившие запястья нити паутины резко натянулись, вздергивая его на ноги и рывком разводя руки в стороны. Альвах дернулся, потом еще и еще. Державшие низ и верх нити тащили каждая к себе, превращая тело в натянутую струну. Инквизитор выронил меч и нож, мучительно выгибаясь. Его ощущения были сходны с теми, которые испытывали приговоренные к четвертованию. Продолжая неистово вырываться, он напрягал руки, пытаясь ослабить давление на них. Но добивался лишь того, что тянущие его нити напруживались сильнее. Мясо в тех местах, где оно было пережато паутиной, начало неметь.

Твари никуда не делись, но они уже не нападали. Более того, те двое, которые кружили вокруг него по земле, в последний раз наградив его взглядами матово-черных глаз, вспрыгнули обратно на деревья. Чувствуя, что еще несколько мгновений – и его попросту разорвет, Инквизитор рванулся из последних сил. И тут же был наказан. Его вновь рвануло - так крепко, что мир на мгновение потемнел в глазах.

- Звери справились с поручением. Они привели его прямо в гнездо. Хороший план!

Раздавшийся позади него голос был женским. Язык принадлежал веллам. Забыв обо всем, Альвах до хруста в спине обернулся настолько, насколько позволяли ему путы.

Через паутину приближалась женщина средних лет. Она не шла, а словно перетекала по земле. В движениях женщины было что-то змеиное. Густые темные волосы толстыми прядями лежали на ее плечах. Широко расставленные большие глаза словно светились изнутри. Платье, плотно облегавшее узкую фигуру, было сшито из змеиных шкур. Вдобавок кожа самой пришелицы едва заметно отливала зеленым перламутром.

Женщина плавно обошла распятого на паутине Инквизитора и остановилась перед ним. Однако, за миг до того уразумевший, с кем он имеет дело, Альвах уже зажмурился, приотвернув голову.

Пришелица мелодично рассмеялась.

- Смотри, смотри, он догадался. Так быстро! Какого воина потеряли борцы с нечистью, когда он ушел из их рядов для того, чтобы во имя Светлого отлавливать крестьянских простушек по деревням!

Альвах стиснул зубы, но глаз не открыл. Он почувствовал движение воздуха у самой щеки и как будто тихое шипение. Что-то прошелестело – и чудище в облике женщины отодвинулось.

- Ну, ладно, - услышал он. – Можешь открыть глаза. Если бы ты мне нужен был мертвым, ты был бы уже мертв.

Это показалось убедительным, однако, последовать приказу оказалось труднее. Альвах не знал, как стоявшее перед ним исчадие Прорвы догадалось, что он был среди тех, кто боролся с нечистью, но благодаря прошлому опыту он действительно помнил, кого видел перед собой.

Горгоны были верховными жрицами Темной Лии. Редкий смертный оставался в живых после встречи с ними. Поэтому известно об этих тварях было только, что они могли проходить в мир людей в туманные дни, когда облачная хмарь заслоняла землю и огненный взор Лея не мог спалить на месте эту нечисть. Помимо высшей магии - такой, какой не обладали даже внестепенные мужи-маги Светлого, горгоны могли обратить в камень - если смотреть им в лицо. Альвах помнил об этом - и не смел открыть глаз. Он понимал, что угодил в расставленную на него ловушку и уже был обречен. Но смерть в камне отчего-то представлялась ему более унизительной, нежели быть растерзанным тварями или разорванным проклятой паутиной.